Попутного ветра, господин дракон! (СИ)

Глава 8

Лучше всего драконы умеют хранить тайны и хоронить тех, кто пытается эти тайны узнать. Главное не перепутать.

– Дель Фейт, я же знаю, что это ты... – чуть ли не на ухо промурлыкал магистр Милтон. Шло практическое занятие, и вся наша группа корпела над очередными защитными заклинаниями.

– Что – я? – захлопала невинными глазами, прикладывая все возможные усилия, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Пока удавалось. Он уже второй раз подходил.

– Ты- ты, – размышляя, разглядывал он меня, – больше некому. Ну же, колись давай.

Ага, чтоб он, как и обещал, меня на месте прибил? Нет уж.

– Я не понимаю, о чем речь.. – начала я шепотом. – Вы хороший преподаватель, но иногда такой..

– Козел? – ласково подсказал он мне, и я чуть на самом деле не раскололась. Пришлось себя даже ущипнуть..

– Загадочный, – выдохнула и с укором на него посмотрела: – По-моему, вы излишне самокритичны, магистр.

Он одарил меня взглядом, который должен был означать «я тебя запомнил и внимательно за тобой слежу», и пошел по классу дальше.

– Я же тебе жизнь могу испортить, на экзаменах завалить, – завел он снова, вернувшись ко мне. Но я уже морально подготовилась. Да и, вообще, его ни капельки не боялась. Может быть, зря.

– И что? – пожала я плечами, – у меня же связи.. там, забыли? – и пальцем в потолок потыкала. – Меня все равно не выгонят.

Понятия не имею почему, но факт остается фактом.

– Так, хватит дурить, – наконец не выдержал Милтон и вынул из кармана мою леталку с памятной надписью.

– Ого, – покачала я головой, – кажется, вы кого-то знатно обидели.

– Пиши, – всунул он мне в руку автоматическое перо, – будем сличать почерк.

– Нет-нет-нет, – активно запротестовала я, – вы что, у меня рука не поднимется написать такое. Я тогда через «не», ладно?

И с наслаждением вывела рядом с первоначальной фразой новую: «Эдди не козел, но это неточно» .

– А вдруг? – пояснила я в ответ на его негодующий взгляд. – Всякое бывает, знаете ли.

– Почерк не твой, – вынужден был признать магистр. – Но все равно теперь от меня пощады не жди.

– Вы ужасно нелогичны... – начала было я, но тут же притихла, потому что по всей территории академии разнесся сигнал оповещения:

– Внимание! Внимание!Студентам пятого курса факультета воды вместе с куратором срочно подойти к рамке перехода!

– Твою ж налево... что за бред? – высказался Милтон и обратился к нам: – Пойду посмотрю, что там такое. Всем оставаться на местах и продолжать работу. Приду – проверю, – и вышел из класса.

– Чего это он? – удивился Берни.

– Это на самом деле странно, – призадумалась Марша. – Вода в прорывах в одиночку не участвует. Либо с землей, либо с воздухом. А зовут только водников. Значит или другую стихию уже усмирили, что, наверное, возможно, но маловероятно...

– Или она еще не жахнула, – продолжил мысль Пол.

И этот вариант никому не понравился.

Магистр вернулся к концу занятия. На наши вопросы отвечал скупо:

– Отправились к побережью, два балла, ждем. Меня тоже все это не радует. Ладно, показывайте пока свои поделки. Дель Фейт сразу два, ты сегодня не в милости.

– Это нечестно, – возразила я, – вы злоупотребляете своим служебным положением.

– А ты злоупотребляешь моим терпением.

Он все-таки подошел к моему столу и полюбовался артефактом в стеклянном шарике.

– Все правильно, но — увы – два. И так до тер пор, пока не изволишь нормально объясниться. Занятие окончено, все – кыш отсюда.

– Чего это он на тебя взъелся? – озадаченно спросил огневик, когда мы брели на следующий урок.

