Попаданка: Удел драконьей жрицы [СИ]

Глава 13. Быть жрицей

Во внутреннем дворике резиденции Правителя Перелесья царила пленительная тишина. Одного взгляда с террасы на втором этаже мне хватило, чтобы влюбиться в это место. Определенно, Г'ярт знал что делает, когда выбрал для своих личных покоев именно эти комнаты. Постояв недолго опершись на изящную балюстраду, стараясь перевести дух после пренеприятнейшего разговора, я решительно отстранилась от перил, заставила себя спуститься вниз.

— Все хотела спросить, куда ты дела банду боевых дедуганов? — промурлыкала я, присаживаясь на нагретый камень фонтана, в котором умиротворяюще плескались крупные огненно-оранжевые рыбы. Велерена, до этого перегнувшаяся через бортик, поспешно придала ровное положение своему телу, и хитро улыбнувшись, присела рядом.

— Что если я скажу, что оставила их там, где нашла?

— Прекрасное решение, — пожала я плечами, в должной мере оценив предусмотрительность подруги, — Эти двое не могут договориться один на один, представляю, чтобы стало, позови они советников…

Будто в подтверждение моих слов, из окна на втором этаже, донесся жуткий грохот, лишь укрепивший меня в этом мнении.

— Надеюсь, они не убьют друг друга.

Дракониха на это лишь хмыкнув, зажмурила от удовольствия глаза. Одной рукой она гладила поверхность воды, другой прикрывала лицо от солнца, отчего выглядела до невозможности умиротворенно.

— Ты уверена, что оставить их наедине было хорошей идеей?

Я подняла голову к тем окнам, за которыми находился личный кабинет Правителя Перелесья, и задумчиво пожала плечами. Конечно, оставлять двух заклятых врагов договариваться наедине, было шагом рискованным, но все другие средства к тому моменту я попросту исчерпала.

Если быть честной хотя бы с собой, умом, я прекрасно понимала что два существа, питающие друг к другу неприязнь, подкрепленную поколениями вражды, вряд ли станут добрыми друзьями при первой встрече. Еще менее вероятным казалось, что без моей помощи им удастся договориться хотя бы о чем-то. Но смутную надежду на то, я смогу принудить их к миру, я все же имела. К сожалению, моя самонадеянность во много раз превосходила мои реальные силы в этом деле.

Не знаю, в какой именно момент, обсуждение условий мирного договора переросло в ожесточенную грызню с упоминанием всех нанесенных за вековое соседство обид и оскорблений. Как бы там ни было, все мои попытки урезонить спорщиков, и вернуть беседу в мирное русло окончились полным провалом, и даже хуже. Перебранка одного действующего Правителя с одним будущим королем, после моего вмешательства, свернула в какое-то странное русло, и переросла в выяснение, на чей же стороне выступает «Великая Жрица». Все разумные доводы тут же были отброшены. Предмет устанавливаемого между двумя народами мира, оказался несущественен по сравнению с благосклонностью одной богини и ее подопечной. Стоит ли упоминать, что такое безалаберное отношение к судьбе собственных подданных, разъярило меня до состояния нервной дрожи? Возможно, я даже слегка перестаралась, перечисляя все кары небесные, которые обрушатся на головы двух правителей, если те не придут к согласию. Но, как бы там ни было, все сказанное было сказано, и я, оставив мужчин решать вопрос наедине, вышла проветриться, чему была несказанно рада.

Звуки, то и дело доносившиеся до нас со второго этажа неожиданно стихли. Я глянула на Велерену. Та ответила мне таким же обеспокоенным взглядом. Прошло чуть больше получаса с тех пор, как я покинула кабинет. Так быстро уладить все вопросы эти двое просто не могли. Оставалось предполагать худшее. С месте мы с драконихой сорвались не сговариваясь. Бегом взлетели по изящной витой лестнице на террасу и почти одновременно ворвались в кабинет, где нашим взглядам предстала довольно странная картина.

— Это еще что? — искренне изумилась я, глядя на развернувшееся передо мной побоище.

Из мебели, не перевернутым в комнате оставался лишь стол, да пара кресел, вплотную придвинутых к нему. Все остальное было разбито, разломано, разрублено в щепки, и тонким слоем распределено по всему полу. Среди этого крошева на полу валялись два равных по длине клинка, один из которых оказался измазан кровью.

Я перевела взгляд на мужчин. Как ни странно, оба были живы, и даже вполне веселы. Оборотень, развалившись в кресле, зажимал одной рукой рану на левом боку, а в другой держал наполовину полный бокал. Напротив него, почти в той же позе расположился потрепанный, но невредимый принц Шесозерья.

— О-о-о-о, Жри-и-и-ица-а-а-а, — растягивая слова произнес Эрх, икнул, выронил бокал на пол, неразборчиво выругался, потянулся за ним, да так и отключился, перегнувшись через высокий подлокотник.

Мои глаза невольно поползли на лоб.

— Это когда он так успел ужраться? — прошипела я, переводя горящий гневом взгляд на Г'ярта.

— Слабак! — бросил Повелитель Перелесья, самодовольно хмыкнув, осушил свой бокал, и грохнул тот о стол, так, что с него слетела последняя стопка бумаг.

— Я чего-то не понимаю, вы что, сперва попытались друг друга убить, а потом сели, и стали на пару выпивать?

— Не-а, — покачал головой Правитель Перелесья, с очевидным трудом ворочая языком, — Сначала я думал прирезать этого фаахши по-тихому, и приказать, чтоб тело сбросили в выгребную яму. Но потом подумал, что тебе это не понравится.

— Не понравится? — взвыла я, — Я сказала вам договориться о мире!

— Во-о-о-от! И тогда я решил дать ему один из своих мечей тоже, и сразиться на равных.

Я с тяжелым вздохом потерла переносицу. Похоже, я очень сильно ошиблась, оставив их одних.

— Этот фаахши оказался хорош, — скривился волк, отнимаю руку от раны, — Вполне мог бы меня убить.

— Но не убил?

— Говорю же, слабак!

На последнее заявления я лишь зло скрипнула зубами.

— Вы договорились?

— Нет.

— А пили зачем? — вступила Велерена, озадаченная ничуть не меньше меня.

— Эренхальд сказал, это притупит боль. Вот мы и выпили… немного.

Мы с драконихой страдальчески подкатили глаза.

— Ладно, придется подождать с мирным договором… — я оценивающе глянула на бесчувственное тело принца, прикидывая, когда тот придет в себя, — … хотя бы до завтра.

— Как скажет Великая Жрица, — кивнул Г'ярт, отчего-то тихо похихикивая.

— Одного не пойму, зачем было так нажираться? — тихо пробормотала Велерена, осматривая несчастного принца. Тот и правда едва подавал признаки жизни. Во всяком случае, чтобы усадить его в кресле, девушке пришлось приложить немало усилий.

