Последний из страстных вампиров

Глава 17

— Это было попросту жутко.

— Ну да. — Я равнодушно пожала плечами, сопровождая слова, тащась дальше за группой людей тараторящих взволнованными шепотками, изредка испуганно открывавшими рот прерывая беседу.

Сара остановилась, чтобы подарить мне пронизывающий взгляд.

— Ну да? Ну да! Это ни в малейшей степени, не ну да!

— Ты говоришь с кем-то, кто сам побывал в преисподней и поболтал с обвиняющим мужчиной, не упоминая уже о прохождении сквозь строй Хашмаллимов, которые, по моему скромному мнению, в тысячу раз хуже, чем вышеупомянутый лорд демонов. Что-то такое простое, как дом с привидениями не страшит подобных мне.

— Мне ты едва ли не нравилась больше, когда была упрямым скептиком, — ответила она, делая гримасу.

— О, я все еще скептик…относительно множества вещей. Есть кое-что, что я не хочу обсуждать, и что выходит за грань того, что можно объяснить существующей наукой, — ответила я, покорно останавливаясь, когда лидер группы охотников за призраками махнул всем притормозить. — Я еще не видела каких-либо доказательств, что это здание что-нибудь другое, чем крайне старое и… — я вдохнула воздух — …очевидно населенное очень большой семьей грызунов. Я хотела бы, чтобы Тео был здесь.

— Это третий раз за час ты говоришь что — ох, какого это было бы?

— Простите, это меня, — один из мужчин в названной группе, застенчиво отвечая на звонок сотового, который издал странное жужжание.

— Прекрасно, я беру свои слова назад. Я не хотела бы, чтобы Тео был здесь — вместо этого я хочу быть с ним.

— Итак, мы подождем здесь двух недостающих участников, — громким шепотом объявил глава группы. — Они как раз снаружи здания. Я пойду встречу их у двери и провожу сюда. А пока мы ждем, давайте сделаем несколько измерений основания верхнего этажа. Те из вас, кто из команды контактеров могут пожелать войти в состояние медитации и посмотреть, есть ли какие-нибудь объекты для общения с вами.

— Люди с новыми взаимоотношениями всегда так надоедливы, — сказала Сара, когда изящно опустилась в позу лотоса, принимая умиротворенный вид на лице, несмотря на холод, сырость и наполненное грызунами окружение в трехсотлетней мельнице, которую мы теперь занимали. — Ты не увидишь Энтони и меня липнущих друг к другу.

Я шлепнулась рядом с ней со значительно меньшей элегантностью.

— Вы были женаты шестнадцать лет. Я допускаю, что к тому времени, когда Тео и я будем вместе достаточно долго, я не буду возражать, если он потратит вечер, занимаясь таинственными вещами, о которых он откажется рассказать мне, за исключением, например того, что он надеется, даст нам некоторые указания относительно всей ситуации с Хоуп.

— Тихо. Я медитирую.

Я обняла колени, когда сидела рядом с тихо жужжащей Сарой, слегка дрожа от холодного полночного воздуха. Мы были на верхнем этаже одной из старейших неработающих мельниц Англии, известной частым посещением призраками, которая имела пестрое прошлое, что возможно включало несколько убийств, три самоубийства и в течении 1970-ых безрассудные сатанинские ритуалы. В интерьере мельницы на первый взгляд не было ничего особенного — в течении последней сотни лет она поочередно использовалась как место для офиса, квартир и наконец, склада. Хотя у меня не было паранормального радара, который, как уверял Тео появится у меня со временем, я не чувствовала ничего в здании, что ощущалось бы отдаленно другим.

— Эй, посмотри, — тихо сказала я Саре, толкая ее локтем. Глава группы, слегка пыхтя на каждой ступеньке, появился на лестнице с двумя опоздавшими на буксире. — Это же Майло с сеанса.

— Мммммм. Я верю, что они принадлежат к группе.