– Он обидел одного человека, я решила отомстить, теперь он бесится, – обрисовала ситуацию вкратце... а потом рассказала чуть более подробно.

– Мда, – покачала головой Марша, – это ты не вовремя. У Берни появилась идея для артефакта, и там нужна довольно тонкая работа с магией земли. Мы хотели Милтона попросить нам помочь, а тут ты с «козлом». Откажется, как пить дать.

– Да, взбрыкнет... – подтвердил Берни и удивленно уставился на нас с водницей, прыскающих от смеха в разные стороны.

– Короче, как хочешь, а иди сегодня с ним мирись.

– Придется, – вздохнула тяжело. Ну да ладно, что для друзей не сделаешь.

Наши водники вернулись довольно быстро, у нас только-только занятия закончились. Мокрые, слегка грязные, но целые, а, главное – в полном составе. Их куратор – худощавая строгая магистр Анна дель Эйк, всех несколько раз пересчитала и, сдав целителям для осмотра, сразу поспешила к стоящему тут же Гиларду. Она что-то быстро говорила ему, тот слушал, скрестив руки на груди, и лицо его мрачнело. Потом он кивнул женщине, словно соглашаясь с ее доводами. Отдал какие-то распоряжения подчиненным, перенастроил рамку перехода и сам через нее куда-то отправился.

Вокруг магистра дель Эйк тем временем собирались преподаватели: магистр Верден, магистр Нортон дель Эндрюс – декан водников, кто-то из воздушников...

«...дело нескольких дней», – донеслось до нас, еще «организовать постоянные патрули...» и что-то про драконов.

– Плохо дело, – прокомментировал стоящий рядом Итан (я и не заметила, как он подошел), – если уж даже драконов привлечь решили, значит все серьезно. Одно в этом всем хорошо: нас дергать пока не будут. Хочешь сегодня в Эстине погулять?

Я невольно улыбнулась от того, как быстро он перепрыгивает с одной темы на другую.

– Эмм.. сегодня, боюсь, не выйдет, – ответила, – у нас с друзьями дополнительные занятия.

– А, тогда ладно, в другой раз, – казалось, парень ничуть не расстроился. – Но на вечеринку-то придете?

– Конечно, – кивнула, – обязательно.

Исчез воздушник так же быстро, как и появился. Вот уж у кого «ветер в одном месте».

– Итак, план действий такой, – огласила Марша, когда мы, наскоро пообедав, шли к кабинету Милтона, – сначала заходишь ты и получаешь по шее за свои проделки.

– Протестую, – подняла я было руку.

– Отклоняется, – подруга была неумолима. – После того, как он тебя пристукнет и вдоволь поглумится над хладным трупом, зовешь нас с Берни...

– В твоем плане есть логические нестыковки, – осторожно заметил огневик.

– Плевать! – разошлась водница. – В общем, зовешь – и мы тут же поражаем его мощью наших умов и делаем ему предложение. Вопросы есть?

– А можно не надо? – без особой надежды спросила я.

– Надо, Диона.. – непреклонно произнесла Марша. – Все, пошла.

И я пошла. Постучавшись и открыв дверь, привычно, с порога произнесла:

– Магистр, я к вам сдаваться...

И тут оказалось, что сдаваться я пришла не очень вовремя, если судить по слегка затуманенному взгляду Милтона и вспархивающей с подлокотника его кресла Сильварии Хоксли.

Вот же хрущ!

В следующий момент в серых глазах магистра мелькнуло понимание, и он почти с торжеством наставил на меня указательный палец:

– Я так и знал, дель Фейт, что без тебя тут не обошлось!

Ага, кажется, здесь еще не все потеряно. По-крайней мере, меня не выставили сразу без разбирательств.

– Дель Фейт?

А вот этот заинтересованный взгляд Неистовой Сильви мне совершенно не понравился.

