По острию любви

Глава 23

МЕСЯЦ СПУСТЯ

— Ты во сколько завтра собираешься ехать за братом? — лениво спрашивает Денис, не открывая глаз.

Я сижу на диване в гостиной.

На моих коленях лежит голова Дениса, который пришёл сюда минут пять назад, растянувшись во весь свой рост и закинув ноги на подлокотник.

Улыбнувшись, начинаю гладить жёсткий ёжик на его голове.

Мужчина довольно урчит, словно сытый кот.

Это стало уже нашей некой традицией: он приезжает на обед, по-быстрому ест, после чего минут двадцать мы просто отдыхаем в гостиной под тихий бубнеж телевизора. Потом он уезжает на работу, а я делаю что-то по дому.

Этот месяц я практически всё время живу у него. В самом начале наших отношений, переночевав у меня в съемной квартире на неудобном и не шибко большом диване, утром он долго матерился, а потом категорично заявил, что до приезда брата я точно буду жить у него.

Совру, если скажу, что сильно протестовала против такого решения.

Я хотела этого так же сильно, как и Денис.

Допускаю, что с его стороны это был просто вопрос удобства. Но я, само собой, на это согласилась, потому что хотела любую свободную минуту проводить с ним.

Этого времени было, если честно, для меня катастрофически мало. Работал он много. Уезжал рано, приезжал в обед на какой-то жалкий час, а вечером часто появлялся только после девяти, а то и после десяти.

Пожалуй, видела я его чаще в баре, когда была моя смена. Я даже ночные смены стала снова брать, пользуясь тем, что брат в лагере. И во все эти мои рабочие дни и ночи Денис практически всегда находился в «Ночном волке».

Он не стал делать тайну из наших отношений. Я, в принципе, тоже. Да даже если бы захотела это скрыть, у меня бы не получилось. Изображать равнодушие к нему я бы точно не смогла. И первой эту теорию подтвердила Машка.

— Ты, блин, как лампочка, — буркнула подруга, когда мы работали в одну смену и стояли возле барной стойки, дожидаясь готовых коктейлей для посетителей.

— В каком смысле? — уточнила у неё, косясь в сторону входной двери, куда только что зашёл Денис.

— Ну, стоит Грому появиться в поле твоего зрения, ты начинаешь лицом сиять так, что глазам больно становится, — следует ответ ироничным тоном.

Тогда она ещё не до конца верила, что Денис ко мне неравнодушен. Это уже потом, недели две спустя, она всё-таки признала, что у нас реально вырисовывается с ним что-то серьёзное.

Сейчас Машка уже не смотрит на нас с ним со скептицизмом. Лишь весело подкалывает.

— Когда твой Цербер заявится? — спрашивает каждый раз, когда мы только приходим на работу и переодеваемся в рабочую униформу.

На этом вопросе мне приходится только качать головой и закатывать глаза, ничего не отвечая.

А смысл что-то говорить. Ведь она права.

Стоит мне выйти в смену, как Денис появляется максимум минут через двадцать. Усаживается всегда в зале за своим столиком и зорко следит за мной.

Машка только ржёт и говорит, что такое его поведение жутко попахивает ревностью.

Денис утверждает, что так ему проще — приехать, дождаться окончания смены и сразу забрать меня, чтобы поехать вместе домой.

И что-то мне подсказывает, что они оба правы.

Другие сотрудники в баре тоже, конечно, дико удивились. И поначалу довольно скептично отнеслись к нашим отношениям, с жалостью смотря на меня.

Видимо, думали, что будет примерно так же, как у него было с Леной. Но также как и Машка, уже довольно быстро стали шептаться между собой о том, что Гром действительно изменился. Даже допускали мысль, что он влюбился в меня так же сильно, как и я в него.

Подытоживая, могу сказать, что это был самый счастливый месяц в моей жизни.

И пусть большую часть времени, проведённого вместе с Денисом, мы находились либо на работе, либо у него дома, практически никуда особо не выходя (за исключением продуктовых магазинов), я была всё равно довольна и счастлива до безумия.

И вот такие моменты, как сейчас, когда я прикасаюсь к нему и поглаживаю по голове, были как никогда дороги мне.

— Так когда ты едешь? — повторяет свой вопрос Денис, приоткрывая один глаз, во взгляде которого плещутся умиротворение и наслаждение от моих нежных прикосновений.

Завтра я забираю с лагеря Женьку. А с послезавтра я снова перехожу только на дневные смены.

— В обед, часа в два, — отвечаю Денису, переставая гладить мужские волосы.

— Может, всё-таки давай я тебя свожу? — от него это предложение звучит, наверное, в сотый раз.

Этот вопрос мы обсуждаем уже неделю. Даже немного поругались с Денисом.

Мужчина считает, что ничего такого не случится, если мы вместе приедем в лагерь, а брат увидит и поймёт, что мы с Денисом теперь вроде как пара.

Я же категорически против.

В течение этого месяца я хоть и довольно часто болтала с Женькой по телефону, но молчала как партизан про изменения в своей жизни.

Хочу сообщить брату лично о том, что я встречаюсь с Громовым. И… не уверена даже, что это будет завтра.

Боюсь, если честно.

Потому что не знаю точно, как брат отреагирует на такую сногсшибательную новость.

Не знаю… но есть жуткое предчувствие, что Женьке она не понравится.

Притом сильно не понравится.

От предложения Дениса я отказываюсь, как и во все прошлые разы.

По его лицу вижу, что он недоволен.

— Тебе всё равно придётся ему сказать завтра, — на последнем слове мужчина делает акцент.

— Почему это? — бурчу недовольно я.