— У них, в приграничных крепостях, разборки между своими караются смертью, — пояснил оборотень, прекрасно расслышавший сказанное теперь донельзя смущенной девушкой, — Вот и повелось, все споры выяснять через выпивку. Кто противника перепьет — того и правда. Вот только пойло у них дерюжное. Кислое, да слабое, что ослиная моча. От такого лопнешь скорее, чем напьешься. Другое дело наша Лесовка. Вот и фаахши твоего уложило с двух стаканов.

— Идиоты… — резюмировала я.

Велерена, глянула на меня чуть испугано. Такое фамильярное отношение к нынешнему правящему Правителю Перелесья явно не вмещалось в рамки ее понимания о должном обращении. За свои собственные опрометчивые слова, ей видимо было бесконечно стыдно, что выдавал пламенно-алый цвет лица.

— Как ты церемонию вести собрался?

Волк глянул куда-то в окно, и с очевидным трудом поднявшись из кресла направился к двери: — За пару часов, что у нас остались, выветрится. Отдохни, Жрица. Впереди очень длинная ночь.

Я скривилась. Упоминание о предстоящем действе сразу сбили с меня всю спесь, вместе с хорошим настроением. О, я прекрасно помнила и о длине предстоящей ночи, и о том, что уже совсем скоро мне придется явить миру «чудо» весьма сомнительного свойства. Именно о нем я задумала позаботиться.

Сбежать из покоев волка оказалось совсем несложно. Хватило только тонко намекнуть, что я была бы не прочь уединиться, дабы провести несколько крайне необходимых подготовительных ритуалов, как в дверях появился Эн-Эрхаш, готовый исполнить любое указание Правителя. В комнату он не ступил, и лицо его ни на секунду не поменяло выражения, но я тут же отметила, как он быстро скользнул взглядом по учиненному разгрому и замер, впившись в рану, за которую продолжал держаться Правитель.

Я едва удержалась от недовольной гримасы — назойливое присутствие этого парня уже давно стало меня порядком раздражать. Вероятно, это было взаимно. Во всяком случае, удовольствия от сопровождения меня до покоев Равноденствия он испытывал ровно столько же, сколько и я от его компании… если не меньше. Именно в этом вопросе между нами царило полное взаимопонимание, так что на пороге мы удостоили друг друга лишь коротким кивком.

Покои Равноденствия — восхитительный образец искусства местных мастеров оказались настоящей жемчужиной. Все оттенки белого, крема и молока, изящно переплетались в каменной отделке стен и потолка, лишь изредка разбавленные лазурными тонами мебельной обивки. Оттенками того же белого камня но уже в сочетании с розовым и светло-лиловым, на двух противоположных стенах мозаикой искусно изобразили закат и рассвет. Всю эту красоту довершала мебель из неизвестного мне материала, чем-то напоминавшего наполированную до блеска кость. На несколько мгновений я остановилась, ища в своей памяти достойный аналог, но потерпела полное фиаско. В жизни я еще не встречала ничего изящнее и воздушнее, хотя, казалось, как камень может создавать это ошеломительное ощущение легкости?

— Ну, рассказывай, что делать будем? — вывела меня из состояния умиротворенного созерцания, дракониха.

Я резко обернулась, с опаской глянув на все еще открытую дверь. За ней никто не стоял, но и проверять лишний раз свою удачу было бы глупо. Точно поняв мою настороженность, Велерена поспешно хлопнула дверью, уже спокойнее прошла к шикарному столу, украшенному тонким орнаментом по всей его белоснежной овальной поверхности, отливающей загадочным перламутром. И тут же водрузила на это произведение искусства тот самый бархатный мешок, который я успела сплавить ей при первой же возможности, дабы не вызывать лишних подозрений. Пришлось по-быстрому оттеснить дракониху в сторону и самой развязать плотно стянутую горловину. Обнаруженное, мне сразу не понравилось. Хлипкий замочек, запиравший шкатулку с огнеопасным порошком, от небрежной транспортировки раскрылся, и теперь, все ее содержимое высыпалось на дно, за одно, измазав черной, как сажа, пылью и драгоценное приспособление, позволяющее видеть сущности. Я с сожалением закусила губу. Отчистить его до прежнего блеска теперь обещало стать настоящей проблемой, особенно если учесть, что порошок в соединении с водой чрезвычайно горюч. А даже после чистки, его пришлось бы настроить заново. Оставалось только достать его, и отложить до лучших времен. Конечно не на видное место.

— Лера, я жду! — требовательно окликнула меня Велерена, наблюдая за моими поспешными метаниями по комнате, — Может, ты мне объяснишь хоть что-то? Например, что было в этой сумке…

— Штучка позволяющая видеть сущности. Как-нибудь покажу, как работает, — скоро пояснила я, хищно разглядывая карниз. Достать до него самой у меня не было ни единого шанса, но и более надежного места я пока не придумала.

— Залазь, — скомандовала дракониха, подставляя руки сомкнутые в замок.

— Не смеши!

— Я все-таки дракон. Залазь живее, — подкатила глаза девушка.

Пришлось залазить. Как ни странно, Велерена умудрилась не только удержать меня, но и еще довольно ловко приподнять. Этого, конечно не хватило, чтобы достать до расположенного на высоте четырех метров карниза, зато у меня перед носом оказался декоративный элемент в виде чаши, в которой предполагалась размещать дополнительную подсветку. Сейчас она пустовала, и прекрасно вместила то, что я так старалась спрятать.

— Пока-что сойдет и так, — удовлетворенно заключила я, просмотрев с разных ракурсов импровизированный схрон.

— Лера? — весьма угрожающе прозвучала Велерена, начавшая терять терпение.

— Я все расскажу! Только проверю кое-что…

Дракониха недовольно хмыкнула, и сложив руки на груди отошла в сторону, не мешая моему броуновскому движению по комнате. Наконец, все что требовалось было найдено. Небольшой стеклянный стакан, на котором я задумала проверить действие порошка, был наполнен водой, а со дна шкатулки были вытряхнуты остатки черной пыли. В воде та растворилась, придав последней чернично-лиловый цвет. Неприятное открытие, особенно если учесть то, как я намеревалась ее использовать.

— Нужно поджечь, — пояснила я Велерене, которая не смогла долго изображать индифферентность, и уже с любопытством следила из-за моего плеча за этими манипуляциями.

— Легко сказать! — мы синхронно оглянулись. Для свечей и факелов время было еще слишком ранним. Огниво, или чем там пользуются аборигены для разведения огня, ясное дело, никто при себе не имел. Оставалось, или тереть палочки, или искать прислугу. К моему счастью, местная, и весьма изобретательная дракониха видела еще один выход из сложившейся ситуации. После недолгих раздумий, и некоторых шаманских действий, которые я вряд ли смогла бы повторить, с использованием, как ни странно, мелких белых цветочков, украшавших одну из ваз, огонь был добыт.