– Так это и есть та самая девочка, в которую вы с Гилардом вцепились? – Декан воздушников приблизилась ко мне, внимательно разглядывая так, словно я причудливое, но не слишком приятное на вид насекомое, и обдавая ароматом цветочных духов, – И что же в ней такого уникального?

От сладкого яда в голосе Сильварии аж зубы сводило. Так, молчи, Диона, просто молчи...

– Внешность весьма посредственная..

Нет, как хотите, а не могу.. Я прищурилась и тоже в свою очередь окинула ее внимательным взглядом. Ну да, по поводу внешности я ей не ровня: нет у меня золотых локонов, синих глаз и точеных черт. Зато …

– Очарование юности и свежести? – захлопав ресницами предположила я. – Обаяние непосредственности и безыскусности?

Синие глаза неприятно сузились и лицо главной воздушницы академии стало несколько ммм.. неистовым.

– А быть может, мои замечательные человеческие качества? – продолжила я медленно, будто раздумывая, и скромно глазки опустила: – Вот Гилард вчера сказал, что они намного превосходят все вышеперечисленное..

Ну, вообще-то он сказал, что я лучше, чем кажусь... но оригинальную формулировку ей знать не обязательно.

Не знаю, что по этому поводу собиралась сказать Сильвария, но прервал ее громкий заливистый смех магистра Милтона. Он, по-моему, получал о всей этой сцены истинное удовольствие. Тогда точно еще не все потеряно.

– Сильви, не оставишь нас наедине с моей ученицей? Объясню ей наглядно, что она была неправа.

Магистр Хоксли, удивленно сверкнув голубыми очами, улыбнулась гаденько и проворковав что-то вроде «Конечно, как скажешь», покинула кабинет моего куратора.

– Ну и что это было? – спросил он меня, когда дверь за дамой захлопнулась.

– Личная неприязнь, – ответила честно. – Она, вообще-то, строит глазки моему жениху... Ну давайте, объясняйте, что я не права.

Лицо магистра сразу стало серьезным.

– Мне заранее жаль Гиларда, – сказал он совершенно не то, что я ожидала, и тут же перевел тему: –

Кто-то шел ко мне сдаваться, насколько я помню? Можешь приступать.

Я вздохнула.

– Вышло, конечно, некрасиво, но я пыталась исправить последствия вашего разгульного образа жизни...

– Подробнее, – поощрил мою откровенность Милтон.

– Вчера на крыше я встретила Дафну дель Тарр в таком состоянии, что мне показалось, если ее не отвлечь, может произойти непоправимое..

– Ты как вообще это делаешь? – вот теперь магистр явно завелся, и глаза его заметно потемнели.. – Ты еще и сюда свой нос умудрилась засунуть? Куда пальцем не ткни – там ты!

Я только плечами пожала.

– Решила, что ты самая умная, – сказал он наконец, выбравшись из своего кресла, и разместившись по своему обыкновению прямо на столе, от меня неподалеку, – и точно знаешь, кто и в чем виноват.

– Я не... – попыталась возразить, но он будто бы не заметил.

– Тогда, категоричная моя, вот тебе задачка, – он откинул с лица спадающие на него светлые пряди и заговорил таким тоном, словно, и правда, диктовал мне условие очередного задания: – Представь, что ты приходишь в себя после.. некоторой хм.. знатной потасовки и радеющие за тебя товарищи с радостью сообщают, что ты только что чуть не подох или даже хуже, но один нежно любящий тебя человек, согласившись на небывалые жертвы, тебя спас, и теперь ты ему по гроб жизни обязан. Причем, заметь, твоим мнением на этот счет никто не интересовался. А ты, может быть, предпочел бы скорее помереть в корчах, чем влезать в такие вот долги... Ну, что скажешь? – глумливо усмехаясь, спросил меня Милтон.

Я прикусила губу. Что тут сказать... ничего приличного в голову не приходило.

– А «небывалые жертвы» – это ..честь? – наконец уточнила пришибленно.

Милтон покачал головой.

