Последний рейс королевы

Глава 12

Я невольно запаниковала. В прошлом случались разные ситуации. Иногда мне приходилось туго. Часто бывала битой. Но я всегда стремилась перетянуть преимущество на свою сторону с помощью подручных предметов. Любых. И не считала это зазорным или грязной игрой. Мужики априори сильнее меня, и меня только гибкость и маневренность и спасала порой. Однако увертливость и силу на одну ступеньку ставить глупо. В прямом столкновении с мужиком и без оружия я заведомо слабее. А это прямой путь к проигрышу.

С гулкой неотвратимостью шаги приближались. Тяжелые. Словно гвозди, вбитые в крышку гроба. Еще раз нервно окинула глазом все помещение, в котором меня содержали. Пусто. Только лежанки, которые мне точно не поднять. А даже если и подниму, то все равно такое оружие не пройдет в двери. А на территории комнаты, в которой я сейчас стою, преимущества у меня не будет, или будет очень маленькое. Ошеломить и дезориентировать противника не получится…

И тут меня осенило. Двери! Двери, отсекающие мое узилище от соседней комнаты, открывались наружу. То есть, мужик сейчас их потянет на себя! Я вся обратилась в слух. Как далеко мой противник сейчас от дверей? Или он уже слишком близко и хорошего размаха не выйдет? Мне было очень важно не ошибиться. Слишком важно. Внезапный удар дверью в лицо – это был мой единственный шанс уцелеть в этой передряге и отвоевать свою свободу и жизнь.

Обострившееся до предела восприятие позволило различать всякие мелочи. Вплоть до дыхания идущего мужика. Тяжелого дыхания, нужно отметить. Переел? Болен? В любом случае, это еще один плюсик к моему шансу. Я сжалась в комок, напружинив все мышцы, готовая атаковать в любую секунду.

— Девочка-красавица… я уже иду… — пропел, а скорее прогундел, себе под нос мой противник. Меня передернуло от отвращения. — Тебе лучше быть со мной ласковой! Тогда, может быть, я оставлю тебя себе…

Тоже мне еще, осчастливил!

Мне показалось, что мужик уже у самой двери, уже положил свою сальную после еды лапищу на ручку и готов войти. И я, вкладывая в удар все свои силы и добавляя массу тела, со всей дури толкнула дверное полотно вперед, наваливаясь на него. Практически, падая вперед всей своей массой.

Я ошиблась. То ли мужик был еще слишком далеко от двери, то ли отпрыгнул в сторону, увидев угрозу. А может быть, еда его не расслабила, он всегда был настороже. Но так или иначе, я пролетела мимо его ошеломленной морды, вися на полотнище двери. И в самый последний момент, отчаянно вцепившись скрюченными пальцами в корявую поверхность, я сумела подтянуться и с размаху, вкладывая все имеющиеся силы, врезать пяткой в заросший подбородок.

По иронии судьбы тяжелая, допотопная, сколоченная из каких-то грубых брусьев дверь не имела даже подобия стопора. И получив от меня приличное ускорение, с грохотом врезалась в стену. Меня слегка оглушило от удара, и я не сумела удержаться на своей хлипкой позиции. Скрюченные пальцы соскользнули, загоняя под кожу занозы, ломая свежий маникюр. Меня отбросило назад.

Все случилось очень быстро. Отчаянно быстро. Всего пару заполошных ударов отравленного адреналином сердца, и вот я уже трясу головой, сидя на полу, пытаясь прийти в себя раньше, чем противник меня атакует. Ведь в таком, дезориентированном, полуоглушенном состоянии я – легкая добыча. Бери меня голыми руками и делай, что хочешь.

Постепенно звон в ушах и мельтешение в глазах от сильного удара и последующего падения сошли на нет. И я достаточно пришла в себя, чтобы сообразить, что сижу на полу, опираясь спиной… на тело своего противника.

Меня словно ветром с места сдуло. Я сама не поняла, как у меня вышло так быстро вскочить на ноги и отбежать к противоположной стенке. По дороге я еще и успела прихватить со стола десантный нож, брошенный там среди объедков нерадивым хозяином. И теперь судорожно сжимала в руке потрепанную рукоятку, ожидая атаки.

Один удар сердца… Второй… Я лихорадочно втянула ноздрями воздух, словно мне не хватало кислорода. Мужик не шевелился. Я позволила себе постоять на месте еще пару таких же судорожных, рваных вдохов, внимательно разглядывая лежащего у стола похитителя. А потом крадучись начала приближаться к телу, ежесекундно готовясь отразить нападение… Вот только готовилась я, как оказалось, напрасно.