— А как ты объяснишь ему то, что вы снова переезжаете ко мне? — его глаза хищно сужаются. Взгляд становится тяжелым и подозрительным. — Мы же с тобой договорились, что мы съезжаемся, как только он возвращается с лагеря.

Буквально неделю назад Денис предложил съехаться. Вернее, нам с братом снова переехать к нему.

Само собой, я согласилась. Я тогда в такой эйфории находилась, понимая, что наши отношения выходят на новый уровень, и, признаться, о Женьке и его реакции даже не думала.

А вот в последние пару дней как обухом по голове мысль о том, как брат всё это воспримет. И ощущение счастья скатилось на нет.

Вылетело из головы, что обещала Денису сразу же обсудить этот вопрос с Женькой, как заберу его. Да ещё к тому же пообещала, что не буду затягивать с переездом.

— Юль, ты же собираешься сказать ему всё завтра? — Громов поднимает голову с моих колен и садится, разворачиваясь лицом в мою сторону.

— Ну… да, — даже для меня это звучит неуверенно.

— Юля! — натуральным образом рычит мужчина, темнея лицом.

— Да скажу я ему, скажу, — пытаюсь успокоить этого огнедышащего злого дракона.

Денис молчит. Сверлит меня пристальным взглядом.

Вижу, что мне не верит. Обида и недоверие плещутся на глубине его глаз.

— Хорошо, — медленно кивает. — Тогда я вечером подъеду к вам, скажем, часиков к восьми. Сходим в какое-нибудь кафе или в кино. Пусть видит, что у нас всё серьёзно.

Прикусываю губу чуть ли не до крови.

— Денис, я не уверена, что это хорошая идея, — с сомнением тяну, умоляюще смотря в тёмную бушующую зелень его глаз. — Я даже не знаю, как он отреагирует. Давай лучше, если всё пройдёт нормально, я тебе позвоню, и тогда ты приедешь.

Да, возможно, я себя накручиваю больше, чем надо, но из-за чувства вины перед Женькой не могу поступить иначе. Сначала я должна убедиться, что он не станет агрессировать в сторону Дениса и уж тем более не станет противиться нашему переезду сюда.

Матюгнувшись себе под нос, Громов встаёт с дивана.

— Я на работу, — отрывисто бросает мне и направляется в сторону выхода.

— Денис, ну не обижайся, пожалуйста, — умоляюще кричу ему вслед. Он застывает на месте, но не оборачивается. Вижу, как Денис сжимает пальцы в кулак. — Наш переезд сюда… это ведь и его тоже коснётся. И он не какая-то вещь, которую я спокойно могу перевезти сюда только потому, что сама так хочу.

Проговорив всё это на одном дыхании, замолкаю.

Глубоко выдыхает, разжимает кулаки и уходит из гостиной, так и не обернувшись и ничего не сказав на мою отчаянную тираду.

Поговорить больше с ним сегодня не получилось.

Денис вернулся домой поздно, когда я уже спала.

Степень его обиды я осознала только утром. Когда поняла, что он не разбудил меня ночью.

Ведь до этого Денис всегда будил меня своими ласками и поцелуями. Ни одна ночь не проходила у нас «впустую». Каким бы уставшим он ни был, как бы крепко я ни спала, секс всё равно был всегда.

Проснувшись, обнаружила, что вторая половина постели пуста. Помята так, словно на ней спали, но… пуста.

Обследование дома показало, что Денис приехал, переночевал и рано утром уехал на работу, даже не разбудив меня.

Немного разозлившись на такое поведение со стороны, казалось, взрослого мужчины, даже звонить ему не стала.

Он тоже не позвонил. Правда, прислал смс-ку, где было написано всего два скупых предложения: «Извини, что психанул. Набери меня вечером».

Улыбнувшись, отправила ему «Хорошо».

В обед вызвала такси и отправилась за братом в лагерь, находящийся в двадцати километрах от города.

Женька выглядел отдохнувшим, счастливым и очень спокойным.

Всю обратную дорогу не умолкая тарахтел о том, как классно он провёл время.

Я лишь улыбалась, время от времени вставляя какие-то уточняющие вопросы. Впрочем, по мере приближения к дому улыбка стала терять свою весёлость и лёгкость.

Женька сразу просёк это. Поднимаясь по лестнице в подъезде, он не выдержал и спросил у меня вроде как небрежно, но я-то видела, с какой тревогой он посмотрел на меня при этом:

— Что-то случилось? Что-то… плохое?

— Нет, ничего плохого не случилось, Жень, — яростно затрясла головой в отрицании. — Просто разговор один есть, а я не знаю, как ты отреагируешь, — честно призналась.

— Это… ну… по поводу того, что меня… ну там заберут у тебя, — бубнит брат позади меня, пока я открываю дверь ключом.

Стремительно оборачиваюсь.

Женька старательно отводит от меня взгляд, делая вид, что ему будто бы наплевать.

— Жень, — твёрдо и жёстко говорю я, заставляя своим тоном его посмотреть на меня. — Тебя никто у меня не заберёт. Это даже не обсуждается, понятно?

Брат кивает, уставившись вниз, на бетонный пол. Но я успеваю заметить в его глазах облегчение.

Как только мы разуваемся в прихожей и заходим в зал, он плюхается в кресло и выжидающе смотрит на меня.

Так, ладно. Не будем тянуть кота за хвост.

— Пока тебя не было, я кое с кем начала встречаться, — на выдохе произношу я, усаживаясь на диван.

— Оу… — брат немного теряется. — И кто он?

А вот теперь вступаем на минное поле.

— Ты его знаешь. Это Громов. Ну, тот, у которого мы жили, когда нас поперли из старой квартиры.

Женька хмурится.

— Он же старый. Ну… для тебя старый.