– Это много, много больше Диона. Поэтому все, что должен, я для Дафны сделаю. Но дать ей то, чего у меня нет, я не могу. Да и вообще это все не твоего ума дело. – Он спрыгнул со стола, видимо, давая понять, что разговор наш окончен... А я так и стояла понуро, не зная, что на это ответить. Пока не вспомнила, что меня за дверью ждут друзья.

– Вы уже поглумились над моим хладным трупом? – спросила, не придумав ничего умнее.

– В процессе, – окинул меня магистр тяжелым взглядом, – еще что-то?

– Да, там Марша и Берни хотели вам показать... по поводу артефакта, можно?

– Зови, – устало вздохнул мужчина, – надеюсь, хотя бы они не будут лезть туда, куда не просят.

Я пошла к двери, но по пути мне в голову пришел еще один вопрос.

– А Гилард...? – тихо начала я

– Что «Гилард»?

– Он знает об этой ситуации?

Почему-то пришло в голову, вдруг дракон сможет что-то придумать, чтобы не так тяжко было.

– А ты думаешь, с чьей легкой руки все это устроилось?..

Ага, он, похоже, уже придумал... кто бы сомневался..

– Все, дель Фейт, идите, куда шли... желательно молча.

– Вот, смотрите, – Берни с энтузиазмом подсунул Милтону под нос очередную схемку с чертежом. – Корпус из легкого металла, здесь отсеки с магией воздуха, а к ним от кристаллов проведены дорожки, через которые, когда нужно, идет импульс магии огня.. Если вот здесь и вот здесь заизолировать дорожки магией земли – можно прямо в корпус ее вплести – то проблема с реакцией двух видов магии решится. Вы подскажете, получится ли так сделать?

– Да что тут думать, – Милтон взял в руку грифель и через несколько мгновений дорисовал к чертежу новые детали: вот здесь несколько видов щитов, и вот здесь перемычку – вот и все дела.

«Вы нам сделаете?» – «Поможете?» – «Вы такой умный!» – заныли мы втроем одновременно.

– Ладно-ладно, приносите свою коробульку, сделаю, – поддался куратор. – Но мое имя в изобретении будет идти первым, согласны?

– Согласны-согласны, – тут же закивала Марша. – А если ничего не выйдет, то вообще только ваше и оставим.

И мы втроем, преданно смотря на магистра, улыбнулись так широко, как только умели.

– А не слишком ли я вас распустил? – задумался Милтон, – Так, все, пшли вон, хватит с вас на сегодня моего гениального общества, самому мало.

Вечером перед сном я разглядывала свое новое расписание. Его временно изменили.

Из-за опасности нового прорыва некоторые магистры воздуха и земли были направлены в патрулирующие группы, да и сам дагон ректор по полдня проводил в окрестностях побережья, возглавляя одну из таких групп. Кажется, выброс ожидался нехилый: кто-нибудь из даконообразных, как удалось выяснить из обрывков услышанных разговоров, при патрулировании обязательно там присутствовал, а значит, и они всерьез обеспокоились.

Я надеялась грешным делом, что из-за всех этих дополнительных хлопот Ливейский наши с ним занятия отменит... ну или перенесет хотя бы. Но, нет, кажется, чувство долга для драконов превыше всего. И как результат: вот они – стоят в расписании как миленькие, три для подряд... Я вздохнула. Перспектива «нормально поговорить» с ящером пугала меня, пожалуй, даже больше, чем обычные наши тренировки. Там я хотя бы понимаю, чего от него ждать.

Одно утешение: если я переживу эти три дня, дальше будет значительно легче: под конец недели запланирована вечеринка в Эстине, а еще через день я уеду на выходные в Рейсталь и дагона Алирийского увидеть смогу: папа написал, что возьмет меня на встречу с ним. Вот и проведем сравнительных анализ двух ящерицеобразных.