— Я собираюсь поздороваться. — Я встала и прошла с улыбкой к вновь прибывшим. Майло представил свою жену, которая сделала мне короткий кивок прежде, чем воскликнуть, что хочет провести несколько минут, общаясь с духами мельницы.

— Жена — верящая, — тихим голосом сказал мне Майло. Мы двинулись в другой конец комнаты, располагаясь непосредственно у хрупкого металлического стола, что скрывалась в углу. — Я пытался урезонить ее, но… — Он пожал плечами.

— Я понимаю, как это бывает. Я не говорю, что не могу принять, что есть некоторые вещи, которые, кажется, выходят за границы логического объяснения… — К чему была склонна в большей степени теперь, когда моя жизнь была чем-то за пределами логики. — …но большинство людей даже не пытаются рассматривать причины происхождения вещей. Если они видят свет в небе — это должны быть пришельцы.

— Точно, — согласился Майло, наблюдая за группой, когда они уселись в круг для общей медитации. — Логика — ключ к этому. Вы кажетесь очень логичным человеком.

Я улыбнулась.

— Это пришло от поля деятельности. Я физик, как видите. Логика более или менее моя сильная сторона.

— Действительно? — Он с заинтересованным лицом повернулся ко мне. — Вам случайно не нравятся головоломки, а? Интеллектуально трудные задачи? Я схожу от них с ума, но редко есть кто-нибудь, с кем я могу разделить это, поскольку жене не нравятся такие вещи.

— Вы имеете в виду логические головоломки? Машина А покидает Лос-Анджелес со скоростью тридцать миль в час и поезд, отъезжающий из Чикаго со скоростью шестьдесят миль в час, что-то вроде этого?

— Ну,…отчасти. Я имел обыкновение принадлежать к группе логических проблем в университете, но потерял связь с большинством членов.

— А. Я отнюдь не головоломщица, но эти вещи, кажется, были созданы, чтобы легко решаться, если вы просто делаете правильные шаги.

— Это они. — Он на мгновение выглядел задумчивым, затем улыбка расплылась на его лице, когда он кивнул на группу перед нами. — Не хотели бы вы попробовать одну?

— Головоломку?

— Да. Одну удовлетворяющую этой группе?

Я посмотрела на шестерых человек перед нами.

— Вы шутите. Логичные охотники за призраками?

— Что-то вроде этого, — сказал он, смеясь. — Смотрите, здесь есть пятеро членов, плюс ваша подруга, Сара. Это создает логическую головоломку.

— Поверю вам на слово. — Я присела на стол, довольная, что можно было заняться чем-то еще, кроме как наблюдать за охотниками на призраков, общающимися с духами. — Я не знаю смогу ли я состязаться с кем-то, кто привык создавать головоломки, но я попытаюсь.

— То, что надо! Посмотрим,…вы знаете их имена, не так ли?

— Вообще-то нет. Я пропустила знакомство, потому что была в туалете, когда все встретились в местном ресторане.

— Прекрасно. Я знал этих людей в течении последних восьми лет и могу сказать, что каждый из них — за исключением вашей подруги, конечно — живут в разных городах. Теперь, как мне кажется, нам нужен третий элемент, что-нибудь, что вы не сможете сказать, глядя на них…хмм. А, вот. В каждой из таких групп есть члены с необычной, воображаемой экстрасенсорной специализацией.

Я подняла брови и снова взглянула на них. С моими вновь открывшимися знаниями о паранормальных вещах, я не заметила у них каких-нибудь признаков, что они тоже были «знающими», так сказать.

— ОК. Итак, я как предполагается, должна догадаться, кто имеет эти экстрасенсорные способности?

— Воображаемые экстрасенсорные способности, — подмигнув, сказал он. — Имя, экстрасенсорная способность и город, как впечатляет?

— Лучше чем скучать, — усмехнулась я. — Сделаем это.

