Писательница для Белова

Глава 4

Катя

Я замираю, ни жива, ни мертва. Я низко опускаю голову и не решаюсь обернуться на Василису. Ладошка снова начинает зудеть, я её дёрганым движением вытираю о свитер.

— Милый, я же уже поговорила с этой тварью. Указала ей на её место. Она снова к тебе лезет, да?

Проходит всего миг, как меня с силой дёргают за косу. Так сильно и резко, что перед глазами взрываются фейерверки от боли, а из груди вырывается болезненный крик. Я падаю назад, на попу, ударяясь копчиком.

— Ты меня плохо поняла, тварь? — Василиса наматывает мою длинную косу на кулак, откидывает голову назад.

Склоняется ко мне, шипит слова в лицо.

— Мне ещё раз плюнуть? Только в твою уродливую рожу? — с каждым словом глаза девушки сужаются всё больше, а в голосе слышится нарастающая ярость.

— Отошла, — ледяной голос Дамира действует на Василису, как пощёчина.

— Что? — девушка оглядывается, при этом руку с моей косы не убирает.

Напротив. Будто намеренно тянет вверх, причиняя такую боль, что на глазах выступают слёзы и хочется хныкать. Я с трудом держу себя в руках, не желая позориться ещё сильнее.

— Руки от неё убрала, — Дамир смотрит на разыгравшееся представление с холодным безразличием.

— Котик мой, я ведь просто хочу указать её место. Я же всё ради тебя, ты знаешь, — Василиса улыбается.

Я снизу вижу, как она хлопает глазами и кокетливо склоняет голову к плечу.

— Я сам разберусь. Руки убрала.

Дамир медленно приближается к девушке, обхватывает пальцами её подбородок и склоняется, практически прижимается к её губам поцелуем. Пальцы Василисы, сжимающие мои волосы, медленно разжимаются. Я подскакиваю, пячусь назад, желаю сбежать, наплевав на всё.

Но не тут-то было.

Дамир, не отводя взгляда от влюблённого и восхищённого лица Василисы, выкидывает руку в мою сторону, резко дёргает на себя, впечатывает в тело.

— А теперь послушай меня, Головина. То, что ты мне несколько раз отсосала после игры в душевой, ничего не значит.

Девушка дёргается, с её лица сходит с лица, как и все краски. Мне до ужаса сильно становится её жалко. Она ведь влюблена в Дамира. Влюблена настолько, что готова устранять всех соперниц со своего пути.

— Дамир, но ведь мы… Ты так… — девушка задыхается, жадно ловит воздух приоткрытым ртом.

Я дергаюсь в жёсткой руке Дамира, которая прижимает меня к каменному телу. Хочу уйти. Но добиваюсь иного — он вжимает меня в себя ещё сильнее.

— Ты мне предложила себя, я не отказался, — молодой человек пожимает плечами. — Вокруг меня скакать не нужно. На шею вешаться тоже.

— Ты ещё об этом пожалеешь, — Василиса дёргается вперёд и шепчет слова в лицо молодого человека, практически целуя его. — Ты будешь гореть в агонии. Ты будешь желать меня, хотеть до звона в яйцах, ревновать и гореть в агонии, видя, как я с другим. Но ты никогда меня не получишь.

Девушка резко разворачивается, хлестанув меня волосами по лицу, чуть покачиваясь на высоких каблуках, уходит, виляя бёдрами. Её подруги тут же следуют за ней.

— А теперь продолжим, мышь, — будто ничего не произошло, Дамир лениво опускает глаза на меня. — Сегодня ты идёшь со мной на игру.

— Зачем? — я поднимаю глаза на молодого человека и гулко сглатываю, столкнувшись взглядом с его чёрными глазами.

Вздрагиваю. Торопливо отвожу взгляд. Под этим внимательным взглядом мне становится не по себе. Кажется, что он проникает в самую душу. В самое нутро. И видит куда больше, чем даже я сама.