***

Разумеется, то, что ты не прочь бы оттянуть, наступает очень быстро. Так и с очередным драконьим уроком. В один далеко не прекрасный вечер, кое-как поужинав, я отправилась в главный корпус в ректорский кабинет. Так как никакой физической активности не предполагалось, я даже переодеваться не стала – как была в своем обычном платье, так и пошла, только мантию мышиную в комнате оставила. Поднимаясь по главной лестнице, ощущала себя мятежницей, идущей на эшафот.

Ящер Ливейский бродил где-то по своим драконьим делам, и я осталась ждать в приемной вместе с госпожой Окли, которая бодро и весело собиралась домой.

Когда ждать мне уже надоело и я решила позорно сбежать, оставив на столе дагона записку, он наконец почтил нас своим присутствием. И я порадовалась, что не умею свистеть. Иначе точно бы присвистнула.

Кажется, сюда Гилард пожаловал прямо с побережья. Во-всяком случае одет он был вполне в боевом драконьем стиле: вместо обычных начищенных до блеска туфель высокие сапоги, сюртук все в тех же черно-багровых тонах, но другого покроя с утяжеленными, чем-то похожими на металлические, вставками на плечах и локтях, на руках черные защитные перчатки, поверх которых сверкали тонкие, но – палец готова дать на отсечение – мощные кольца-артефакты с желтыми камнями. Смотрелось это все... да эффектно смотрелось, что уж там.

Дракон вежливо попрощался с госпожой Окли, кивнул мне и приглашающе распахнул дверь в свой кабинет.

– Присаживайтесь, – указал он рукой на кресло для посетителей.

Сам же первым делом избавился от колец, убрав их в специальную шкатулку, потом снял перчатки, бросил их на подоконник, посмотрел в окно и лишь затем повернулся ко мне.

– Как ваши дела, Диона? – почему-то этот самый обычный вопрос в его исполнении вверг меня в ступор.

– Прекрасно, – ответила вежливо, – а ваши?

– Несколько хуже, надо признать, – отозвался ящер слегка глуховато.

– Вы выглядите устало, – заметила я, – может, отложим наши занятия?

– Нет, – чуть дернул он уголком рта, – именно сейчас этого делать не стоит.

И не успела я спросить «почему» сразу сменил тему:

– Что вы знаете о драконах? – и посмотрел внимательно.

– Почти ничего, – призналась я, и начала перечислять: – Ну, вы умеете превращаться в зверей...

– Драконы – не звери, – тут же поправил меня ящер, который не зверь, как выяснилось. – В нас очень много человеческого, и прежде всего, мы именно люди.

– … которые умеют превращаться в животных, – может это слово ему больше понравится?

Он покачал головой .

– Эти, как вы их называете «животные» на самом деле являются воплощением одной из магических стихий, с который мы связаны. Поэтому и уровень магии в нас значительно выше, и чувствуем мы ее лучше остальных.

– А пространственная магия? – тут же заинтересовалась я.

– Приятный побочный эффект, – слегка обозначил улыбку Гилард. – Вы видели когда-нибудь, как происходит оборот?

Видела несколько раз. Мгновенно он происходит: вот летит сверкающий на солнце ящер – вжух! – и на землю сходит мужик в полной амуниции. Будто один через переход вылетел, а другой оттуда выпрыгнул.

– ...мы существуем как бы в двух реальностях одновременно, – продолжал рушить картину моего мира ректор. – Когда одна из ипостасей находится в обычном мире, вторая попадает в эдакий пространственный карман.

– Подождите, – замахала я руками, – получается, каждый из вас ходит все время с пространственным чемоданом, в который засунули дракона?

– Не совсем. Нельзя одновременно быть здесь и извлечь дракона из чемодана, – кажется, моя аналогия его изрядно повеселила. Во всяком случае на мгновение его напряженном лице мелькнула самая настоящая улыбка. Нет, надо срочно запретить всем драконам так улыбаться. – Но суть вы уловили верно.

– А что происходит с человеческой ипостасью, когда дракон гуляет тут, а в чемодане сидите вы?