— Хорошо, тогда. Психометристу и мистеру Бренду обоим нравится их чай без молока. Телепат из Ньюберри и миссис Флоринг, медиум, не очень хорошо ладят. Чтец мыслей приезжает из Св. Бартлби.

— Стойте, стойте, стойте, — сказала я, роясь в сумочке. — Мне нужна какая-нибудь бумага, чтобы записать все это. Телепат и Флоринг, медиум, не ладят…Св. Бартлби…ОК, продолжайте.

— Так вот, Сьюзанн, мистер Биттерс, Майкл, Огюст и человек из Лиринга-на-Бенте все обычно прибывают вместе. Миссис Ли и Тимоти всегда опаздывают. Дениэл — контактер и Кэрол поют в местном хоре.

— О, мужайтесь, это становится приятным, — сказала я, записывая все. — Это точно также как в логической группе, где я состояла вечность назад в колледже.

— Дениэл Ричингс не живет в Бартлби. Кэрол не живет в Ливордстоуне.

— В Англии лучшие названия у городов…записала. Что-нибудь еще?

— Только одно. Если вы спросите миссис Ли, состоит ли она дольше всех в клубе, она скажет — нет, это был ее друг из Эдмондса, с которым она выросла в ее городе Ньюберри.

— Хмм. ОК. Дайте мне подумать… — Я воззрилась на информацию, которую записала, решив, что это была не более чем математика замаскированная в виде слов и значит каждая частица информации числовая величина, тогда их нужно переделать в уравнения, что придаст смысл.

— Занимайтесь так долго, как необходимо, хотя это выглядит почти как медитация, — сказал Майло, однажды взглянув на группу.

— У меня почти получилось,…нет, стойте, это не сработало…хмм…она не может быть здесь и там одновременно…ааааах. — Я глянула вверх с улыбкой.

— Представляете это, не так ли? — Спросил Майло, сверкая глазами.

— Я так размышляю. Я немного смошенничала с тем, что могла видеть, что в группе есть только две женщины, но даже так это имеет смысл, что поскольку телепат из Ньюберри и миссис Ли утверждает, что она из Ньюберри, миссис Ли должна быть телепатом. А поскольку она не прибыла с Сьюзанн, потом методом исключения, имя миссис Ли должно быть Кэрол, что означает, что миссис Флоринг, медиум, это Сьюзанн. Она не могла приехать из Ньюберри, Св. Бартлби или Лиринга-на-Бенте, но могла жить в Ливордстоуне или Эдмондсе.

Майло улыбнулся. Моя уверенность возросла.

— Так как друг миссис Ли из Эдмондса, и миссис Ли и миссис Флоринг не ладят, это означает что она из Ливордстоуна. Дениэл Ричингс не живет в Бартлби, не может он жить и в Ньюберри или Ливордстоуне. Поэтому он должен жить в Эдмондсе или Лиринге-на-Бенте.

— Что же, спрашивается, вы делаете? — Сара неодобрительно посмотрела на меня. — Играете в игры, пока мы пытаемся вести очень серьезные научные исследования?

— Просто провели немного времени, — торопливо сказала я, пихая мой листок бумаги Майло. — А ты все сделала с жужжанием?

— Это не просто жужжание, это открывание себя для…ох, чего я беспокоюсь? Честно, Порция, я думаю, что ты могла бы выказать немного больше уважения тому, что мы делаем здесь, учитывая тот факт, что ты та — кто есть теперь, — страстным шепотом сказала она, когда тянула меня вслед за собравшейся группой.

Я бросила Майло извиняющую улыбку. Он перечитал мою бумагу и показал большие пальцы вверх, которые я интерпретировала как означавшие, что я вычислила оставшуюся часть головоломки правильно.

— Майло и я просто развлекали себя, пока вы ребята были открыты и что-то вроде. Он своего рода энтузиаст головоломок. Ты знала, что его жена и другая женщина не ладят?