— Жароцвет. Если растереть его в кашицу, есть шанс, что он загорится на солнечных лучах, — наконец пояснила подруга, в ответ на мой вопросительный взгляд, в это время аккуратно стряхивая неприглядного вида жижу с пляшущими поверх нее языками пламени в стакан.

Дальнейшего я, честно говоря, совсем не ожидала. Что уж говорить о Велерене, которая взвизгнула от неожиданности, когда столб кислотно-синего пламени ударил из стакана на три метра вверх, а затем, раскаленный добела сосуд, не разлетевшись на куски, как должно, проплавил насквозь стол, и намертво вварился к каменный пол.

— Ахренеть! — со смесью ужаса и восторга протянула я, только теперь начиная осознавать, что за вещица попала мне в руки. То, что крошечной капли этой пыли хватило на то, чтобы произвести такой эффект, вызывало бережный трепет перед содержимым целой шкатулки, что попало ко мне.

— И что это было? — пробормотала едва пришедшая в себя Велерена.

— Это был предпоказ нашего «чуда», — довольно осклабилась я.

Такой лаконичный ответ мало устроил дракониху. Опасно сверкнув серыми глазами, она уперла руки в крутые бока, и приготовилась к гневной отповеди, но я успела ее опередить:

— Этот порошок — дело рук одного местного алхимика. Как видишь, в соединении с водой он чрезвычайно горюч. Я хочу использовать его, чтобы во время праздника Восхождения убедить малый Совет Перелесья в том, что послана сюда с благословения Богини.

— Вряд ли один извергающий синее пламя стакан сможет кого-то так сильно впечатлить…

Я лишь хмыкнула, понимая разумный скепсис драконихи. Конечно, ни один стакан, ни целая бадья этого зелья не смогут произвести должного эффекта. На этот случай у меня была припасена идея куда более масштабная…

— А что насчет горящей синим пламенем реки?

— Прям таки реки?

— Водопроводная система этого города берет свое начало от подземной реки. Здесь, руками жителей проложено множество подземных каналов, которые разносят воду по всему городу, наполняя ею общедоступные бассейны. Нужно лишь найти центральный канал и подмешать в него порошок, которого у нас, похоже, имеется в достатке. Только представь, в несколько секунд, вся вода в городе будет пылать синим огнем, стоит бросить малую искру.

Глаза Велерены расширились, медленно наполняясь пониманием.

— Это плохая идея, Лера, — наконец качнула она головой, — И я могу назвать, по крайней мере, две причины. Во-первых, мы не знаем, опасна ли эта вода, если кто-то нечаянно ее выпьет…

— Думаю, проверять не будем. Я к ядам все-равно не восприимчива, а тебя мне будет жалко.

— Но люди…

— Ярко-фиолетовый цвет, должен отпугнуть всякого, кто хоть немного дружит с головой, что до остальных… — пожала я плечами, немного раздраженно, — кому-то, видимо, не повезет.

— Ты пугаешь меня.

Я благополучно проигнорировала последнее замечание, полностью готовая напугать девушку еще больше, если только это потребуется для того, чтобы возвратиться домой.

— У тебя, кажется, был второй «аргумент» против?

— Был. Я успела посмотреть город. В бедных районах почти нет каменных зданий. Огонь опасная и не контролируемая стихия. При такой плотности застройки, стоит пламени добраться до них, и все выгорит дотла в считанные минуты!

— Мы не можем быть уверены, что огонь до этих районов доберется. Так что будем надеяться на лучшее.

— Но…

— Даже если так случится, обещаю, я это переживу. Как говорится, «на все воля Божья», — недовольно прервала ее я. Никакие возможные последствия сейчас уже не смогли бы остановить меня. Для себя я все решила. Что до местных жителей, честно признаться, мне они были совершенно безразличны, как, по большей мере, и все остальные в этом мире. Их судьба, казалась мне совершенно незначительной, поставленная на чашу весов против моей собственной.

— И не нужно на меня так смотреть, — добавила я, заметив, как похолодел взгляд драконихи, — Я уже говорила один раз, что готова на все ради цели. Если нужно, могу повторить. Да и тебя никто за язык не тянул, говорить что «не бросаешь друзей в беде». Хотя, можешь, мне не помогать. Достаточно того, что мешать не будешь.

— Я просто не понимаю, ради чего все это? Разве нет другого способа тебе попасть домой?

— Другой способ? — хмыкнула я, — Боги в вашем мире из тех ребят, что не страдают благотворительностью. Одна такая богиня, твоя, кстати, покровительница, вытащила меня из моего мира и закинула сюда. Другая, ее сестрица, предложила мне способ за умеренную плату вернуться обратно. Как думаешь, кто еще способен отправить иномирянку обратно домой? Может, подкинешь пару идей, раз такая умница?

Велерена замолчала, как-то нервно поджимая губы, и стараясь отвернуть лицо.

— Ну, не реви только, — хмыкнула я, быстро разгадав причину такого поведения.

— Я тебя не узнаю, Лера.

— А может быть ты меня и не знала? — зачем-то ляпнула я, — Мне-то кажется, я всегда была такой…

— Жестокой.

— Целеустремленной, — поправила я, наслаждаясь тем, как это звучит. Да, сейчас я была именно такой, готовой снести любую преграду на своем пути.

— Я не буду тебе помогать, — покачала головой девушка, после недолгой паузы, — Я просто так не могу.

— Что ж, это хотя бы было честно, — кивнула я, неприятно похолодев внутри, — В таком случае тебе лучше пойти разыскать брата. Он, кажется, с твоей легкой руки, уже должен был прибыть в город.

Велерена глянула на меня как-то нечитаемо-странно, кивнула, и поспешно выскочила из комнаты. Я проводила ее мрачным взглядом, постояла несколько секунд на том же месте, собираясь с мыслями, и решительно тряхнув головой, пошла готовиться к вечернему действу. Неприятное жжение где-то внутри, на том месте, где у нормальных людей должна была располагаться совесть, настойчиво подсказывало мне, что я поступаю не правильно. Но, хотя заткнуть ее полностью у меня не вышло, я весьма удачно успокоила себя обещанием выделить, по крайней мере, неделю на глубокие размышления о своем поведении, как только попаду в свой мир. Уж там-то я наверняка разложу все по полочкам, и должным образом устыжусь. Но это будет потом. Сейчас есть дела и поважнее сомнений и самобичевания. Например то, как теперь провернуть все задуманное в одиночку?

