Попутного ветра, господин дракон! (СИ)

Глава 9

Если дракон что-то вам предлагает – задумайтесь, ведь потребует он от вас в несколько раз больше.

После этой странной встречи у меня было время обдумать все сказанное Ливейским, пару раз ужаснуться, а также вывести для себя несколько правил.

Правило первое: с драконом в гляделки не играть – себе дороже выйдет.

Правило второе: говорить с ним только по делу и экспериментов никаких не проводить.

Правило третье: стараться его не слишком нервировать. Но тут уж как получится.

Когда я пришла к дагону ректору на следующий день, на месте его снова не оказалось. И я провела несколько довольно приятных минут в приемной, с увлечением разглядывая новый номер «Попутного ветра». В этот раз к журналу приложены были чертежи забавных небольших леталок, вот их-то я и разглядывала, прикидывая, стоит ли ими заниматься или нет. Сами по себе они были мне не очень интересны, но некоторые детали конструкции можно было взять на вооружение.

Дракон сегодня предстал передо мной в своем привычном ректорском виде. Кажется, даже слегка посвежевший.

Когда я с его разрешения разместилась на том же месте, где сидела вчера, первым делом подняла руку, как прилежная ученица.

– У меня есть вопросы по пройденному материалу, – сразу пояснила я. А еще сразу решила сегодня в глаза ему не пялиться, поэтому смотрела исключительно на губы..

Гилард заинтересованно склонил голову набок, что было воспринято мною как жест поощрения.

Я достала из сумки тетрадку и, открыв ее, зачитала первый пункт.

– Про замкнутый контур между мужчиной и женщиной. Можно чуть подробнее про уровни взаимодействия?

– Взгляды, прикосновения, эмоциональная связь, сонастройка магических контуров, близость, – совершенно ровно перечислил он.

– Все понятно, кроме сонастройки, – заметила я. – Что это за штука?

– Если связь между драконом и второй участницей установлена.. на любом уровне, и их магические контуры совмещены, то возможна передача магии от одного другому.

– Ого, то есть из вас можно качать магию? – обрадовалась я.

– Нет, по счастью, магический поток всегда будет направлен только к дракону. Воплощение магической стихии, помните? Стихия всегда будет стремиться к себе подобной.

– То есть это вы из нас можете магию качать? – теперь я была возмущена.

– Технически можем. Только нам обычно это не требуется. Магии у нас и своей хватает. Ну и есть одно условие: отдающий должен действительно этого хотеть, иначе ничего не выйдет.

– Я против, – решила прояснить ситуацию на всякий случай.

– Я и не претендую, – улыбнулся он одним уголком рта. Вот же... ящер. – Еще вопросы?

– Заповедники, – продолжила я перечислять, – туда вы удаляетесь, чтобы восстанавливаться после магических перегрузок?

– И для этого, – согласился Гилард, – и чтобы отдохнуть. Там нет людей, и можно ни от кого не закрываться.

– И последний вопрос... Драконы же могут прокладывать переходы, куда им надо? – и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила: – А в пространственный карман к другому дракону могут?

– Нет, – развеселился ректор, – только здесь.

Кажется, идея смотреть на губы тоже так себе. Особенно, когда он вот так слегка насмешливо улыбается. Может, лучше на нос?

– У меня все, – объявила я.

– Тогда мой черед, Диона. Вы упрекнули меня, и справедливо, что я не интересовался вашей жизнью. Расскажете о себе? Можете начать вот с этого, – он элегантным жестом указал на лежащий рядом с тетрадью журнал.

Нет, лучше на губы, это проще, они же двигаются... и очерчены красиво.

– Мне нравится все, что летает, – с блеском начала я, и, увидев тень очередной улыбки в самом уголке, поспешила добавить, – кроме драконов.. В смысле драконы тоже бывают ничего.. местами.. но они не в счет.. Драконы, не места...

– Я вас понял, Диона, – кивнул ящер, протягивая мне руку помощи, – продолжайте.

Иногда способность внятно изъясняться мне совершенно отказывает.

– Я мечтаю быть магтехником, построить идеально скользящий в небе планер.. и попробовать тоже туда, в небо. Не на аэростате, а самой, чтобы ветер в лицо и поле-е-ет ...ммм – я закрыла глаза и представила то ощущение небывалой легкости и радости, которые частенько испытывала в своих снах, когда мне снилось, что я лечу...