Сара закатила глаза и схватила меня за запястье, буксируя дальше за группой.

— Двигайся, у нас есть комната для исследования. Мистер Ричингс сказал, что зафиксировал там падение температуры на восемь градусов, в трех отдельных случаях.

— Вероятно, просто вентиляция, — пробормотала я, но сохранила мой голос тихим. Я пообещала Саре, что проведу вечер с ее временной группой охотников за призраками, в обмен на ее помощь в поисках того, что произошло с Хоуп и несмотря на мое желание быть в другом месте в этот момент — руки Тео приходили на ум как хорошая альтернатива — я делала, что могла для принятии мер, чтобы у Сары был приятный вечер.

Почему, кажется, я ощущаю глубокое ощущение мученичества от тебя?

Я улыбнулась голосу в моей голове. Сегодня вечером я ощущаю себя особенно святой.

Это что плохо?

Ничего, чтобы я не ожидала. Кучка людей, бегающая вокруг с приборами, измеряющими сквозняки и электромагнитные потоки, и подпрыгивающих от каждого скрипа или хлопка.

Это только на несколько часов. Я уверен, что ты восторжествуешь над такими суровыми обстоятельствами.

Действительно. Не то чтобы я жаловалась, но почему ты разговариваешь со мной? Я думала, что ты хотел, чтобы я не докучала тебе?

Любимая, ты некогда не докучаешь мне. Ты, однако, действительно, отвлекаешь меня от имеющихся дел. Что твои груди. И бедра. И губы, и ноги, и все другие части между ними. Слова Тео сопровождались такими эротическими мысленными образами, что я обнаружила себя возбужденной прямо тут среди холодной, наполненной мышами мельницы.

Если ты не хочешь, чтобы я сбежала отсюда, выследила тебя и прижав к земле, поимела по-своему, лучше прекрати посылать мне такого рода вещи.

Ты действительно прижала бы меня к земле? — спросил он, звуча заинтригованно.

Безусловно. Как идет инфо-охота?

Он вздохнул. Не так уж хорошо. Нефилим, с которым я связался, ничего не знал.

Дерьмо. Таким образом, мы не имеем никаких наводок?

Нет, у нас есть одна. Мой нефилимский друг упоминал Сосуд, который очевидно был очень тесно связан с Хоуп. Но я не смог найти этого человека — он, кажется, умеет прятаться точно так же, как она.

Сосуд — это человек?

В данном случае, да. Сосуды служат смертным, под прямым руководством Начал[28], которые в свою очередь исполняют приказы Сил и они, как ты знаешь, напрямую подчиняются Марам.

Кажется, очень сильно похожим на маленькую старушку, которая проглотила муху.

Прости?

Ничего, просто шутка и не очень хорошая. Итак, что теперь?

Я собираюсь продолжить пытаться определить местонахождение пропавшего Сосуда. Я встречусь с тобой в трактире, после того как ты закончишь с призрачной группой, хорошо?

Полагаю что так, хотя я была бы счастлива помочь тебе…

Сара была бы обижена.

— Порция?

Пришла моя очередь вздохнуть. Ты прав. Тогда, на эту ночь я — Святая Порция.

Его смех был теплым и заставил меня улыбнуться, несмотря на мое холодное, неудобное окружение. Ты не святая, любимая. Но мы можем обсудить это позже сегодня ночью.

Иди. Береги себя, хорошо?

— Порция! — Сара трясла меня с подозрением на лице. — Ты снова смотрела совершенно мечтательным взглядом. Ты, должно быть, говорила с Тео. Он нашел Хоуп?

— Нет, еще нет. Он пытается найти какого-то члена Суда, который возможно дружил с ней.

— Ах. Ловкий мужчина. — Она сверкнула мне улыбкой и покачала бровями. — Более чем в одном, а?

— Конечно. Так что с холодными точками?

Ее лицо осветилось.