Мысль не шла. Я бездумно нарезала круги по комнате, раз за разом отвергая пришедшие в голову варианты. Подмешать порошок в воду сейчас было невозможно сразу по двум причинам: во-первых, лиловый цвет хорошо заметный при дневном свете, явно привлек бы к себе ненужное внимание; во-вторых, эта легко-воспламеняемая смесь, запросто может загореться в любой, самый неподходящий для этого, момент. Нет, придется подмешивать его в воду перед самым представлением, дабы не было эксцессов. И это только полбеды! Ведь нужно еще как-то незаметно это дело поджечь!

Мою увлеченную работу мысли прервали настойчивым стуком в дверь. Негромко выругавшись, я глянула на стакан, намертво приварившийся к полу, и оплавленный стол, которые просто не могли остаться незамеченными. Пришлось быстро загородить их собой и, приняв самый беззаботный вид, пригласить нежданного гостя.

Наверняка на моем лице отобразилось весьма зверское выражение, когда дверь отворилась и по ту сторону обнаружился Роен.

— Правитель Перелесья и всех Вольных Земель просил узнать, нет ли у Великой Жрицы неисполненных пожеланий, — подчеркнуто вежливо сообщила эта назойливая псина.

— Благодарю за беспокойство. Я ни в чем не нуждаюсь, — в тон мужчине ответила я, стараясь избавиться от его присутствия как возможно скорее.

Мужчина потоптался у входа, то и дело, пытаясь как-то изловчиться и заглянуть мне за спину, но войти не решился. Его уловки я встретила снисходительной полуулыбкой. Мне попалась какая-то не в меру прозорливая собачка, словно чуявшая что я что-то прячу. Хотя, это ей мало помогло. Наконец, ничего толком не добившись, Роен был вынужден поклониться и исчезнуть с моих глаз долой, чему я осталась несказанно рада.

«Чуть не спалилась!» — стакан, вросший в пол, словно неотъемлемая его часть, и не шелохнулся, когда я попыталась во избежание дальнейших проблем, отодрать его от пола. Со столом дела обстояли чуть попроще, мне таки удалось повернуть его на сто восемьдесят градусов, подперев поврежденной стороной стену, и передвинув пышную вазу с цветами поближе к опаленному краю. Но стакан… я глянула на это чудовищное недоразумение, искренне не понимая, что же с ним делать. На то, чтобы сбить вредную стекляшку ушло непозволительно много времени, а результат так и оставил желать лучшего. Острые как зубы, края стекла так и остались в полу, грозя распороть кому-то не особо внимательному ногу. Пришлось поставить сверху кресло. В общем, дизайн получился так себе. Да и внимание привлекает. Но лучше уже вряд ли получится. Значит, придется оставить как есть.

К такому решению я пришла как нельзя вовремя. Мне показалось, что с появления Роена прошло не всего ничего, тогда как за окном уже начинал алеть закат. Не смотря на мой отказ от всякой помощи, волк все же прислал прислугу, чтобы помочь мне вернуться в божеский вид. Этим ознаменовалось окончание моего уединения. Едва в прическе был закреплен последний локон, за мной явился Правитель собственной персоной, чем вызвал бурную истерику у несчастных прислужников. В итоге, к двери мне пришлось пробираться, перепрыгивая через их распростертые в позе преклонения, тела.

— Надеюсь, ты готова, Жрица, — встретил меня веселой улыбкой Г'ярт. Видимо, мои неловкие прыжки его порядочно позабавили.

— Конечно, — натянуто усмехнулась я в ответ. Уверенность в том, что я все же готова ощущалась слабо. Я даже неосознанно осмотрелась по сторонам, в поисках путей к отступлению. Пришлось себя одернуть. Я зашла так далеко, не для того чтобы отступать. Теперь на кону кроме возвращения домой, стоит и моя жизнь, а за нее я готова дать очень высокую цену.

По коридорам дворца нас сопровождала просто таки грандиозная процессия из слуг и придворных, лишь разросшаяся во дворе.

«Как в такой толпе можно хоть что-то сделать незаметно?» — задала я себе вполне резонный вопрос, — «Здесь целое людское море, и взгляд каждого второго прикован ко мне! Так как же я собралась это провернуть?»

Мою молчаливость и интерес к окружавшему нас люду, Правитель понял по-своему, и тут же решил прервать молчание, с иронией в голосе озвучив свои мысли:

— Все эти люди, смотрят на тебя и задаются одним и тем же вопросом, Жрица. Кто же ты такая? Спорим, их посещают самые разные мысли. Но, уверен, ни один из них и не подозревает, что уже этим вечером будет преклоняться перед тобой.

— Мне тоже такие мысли в голову не приходят, — резче, чем предполагала, ответила я и, осознав, что этим с потрохами выдала свое досадное волнение, поспешно добавила, — Я лишь посланница. Наставить неверующих на истинный путь — единственное мое предназначение. Что до преклонения, оно мне не нужно.

— Надеюсь, ты не будешь держать на меня обиды за сказанное.

— Нисколько.

Больше тему Г'ярт развивать не стал, правильно оценив мой не радужный настрой. Впрочем, у Правителя Перелесья было немало других дел, кроме как разбираться в душевном состоянии некой барышни, пусть та и была жрицей. Раздав указания сопровождавшим нас воинам, он ненадолго покинул меня, чтобы перекинуться парой слов с неизвестным мне мужчиной средних лет, и, конечно, Роеном. Последний то и дело косился на меня через плечо, но замечая мой встречный взгляд, поспешно отводил глаза. Если бы не мое весьма скользкое положение, я наверняка придала бы этим странным взглядам большее значение, но сейчас у меня не было ни желания, ни времени разбираться в том, что задумал этот пес.

Процессия, которая наверняка выглядела величественной со стороны, медленно продвигалась по центральным улицам города, украшенным к празднику. Солнце все еще подкрашивало коньки крыш и верхние этажи домов лиловым. Светло-голубые флаги вперемешку с серебристыми лентами, живописно развевались на порывистом ветру. Чернеющая на горизонте полоска неба предвещала неминуемо приближающийся конец дня, и выползшие на небосвод россыпи звезд словно подтверждали это.

— Высматриваешь знаки, Жрица? — я вздрогнула, обнаружив, что рядом со мной, каким-то неведомым образом оказался никто иной, как Важек, — Но мы-то оба знаем, чем дело кончится…

— О, конечно же знаем! Кто-то останется без головы, — улыбка вышла натянутой и оттого, наверняка, кривоватой.

— Кто-то? Ну-ну…

Я с минуту помолчала, раздумывая над тем, как бы поскорее избавиться от столь неприятной компании, и уже более искренне оскалившись, вновь обратилась к бывшему Наместнику:

— Надеюсь, вам понравилась охрана из личной стражи Правителя. Мне лично, было безмерно приятно иметь с ними дело. Жаль только, не вышло отыскать угрожавших вам заговорщиков ни в вашем загородном поместье, ни на конном заводе… Впрочем, кое-что интересное мы там все же нашли.