Только подойдя к лежащему вплотную, я обнаружила натекшую под головой темную лужицу и поморщилась от уже разливающегося в воздухе характерного запаха. Прикасаться к мерзкому существу неопределенной расы, по самые глаза заросшему неопрятной пегой бородой с запутавшимся в ней мусором, не хотелось. Но пришлось. Мне необходимо было выяснить точно жив мой противник или нет, надо его связывать, или можно оставить так, он уже безвреден.

Превозмогая рвотный рефлекс, я заставила себя нащупать кончиками пальцев на немытой и липкой шее сонную артерию. У большинства рас, за исключением, пожалуй, лишь инсектов-фарнов, один из самых крупных кровеносных сосудов проходил там же, где и у землян находилась сонная артерия. То есть, на шее было удобнее всего щупать пульс. Если он был.

У мужика его не было. Убедившись в том, что враг мертв, я быстро осмотрела его голову. Просто ради того, чтобы понять, что послужило причиной смерти. Хотя, уже через мгновение я обозвала себя дурой. Стоило только поднять глаза, и я увидела окровавленный, с прилипшими к нему характерными волосками, угол стола. Стало понятно, что мужик при падении, на мое счастье, неудачно приложился к нему головой и отдал космическому дьяволу душу.

Дав себе несколько драгоценных секунд перевести дух, я с облегчением опустилась на пол прямо рядом с мертвым телом. Ноги не держали. Мужику на мои действия уже было плевать. А я сильно нуждалась в передышке. Стараясь дышать глубоко и размеренно, я осматривала окружающую обстановку. Все казалось настолько нелепым и фантастическим, что я ощущала себя героиней какой-то исторической постановки. Каменные серые стены и такой же каменный пол, лишенные какой-либо отделки, вызывали одну лишь ассоциацию: каменный мешок. Странно такое было видеть, так давно уже не строили. А тут еще и грубо сколоченные стол, табуреты и двери… Будто хижина сказочного лесоруба, если я правильно помню когда-то прочитанную сказку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Немного отдышавшись и уняв тошноту, наверное, мне все же досталось сильнее, чем я думала, я поднялась на ноги. Надо было отсюда убираться. Хорошо, если моих похитителей только двое. Один мертв, второй занят моим коммуникатором. А если больше? Я сильно сомневаюсь, что физически смогу сейчас принять бой.

В голове еще немного шумело. Однако, у меня получалось идти ровно и не пошатываясь. Уже добравшись до видневшейся в углу второй двери, я на мгновение замерла перед ней, прикусив в раздумьях губу, а потом решительно вернулась обратно и обыскала карманы трупа. Мне сгодится все: кредиты, коммуникатор, ключ от местного транспорта. Все, что поможет мне унести отсюда ноги и добраться до отеля и до Нартанна, чтоб его твилл нежно любил.

Я злилась. Сама не понимая отчего в груди кипит глухое раздражение, яростно рыскала по карманам неопрятной одежды местного аборигена. Арлинт не виноват, что я попала в переплет, он не заставлял меня идти именно в этот центр красоты. Сама так решила. Но одного воспоминания о блондине с бирюзовыми глазами мне хватило, чтобы прийти в бешенство. Что со мной? Никогда ранее я так остро не реагировала.

Итогом обыска оказались: порванный карман на куртке погибшего мужика, упаковка чего-то, напоминающего высушенную и измельченную траву, какая-то овальная и плоская фиговина на цепочке, напоминающая больше всего кусок колбасы, только из стали и вожделенный старт-ключ от допотопного флайтера. Такие были в ходу во Вселенной лет сто назад, но и теперь еще кое-где использовались на отсталых планетах. Ну да плевать. Хоть и доисторический, но транспорт. Главное, чтоб был на ходу. И все же в голове снова мелькнула тревожная мысль: куда меня занесло? Во что я влипла? Но особо раздумывать было некогда. С каждой убегающей секундой стократно возрастал риск напороться на кого-то еще, кроме того бедолаги, что так удачно приложился головой о стол.

Подумав всего мгновение, я широким жестом сгребла все, что нашла, и рассовала по своим карманам. Потом буду разбираться, что попало ко мне в руки. А пока… Я бросилась к двери и дернула ее за ручку. На мое счастье, она была не заперта. Уходящий сообщник погибшего не озаботился такой мелочью, как безопасность. За дверью оказался короткий и темный коридор, с уже знакомыми лысыми каменными стенами, завершающийся еще одной дверью. И вот эта оказалась уже заперта. Вернее, мне так показалось с перепугу. Потому что дверь просто банально заклинило. И стоило мне упереться в нее плечом, как она распахнулась и я второй раз за короткое время полетела вниз.