— О, это так захватывающе! Мистер Ричингс измерил снижение на одиннадцать градусов в углу! Пошли, посмотрим!

Я восхитилась холодной точкой, держа при себе мысли, что недостаток изоляции и случайный ремонт стены, более вероятно способствовали охлаждению воздуха, чем невидимое призрачное присутствие. В то время, пока группа азартно проводила дополнительные измерения и делала неистовые записи, я украдкой подошла к Майло.

— Итак, как выше имя Ли или Флоринг?

Он улыбнулся, протягивая мне руку.

— Я не думаю, что мы были когда-нибудь должным образом представлены, не так ли? Я — Ли, Майло Ли. И Кэрол, моя жена, вон там, но вы уже это установили. Это должно быть все работа физика, которая дала вам аналитический ум?

— О, я не знаю, но считаю, люди имеют тенденцию рождаться с развитым левым или правым полушарием мозга. У вас в значительной степени развито левое полушарие. Чем вы занимаетесь? Какой у вас род занятий, то есть.

— Обслуживаю клиентов для большой корпорации. Я живу, чтобы служить, — сказал он, с намеком закатил глаза и иронично поклонился.

— А. Это должно быть сложно. Я не думаю, что могла бы долго иметь дело с неудачливыми людьми.

— Это ужасно. Хотя, я надеюсь очень скоро продвинуться, поэтому это зло я перенесу немного дольше.

— Удачи вам. Так как долго, говорите, вы и ваша жена были охотниками за призраками?

Мы провели следующий час, беседуя о мелочах, оба наблюдая снисходительными взглядами, как призрачная группа двигалась из комнаты в комнату. К концу второго часа, ни с чем, что показывало их работу, кроме нескольких чисел записанных с измерительных приборов. Даже энтузиазм Сары начал спадать. Мы возвращались к трактиру в относительном молчании — она изучающая скудные записи этого вечера и я ожидающая снова увидеть Тео.

Я отправилась в постель в одиночестве, мой заблудший вампиро-нефилим все еще охотился на свой Сосуд. Когда я обнаружила, что он не вернулся в трактир, то предложила помочь ему охотится на члена Суда, но Тео настоял, что все почти сделано. Даже разделенный приблизительно тридцатью милями или около того, он, казалось, ощущал изнеможение, что затрудняло мои мысли. Я не спорила, когда он приказал мне ложиться в постель, просто послала ему образ того, что я наметила сделать с ним, когда он направит свой путь назад ко мне.

Мои сны были спутанными, но гораздо более яркими, чем я помнила в прошлом. Я просыпалась зачастую от малейшего шума в трактире, но, к сожалению, оставалась одна. Я соскользнула в кошмар, где гигантские осы несколько раз ужалили меня. Медленно это перетекло во что-то гораздо более приятное, жала ос превратились в легкие касания крыльев, когда осы изменились в ярко-синих колибри. Я извивалась от удовольствия на земле, нагая, согретая солнцем, что светило вниз с такой силой, что я могла чувствовать его тепло глубоко внутри меня, в темных, скрытых местах, которые возвращались к жизни, только когда Тео был рядом. Однако, мягкие, нежные прикосновения птичьих крыльев не успокаивали — они заставляли меня извиваться еще сильнее, оставляя так же желание избежать их странных эротических касаний и увлекавших меня к большему возбуждению. Одна из птиц уселась мне на живот, даря мне долгий взгляд ее темных глаз, прежде чем опустить голову и вонзиться в мое бедро длинным, острым клювом.

— Милая мать разумного, — я задыхаясь, внезапно проснулась. Голова Тео была склонена над моим бедром, его темные локоны касались моей кожи, когда боль от его зубов проникших в нее, уже таяла в чем-то, столь приятном, что я пожелала чтобы он никогда не останавливался. Его пальцы на мгновение затрепетали у возбужденной чувствительной плоти, когда погрузились в меня в движении, от которого я выгнулась на кровати, а мои бедра поднялись навстречу движению его пальцев.