Мои слова достигли цели. Господин-Бывший-Наместник поменялся в лице. Цепкий взгляд стал холодным как сталь, губы сжались в узкую линию, заставив уродливый шрам принять совершенно отвратительный вид. Он явно выдерживал паузу, дабы вернуть самообладание.

— Не стоило вашего беспокойства. Надежный источник сообщил мне, что на самом деле, мне ничто не угрожало, а слухи об этом — лишь злокозненные происки некоторых недальновидных особ. К счастью, я смог донести до Малого круга Совета эти сведения, иначе, мне определенно пришлось бы пропустить Великий праздник Восхождения. Но, не стану вам наедать своим обществом, развлекайтесь, получайте удовольствие… одним словом, наслаждайтесь всем вокруг, ведь, вполне может статься, что такой вечер уже не повторится никогда.

Я проводила мужчину, мрачным взглядом. А я-то думала, поскуднее настроения уже и быть не может! Ан-нет. Может. Что дальше? К счастью, мои мрачные предположения не оправдались. Остаток пути до точки назначения я проделала почти в полном одиночестве, если только можно быть одной, в окружении шумной толпы. К тому моменту, когда у меня в обозримом окружении оказался Правитель, в компании некого, до этого незнакомого мне мужчины, я уже окончательно успокоилась.

— Великая Жрица, — весьма пафосно начал Г'ярт, заставив меня приосаниться в седле, — Позволь представить тебе, военачальник объединенной армии Перелесья и всех Вольных Земель — Ахшар.

Я чинно кивнула, еще пока не понимая, к чему ведет это наше знакомство. В военных делах я разбираюсь аж никак, давать ему советы… я еще раз осмотрела широкого в плечах, статного кочевника с тугой черной косой перекинутой через плечо, и тем самым разрезом глаз, характерным для степняков. Смешно! Так что же мне с ним обсуждать?

— Я принял решение и уже отдал приказ, — продолжил Правитель, и в этих его словах я уловила что-то, что мерзким холодком скользнуло между лопаток, — Мир с фаахши, не будет заключен.

Зубы пришлось сцепить, чтобы сейчас же не высказать все, что я думаю об умственных способностях Правителя Перелесья. Тем временем, Г'ярт продолжал, абсолютно убежденный в правильности принятого решения:

— Однако, мы дадим претенденту на трон Шесозерья, твоему подопечному фаахши нашу армию, — военачальник согласно качнул головой, — За плату золотом и землями. А наши народы продолжат жить, как жили.

— Наш объединенный народ всегда уважал чистые сделки. Только золото против услуги, и ничего личного.

Я недовольно скривилась: «Это все же лучше, чем могло бы быть. Мои далеко идущие планы на объединение сил этих двух государств в борьбе за веру в „Единственно Истинную Богиню“, видимо, идут к черту. И все же, могло быть и хуже.» — попыталась принять я новость с философским спокойствием. Вышло из рук вон плохо. Да и пауза затянулась. Пришлось возвращаться в реальный мир, и дальше отыгрывать за мудрую Жрицу…

— Что ж, это твое решение, Правитель Перелесья и Всех Вольных Земель, — выдавила я из себя, стараясь звучать спокойно и отстраненно, — Я лишь передаю волю Богини, право услышать ее, всегда остается за тобой.

Долгий и уверенный взгляд не получился, и я резковато отвернулась от собеседников, чтобы оказаться лицом к лицу с открывающейся площадкой для празднества. Сопровождавшая нас стража расступилась, образовывая проход, через который я, наконец, увидела точку нашего назначения.

— Рад, что ты приняла мое решение. Осталось дело за малым, убедить Совет, — проигнорировав истинный посыл сказанного мной, бодро шепнул Г'ярт, опасно перевесившись в седле.

«За малым? Ну как же!» — мрачно подумала я, все же выдавив в ответ соответствующую случаю беззаботно-самоуверенную ухмылку, от которой чуть было не свело челюсть.

На огромной площади, заполненной до отказа людьми, островком среди бушующего моря казался каменный помост на возвышении пяти ступеней. И именно туда я не хотела бы попасть более всего. В нем мне мерещился не безобидный кусок камня, а мой личный, персональный эшафот, сзади, видимо для большей эффектности, драматично задрапированный темно-синей тканью.

— Идем, покажу кое-что, — Г'ярт подал мне руку, помогая спешиться, и едва я коснулась земли двумя ногами, быстро потянул меня вслед за собой.

Всегда, когда бы я ни осмелилась подумать, что хуже уже быть не может, как происходит что-то, что стремительно разубеждает меня в этом. Вот и теперь, стоило мне убедиться в том, что в на сегодня я достигла апогея своей неудачливости, как мы поднялись на помост, и нырнули за полотном, которое я приняла за эпичную декорацию. Ан-нет. Всего в трех шагах, я наткнулась на каменную глыбу, подняла глаза вверх, да так и замерла. Предо мной предстала она. Огромная, размером с пятиэтажный дом статуя, высеченная в цельной скале. И эта махина, как зеркальное отражение походила на меня! Просто таки портретное сходство, которое я не могла не заметить. А судя по весьма довольной морде правителя Перелесья, так оно и задумывалось изначально.

— Нравится? — с улыбкой осведомился он, подразумевая, что это просто не может не нравиться.

Статуя исполинских размеров ввергала меня в трепетный ужас. Вот что имел в виду Наместник, когда сказал, что вскоре не будет ни одной живой души в этом городе, которая не знала бы мое лицо! Конечно, после такого меня будет знать каждая собака!

«Допрыгалась!» — мысленно подвела я итог, добавила к этому пару непечатных, и кажется, даже смогла немного успокоиться, — «Ну, с этим-то уж точно ничего не поделаешь…»

— Великая Жрица недовольна? — разорвал затянувшееся молчание волк.

— Скорее, впечатлена.

— Над ней почти два года трудились сорок мастеров.

Под полог просунулась чья-то голова, на этом прервав нашу милую беседу. Волк недовольно дернул плечами, и поспешил к смельчаку, быстро бросив мне «можешь остаться здесь, если хочешь». Большего мне и не требовалось. Я возвратила свое алчное внимание на статую, позабыв обо всем вокруг. Где-то неподалеку, почти заглушаемая шумом толпы, журчала вода. Разобрать где именно, оказалось совсем не просто, но природное любопытство быстро завело меня на колени к моей каменной копии. С этого ракурса, мне, наконец, удалось разобрать хитрую задумку архитектора. Показавшаяся мне немного странной коленопреклонённая поза статуи обуславливалась тем, что на коленях располагалась глубокая чаша, беспрестанно наполняемая водой, из сложенных лодочкой рук. Я приблизилась к самому краю, пытаясь разгадать, что же происходит с водой дальше? Выплескиваясь за края чаши, она стекала вниз, по глубоким желобам, выточенным так, чтобы походить на складки каменного платья, и скрывалась в узкой щели, под статуей.