На этот раз я ушиблась гораздо сильнее. Левую коленку прострелило такой болью, словно в нее вогнали длинную раскаленную иглу. Ладони тоже будто огнем обожгло. Я заскулила от боли. Но это все оказалось неважным. Потому что я свалилась прямо у двери флайтера. Путь к свободе открыт.

И все же, все было далеко не так просто. Встать на ноги я не смогла. Раненое колено рассылало по телу такие импульсы огненной боли, что я не могла сдержать слез. От флайтера меня отделяло меньше метра, но дотянуться до двери со своего места я не могла. Ни встать на ноги, ни ползти на коленях. Свобода, вот она – только протяни руку! Но длины руки не хватало, и это было самое обидное. А самое ужасное было то, что у меня было слабое, уязвимое место, о котором не знал никто. Даже покойный Эрв. Когда запускались процессы регенерации, полученные благодаря модификации генома, я становилась совершенно беспомощной. Была слабее новорожденного котенка. А могла и вовсе потерять сознание. Все зависело от степени повреждений.

Чувствуя, как все больше слабею, как регенерация оттягивает энергию организма на себя, я из последних сил вытянулась на боку и, царапая сломанными ногтями землю, полуперекатом-полуползком потянулась к двери флайтера.

В обычной жизни мы садимся в транспорт, практически не замечая порядка действий. Это почти так же естественно, как дышать, пить и есть. Сейчас же на то, чтобы добраться до дверцы флайтера, открыть ее и забраться на водительское место у меня ушло несколько очень долгих минут.

Временами у меня попросту темнело перед глазами. Приходилось замирать на месте, стараясь дышать глубоко и размеренно. Но в конце концов, ценой неимоверных усилий, я справилась. Дверь флайтера была открыта, я забралась на водительское сидение и запустила движок. Оставалась сущая мелочь: вернуться назад. Но это действительно была мелочь. Даже самые допотопные модели летающих каров оснащались мини-терминалами. А адрес отеля я теперь буду помнить до самой смерти. Так что, дальше было дело техники: автоматическое определение точки отправки, введение адреса конечного пункта, прокладка маршрута, старт… Поднявшись в воздух и дождавшись, когда машина ляжет на курс, я с облегчением позволила сознанию отключиться. Согласно автопилоту, я проведу в воздухе один час и двадцать минут. За это время регенерация должна завершиться…

Я пришла в себя даже раньше, чем добралась до отеля. По давешней привычке сначала прислушалась, не открывая глаз, потом сообразила, что все еще в небе, лечу во флайтере. Старая жестянка не обладала большой скоростью и маневренностью, выглянув в окно, я увидела, как меня обгоняют другие, забирая ввысь на более скоростную полосу. Мне эта полоса была недоступна по той причине, что я там сразу же создам аварийную ситуацию. То есть, привлеку к себе внимание властей. А мне этого не надо. Значит, выбора нет. Летим потихоньку.

Только опустившись на парковочную площадку отеля, я задумалась, как буду идти в номер. Щегольской комбинезон изорван, весь в грязи и крови, волосы всклокочены, руки с обломанными ногтями снова похожи на руки контрабандиста. Что у меня с лицом – даже думать не хочется. Постояльцы будут от меня в шоке. Но другого выхода я не видела. Сидеть в кабине флайтера до темноты глупо.

Несмотря на уже завершившуюся регенерацию, на ногу все еще было больно наступать. Но я уже хотя бы могла сама идти, пусть и подволакивая левую ногу. Я не стала осматривать колено в флайтере. Какой смысл? Чтобы нормально произвести осмотр, нужно избавиться от рваной штанины комбинезона. А переодеться я смогу только в номере. Не ковылять же до него голышом? Постояльцам мужеского полу на радость…

Глубоко вдохнув и выдохнув, я шагнула в гостеприимно распахнувшиеся двери отеля. В холле опять было пусто. За стойкой ресепшн — фарн в форме администратора. Хорошо, что утренней девицы уже нет. А то я за себя сейчас не отвечаю. Я пригвоздила администратора к месту тяжелым взглядом, ковыляя мимо него к лифту. Парнишка, уже открывший рот что-то спросить или предложить, поперхнулся собственной речью и отвел в сторону глаза. Хороший мальчик. Надо будет ему потом дать чаевые.

В двери номера я входила со смешанными чувствами. С одной стороны облегчение, что выбралась из передряги с минимальными потерями: раны заживут, а тряпки не жалко. С другой стороны, во мне плавилась злость пополам с обидой. Какого твилла делал Нартанн все это время? Чем занимался? Он собирался вообще меня искать? Или как? Оказалось, или как…

Закрыв за собою дверь, я наткнулась взглядом на мечущегося по комнате бледного Бориса, разговаривающего по коммуникатору:

— …не говори ер…— тут Борис заметил меня и запнулся. А потом выдохнул в микрофон: — Би… Лидия вернулась! Она ранена!