А когда снова открыла, чуть не подпрыгнула: дракон смотрел на меня так напряженно и цепко, что мне сразу стало не по себе, и я снова перевела свой взгляд на его губы. Линия верхней была похожа на две горные вершины, нарисованные тушью на бумаге.. или на дракона, расправляющего крылья.

– Но пока у меня мало что выходит, – продолжала я свой неожиданный рассказ. – Да и вам, наверное, этого вообще не понять, вы ведь дракон. Вы же можете взлететь, когда только сами того пожелаете. Это мы тут по земле бегаем... а вы же – ууухх!!

– Не ух, Диона, – так безжизненно и мрачно проговорил дракон, что я сразу осеклась.– Это еще одна вещь, которую вам стоит обо мне знать: ввиду определенных обстоятельств совершать оборот я не способен.

Сейчас он снова стоял у окна вполоборота ко мне, соединив руки за спиной, и говорил все это ровным голосом, за которым я только предполагать могла, что скрывалось.

– И давно? – спросила тихо, только чтобы не слушать звенящую тишину.

– Лет пятнадцать как, – все так же отвечал он.

– Что-то случилось с вашим драконом? – попробовала догадаться я.

– С ним все в порядке.. думаю, – проговорил Гилард. – Если пользоваться вашей аналогией, Ди, то дракон все еще в моем чемодане, только ключ от чемодана я потерял.

– А найти его можно?

Ливейский лаконично пожал плечами.

Не знаю, о чем думал дракон, пятнадцать лет назад потерявший крылья, я же некстати вспомнила о брезентовом змее. Наверное, Гиларду тот бордовый ящер с надломанным крылом казался настоящей издевкой.

– Я говорю вам это не для того, чтобы вызвать у вас сочувствие по отношению к себе, – он повернулся ко мне, и голос его вернул привычное размеренно спокойствие. Будто он мне лекцию по артефакторике читал, а не о личном рассказывал : – а для того, чтобы объяснить вам, что наш потенциальный брак – не блажь и не прихоть, я просто не вижу для себя других вариантов...

– Вы о чем? – насторожилась я.

– Помните, я рассказывал вам о невозможности полного контроля?

– Да.. рождение детей и магический перерасход, который лечится оборотом...

Но если он не может оборачиваться?

– Я в определенной ловушке, – продолжал дагон Ливейский, – стабилизировать свой эмоционально-магический контур оборотом я не могу, а если этого долго не делать, он просто выйдет из-под контроля.

– И.. как же вы тогда? – спросила уже примерно понимая, как.. Что там понимать, когда остаются только те самые контуры – между мужчиной и женщиной?

– Весьма.. непросто, – сейчас он пристально смотрел на меня и казался сосредоточенным. – Как не тяжело это признавать, но вы мне нужны, Диона.

Он так это сказал, что сразу стало ясно, что этому факту он совершенно не рад. И это почему-то больно царапнуло.

– Нужна, чтобы использовать меня для сброса своих эмоций? А, уточнение: многократно и без последствий использовать, я правильно вас поняла, Гилард?

Лицо его застыло, в глазах вспыхнула то ли обида, то ли ярость. Мне словно только этого и надо было. Как же мне захотелось сейчас его встряхнуть!

– Одно только не понятно: мне-то самой это зачем? Кое-какие выводы из ваших слов я сделала. Например тот, что любой дракон примет меня с распростертыми объятиями. Я же такая редкость! И безо всяких хмм... штрафных отработок... Может, разослать им письменные предложения, как вы считаете?

– Не стоит меня провоцировать, Ди, – ого, этот рык, кажется, ничего хорошего мне не сулит.

Он стремительно и неотвратимо подошел к столу, за которым я сидела, и навис надо мной, сверля убийственным взглядом. – Чего ты этим добиваешься?

Я с трудом подавила желание вжаться в спинку кресла, наоборот, чуть подалась навстречу, ощущая, как пряди цвета спелой вишни щекочут мои щеки, смахнула рукой невидимую пылинку с его плеча и доверительно сообщила:

– Я не добиваюсь, я говорю прямо: вы мне не нужны.

– Хорошо, – неожиданно согласился он и перехватил мою ладонь, которая к моему безмерному удивлению все еще лежала на его груди, – твои условия?

Большой палец бессовестно погладил внутреннюю сторону моего запястья, сбивая с мысли. И когда это мы успели перейти на «ты»?

