Пешка. Игра в любовь

Глава 26

– Они подписали статью «Ген убийцы», – ошеломленная увиденным, я шепнула Лене, которая готовила обед.

Я обещала не лезть туда. Но прошла почти неделя. Я держалась. Сегодня пришло время открыть глаза.

– Серьезно?

– Да.

Она подошла, и мы стали читать абсолютную ерунду.

– Мда, и мы живем среди этих людей. Раньше я казалась самой себе сумасшедшей и немного ненормальной. Оказывается, я еще ничего.

– Ты видишь смысл в этом тексте?

– Не-а. Здесь просто мешанина.

– Вот и я о том же, а ее прочти больше сотни тысяч человек за сутки. В комментарии лезть не хочу даже.

– Правильно. Ничего умного не встретишь. И когда едем за доками?

– В четыре. Я чувствую себя трусихой.

– С чего бы? Мы обе знаем, что эта дрянь не упустит возможности поголосить и выставить тебя монстром.

– Я так устала, – кладу голову на стол и закрываю глаза.

– Скоро отдохнешь, – Лена гладит по спине и приобнимает, прежде чем уйти к кипящему борщу.

После обеда вымыв посуду и отдохнув, я скрываюсь за дверью комнаты. Смотрю на свои чемоданы и заталкиваю поглубже свои сожаления. Они мне не помогут сейчас и в принципе.

Через две недели мама будет рядом и тогда я смогу поплакать.

Выехали с Леной в три часа. Я вспомнила про свои документы, которые оставила на работе в эти выходные. К сожалению, это не та вещь, что можно или хотелось бы там оставить. Подруга вызвалась помочь.

Мне правда стыдно прибегать к этому варианту, но она права. Стычка с Ольгой Федоровной будет катастрофой. Сейчас же при поддержке Лены, я надеюсь и на то, что женщина будет под эйфорией от рождения внука.

Маловероятно, но все же.

Подъехали к фонду, и сердце пустилось вскачь.

Эмоции переполняли меня, пока я смотрела на двери, что стали мне родными. Теперь они казались вратами в ад.

– Знаешь, посиди тут, а я сбегаю сама.

– Нет. Я должна.

С трудом, преодолевая внутреннее беспокойство, я вылезла из машины и сделав первый шаг, помчала вперед.

Атмосфера внутри была сравнима с хаосом. Привычный понедельник для нас… них!

Но заметив меня, все замерли на своих местах.

Чего боялась, того не произошло.

Мне думалось, что девчонки станут обходить стороной. Примут фальшивку за правду.

Но они подошли и поздоровались.

Минутный разговор закончился, когда послышался голос начальницы. Все разошлись за секунду.

– Леночка, – женщина улыбнулась подруге, игнорируя меня, что выглядело нелепо, потому что Лена стояла рядом со мной как подруга, а не враг. – Здравствуй, проходи.

– Здравствуйте. Мы ненадолго. Вещи забрать можно?

– Мы?

Теперь ее взгляд переместился на меня.

Что за концерт?

Заметив сотрудников, она кивнула и пошла в сторону моего бывшего кабинета. Удивительно, я думала, что меня отправят на склад или же на мусорку.

Как только мы вошли, дверь за нами закрылась с небольшим хлопком.

– Итак, Евгения, – Ольга Федоровна повернулась к нам с Леной и смотрела с превосходством, которое тут же немного спало. – У нас не было возможности поговорить. Когда я давала ответ прессе, в нем прозвучало снисхождение.

– Правда?

– Конечно, я была готова простить и забыть, чтобы ты имела возможность работать дальше. Но…

– О, прошу вас, не стоит так унижаться.

Она растерялась на мгновение.

– Унижаться? Это я сейчас унижаюсь?

– Если вы планируете нести ту чушь, как в сети, то поверьте, не станете выглядеть более жутко. Выставили меня злодейкой, в то время как Иван мне изменял почти год. Притащил пузатую девицу на свадьбу и унизил меня. Вы могли быть матерью ему, но я видела вас справедливой и честной женщиной. Я видела в вас лидера.

Я была переполнена гневом и самым настоящим разочарованием.

Мои слова были правдивы. Я всегда стремилась за ней. Я брала с нее пример. Я хотела заслужить ее одобрение. Я хотела, чтобы помимо матери, мной гордилась эта женщина, что стояла передо мной.

Теперь же, она вызывала отвращение.

Макс был прав в том, что я все видела в ином свете. Не желала видеть дальше и глубже, хотя сама прошла в жизни немало. Но мудрее и дальновиднее, к сожалению, не стала.

– Тогда скажи мне, Женя, – она скрестила руки на груди. – Иван мне солгал о матери? Солгал о том, что твоя мать в тюрьме за… За…

– Убийство? Мать, которая пыталась спасти своего ребенка от смерти? Считаете, она должна была смотреть, как меня избивает отец и пытается убить? Да что вы вообще обо мне знаете, пытаясь судить? Вы можете сколько угодно давать интервью и рассказывать о своем «разочарованном сердце», но ниже упасть уже не сможете.

В этот момент подоспела Лена с коробкой, полной моих вещей лишь наполовину. И мы вместе пошли на выход.

Ольга Федоровна так и не двинулась с места.

Я уходила твердо. Словно именно сейчас поставила точку. Будто уходила сама, а не потому, что меня прогнали.

– Ну ты дала речь, – Лена похлопала в ладоши, когда мы отъехали от фонда.

– Думаешь? Я не специально, само как-то.

– Это было шикарно. Лицо ее видела? Будто кто-то пописал на нее лимоном.

– Фу, Лена… – она громко рассмеялась, а я сама улыбнулась.

– Ну правда. Представляешь, ей кто-то говорит о том, что она упала ниже плинтуса. Же-е-есть…

– Не стоило ей говорить о маме.

– Почему?

– Было похоже на оправдания и давление на жалость. И что, если она это против меня и мамы пустит?

– А что ты сказала? Что спасла тебя мама и все. Что тут можно перевернуть?

– Не знаю, просто она скоро выйдет на свободу. А я не хочу, чтобы ей тыкали в лицо чем-то.

– Думаю, она у тебя все прекрасно поймет.

– Надеюсь, – ответила и продолжила рулить по улицам города, который сейчас был слишком холодным несмотря на осень.

Внутри все равно оставалась доля сомнений, о том, как мама отнесется к моей неудаче.

***

– Точно решила? – Лена стояла у багажника моей машины, когда я уже хотела его закрывать.

– Да. Лучше быть подальше отсюда, ближе к маме.

Она грустно посмотрела, и я заметила слезы.

– Буду скучать.

– Хорошо, что я не уезжаю из страны, не так ли?

– Не смешно. Другой город, не то же самое, что полчаса на машине, и мы встретились.

– Мне нужно время. Время все обдумать и прийти в себя. Побыть с мамой.

– Понимаю.

Мы обнялись, и я села в машину, чтобы не разреветься сильней.

– Напиши, как доедешь.

– Конечно. Будем на связи.

Моя улыбка погасла, как только я проехала немного вперед и влилась в поток автомобилей.

Когда я впервые сюда приехала, я видела будущее в ярких и прекрасных красках. Сегодня палитра была настоящей. Ничего яркого. Ничего светлого. Лишь правда.