На меня накатило облегчение. А мальчишка, не глядя, отшвырнув коммуникатор за спину, бросился ко мне и обхватил за талию:

— Куда ранена? Сильно? До кровати дойдешь?

Искреннее беспокойство подростка бальзамом пролилось на мое сердце. На душе стало легче и теплей. Я наклонила голову и, повинуясь непонятной потребности организма, чмокнула Бориса в макушку:

— Уже все хорошо. Колено нужно только осмотреть. Я почему-то до сих пор хромаю, хотя процесс регенерации уже завершен. Да и на ногу наступить нормально не получается.

Борис, вздрогнувший от прикосновения моих губ к волосам, поднял голову:

— Тем более, в спальне тебе будет удобнее…

Странный у нас какой-то диалог. Я хмыкнула:

— Лучше в санблок. Кровать не хочется пачкать. Да и аптечка с утилизатором ближе.

Борис не стал спорить и с готовностью подставил мне свое плечо, чтобы облегчить калеке путь. Такая забота полоснула по сердцу горячим клинком. Я ощутила, как к глазам подступают слезы, и, чтобы не разреветься, спросила первое, что пришло в голову:

— Где твой опекун?

С помощью подростка идти было легче, и до санблока мы добрались очень быстро. Практически так, как я ходила со здоровой ногой. Открывая передо мной двери, парнишка передернул плечами:

— Мирак сначала помчался в тот салон, в который ты записалась. Но там ему сказали, что ты на сеанс не пришла. Тогда он обратился в местное отделение органов правопорядка…

Борис запнулся, помогая мне присесть на притащенный из спальни пуфик, и я догадалась, что он не знает, как объяснить мне тот факт, что местные законники отказали арлинту в помощи:

— Его послали, сказав, что взрослая женщина может пойти к любовнику под видом посещения салона красоты?

Лицо подростка покрылось безобразными багровыми пятнами. И я поняла, что угадала. Он кивнул, подтверждая мои мысли:

— Не совсем так, но смысл был похожий. А Мирак не рискнул раскрывать нашу легенду. И потому обратился за помощью к Кину. Я непрерывно набирал твой номер, а Кин помог запеленговать направление и дал пару проверенных спецов, находящихся на Мигаре, в помощь. Так что сейчас Мирак…

Борис не договорил. В этот самый момент, когда я под мерный рассказ мальчишки принялась расстегивать изодранный комбинезон, в гостиной раздался грохот захлопнувшейся двери. На пороге санблока выросла фигура арлинта:

— …бросил все и примчался сюда. Там и без меня разберутся! Сильно ранена?

Нартанн не сказал это, а выдохнул. А я потрясенно уставилась на него. За эти несколько часов, что мы не виделись, арлинт изменился почти до неузнаваемости. Он будто постарел на тысячу лет: в уголках глаз и губ резкие злые морщины, кожа серая, а волосы, наоборот, словно луна вместо солнца осветила. Глупо хлопнув ресницами, я, не подумав, брякнула:

— А что с твоими волосами? Ты покрасился?

Борис нервно хихикнул и аккуратно попятился от меня. Нартанн дернулся. А потом как-то беспокойно вздохнул, его плечи обмякли:

— Ага, покрасился…

Порывисто взъерошив себе волосы, арлинт сделал большой шаг ко мне:

— Куда ранена? Врач нужен?

Я, как зачарованная, глядела в бирюзовые глаза, в которых все больше и больше мерцали искорки:

— Врач точно не нужен. Регенерация уже завершилась… Колено нужно осмотреть… почему-то до сих пор хромаю…

Краем глаза я заметила, как к выходу метнулась какая-то тень. И догадалась, что это деликатный Борис нас покинул. А потом вдруг представила, как он спускается вниз и натыкается на ту гадину, что отправила меня к «своей сестре».

— Борис, стой! — Я вцепилась в ворот куртки арлинта: — Девица, что сегодня нас селила в отеле и выдавала рекомендации, отправила меня якобы к своей сестре. А та в сговоре с двумя типами, которые продавали девушек какому-то Гримсу, чтобы те рожали генетических уродцев! Я сама это слышала собственными ушами!

Вопросов не последовало. Мне явно поверили. Арлинт помрачнел. Но думал не долго. Стащив с руки коммуникатор, он швырнул его замершему на пороге подростку:

— Борис, слышал? — тот кивнул. — Звони по каналу 0301-1015А. Это резервный канал Кина. Расскажи все, пусть сообщит своим парням, чтобы они не влипли. А я пока осмотрю Лидию на предмет ранений. При необходимости разрешаю выйти к Кину, если потребуется девицу опознать!