Salus invenitur, — застонал Тео у меня в мозгу, когда сделал глубокий глоток из меня. Твой вкус слаще нектара, Порция. Как может что-то столь удивительное, ранить так ужасно в тоже время?

Мое тело напряглось вокруг его пальцев, ослепнув от всего, кроме потребности чувствовавшейся внутри него и отклика, что лежал внутри меня.

— Это чересчур, — сказал он, поднимая свою голову от моего бедра. Его глаза были черными, как полированное черное дерево, его лицо напряглось от голода, страсти и желания.

— Нет, — сказала я, чувствуя себя так, как будто мои внутренности туго скрутило. Я толкнула его на спину и взобралась на него. — Но это может быть.

Его вкус, насколько я знала, будет — горячим, мужским и невероятно чудесным, твердая плоть его члена была одинаково шелковисто-мягкой и в тоже время твердой, как сталь. Он громко стонал, его голова откинулась назад на матрац, обе руки сжимали простыни под нами, когда я занимала свое время исследуя его, непринужденно читая его мысли, отмечая, что приводила его в неистовство.

Его возрастающая страсть и возбуждение питали меня. Мои колени были разведены, пока я наслаждалась его рывками подо мной, плотно прижимавшегося к моей собственной чувствительной плоти. Молния экстаза, что прорвалась сквозь меня, в результате захватив врасплох, но не настолько как Тео, внезапно схватившего меня за бедра и поднимая на свое тело, проталкиваясь вверх в меня и притягивая вниз. Все существующее исчезло, мой мир, вся вселенная, сжимаясь до мужчины подо мной, убеждавшего меня тихими вскриками удовольствия, двигаться на нем быстрее.

Как я существовал без тебя так долго? — спросил Тео, когда его рот сомкнулся на моей груди, его зубы проникли глубоко в мою мягкую плоть в то же самое время, когда он взорвался в потрясающем оргазме, сила которого подтолкнула меня к моему собственному. Его тело пульсировало и колотилось в меня, пока я попросту полностью прекратила существование. Порция, которую я знала в течении тридцати восьми лет и стала Порцией, которая была частью Тео. Я никогда не верила, что женщина нуждается в мужчине, чтобы быть полноценной, но это было по-другому. Это не было вопросом общественных нравов или проблем пола, или даже биологической потребностью в спаривании. Я знала в глубинах моей души, что Тео обогатил меня способами, которыми не смог ни какой иной человек и это знание потрясло меня.

Это странно, не так ли? Руки Тео нежно гладили мою спину, когда я лежала на его груди. Сердце дико билось в моей груди, дыхание было неровным и судорожным у его плеча. В одно мгновение — мы идем по своим делам по жизни, а в другое — наши существа так сильно переплетаются с кем-нибудь еще, что невозможно вновь разделить их.

Я не хочу их разделять, сказала я не задумываясь, прежде чем поняла, что то, что я сказала, звучало слабым и надоедливым.

Его руки замерли на мгновение. Я никогда не смогу подумать, что ты слабая, возлюбленная. Ты — самая сильная женщина, которую я знаю.

Я подняла голову, чтобы взглянуть в его глаза, наполовину опасаясь, что найду жалость или что-то такое же мучительное в них, но к моему облегчению они были переполнены только удовлетворением и незамутненной любовью, что заставила меня захотеть запеть от счастья. Я сказала бы, что сожалею о том, что произошло, но я не сожалею. Я жалею, что твоя душа была утрачена из-за моего невежества, но даже это не может погасить ту радость, которую ты несешь мне.

Глупая женщина. Он притянул меня вниз на свою грудь, его тело все еще было глубоко во мне. Его губы сладкими на моих, но его слова были еще слаже, когда они нежно коснулись моего ума.

Что душа по сравнению с этим?