— Не задавай лишних вопросов, мышь. Я так хочу. Ты теперь беспрекословно выполняешь все мои поручения. Поняла?

— Да, — шепчу.

— Я не услышал, — рывком поднимает моё лицо за подбородок вверх. — На меня смотри. Поняла?

— Да, — отвечаю чуть громче.

— Молодец. Пойдём, — он снова сжимает мой локоть и тащит меня в столовую, до которой мы в прошлый раз не дошли.

Ведёт меня к столу, за которым он всегда сидит со своими друзьями. К столу, за которым всегда сидит элита университета. Отодвигает стул, практически силком усаживает на него.

— Что, Белов, притащил свою любовницу из гарема? — хмыкает блондин, сидящий напротив меня.

Блеклые глаза рассматривают меня с пренебрежением и даже некоторым презрением. Я ёжусь под этим взглядом и невольно оглядываюсь на Дамира, будто ищу в нём защиту. Но посмотрев в хмурое и жёсткое лицо, сжимаюсь.

— Рот закрой, пока челюсть ещё подвижна, — в голосе Дамира настоящая стужа.

— Слушай, Белов, ты где её откопал? Или ты решил следовать сюжету той книжонки? Неприметную мышь предпочти всем тем моделям, которые проходят через твою постель? — подхватывает шутку другой парень, на которого я даже не смотрю.

— Может и решил, — ладонь Дамира с силой сжимает моё плечо.

Мне становится больно, но я не подаю виду. Сижу смиренно, опустив взгляд на свои ладони, лежащие на коленях. Пальцы дрожат. Как и я сама.

— Ты прикалываешься? — я слышу громкие и неприятный смех блондина. — Она же… бедность. Ты посмотри на её одежду. Ты где откопала этот свитер, моль? После кого донашиваешь? После бабки своей?

Я крупно вздрагиваю. Поджимаю губы. Этот свитер мне связала бабушка, как и большую часть моего небольшого гардероба. Я натягиваю свитер на ледяные ладони, пытаясь согреться. Меня колотит от негативных эмоций. От унижения. От отвращения из-за того, что я попала в эту отвратительную ситуацию. От того, что мне приходится терпеть унижения.

— Она только свитер, а ты моих баб, — Дамир вдруг перемещает руку на моё горло и на мгновение сжимает, будто намеревается перекрыть доступ к кислороду.

Блондин что-то булькает, цедит сквозь зубы, но ничего не говорит.

Дамир кидает рюкзак на соседний стул, убирает ладонь с моей шеи, уходит неторопливым шагом к витринам с салатами и булками. Я смотрю в его широкую спину неотрывно, только бы не сталкиваться взглядами с его друзьями.

— Только скажи мне, Катя, как в твою голову пришла такая идея? — спрашивает с насмешкой блондин.

Он резко подвигается вперёд, скрипя ножками стула, вытягивает руку и перехватывает мою ладонь. Я вздрагиваю. Его ладонь слишком мокрая, неприятно холодная. Я пытаюсь вырвать руку из его хватки. Но он держит цепко.

— С виду ты зашуганная мышь, которая и член ни разу в жизни не видела. Уж точно за щекой не держала. И сперму не глотала.

Я жмурюсь. Резко выдёргиваю руку из потных пальцев, украдкой вытираю о свитер. Комкаю в пальцах ткань.

— Судя по тому, какая ты красная сейчас, моль, ты ни разу не трахалась. Но ты не переживай, Катя. Дамир умеет разводить баб на трах. И тебя поимеет. И в анал, и в рот.

— Замолкни, — вдруг подаёт голос Савелий. — Катя, не зацикливай внимание.

Я робко поднимаю взгляд на друга Дамира, на лице которого я вижу дружелюбную улыбку и некое сочувствие.

— Я прочитал несколько твоих книг. Ты прекрасно пишешь. Не думала отправить книги в издательство?

— Нет, — я неловко веду плечом и снова упираюсь взглядом в свои колени, кусая нижнюю губу до крови.

— А зря. Ты бы получила популярность.