Борис кивнул и исчез за дверью, тихо прикрыв ее за собой. Я осталась с арлинтом наедине. И сердце в груди почему-то предательски екнуло…

— Так что с тобой все-таки приключилось? — непринужденно поинтересовался Нартанн, едва за мальчишкой закрылась дверь. — Я ничего не понял: что за жучок? На кого ты его посадила? Зачем? И как это относится к твоему похищению?

— Надеюсь, что никак. — я судорожно втянула ноздрями воздух, когда пальцы арлинта расстегнули первую застежку моего комбинезона. — Что ты делаешь?

Не выдержав, смахнула его руки со своей груди. Бирюзовые глаза сверкнули. В них загорелась лукавая искорка:

— Как что? Разве не видно? — не обращая внимания на мое негодование, арлинт снова принялся за свое. — Расстегиваю эту твиллову тряпку, чтобы отправить ее в утиль пока нам не впаяли штраф за порчу имущества отеля. — И он расстегнул еще одну застежку.

Мне почему-то стало невыносимо жарко. Словно в комнате резко отключилась вентиляция, зато включилось на максимум отопление. Не то, чтобы я стеснялась остаться при арлинте в одном белье, оно у меня приличное, спортивное – шортики и топ с утяжкой средней степени. Но меня почему-то взволновала сама мысль о том, что этот белобрысый гад будет скользить руками по моему телу, помогая избавиться от одежды, будет касаться меня для того, чтобы… осмотреть больное колено. А я…

Внезапно пришедшее озарение как громом меня ударило. Осознание того, чего я ожидаю от арлинта, будто плеснуло кипятком на оголенные нервы. И я не выдержала. Повторно оттолкнула мужские руки и вскочила с пуфа со словами:

— Я сама.

Ничего не подозревающий Нартанн стоял передо мной на коленях. И когда я вскочила…

Он пошатнулся от моего резкого движения, но равновесие удержал и остался на месте. Только голову поднял и посмотрел снизу вверх мне прямо в глаза. Когда наши взгляды встретились, я утонула в колдовской бирюзе его глаз.

Время и пространство внезапно будто исчезли. Пропал отель, боль в колене и грязный комбез. Где-то в другой вселенной оказались мои приключения и Борис. Остались лишь мы. Блондин, не единожды уже переворачивавший мою жизнь вверх тормашками, и я. Два одиноких существа. Два сердца, бьющихся в унисон…

Не знаю, сколько мы так смотрели друг на друга, не двигаясь. Я жалко теребила застежку комбинезона, не решаясь избавиться от одежды. Мне показалось, целая вечность прошла до того момента, как Мирак вдруг отмер, медленно протянул руку и погладил меня под коленной чашечкой прямо поверх грязной, изорванной тряпки: медленно, чувственно, словно ставя на мне клеймо. Моя! Его рука, казалось, прожгла штанину насквозь. Внезапно напомнившее о своем существовании сердце сделало в груди кульбит и с силой ударилось изнутри о ребра. Остатки мыслей испарились из головы.

Руки сами собой потянулись к магнитным застежкам. Одна… Вторая… Бирюзовые глаза жадно следили за каждым моим движением. Словно охотящийся кот за маленькой и глупой мышкой, которая вот-вот попадет к нему в когти. Третья… Четвертая… Под жадным мужским взглядом я невольно облизнула почему-то пересохшие губы. Рука Нартанна, лежащая на моей ноге под коленом, дрогнула. Словно по телу арлинта кто-то пустил ток.

Пятая застежка… Последняя. Я зябко повела плечами, стаскивая с них лохмотья комбинезона. Мирак, снизу вцепившись в ткань, потянул тряпочку вниз, помог избавиться от обуви. А потом внезапно прикоснулся губами там, где заканчивалась ткань шортиков и начиналась кожа правой ноги.

Теперь уже меня тряхнуло словно под напряжением. Еще раз нервно облизнув губы, я шепнула:

— Мне нужно в душ… Я грязная…

Бирюзовых глазах плавилась золотая песчаная буря. Мирак медленно качнул головой, а потом одним слитным движением вскочил на ноги и вцепился в мои плечи:

— Нет!.. Ты не грязная, Ли! И я хочу тебя такой! Прямо сейчас…

И снова было безумие. Одно на двоих. На этот раз он не рвал на мне белье. Да и я не портила ему одежду. Но тоненько нетерпеливо поскуливала, стаскивая с себя топ, и неотрывно наблюдая за мужскими руками, сдирающими с тела одежду.

Мы понимали потребность друг друга даже не с полувзгляда. С полувздоха. На уровне чтения мыслей. Его губы находили на моем теле такие местечки, что я очень скоро почувствовала, что просто горю, плавлюсь от каждого их движения. Что мне настоятельно требуется то, чем этот огонь внутри меня можно загасить, чем можно остудить разгоряченную кожу.