– Примерно то же самое, что в глубоком сне, полагаю, – отдых и восстановление. Есть еще одна деталь, которая чрезвычайно важна ...и для вас, Ди, в том числе.

Тут я сразу напряглась.

– Эмоционально-магический фон. Чем выше уровень магии, тем сильнее эмоции влияют на проявление магических способностей.

Это я знала. Именно поэтому сильных магов первым делом учат самоконтролю. Иначе, стоит им рассердиться – всем вокруг придет конец.

– У драконов он значительно выше, чем у обычных людей.

Я с сомнением покосилась на стоящий передо мной экземпляр. Строгий, собранный, невозмутимый

На пылкого безумца явно не тянет.

– В своем изначальном виде эмоционально-магический фон драконов на обычных людей действует... неблагоприятно, особенно на ...противоположный пол.

– Неблагоприятно? – насторожилась я.

– Вызывая определенную эйфорию. Мужчины могут воспринимать его просто как обаяние, простую человеческую симпатию... с женщинами все намного сложнее.

– Почему?

– Так устроено природой, Ди. Мужчина и женщина всегда образуют замкнутый контур. Даже вы, просто общаясь с мужчинами, можете его ощущать: взгляды, тактильные контакты.. там много уровней взаимодействия. Когда в этот контур попадает слишком много энергии, да еще сдобренной высокими степенями магии... У того, кто к нему непривычен, возникает восторженность, экзальтация и, при повторении – привыкание... Это чем-то похоже на воздействие наркотических веществ.

Я смотрела на дракона во все глаза.

– Почему тогда за вами не ходят толпы восторженных девиц?

– Потому что нас с детства учат закрываться, Диона. Иначе мы просто не сможем жить вместе с остальными.

– Как это – закрываться?

– Полный контроль над эмоциями. Всегда.

Я оторопело смотрела на спокойное, бесстрастное лицо Гиларда. Сейчас он стоял вполоборота ко мне, и я могла без утайки его разглядывать. Это что – он сейчас стоит тут весь такой серьезный, холодный, мрачноватый даже, а там под крышечкой неизвестно какие страсти гуляют? Верилось не очень.

– К сожалению, есть ситуации, когда полный контроль невозможен. Например глубокий перерасход магической энергии... или продолжение рода. В первом случае помогает оборот: после сильной растраты магии нам нужно побыть какое-то время в своей драконьей ипостаси – и силы восстанавливаются. А вот со вторым... – он мрачно усмехнулся, – все значительно хуже.

– Так, – мысли замелькали в голове с сумасшедшей скоростью, – стойте-стойте... Так поэтому жены драконов ничем, кроме их самих не интересуются, сохнут от тоски и ждут своих ящ.. мужей?

Он молча кивнул.

– Ну зато вы можете получить любую женщину, какую захотите! – быстренько нашла я плюсы в такой ситуации. Дагон ректор счастливым что-то не выглядел.

– Звучит заманчиво. На деле же все оборачивается трагедией. – Он помолчал немного и, в задумчивости потер подбородок. – Это наша боль, Диона. Чем дольше дракон находится рядом с женщиной, попавшей под его влияние, тем сильнее проявляется одержимость. Мы стараемся минимизировать вред, как можем: меньше общаться, жить отдельно.. рожденных девочек сразу отдаем матерям, а мальчиков от них же забираем, чтобы не зацепило..

Да драконий же хрущ! И что, меня вот это тоже ждет? Надеюсь, он сейчас не скажет, что ему приспичило срочно настрогать парочку мелких дракончиков? Я лучше уж в окно выпрыгну, чем такое...

Наверное, в моих глазах отразилась паника, потому что Гилард сразу перешел к более позитивной части повествования.

– К счастью, изредка встречаются те, кто способен не поддаваться этому влиянию. Иногда это потомки сильных драконьих родов, но иногда и никак не связанные с драконами люди получают эту странную особенность. К моему безмерному удивлению вы, Ди, относитесь именно к таким счастливым исключениям.