– Вы что, думаете, я торгуюсь? – возмутилась искренне.

– Я готов рассмотреть и такой вариант.

– От вас мне ничего не надо, – голосом подчеркнула я первые два слова.

– А от других, значит, надо? – насмешливо осведомился ящер, вычерчивая на моей ладони затейливые знаки.

В какой-то момент я с ужасом поняла, что он явно знает, что делает, и долго сопротивляться ему я не смогу. От этого меня снова захлестнула волна беспомощной злости, как тогда в тренировочном зале. Только в этот раз я точно знала, куда бить, чтобы достать противника.

– Условия, значит... А что вы обещали остальным своим.. ну, тем, кем пользовались? Не хотелось бы продешевить, знаете ли. Или они с вами соглашались так... из жалости?

Гилард замер на мгновение, а затем медленно выпрямился и отошел обратно к окну.

– Вон отсюда, – голос его звучал холодно и равнодушно. На меня он так и не взглянул.

Я быстро собрала вещи в охапку и вышла из кабинета, уже осознавая, что буду жестоко об этом жалеть.

На следующий день дополнительных занятий у нас не было. Их вообще больше не было. Дагон ректор, не извещая меня, просто вычеркнул их из плана. Отчислять меня никто не собирался. И, наверное, можно было радоваться, что дракон наконец-то оставил меня в покое, но никакого облегчения я не чувствовала. И не думать о нем не получалось. Я то порывалась бежать к нему с извинениями, то одергивала себя, не желая унизительной участи необходимой, но совершенно нежеланной спутницы жизни. Не человек, а ходячий предохранительный клапан какой-то. Еще одна мысль не давала мне покоя: что если мой интерес к Гиларду (а не понимать, что меня к нему тянет, я не могла, себя-то не обманешь) – проявление той самой зависимости. Может, я не столь к ней устойчивая, как он мне об этом рассказывал? Поэтому, никуда я не побежала, занималась обычными студенческими делами, только на душе драконы скребли...

Весь следующий день после занятий я мастерила леталки из журнала. Просто чтобы дать работу рукам да занять чем-то мысли, и запускала их прямо из своего окна, направляя туда, куда мне вздумается. Удовольствия никакого от этого я не получила. И мысли все время возвращались к дракону. Тому, который после всех моих выходок на меня и смотреть не захочет. И правильно сделает. Я все пыталась представить, каково это — имея крылья, их лишиться. Наверное, это даже хуже, чем остаться без магии или без ноги.

Эти мысли изматывали. Поэтому я даже рада была, что на следующий вечер у нас планы – вечеринка, хоть чем-то отвлечься...

– Так, Ди, ты готова? – Марша ввалилась в мою комнату, когда я пыталась понять, что же мне надеть, – Ясно, понятно.. готовность нулевая.

Сама подруга выглядела как картинка: в желтом коротком – до колен – платье с пышной юбкой и укороченной кофточке в тон, в легких туфельках. Черные волосы она уложила в высокую прическу, лицо слегка подкрасила.

–В чем вообще ходят на такие мероприятия?

– Нужно что-то красивое, но удобное, чтобы не мешало танцевать. Поэтому все длинные наряды сразу мимо.

Мимо так мимо. Я бы вообще лучше в комбинезоне пошла. Настроение все равно весьма посредственное.

– Что насчет этого?

Ну, конечно, из всего многообразия моего гардероба (вытряхнутого из недр пространственного чемодана) водница выбрала именно его – бордовое платье с кружевными вставками. Я и сама,нет да нет, на него поглядывала, но этот цвет отныне у меня всегда будет ассоциироваться только с одним ящером.

– Давай, давай.. примеряй.. А то совсем опоздаем.

Я вздохнула и примерила. Кажется, неплохо.

– Так.. туфли бери, которые не жмут, а то танцевать не сможешь.

Взяла.

– С прической что делать будем?

– Так оставим.

Сложные конструкции на голове я терпеть не могла. Поэтому просто распустила волосы, подколов с боков несколько прядей, чтобы в глаза не лезли.

– Идем?

– Ага, Берни нас уже заждался, наверное.

До Эстина мы шли пешком. Во-первых, прогуляться по прохладной, но сухой погоде было приятно, да и не так уж сильно мы торопились.

Где находится «Похмельная курица» мы уже знали. Это студенческая забегаловка пользовалась среди учеников особой любовью благодаря смешному названию, сытной недорогой еде и просторному залу, где можно было собрать много народа.

