Порочная королева

15

Она пристально посмотрела на Матео, а он только ухмыльнулся ей. Мы были придурками, но ей нужно было помнить свое место. Несмотря на то, что произошло между нами, несмотря на договор, на кону стояли наши жизни. Один неверный шаг, и все может рухнуть. Самым важным было добиться справедливости для Дейва и Эрика. Мы были в долгу перед ними обоими.

Мы с Эриком сидели на его кровати в приюте, шахматная доска балансировала на потертом покрывале между нами. Он взглянул на меня, когда я стащил его слона с доски.

— Что случилось с твоими родителями?

— Мертвы. Твои?

Опустив взгляд на доску, он нахмурился, обдумывая свой следующий ход.

— Я не помню свою маму. Она умерла, когда мне было три года. Но мой отец… он хороший парень. Он просто… когда умерла моя мама, ему было трудно справиться с этим, и он начал много пить… — он замолчал, снова глядя на меня и пожимая плечами.

— Значит, он все еще жив?

— Да. Он… это не было его решением, чтобы я оказался здесь, но он знал, что это к лучшему. Когда он разберется с собой, он придет за мной. Он обещал. Но я хочу, чтобы вы, ребята, пошли со мной. Теперь мы братья. Я знаю, что он примет вас.

Я с сомнением посмотрел на него. Я хотел ему верить, но один парень, принимающий трех нежелательных мальчиков в дополнение к своему сыну, — это вряд ли могло случиться. Никто не хотел заботиться о нас, даже люди, которые управляли этим домом на полпути. Большую часть времени нас оставляли на произвол судьбы, и это было нормально — я бы предпочел сделать это, чем отвечать перед взрослым в соревновании по власти. Но все это привело к тому, что мы были нежеланными и нелюбимыми.

Эрик, казалось, почувствовал, что происходит у меня в голове. Он всегда умел это делать — читать меня так, как никто другой. Отодвинув шахматную доску в сторону, он слез с кровати.

— Жди здесь.

Когда он вернулся, с ним были Сэинт и Матео.

— Давайте заключим кровавый договор. — Эрик посмотрел на нас троих.

— Что? — Сэинт забрался на кровать рядом с нами, прислонившись спиной к стене. Матео последовал его примеру, рухнув на живот и подперев голову локтями.

— Договор на крови. Да. — Волнение было ясно на лице Матео. — Мы можем использовать мой перочинный нож. Для чего мы заключаем кровавый договор?

Я не мог сдержать смех, и все трое уставились на меня. Не то чтобы я много смеялся — нам здесь было не над чем смеяться, и, думаю, я всегда был самым серьезным из нас четверых. Я был старшим и не мог не чувствовать ответственности за остальных.

На лице Эрика появилась улыбка, и это согрело меня изнутри. Он был самым счастливым из нас четверых, лучом солнца в нашем темном уголке мира. Я даже не хотел думать о том, где бы мы были без его жизнерадостности и постоянного оптимизма.

— Мы собираемся заключить кровавый договор, чтобы показать, что мы братья. Что, когда мой отец вытащит меня отсюда, я не оставлю вас позади. Мы все уйдём отсюда. У всех нас будет дом. Настоящий дом. Вместе.

К тому времени, когда Эверли натянула леггинсы и поднялась на ноги, кровь на пергаменте уже засохла. Она перевела взгляд на меня, ее щеки все еще были соблазнительного розового оттенка. Мой член был твердым, как камень, в джинсах, но я мог позаботиться об этом позже. Мы позаботились о нашей девочке, и теперь я знал, что у нее будут вопросы к нам. Вопросы, на которые я все еще не был уверен, что готов ответить.

— То, что это произошло, не значит, что я забыла, зачем я здесь.

Мои губы изогнулись вверх. Я ничего не мог с собой поделать. В ней было что-то, что заставило меня улыбнуться. Я никогда не знал, что человек может вызвать у меня столько противоречивых чувств, но Эверли каким-то образом справлялась с этим.

— Хорошо, — начал я, обменявшись взглядами с Сэинтом и Матео. Они оба кивнули. — Ты сказала, что твой дядя встречался с двумя другими парнями в церкви, верно? И что-то двигалось под одеялом. Как ты думаешь, это мог быть человек?

Она кивнула, ее глаза были широко раскрыты и встревожены.

— Я думала… Я надеялась, что это могло быть животное,.. оно было темным, но я думаю, что куча была слишкой большой, чтобы быть животным.