Положив ладонь на крепкое мужское плечо, я с удовольствием повела руку вниз, слегка надавливая, чтобы прочувствовать рельеф его кожи. Тренированные мускулы слегка подрагивали от моего прикосновения. Словно торопили: скорей, скорей! Но я не спешила. Прошлый раз все случилось как-то слишком быстро и слишком спонтанно. А сейчас, несмотря на то что сама тряслась от нетерпения, я все равно не смогла отказаться от удовольствия огладить мускулистое тело, украшенное местами побелевшими нитками шрамов, прочувствовать чужое желание, пропитаться им, заразиться чужой жаждой.

Мирак терпеливо позволил мне изучить пресловутые кубики его пресса и соскользнуть ниже. Только вздрогнул всем телом, когда мои пальцы обхватили напряженный, бархатистый на ощупь член с уже увлажнившейся головкой. У меня внизу все скрутило от предвкушающего спазма, но я, судорожно втягивая ноздрями воздух, все равно аккуратно обвела подушечкой большого пальца нежную гладкость головки, и в награду мне Мирак гортанно застонал:

— Не могу больше, прости!

Он, будто налетевший из ниоткуда ураган, снес меня с места, подхватив под бедра. Инстинктивно, опасаясь упасть, я обхватила его талию ногами. А дальше все случилось одновременно: я врезалась спиной в что-то твердое и прохладное, и припала губами к его губам, как умирающий от жажды к живительному роднику. А Мирак ворвался в меня будто таран, заполняя меня до отказа, и сразу резко и сильно задвигался.

Это было именно то, в чем я так отчаянно нуждалась. Под напором арлинта, в его огне сгорало все, что я пережила в последнее время, сгорала я сама. И возрождалась из пепла, как легендарная птица-феникс. Каждая моя клеточка пропитывалась этим огнем, наполнялась жизнью и еще чем-то темным и опьяняющим, неумолимо подталкивающим меня к обрыву. И я покорно позволила меня вытолкнуть в полет…

Оргазм был сокрушительным. Наверное, потому, что к финишу мы пришли одновременно. Я умерла. Разлетелась на миллион счастливых осколков. На миллиард до отказа заполненных счастьем молекул. Чтобы потом возродиться вновь…

Нехотя вернувшаяся способность мыслить отметила хриплое дыхание, набатом рвущееся в уши. И невероятную слабость. Я ощущала себя младенцем. Или бесформенным куском студня. Сложно было даже просто дышать.

— Ты просто невероятная… — Мирак выдохнул мне это прямо в ухо, пошевелив дыханием волоски на шее. — Кажется, я потерял из-за тебя голову…

Реальность неотвратимо свалилась на меня снежным комом. Маячок, мое похищение, Борис в соседней комнате. Я застонала, уткнувшись в мокрое от пота плечо арлинта. Он встревожился и слегка отстранился:

— Что такое? Тебе больно? Где болит?

— Нигде. — мой шепот срывался. — Поставь меня, пожалуйста…

На то, чтобы встать на обе конечности, у меня ушло не меньше минуты. Ноги свело судорогой, и они отказывались отпускать такую уютную талию белобрысого. Но после некоторых усилий и с его, и с моей стороны, я все-таки выпрямилась. Но глаза отвела в сторону. Мне было стыдно смотреть Нартанну в глаза.

Арлинт хмыкнул и, аккуратно взяв меня за подбородок, заставил посмотреть ему в лицо:

— Ты чего? Что не так?

Смотреть в бирюзовые глаза было сложно. Но зато этот встревоженный взгляд выдул из моей головы остатки розовой ваты, и я смогла признаться:

— Я — дура! Рядом Борис, где-то бродят мои похитители, которые вероятнее всего ловят девушек и продают их на генетические эксперименты, а еще надо разобраться, на кого я навесила маяк! А я иду на поводу у своих чувств и забываю о долге!..

Из всей моей прочувствованной речи блондин услышал только одно:

— Чувств?.. — его губы тронула легкая улыбка. — Это хорошо. А то я уж и не знал, как тебе сказать о том, что ты прочно заняла в моей душе уголок! — Посерьезнев, Мирак провел костяшками левой руки по моей скуле: — Ли, я чуть с ума не сошел, когда понял, что ты исчезла в неизвестном направлении, и я не знаю, где тебя искать! Именно в те безумные минуты пришло понимание, что ты стала мне очень дорога…

Арлинт попытался меня поцеловать, но я увернулась. Вернувшееся здравомыслие вкупе с ответственностью выдали мне по подзатыльнику, и я возмутилась:

— Да погоди ты! Я ему про ответственность, а он мне…

— …про чувства… — Нартанн вздохнул: — Ладно. Одеваемся. А про Бориса не волнуйся. Он уже большой мальчик и все понимает. Если бы не понимал, не оставил бы нас одних. Наверняка, сейчас сидит в своей спальне. А даже если и в гостиной, то это не важно. Тут хорошая звукоизоляция. Но раз для тебя дело прежде всего, то пошли, поговорим. Разберемся с маячками, я свяжусь с Кином, решим, что делать с бандой. Но ты не думай, — Мирак схватил меня за руку повыше локтя, не давая натянуть топ, — разговор еще даже и близко не окончен. Мы к нему еще вернемся, даже и не думай, что у тебя получится улизнуть!