Значит, если следовать моему плану, порошочек придется подмешивать здесь. Других вариантов все равно нет. Воровато оглядевшись, я поспешно отвязала мешок, спрятанный под широкой юбкой, и склонившись над краем чаши, принялась развязывать туго затянутую горловину. Кажется, впопыхах я немного перестаралась — шелковые тесемки никак не хотели поддаваться, а кажется, будто в насмешку затягивались лишь сильнее.

«Завязала, чтоб не рассыпать! Вот же дура!» — ругала себя я, трясущимися от волнения и спешки руками пытаясь растянуть горловину.

— Жрица!

— Бульк! — сделал мешочек, от резкого окрика, радостно выпрыгнувший у меня из рук.

— Твою ж… — взвыла я, таки не сдержавшись.

Мешок, камнем рванул ко дну, так, что не искупавшись в чаше с головой, его уже было не достать. Пришлось распрямиться, и как ни в чем не бывало спрыгнуть вниз.

— С каких пор Правителю стало некого за мной послать, кроме тебя, Права Рука? Или тебя понизили до мальчика на побегушках? — прошипела я в лицо Роену, обходя того по большому кругу.

— Правитель просил передать, что церемония вот-вот начнется, — смог почти невозмутимо ответить парень, — Так что поспеши закончить свои шаманские пляски.

— Шаманские, говоришь? — я осклабилась в хищном оскале, ничем не хуже волчьего, — Ты прервал меня на середине ритуала благословления. Кто знает, что теперь будет?

— Если не будет ничего, я не сильно разочаруюсь, — хмыкнул в ответ этот гад, — А возможно, даже наоборот.

Дальнейшие пререкания я предпочла благоразумно проглотить. Не время и не место приобретать нового врага. Осталось только с усилием скрипнуть зубами и, напоследок одарив мужчину весьма многозначительным взглядом, отдернув полог, выйти наружу, туда, где в сумерках разжигались костры.

Я осмотрела толпу с возвышения помоста, глянула на дома в отдалении, крыши которых уже были приспособлены под обозревательные площадки, на черные глянцевые линии городских каналов, что выходили из-под земли в нескольких сотнях метров от площади, и четким узором расчерчивали пространство — в них завораживающе ярко отражалось плещущее в чашах пламя, скользнула глазами по синему, как магическое пламя полотну позади меня, и тяжело вздохнула.

«А ведь все могло бы выйти…» — не без досады подумала я, теперь уже совсем отстранённо разглядывая общую картину. Условия были как нельзя более подходящие для моей задумки. А какой мог бы быть эффект! Но теперь уже поздно об этом мечтать. В конечном итоге, мне не остается ничего, кроме скромной надежды как-то организовать свой побег, как только все это представление с треском провалится.

«Чертова богиня!» — я подняла глаза к небу, даже и не надеясь, что это мерзкое создание обитает где-то там, а скорее по странной, заезженной веками традиции. Небо невероятно чистое, без единого облачка окончательно посинело, украсившись россыпью первых звезд.

Я сделала несколько шагов вперед, позволяя свету от яркого пламени чаш упасть на мою фигуру. Действо обещало вот-вот начаться, так что я едва успела проскользнуть поближе к Г'ярту, с нескрываемым чувством превосходства глянув на членов Малого Круга, которые так и не удостоились чести взойти по ступеням, и теперь с не самыми довольным видом наблюдали за всем происходящим из первых зрительских рядов. Казалось бы мелочь — а приятно. Да и от мрачных мыслей отвлекает.

Стоило мне занять место подле Правителя, как тот, одарив меня бодрой полуулыбкой, сделал едва заметный взмах рукой. От первого гулкого удара барабанов я даже вздрогнула. Четкий, размеренный ритм быстро заглушил шум толпы, а мне понадобилось какое-то время, чтобы разглядеть за рядами местной знати несколько десятков мужчин, выстроенных полукругом. Если бы не огромные, почти в пол человеческих роста барабаны, я бы даже не обратила внимание на этих невзрачных персонажей.

— Этой ночью, мы все собрались здесь, чтобы отпраздновать Великий Праздник Восхождения! — громогласно возвестил ведущий этого шоу, мужчина весьма непримечательной внешности, зато обладатель удивительно мощного голоса, — Три года назад, с заходом солнца для наших народов наступила новая эра. Единой Истинной Богиней нам был дарован мудрейших из всех Правителей, и открыт путь Истинной Веры. Вознесем же хвалу Единой Истинной Богиней, за ее благословение.

По толпе прокатилась волна, опускающихся на землю тел. Зрелище, можно сказать, даже завораживающее, так что я упустила тот миг, когда и Г'ярт опустился на колени, а все вокруг затихло в ожидании. Стоять в такой ситуации и наблюдать за всеми сверху вниз оказалось довольно неловко. Я даже задумалась, не стоит ли мне тоже бахнуться на пол, но вдалеке вдруг обозначилось какое-то движение. В темноте, подсвечиваемые лишь всполохами алого пламени чаш, размытые серые тени казались ненастоящими. Но вот, они проскользнули меж рядами, и я, наконец, разглядела целую процессию: стражей в черном, и хрупкие женские фигурки в серых платьях, зажатые между ними. Они быстро приближались, где надо, бесцеремонно расталкивая людей, пока не оказались у самого постамента. Девушки вспорхнули вверх по ступеням, оставив охрану позади, в то время как я поспешила отойти куда-нибудь в уголок, и на всякий случай отвернуться. Странное ощущение дежавю, или чего-то сродни ему, заставило меня спешно начать перебирать в памяти возможные варианты. Где же я могла встречать их раньше?

Пока я старательно пыталась возродить обстоятельства, при которых видела девушек ранее, минута поклонения окончилась, о чем возвестил возобновившийся бой барабанов. Правитель легко поднялся на ноги, и поприветствовав легким поклоном появившихся на сцене девиц, вышел вперед.

— Мой народ! В эту особенную для всех нас ночь, были открыты врата храма Безмолвия, чтобы и Жрицы могли разделить с нами радости Великого Праздника Восхождения.

«Так они те самые Безмолвные Жрицы!» — еще больше озадачила меня ситуация, — «Интересно, эти бедняжки и впрямь лишены голоса?»

Девушки, если и не были немыми, молчание хранили с совершенно непроницаемым видом.