Когда мы пришли, мероприятие уже было в самом разгаре. Задорная музыка сбивала с ног прямо с порога, народ бодро отплясывал и парами, и сами по себе. Часть студентов увлеченно обсуждала что-то, собравшись вокруг сдвинутых столов. А, понятно, тут шло рубилово в «Рыцарей и драконов». Еще в одном углу народ активно играл в «фанты» : кто-то уже кукарекал, кто-то отжимался, а кто-то плевался, не желая целоваться.

– Так, новенькие пришли! – возвестил рыжий парень в белой рубашке – .. А ну-ка держите!

Нам быстро всунули в руки подозрительные стаканчики с разноцветными жидкостями, судя по запаху, горючими. На каждый стаканчик прилеплена была бумажка с номером.

– У нас конкурс на лучший коктейль, вот тут номерки... Пробуем, номер того, который больше всех понравится, кидаем вот сюда, – нам предъявили круглую склянку, стоящую на барной стойке. – Не жульничать!

– Диона, привет! – не успела я еще как следует оглядеться и найти себе местечко, как рядом со мной оказался Итан и отбуксировал меня за свой столик. – Так, вот эту бурду, – он указал пальцем на стаканчик с ядовито-розовой жидкостью, – сразу выливай, ей только мебель полировать.. А эту, если хочешь, можешь попробовать... но аккуратно.

Я попробовала, и глаза мои сбились в кучку.

– Что это за отрава? – спросила, еле прокашлявшись. Несколько парней и девушек вокруг тут же засмеялись. Видно, это вполне закономерная реакция на данный коктейль.

– «Хрущ-скребун» зачитал воздушник мне надпись с номерка.

– Похоже, – одобрила я название. – Как твои отработки?

– Полным ходом, – улыбнулся парень, предъявляя ямочки на щеках, – а твои?

Настроение тут же испортилось.

– А все, – ответила, – нет уже отработок.

Итан заметил, что я погрустнела, и тут же предложил:

– Хочешь потанцевать?

А почему бы и нет. Я вымучила из себя благодарную улыбку, и мы отправились в кружок с танцующими. Определенно движение – жизнь. Несколько танцев спустя я улыбалась уже вполне искренне, а еще через пару увидела в рядах игроков в «драконов» Маршу с огневиком, которые так яростно о чем-то спорили с другой парой, что, казалось, грядет смертоубийство.

– Идем туда? – спросила своего партнера по танцам. И, заручившись его согласием, пошла через толпу к друзьям.

– Да ни хруща! – услышала я гневные вопли Марши. – Берни, скажи этой дурынде, что драконы так не ходят!

– Ого! – вклинилась я, – Я и не знала, что ты такой любитель этой игры.

– Веришь, сама не подозревала! – откликнулась подруга и снова продолжила свои разбирательства.

Мне играть не хотелось, хотелось, пожалуй, отдохнуть немного. И я отошла за столик в углу, где народ просто общался.

– Слыхали, говорят, сегодня обнаружили-таки этот прорыв? – делился новостями старшекурсник с факультета земли. – Вроде как даже вовремя, не успело грохнуть в полную силу.

– Не зря драконов туда притащили.. Эти ребята знают толк в подобных делах. Вот взять нашего ректора...

Нет, и тут мне спокойно не посидеть..

– Итан, спасибо за приглашение, я, пожалуй, пойду, – озвучила я парню свои планы, и заметила слегка расстроенное выражение на его лице. Спорить со мной он, правда, не стал.

– Давай тогда я тебя провожу? – предложил просто.

Я кивнула с благодарностью.

– Скоро вернусь, – бросил он друзьям – и мы вышли на улицу.

***

Рамка перехода в Стихийной академии вспыхнула мягким светом, и Милтон, уже давно в беспокойстве нарезающий вокруг круги, поспешил к самому ее центру.

Из зеркальной глади пространственного тоннеля показался сначала крепкий широкоплечий мужчина с белоснежными волосами и неизменным «драконьим хвостом» на затылке, в светло-голубом когда-то, а теперь пятнистом костюме.

– Ага, Эдвард, хорошо, что ты здесь! – обрадовался он, – ваши скоро подойдут. На пока, принимай подарочек, – и посторонился, пропуская перед собой Гиларда. Тот выглядел до предела измотанным, и на ногах держался, похоже, благодаря чистому упрямству.