Быстро натянув свою одежду, Мирак выглянул в спальню и кивнул мне, давая понять, что я могу выйти и одеться. А сам вышел в гостиную.

Выдернув из бокса первый попавшийся комбинезон, я, путаясь в штанинах, принялась лихорадочно натягивать его, одновременно чутко ловя любой звук. В груди почему-то разливался холод дурного предчувствия, заставляя себя проклинать за проявленную слабость.

Поспешно застегнув комбинезон, я вылетела в гостиную. Арлинт стоял у дивана и с каменным лицом что-то читал на комме.

При виде лица блондина я запнулась на пороге:

— Что?!.

Знаю, что глупо это, так реагировать, но в голову почему-то полезли дурацкие мысли, что Борис пострадал из-за меня, из-за проявленной мною слабости. Наверное, из-за выброса большого количества гормонов при оргазме я заработала разжижение мозга.

Нартанн скривился, будто нечаянно лизнул хвост твилла и теперь не знал, как отплеваться и не опозориться, и посмотрел на меня таким взглядом, что захотелось срочно заныкаться куда-нибудь в уголок, чтобы тихонько переждать грозу:

— Пожалуй, я заберу назад свои слова о том, что Борис взрослый и разумный! — выплюнул он. — Найду – выдеру так, что неделю будет обедать стоя!

Правильные и в общем-то привлекательные черты лица блондина исказились от ярости. А у меня похолодело под ложечкой. Невольно прижав сжатую в кулак руку к груди, я осторожно уточнила у взбешенного арлинта:

— Что он натворил? Или… — выговорить фразу о том, что Бориса тоже похитили я не смогла.

— Он не натворил! Он - наворотил! — рявкнул Нартанн. — Этот… этот мелкий засранец запомнил мои слова о том, что только за подвиги перед Альянсом можно получить преференции и надеяться на то, что его примут полноправным членом общества, невзирая на его геном!

Арлинт тяжело дышал через нос. Видимо, таким нехитрым образом пытаясь унять свое бешенство. Подождав продолжения и не дождавшись пояснений, я тихо и аккуратно напомнила ему о своем присутствии:

— И?..

В ответ Нартанн протянул мне комм:

— Полюбуйся! Паршивец отправился совершать подвиг!

Осторожно приблизившись к взбешенному мужчине, я заглянула в активированный дисплей. Там висело короткое текстовое послание:

«Мирак, я знаю, что ты будешь ругаться. И если бы я сначала спросил, то ты никогда бы не дал мне разрешения. А между тем, согласно кривой вероятностей, подобный ход имеет восемьдесят процентов из ста на благополучный исход. Поэтому я иду на этот шаг самовольно. Так будет даже достовернее. Я украл у тебя пакет. Надеюсь, мне поверят, а Альянс засчитает это за подвиг»

— Пакет?.. — подняв ошарашенные глаза на Нартанна, я осторожно предположила: — Это то, о чем я думаю?..

— Я не знаю, о чем ты думаешь, — арлинт выудил откуда-то планшет и теперь судорожно что-то в нем печатал, — но мне некуда было деть то, что я получил от Старффа, что являлось моим первоначальным заданием. К тому же всегда существовала вероятность того, что с Мигары мне пришлось бы двигаться дальше, по первоначальному курсу. Поэтому заряженный подарок для последователей Дурана был в моем багаже! А Борис его взял без спросу и решил вместо меня выполнить задание командования Альянса… Но не там, где первоначально предполагалось! Старфф меня порвет на лоскутки и будет прав! Твилл!!! — Нартан добавил еще парочку таких слов, от которых даже мои тренированные уши завяли, а на щеки невольно плеснуло краской: — Маячок либо уничтожен, либо Борис находится сейчас там, где стоят глушители сигнала! Не могу отследить его местонахождение!

Арлинт отчаянным и таким знакомым жестом взъерошил себе и без того растрепанные волосы и диким взглядом обвел комнату:

— Что делать? Как его теперь искать? Он же еще ребенок, чтобы он о себе не думал! Меня командование разберет на запчасти за то, что он сорвал план! За то, что я не уследил и допустил модификанта в логово ему подобных!