— Однако… не они одни почтили этой ночью нас своим присутствием! — выдержав паузу, продолжил волк, и обернулся ко мне, рукой подзывая встать рядом.

Тут уж я не на шутку струхнула. Я-то искренне надеялась отстояться здесь до конца спектакля, а когда не придумаю никакого адекватного решения своей проблеме — свалить в закат. Светить своим лицом на всю немалую толпу собравшегося народа и вовсе не входило в мои планы.

Я быстро пробежалась взглядом по людскому морю в десятке метров от нашей импровизированной сцены. Нет. Пройти краями уже не выйдет. Стоит только на мерзкие рожи членов Малого Круга посмотреть. И без того морщинистые хари стали совершенно шарпеистого вида от нескрываемого оскала. И Наместничек иже с ними, стоит, щурится, от гаденькой усмешки всю морду аж перекособочило. Черт…

Заставить себя сделать первый шаг, оказалось почти как отрубить руку. Хотя я, конечно, не пробовала, но, кажется, по ощущениям примерно то же. Безвозвратно. Все, кончились шутки, теперь уж наверняка отыграть назад не получится. Я, кажется, взглянула на все новым взглядом. Отчаянным, и обреченным. Мне конец!

— Сегодня с нами Великая Жрица Единой Истинной Богини, — возрожденная Аматрия! — торжественно объявил Г'ярт.

Эффект разорвавшейся бомбы мне был обеспечен. Только света софитов не хватает, хотя и без них, все вокруг будто растворились, а внимание тысяч глаз устремилось ко мне. Я и не предполагала, что это будет так страшно. Просто таки чертовски жутко! Кажется, у меня боязнь сцены. Или боязнь толпы. Или может боязнь внимания. А может все и сразу! Но как бы там ни было, я остолбенела и онемела одним разом. И, что самое смешное, ничего поделать с этим не могу. Ни шелохнуться, ни пискнуть, только глаза таращить.

Странный эффект от пристального внимания к моей, пусть и не особо скромной, персоне не смогли прервать ни многозначительные взгляды Правителя, ни нарастающий гул толпы. Умом я прекрасно понимала, что от меня ждут как минимум вдохновляющей речи, а как максимум чуда, но ни того ни другого я сейчас изобразить не могла. Впрочем, пугающее оцепенение продлилось не так уж долго. Мой взгляд, бесцельно метавшийся по толпе, зацепился за фигуру, будто нарочно расположившуюся на освещенном огнем пяточке. Мощный разворот плеч, темный плащ с глубоко надвинутым на лицо капюшоном и светлая коса, перекинутая вперед, через плечо. Это совершенно точно был дракон! Мне даже на секунду почудилось, будто наши взгляды встретились, и это придало мне какой-то дерзкой решимости.

— Я прибыла для того, чтобы благословить всех присутствующих здесь милостью Богини. Все мы стоим здесь по ее лишь воле, и ей Единой поклоняемся! — начала я тянуть время. Готовясь к диверсии на водоносной системе, я как-то совершенно не подумала о том, что меня попросят выступить перед многотысячной аудиторией с проповедью. И хотя от сказанного мной, уже мало что зависело, все же решила попытаться выдать что-нибудь, если не особо глубокомысленное, то хотя бы нетривиальное, — Больше трех лет прошло с тех пор, как ваши народы вознесли первую молитву Единой Истинной Богине на Краю Моря. И ровно три года с тех пор, как Перелесье обрело достойного Правителя. Ничто не происходит случайно в подлунном мире, и выбор Богини не случайно пал на вас. Все ли вы знаете Учение?

Толпа до этого слушавшая почти внимательно, невнятно загудела. В такой ситуации, этот неразборчивый гвалт принималось понимать как «да».

— Всякая мать любит свое первое дитя больше прочих. Так же и вы, для Единой Истинной Богини первородны. Лучшие ее творения. Ваша вторая ипостась — дарованная ею защита от баргульей заразы. Все прочие беззащитны перед ней. Но прежде чем она сотворила вас, она подарила миру то, что питает все сущее. То, в чем воплощается ее живительная сила.

Я картинно развела руками. Самое время для отвлекающего маневра. И кажется, я затеяла к нему неплохую подводочку…

— Опустите полог, — негромко скомандовала я жрицам, которые будто впали в странный транс. Все это время девушки наблюдали за каждым моим движением немигающим взглядом и, кажется, даже немного раскачивались в такт глухо и размеренно бьющим барабанам. Правда, команду бросились исполнять очень резво.

Прошло несколько неловких минут молчания и спешной возни, прежде чем занавес пал. Я обернулась, чтобы самой посмотреть на открывшуюся картину и негромко хмыкнула: впечатляюще! В дрожащем свете расставленных по периметру постамента чаш, и без того исполинская махина статуи выглядела по-настоящему величественно, и в то же время пугающе. Даже я сама слегка прониклась эпичностью момента. Свинцово-черная жидкость стекала по ладоням скульптуры в чашу, и выплескиваясь из нее блестящей в сполохах пламени водой, скрывалась в земле. Эти яркие блики, отсвечивая на лице каменной версии меня, придавали ему потустороннюю живость, будто бы статуя тоже дышала и легкой полуулыбкой одаряла собравшихся.

«Не время разглядывать прижизненный памятник самой себе, а то он вполне может перекочевать в разряд посмертных!» — одернула я себя, возвращаясь к своей речи.

— Вода! — громогласно объявила я, перекрикивая расшумевшуюся толпу, — Именно она, дарует всему сущему жизненные силы. И именно по этому, на Краю Моря, чашу с дарами я отдала водной бездне. Отныне, вы посвящены в величайшую тайну! Каждый раз, отпивая из чаши, славьте Богиню! Ибо она даровала вам жизнь, и даровала то, что эту жизнь поддерживает.

Гул прокатился по толпе, и я с немалым удивлением обнаружила, что Безмолвные упали на колени, обращаясь головой ко мне. Их примеру незамедлительно поспешил последовать и простой люд.

«Во мне определенно умер гениальный пиарщик» — с тоской подумала я, наблюдая спины опустившихся на колени людей, — «Хотя, вполне возможно, их так впечатлило мое со статуей сходство. Что сильно умаляет мои заслуги… Но, как бы то ни было, настал прекрасный момент, чтобы свалить!»

Я глянула по сторонам, прекрасно понимая, что это мой самый последний шанс смотаться. Г'ярт хотя на колени не упал, голову склонил, да и стоит достаточно далеко. Стража так же на почтительном расстоянии — пока поймут что к чему, я уже скроюсь в толпе. Знать в первых рядах тоже на пол улеглась — нравится, наверно, им эта поза. В общем, самое время уматывать. Мой взгляд метнулся к фигуре дракона, тот стоял все на том же месте, теперь уже в открытую пожирая меня взглядом.