— Она уже получила. Просекла тему, о ком стоит писать, — блондин снова смеётся слишком громко, привлекая всеобщее внимание. — За ночь стала крайне популярна, не так ли, Ягодкина? Сколько бабок срубила? А сейчас ещё и в койку запрыгнешь к Дамиру? Надеешься, что станешь главной героиней? Быть на её месте? Интересно, как давно ты с ним знакома? А про то, что его сестра… — он смолкает крайне резко, будто ему зажали рот.

На стол передо мной опускается тарелка с супом и пирожком. Я вздрагиваю, вскидываю глаза на Дамира, который с пугающе злым выражением лица стоит за моей спиной. Его взгляд направлен в сторону злого блондина, который всё никак не желал смолкнуть.

— Если так интересно, спроси у меня, а не у девчонки, — говорит спокойно, но создаётся ощущение, что он уже размазал молодого человека по стенке.

— Да я… Просто… Я это… Дамир…

Молодой человек садится рядом со мной, ставит поднос. Берёт в руки вилку и нож, отрезает кусок отбивной и отправляет в рот. За столом стоит оглушающая, гнетущая тишина, которая напрягает.

— Ешь, — Дамир подталкивает ко мне тарелку с супом, даже не поворачиваясь ко мне.

Спорить с парнем я не решаюсь. Задавать ему вопросы тоже. Я беру в руку ложку, опускаю в суп, но не могу отправить еду в рот. Аппетита совершенно нет. Тошнит. Особенно от взглядов, направленных на меня. Изучающих. Насмешливых. Небрежных. Будто каждый пытается узнать, что у меня в голове. И каждый из них считает огромное ошибкой то, что я смею сидеть с ними за одним столом.

Я не достойна этого. Я слишком мелкая и неприметная, бедная. Я знаю, что для них я грязь. Низшее сословие. Та, кто должна им ноги целовать и унитазы в домах драить.

Я с силой закусываю щёку, смотрю в тарелку, на плавающий на поверхности супа укроп. Меня тянет на выход из столовой. Мне до ужаса сильно хочется вскочить и сбежать отсюда. Но я почему-то уверена, что Дамир после моего побега разозлится ещё сильнее.

Поэтому покорно сижу и ложкой мешаю суп, только бы чем-то занять руки.

— Белый, зачем ты её с собой притащил? Реально напряжно, — блондин снова подаёт голос, нарушая излишне напряжённую тишину.

— Тебя это ебать не должно, Напёрсток. Ты недостаточно порадовался, что я обосрался? — холодно спрашивает Дамир. — Не испытываешь долгожданное облегчение из-за того, что меня опозорили?

— Белый, что ты говоришь… — заискивающим тоном говорит блондин. — Да и кто же тебя опозорил? Твоя популярность ещё больше возросла. Теперь все девчонки текут от одной только мысли, что могут оказаться на месте тех девок из книги.

Я кидаю короткий взгляд на Напёрстка исподлобья. Он заискивающе улыбается и блестит возбуждённо глазами, смотрит на Дамира. Я перевожу взгляд на Савелия, который взирает на блондина с каким-то презрением и насмешкой.

— Я сделаю вид, что поверил, — холодно усмехается Дамир, откидываясь на спинку стула. — Почему не жрёшь?

Я щекой чувствую взгляд Белова. Вздрагиваю, когда его пальцы снова обхватывают мой локоть.

— Я не голодна, — шепчу онемевшими губами, смотря в стол.

— Мне срать. Жри.

Я не выдерживаю этой грубости, набираю в грудь воздуха и в возмущении вскидываю глаза. Но вся моя смелость исчезает под ненавидящим, испепеляющим взглядом Дамира. Я хлопаю глазами. И, давясь, начинаю есть. Я ем медленно, с трудом проглатывая пищу и не чувствуя её вкуса.

— Всё, пойдём, — когда я проглатываю последний кусок пирожка с картошкой, Дамир выдёргивает меня из-за стола и ведёт на выход из столовой.