— Мы должны тебе кое-что сказать, и само собой разумеется, что никто не должен об этом знать.

— Я поняла это. Это и есть причина, по которой мы подписали кровавый договор, — отрезала она, заставив меня снова улыбнуться. Я чертовски любил ее огонь, то, как она стала достаточно уверенной в нас, чтобы кусаться в ответ. От этого мой член снова стал чертовски твердым. Или был бы, если бы не то, чем мы собирались поделиться с ней.

— Когда старик Дэйв скончался, мы подумали, что это сердечный приступ. Несчастный случай, понимаешь? Он был главным кандидатом на это — высокое кровяное давление, проблемы с алкоголем, избыточный вес… все это дерьмо. В тот день, когда это случилось, он отправился к твоему дяде. Мы думали, что это встреча, связанная с моей стипендией — хотя Blackstone U дает Сэинту бесплатную поездку, мои и Матео стипендии должны быть пополнены нашими собственными деньгами. Он какое — то время копил деньги — он собирался брать деньги из бизнеса, чтобы заплатить за это, и мы все помогали, когда и где могли, так что у него оставалось достаточно на жизнь и на поддержание бизнеса.

— Мы были у него в долгу, — вставил Матео. — Он принял нас, дал нам дом.

Сэинт кивнул.

— Он обращался с нами, как с собственными сыновьями.

— Да. — Я повернулся к Эверли. — Итак, он был на этой встрече, когда мы услышали, что у него произошёл сердечный приступ, и он скончался сразу. Мы даже не успели с ним попрощаться. Это, блядь, сломало нас. Я как раз собирался начать свой первый год в колледже, а Сэинт и Матео все еще учились в средней школе. Мы горевали, и нам пришлось взяться за бизнес и как-то поддерживать его на плаву, пока мы не отставали от школьных занятий. Он всегда мечтал, чтобы мы получили ученую степень, добились чего-то сами, так что это было нашей главной целью, но мы не могли позволить его бизнесу заглохнуть. Такой была его жизнь, да и наша тоже, с тех пор, как мы стали жить с ним.

— Местные жители тоже полагались на нас. Люди помогли нам, и нам удалось выжить. — Сэинт провел рукой по лицу. — Это было тяжело, но каким-то образом мы справились.

— Мы двигались дальше, как могли. Сэинт и Матео закончили среднюю школу и сумели поступить в университет Блэкстоуна. Нам удавалось поддерживать бизнес на плаву, живя как можно экономнее, чтобы мы могли позволить себе оплатить обучение в колледже. Затем, этим летом, все изменилось.

Глаза Эверли были еще шире, чем раньше, и казалось, что она едва дышала, когда смотрела на меня, полностью поглощенная тем, что я ей рассказывал.

— Что изменилось?

Моя челюсть сжалась.

— Я искал старые документы от грузовика, над которым старик работал пару лет назад. Это было нужно, и я… неважно, это неважно. Я нигде не мог найти документы, поэтому пошел посмотреть в его комнате. У него там был стол и куча папок. Мы на самом деле не трогали ничего из его вещей, не хотели это трогать, понимаешь?

Эверли кивнула.

— Я понимаю это. Когда мои родители скончались, я хотела… Мне казалось, что если я ничего из их вещей не сдвину, мне покажется, что они возвращаются. Как будто они просто ушли куда-то на целый день. — Ее глаза наполнились слезами. — Но они так и не вернулись. И люди пришли в наш дом, упаковали все свои вещи и забрали меня.

Сэинт обнял ее, и она прижалась к нему, принимая его утешение. Я продолжил говорить. Мне нужно было это выяснить.

— Я нашел вещи. Несколько газетных вырезок, заметок, фотографий… и в блокноте на его столе он написал, что встречается с твоим дядей, чтобы предъявить ему доказательства. Мы точно не знаем, что это было, поскольку какие бы улики он ни взял с собой, теперь они должны быть у твоего дяди, но, основываясь на том, что мы нашли в его комнате, мы думаем, что это как-то связано с Эриком.

— Кто такой Эрик? — Пальцы Эверли обхватили мой сжатый кулак, ее рука сжала мою.

— Эрик был нашим лучшим другом. Сын Дейва. Он… он исчез. — Я встретился с ней взглядом. — Мы думаем, что его исчезновение как-то связано с твоим дядей. И мы думаем, что он стал причиной сердечного приступа Дейва. Мы думаем, что он мог убить его.