– Твою мать, Гил! Что за на...? – взвился Милтон, – Эрх, ты-то куда смотрел?

– Эд, извини, но там без вариантов было. Мы осматривали очередной квадрат. Как знали, вдвоем отправились. Почувствовали неладное: земля – воздух, восемь баллов.. самое-самое начало. Я-то с воздухом управился, подмога быстро пришла, а с землей хуже... Лерой и Герт в горы ушли, пришлось Гиларду ее в одиночку до их возвращения держать, там уже изломы пошли. Не удержал бы – получили бы мы новую Лиерру.

– И что теперь с ним делать?

Сам обсуждаемый в разговоре участие не принимал, стоял, опираясь на плечо Эрха, и по всему вокруг скользил таким рассеянным взглядом, будто был пьян в стельку.

– Я предложил прямо оттуда к девахам махнуть, он меня знаешь, куда послал? Не скажу, а то неделю спать не будешь... Вот всем хорош парень, но с прибабахом. С чего он на эту тему такой нервный, не знаешь?

– К матери был сильно привязан.. плюс первая любовь ..с осложнениями, – нехотя ответил Эдвард.

– Поня-а-атно, печаль, конечно.. – озадачился было «белоснежный», сверкнув светло-голубыми змеиными глазами. – Ты вот что, веди-ка его домой. А когда вырубится, подсуети кого-нибудь поактивнее, можешь сразу парочку. Пусть хоть так пар выпустит. А то допрыгается ведь. Баб, ему, видите ли, жалко, а свою башку – нет. Даже меня сейчас потряхивает, вот подожду ваших – и в горы.. А ему-то каково!.. Ладно, бывай! – дракон покачал головой и снова скрылся в переходе.

***

Мы с Итаном уже зашли на территорию академии и теперь неспешно прогуливались через сквер в сторону моего общежития, когда увидели, что навстречу нам быстрым шагом, направляясь явно к выходу, несется Милтон. Он едва на нас взглянул, кивнул в ответ на приветствия, но, поравнявшись с нами, резко остановился, развернулся и, прищелкнув пальцами, указал на меня.

– Так, дель Фейт, идешь со мной!

– Куда?

– Помощь нужна.. а ты свободен, – кивнул магистр Итану.

Ситуация была странной. Но магистр казался настроенным вполне серьезно.

– Хорошо,– решила я и, повернувшись к парню, легко чмокнула его в щеку – Пока?

– Пока, – ответил тот, с подозрением оглядываясь на Милтона.

– Все-все, идем... – тот подпихнул меня в спину в нужном ему направлении.

– А куда идем-то?

– К Гиларду... поработаешь пока сиделкой.

– А ... что с ним?

– Занемог, – лаконично пояснил тот.

Куратор шел быстро, почти летел и, подхватив за локоть, заставил и меня шустро переставлять ноги. Мы дошли до ректорского дома. Милтон достал из кармана ключ, по хозяйски открыл дверь и чуть ли не втолкнув меня внутрь, зашел туда сам.

– Так... ну вот тебе больной, – голос магистра донесся из дальней комнаты. Я, крадучись, пошла на его звучание, заранее опасаясь того, что мне предстоит увидеть.

Дракон лежал на кровати прямо поверх покрывала. Не бордового, что удивительно, графитово-серого. А я уж думала, у Ливейского весь дом в черно-бордовой цветовой гамме выдержан. Невооруженным взглядом было видно, что он в беспамятстве: глаза закрыты, дыхание частое, прерывистое, волосы разметаны по подушкам.

–И что мне делать?

– Сиди тут и наблюдай за его состоянием. Придет в себя – ну... дашь водички попить.

– У него жар? – я осторожно потрогала рукой драконий лоб. Горячий как печка.

– Угум.. лихорадка... – очень странным голосом ответил магистр.

– А вы пока за помощью пойдете?

– Ахха, именно, – закивал тот.

– Ну ладно, посижу, – решилась я, – только вы постарайтесь поскорей, а то мне как-то неловко...

– Ахха.

Что-то Милтон сегодня подозрительно краток, видать, переживает за друга.

Хлопнула дверь, и мы с драконом остались вдвоем.