«Ну уж нет, дорогой, тебе я тоже так просто не дамся!» — усмехнулась я, и почти бегом рванула влево по сцене, и дальше, вниз по ступеням к рядам где располагалась знать, рассчитав, что так, дракону придется прорываться сквозь толпу, а у меня появится дополнительная фора.

Расчет, хотя и был совсем не плох, не учитывал одного немаловажного фактора, который поспешил о себе напомнить. В этом малосимпатичном мирке я успела обзавестись некоторым количеством недоброжелателей, от которых не следовало отводить глаз. Наместник возник у меня на пути в тот самый миг, когда я слетела по ступеням вниз и устремилась к рядам знати.

— Далеко собралась?

Для увечного старика он двигался с необыкновенной ловкостью. Я отскочила в сторону, но не успела сделать и двух шагов, как он настиг меня и, скрутив руки, приставил клинок к горлу.

— Не так быстро, — голос над ухом звучал с нескрываемым самодовольством, — Сегодня кто-то должен остаться без головы и, похоже, из нас двоих это буду не я. Ты проиграла.

Я замерла, борясь с подступившей паникой. Как ни странно, но рациональная часть меня была полностью согласна с Наместником — я проиграла. Мне на самом деле конец. Но прощаться с головой совсем не хотелось. Я машинально глянула туда, где в дальних рядах размытая тень Аластара перемещалась все с той же нечеловеческой скоростью. Как быстро меняются мои стремления! Вот, секунду назад я думала, что не дамся просто так, а теперь жалею, что не бегу ему навстречу. Интересно, успеет ли он добраться сюда раньше, чем меня прирежут, или сдадут на руки страже как лжепророка и самозванку?

Пока я обдумывала эту возможность и приходила к решению, что такой исход событий был бы для меня наилучшим, на горизонте появилось новое действующее лицо. Точнее выскочило из неоткуда и бросилось наперерез дракону. Я не успела и моргнуть, как две размытые тени сцепились. Недолгая борьба, и вот одна уже летит кубарем по мостовой, попутно сбивая треногу с пылающей чашей. Конструкция, на вид весьма устойчивая остается стоять на месте, зато чаша, слетает с возвышения так легко, будто только и ждала этого момента. Жуткий, почти что колокольный, звон разлетелся над площадью, заставив меня зажмуриться, а Наместника, вздрогнуть. Толпа пришла в движение, в то время как вредоносный сосуд, не переставая громыхать, поскакал по мостовой, разбрызгивая угли и пламя вокруг, сделал замысловатый пируэт, и окончил свой путь в канале.

Секунда полного отчаяния сменилась удивлением, а затем и неверием. Призрачно-голубоватый огонек скользнул по-над водой едва заметным человеческому глазу маревом, пронесся по каналу и исчез.

«Не густо, да и до чуда явно не дотягивает!» — разочарованно подумала я. Кроме меня случившегося не заметил никто. Упавшая чаша и небольшая потасовка заинтересовала всех куда больше. Многие поднялись на ноги и теперь оглядывались в поисках виновников, прервавших торжественный миг. К сожалению, знать не разделяла энтузиазма простого люда, проявив куда больший интерес к моему неловкому положению.

Секунды тянулись неимоверно долго, а члены Малого Круга не торопились принять решение, на чью сторону им встать. Хотя, мне и так было очевидно, что в конечном итоге, оно окажется не в мою пользу. Суровые сморщенные лица, своим безучастным выражением не предвещали ничего доброго. Пока, в какой-то миг, в их глазах не промелькнуло удивление, нарастающее с каждой секундой. Наконец, стоявшие первыми старики, в оцепенении раззявив рты, сделали неуверенный шаг назад, наступая на дальние ряды. Желание обернуться и глянуть, что же там происходит, почти пересилило здравый смысл. Первые ряды сделали еще один шаг назад, сзади донесся топот спешно спускающихся по лестнице ног. И, наконец, в этой какофонии неожиданно испуганных криков и общего шума, мой слух уловил какой-то пробирающий до дрожи гул, что шел словно из-под земли. Плитка под ногами задрожала. Я попыталась обернуться, но оцарапав кожу на шее, замерла, во все глаза наблюдая за изменившимися лицами придворных. А гул все нарастал. Некоторые люди стали в ужасе отступать назад, создавая давку. Отовсюду доносились невнятные крики. Не на шутку обеспокоенная знать, принялась озираться в поисках путей к отступлению.

Наконец, когда звук стал практически невыносимым, вызывая животную дрожь во всем теле, яркий голубой отблеск осветил лица придворных, и сини всполохом отразился в их широко распахнутых от ужаса глазах.

Хватка, до этого сжимавшая меня в удушающих тисках, на мгновение ослабла, но даже этого мне хватило, чтобы вывернуться, отскочить в сторону и быстро обернуться к постаменту. Огромный столб синего пламени с жутким воем вздымался в небо, до красна раскаляя камень, из которого была сделана статуя. Я и сама отступила на пару шагов, пораженная увиденным, хотя, в отличие от остальных, прекрасно понимала, что происходит на самом деле.

Паника воцарившаяся вокруг вызвала во мне какое-то нездоровое злорадство. Я обвела взглядом дрогнувший Малый Круг и прочих власть имущих. Подарила хищный оскал побледневшему Наместнику, и с каким-то нечеловеческим удовлетворением осмотрела творящуюся вокруг сумятицу. Часть несчастных местных жителей пыталась бежать, в давке сбивая с ног друг друга, в то время как вторая, более суеверная и набожная половина, пала ниц и замерла в уже хорошо знакомой мне позе. То же сделали жрицы, воины, и даже сам Правитель, теперь разместившись у самого подножья постамента.

Когда огонь спал, а вместе с ним пропал и жуткий рев, я не без удовольствия повела плечами, заставляя их расслабить до того напряженную позу. Что ж, все вышло как нельзя лучше… я бы сказала, даже эффектней чем я задумывала. Я победила!

Осознание того же самого факта посетило и Наместника. Он гляделся по сторонам растерянно, будто надеясь найти точку опоры, высоко вздернул подбородок, и встретил мой взгляд с абсолютным бесстрашием.

— Я умею признавать поражение, и нести за него ответственность, что нельзя сказать о вас.

— А я неплохо умею выживать, — прошипела я, исполненная довольства.

Для того чтобы подманить личную стражу Повелителя Перелесья мне не пришлось прилагать никаких усилий. Я лишь взглянула на них, да кивнула головой, как четверо крепких парней в латах подскочили ко мне, готовые исполнить любой приказ.

— Взять его, — я ткнула пальцем в Наместника, получая истинное удовольствие, — Этот еретик обвиняется в том, что покушался на жизнь возрожденной Аматрии, Великой Жрицы Единой Истинной Богини.