Ага, «счастливым».. Вот уж счастья-то привалило, не захлебнуться бы.

– Почему «к удивлению»? Вы же сами меня и выбрали? – спросила с подозрением.

– Я видел, что восприимчивость у вас ниже среднего, – признался тот, – но на подобный результат и не рассчитывал. Я тогда, если честно, вообще не думал, что до брака дело дойдет.

О как! Я, значит, как дурочка носилась со своими розовыми грезами, а он и «не думал», оказывается..

– Как это вы «видели»? Как такое вообще можно увидеть? – я начала заводиться и подскочила с кресла, не в силах усидеть на месте.

– Я уже открывался вам, не полностью, конечно, но этого хватило, чтобы заметить результат.

– И как.. результат? – осведомилась мрачненько.

– В первый раз вы сказали, что меня ненавидите.

И могу повторить при необходимости. Ишь, экспериментатор нашелся... Подождите-ка «в первый»? Их значит, больше было.. Мне вспомнился теплый желтый огонь в его глазах, это было... как-то ...иначе.

– А тогда, в зале..?

Он понял сразу.

– И это. Тогда вы, сами не зная того, тоже открыли мне свои эмоции, и общий эффект вышел более сильным.

– Подождите... Я хочу понять кое-что, – забегала я по его кабинету в раздумьях.

Дагон Ливейский так и стоял у окна, наблюдая за моими передвижениями. Я тряхнула головой и решительно подошла к нему.

– Можете снова так сделать.. прямо сейчас?

Он странно на меня посмотрел, но кивнул.

Янтарные глаза приблизились, и я увидела, как дрогнул на миг змеиный зрачок, и знакомое желтое пламя мелькнуло в драконьих радужках..

– Уже? – тихо спросила, не отводя глаз.

– Да, – голос Гиларда, тоже негромкий и низкий, отозвался дрожью внутри.

Нет, не пойдет.. в прошлый раз было по-другому.

– Вы халтурите, – заметила я вслух, – давайте еще..

Дракон слегка дернул уголком губ и вздохнул... Золотое пламя взметнулось искрами, и я забыла, кажется, обо всем, так и смотрела, не отрываясь.

– Красиво... – я что, это вслух сказала? А может...

– А совсем... полностью?

– Ди... – предостерегающе начал дагон, и на долю секунды мне показалось, что он сейчас откажется, и весь мой эксперимент пойдет дракону под хвост..

– Пожалуйста, – попросила, потянувшись ближе, вкладывая в это слово все чувства, которые во мне сейчас плескались. Пусть посмотрит, что мне для дела надо.

Мгновение – и теплое живое золото разлилось по моим жилам, бросило в жар – и тут же пропало.

А я обалдело хлопала глазами, пытаясь понять, когда это я успела вцепиться пальцами в лацкан его сюртука, а он – притянуть меня к себе за талию. Руку свою он, правда, тот час же убрал, и вообще отошел на шаг.

– Не делайте так больше, – резковато и, как мне показалось, с укоризной сказал дракон. Будто за провинность отчитал. – В следующий раз я могу не сдержаться, а вам совершенно нечего мне противопоставить..

Я нервно сглотнула.

– А как оно... ощущается?

Создатели! Я когда-нибудь научусь держать язык за зубами? Но, правда, интересно.

Дракон ухмыльнулся как-то зло.

– О! Совершенно незабываемо... А что насчет вас, Ди?

– Вам вообще не о чем переживать, – произнесла как можно безразличнее.– Я ничего не почувствовала.

Врала, понятное дело.

Ящерообразный окинул меня до того скептическим взглядом, что и дурак бы понял: все он прекрасно заметил.

– Тогда предлагаю на сегодня закончить. Можете идти, – разрешил он мне, и даже не обернулся, когда я, пожелав ему всего хорошего, выскользнула из кабинета.