Как бы это странно ни звучало, но именно эта, казалось бы, безвыходная ситуация помогла мне взять себя в руки, избавиться от лишних, надуманных страхов, и начать думать и действовать:

— Погоди. Борис – ребенок, согласна, но далеко не так беспомощен, как тебе может показаться. И точно не глуп. Значит, сам от маяка он избавляться не будет. Ведь маячок для чего-то предназначен, верно? Борис об этом знает?

Арлинт кивнул:

— Первоначально предполагалась попытка отследить перемещение подарка. И да, Борис в курсе, что там маячок и для чего он. Именно поэтому мне кажется, что это он сам избавился от его.

Я покачала головой:

— Собственными руками уменьшить для себя шансы на успех? На него это не похоже. Я бы предположила, что его захватили в плен и уничтожили маяк. Но прошло слишком мало времени для того, чтобы Борис успел кого-то найти и внедриться в структуру. А значит, вариант только один — он сейчас там, где глушатся любые сигналы. Можешь узнать, где это?

Нартанн посмотрел на меня так, будто у меня выросла вторая голова или вместо языка изо рта высунулась змея. Я поморщилась:

— Что? Это же элементарно, если подумать! Неужели вас не учили такому?

Арлинт настороженно ответил:

— Учили. А также тому, что в первую очередь я обязан доложить командиру о произошедшем ЧП.

— Хорошо, что ты подал в отставку, — я не удержалась и уколола блондина, — Солдафон! С таким рвением ты бы никогда не дослужился до командующего поста!

Скулы Нартанна порозовели, и он уткнулся в планшет. И уже что-то там роясь, он огрызнулся:

— Не больно-то и хотелось… Не мое это…

Я даже рот приоткрыла от удивления, услышав вырвавшееся у блондина признание. В принципе, если это правда, тогда многие его поступки, которые ставили меня в тупик, становятся понятными. Непонятно одно: зачем было терять время на обучение, зачем служить там, где немило?

— С учетом скорости движения сийлиута, Борис мог оказаться в двух зонах с заглушками: одна на северо-западе отсюда. Буфер вокруг правительственных зданий. А вот вторая… — Тон, которым это было сказано, не предвещал ничего хорошего. И так и вышло. Нартанн поднял голову и в упор посмотрел на меня: — Ли, кажется, Борис сейчас находится в непосредственной близости от того центра красоты, возле которого тебя похитили.

Сердце в груди на мгновение замерло, а потом сделало сумасшедший кульбит. Но это не помешало мне вычленить главное:

— А откуда там буферная зона? Там есть что-то важное?

Нартанн качнул отрицательно головой:

— В том-то и дело. Официально на карте Мигары только две зоны с глушилками. Причем, одна – полная. Там глушится все, вплоть до коммов. Разумеется, кроме определенной частоты. Я же использовал разведывательные наработки Альянса и при помощи местного спутника раскинул сеть…

В эту минуту за театральную паузу, которую взял в своей речи арлинт, я готова была блондина удавить голыми руками. Еще бы секунду, и я точно бы вцепилась ему в глотку, требуя сказать, что он обнаружил. Хотя, догадка уже была. А спустя мгновение Нартанн озвучил мои мысли практически слово в слово:

— На Мигаре есть четыре неофициальные буферные зоны с глушилками. И одна слепая. В которой, как и в правительственной, работают каналы только определенной частоты. Лидия, кажется, мы нечаянно нашли крупный центр последователей Дурана. Я вызываю Кина и особое подразделение Альянса. Нельзя допустить, чтобы измененные пошли тут вразнос. Но зачистка жизненно необходима. Неизвестно, сколько тут пропало существ, сколько оказалось в руках у сумасшедших фанатиков, одержимых идеей улучшения цивилизации путем модификации генома разумных.

На меня лавиной нахлынули страшные воспоминания детства. Клетки, полубезумный мужик и бесконечная боль. Что-то сильно кольнуло в груди. Но я не могла не задать вопрос, волновавший меня больше всего:

— Когда подразделения тут будут?

Тишина полоснула по натянутым до предела нервам. Видя, что арлинт не торопится отвечать, я вкрадчиво поинтересовалась:

— Мирак?.. — Вместо ответа он отвел глаза в сторону. Я на мгновение неверяще замерла. А потом… — Нет! Ты не посмеешь! Он же еще совсем ребенок, ты сам говорил!

Бирюзовые глаза смотрели куда угодно, но не на меня:

— Милиарды жизней мирных граждан Альянса важней, чем…

Он запнулся. И я договорила вместо него:

— Чем жизнь одного модификанта? Ты это хотел сказать?