Я пометалась по комнате туда-сюда, потом тихонько присела на самый краешек кровати и принялась разглядывать своего пациента. Сейчас он был весь в черном. Черные брюки, рубашка, носки... Дракон в своем домашнем виде. Красивый... и смертельно мною обиженный. Я вздохнула и снова положила руку ему на лоб. Ужас! Как не дымится только! Грудь вон как вздымается... Дышать-то ему не трудно, интересно? Может, воротник ослабить? Я аккуратно наклонилась над ящером и одну за другой расстегнула несколько пуговиц. Вот так. Потом закусила губу, воровато огляделась по сторонам, и дотронулась ладонью до драконьей груди. Вот же! Какой, однако, горячий мужчина. Интересно, как сбивают температуру драконам? Может, прохладную тряпку ему на лоб положить или влажным полотенцем обтереть? Какая-то бестолковая из меня сиделка. Когда уже Милтон придет с целителем?

Нет, с тряпками я возиться, пожалуй, не буду... Вдруг драконам это вредно? Еще простынет, кашлять начнет, опять я буду виновата... Лучше просто рубашку расстегну до конца, пусть охлаждается естественным путем, правильно? И довольная своим решением, я приступила к реализации своего плана. Снова склонилась над Гилардом и принялась за пуговицы. Одну- вторую-третью, сверху вниз, будто бы случайно касаясь бронзовой горячей кожи.. спускаясь все ниже и ниже.. Ну вот и все.. Я завороженно провела рукой по груди и животу лежащего мужчины, не в силах отказать себе в этом не слишком приличном удовольствии, а когда подняла взгляд на лицо дагона Ливейского, застыла пойманным на месте преступления сусликом: за мной, не мигая, следили желтые драконьи глаза. И зрачки в них сейчас были такой ширины, что, казалось, еще немного – и они затопят чернотой все разгорающееся золотом пламя.

Я мгновенно отдернула руку и вскочила с кровати.

– Здрастье, – сказала, – я тут ..вот.. пока...

Гилард, не отрывая от моего лица странного взгляда, сел.

– Ой, вам же надо водички дать, – вспомнила я. И подхватила заготовленный на этот случай стакан, стоящий на тумбочке рядом с кроватью, – Хотите? – протянула я ему сосуд с животворящей жидкостью.

– Хочу, – тягуче подтвердил дракон, смотря на меня слегка рассеянно.

– Вот, – подошла я ближе.

Дракон взял стакан... и поставил его обратно на тумбочку.

– Иди сюда, – низким хриплым голосом позвал он, вставая с кровати и притягивая меня к себе за руку.

И, не дав ничего сообразить толком, прильнул своими губами к моим. И не было в этом поцелуе ни нежности, ни грубости. Одна только неутолимая, слепая жажда. Мне казалось, что он пил меня и никак не мог напиться. Постанывая, прерывисто вздыхая, разливая по моим жилам знакомое обжигающее пламя.

Мои руки гладили его плечи, стаскивали с него рубашку, зарывались в темно-гранатовые волосы, его – уже почти сорвали это дурацкое платье и вовсю исследовали новые неизведанные территории... Я дурела с этих прикосновений, поцелуев, с аромата нагретого янтаря, который источала его кожа.

А потом он вызывающим дрожь, совершенно бесстыжим шепотом спросил на ухо между ласками:«Как тебя зовут, девочка?»..

В смысле? На меня словно небо рухнуло. Я рывком отстранилась, вызвав то ли рык, то ли стон разочарования, внимательно посмотрела ему в глаза, и мне слегка поплохело от осознания того, что он вообще едва ли что-то сейчас соображает. Ужас какой-то: у меня тут под боком распаленный дракон в неадеквате. Никто не знает случайно, что нужно делать в таких случаях?

Наверное, я не слишком приличная, это правда. Никакие наставления о долге, чести или репутации не остановили бы меня. Я всем телом и душой хотела быть сейчас с ним. Но только не вот так, когда он даже не понимает, где и с кем находится. Не хочу... не надо...

Я завозилась, грохнулась на кровать, попыталась оттолкнуть прижавшего меня сверху Гиларда, но он, по-моему, даже попыток моих не заметил.

Единственное, что мне удалось – это, активно упираясь пятками, доползти до изголовья кровати. Пока дракон шарил руками по мне, я тоже шарила рукой – по тумбочке. И схватив попавший под нее предмет (я даже не поняла что это – ваза или кувшин), обрушила его на голову своему ящеру. Дыщь!

Дракон затих, и я тихо-тихо, ползком, дрожа от пережитого ужаса, вылезла из-под него, оделась и, захлопнув дверь, выбежала из ректорского дома.