Поверить в мечту

Глава 7

В свои комнаты Тина неслась впереди Тароса, просто клокоча переполнявшим ее возмущением.

И огорчением. В кои-то веки ма забыла про проблемы и заботы, хохотала весело и заливисто, как в далеком детстве, когда он еще не получил ту проклятую травму. Костик так радовался, что она хоть на короткие мгновения стала той, полузабытой, веселой и беззаботной мамой, с которой всегда так интересно было на пару играть в дендик, читать книжки и ходить в поход. Походами они называли вылазки на дальний пляж, где было намного меньше народу, чем на городском.

Отправлялись туда обычно в компании маминых подруг и их семей, азартно купались и играли в мяч, строили замки из песка и ловили рыбу. А к обеду, нагуляв нешуточный аппетит, разжигали костер и жарили над ним всё, что было съестного, от шашлыка и купатов до порезанной ломтиками картошки-нечисти и пойманной рыбы.

Такие походы помнились потом Костику долго, и не столько нехитрыми развлечениями, сколько непередаваемой атмосферой беззаботности и праздника, которых так мало было в их обыденной жизни.

— Тин… — несчастно вякнуло позади нее, но девушка даже не приостановилась.

Не хватало еще устраивать семейную сцену на потеху стоящим у всех входов и лестничных площадок гвардейцам. Адмирал очень быстро и умело наводил порядок и в королевской резиденции, и в городе. Костик слышал, проходя мимо толпы гостей, разговоры про то, кого из знатных господ увезли в адмиральский замок, и понимал, предателям придется очень несладко. Как и наемникам, которых понемногу перевозили туда же.

При мысли о наемниках, Тине невольно припомнилось данное Тарилли обещание. Нет, она еще с утра поговорила с правительницей о судьбе этих людей, но проследить все же не помешает. Как и за тем, чтобы приказ о снятии с Пруганда всяких подозрений и возвращении ему должности немедленно отправили в южную крепость. Было еще несколько важных дел, которыми целительнице хотелось заняться самой, но она дала себе слово не вспоминать о них сегодня. Провести хотя бы один вечер в приятном ничегонеделании, отдохнуть и спокойно разобраться в своих желаниях и целях.

А их почему-то никак не становилось меньше. Вот уже нашлись Конс и Стан, появилась ма и решились проблемы с адмиралом. Вроде почти все, о чем он мечтал. Но до счастья так же далеко, как и в день его появления в подвесном домике Саи. Кстати, нужно будет выяснить, нельзя ли ей теперь приехать… нет, сам он вполне обойдется, а вот для ма и Юны неплохо бы иметь рядом женщину, которой можно стопроцентно доверять. И где, интересно, бегает гуляка Жано?

Но самая важная идея ему пришла в голову совершенно неожиданно. Костик даже застонал от огорчения, сообразив, что мог бы уже точно знать, существует или нет, решение его главной проблемы, но попусту растратил драгоценный шанс. Ведь если веталы назначены следящими, и так хорошо знают все про этот мир, они просто обязаны быть в курсе, где ему найти решение своей главной проблемы. А он, вместо того, что спросить, как вернуть свое тело, зачем-то спросил про браслеты.

Вот же нуб! Но ничего, раз они следят, значит, появятся тут еще, просто не могут не появиться. И нужно просто попросить Стана, чтоб помог их выловить и поговорить. У него как-то получается отслеживать невидимок. А если они даже и не знают ответ на его проблему, то ведь есть же те, на кого вампиры работают? И уж вот они-то точно в курсе, с какой стати их переносы так уродуют людей. Хотя… что-то он сегодня тупит!

— Тарос! — не дойдя нескольких шагов до своей двери, Тина остановилась и обернулась так резко, что квартерон налетел на нее, схватился за талию руками, чтоб не уронить, и, чуть побледнев, замер в предчувствии удара или отповеди.

— Что?

— Ты знаешь, кому отчитываются вампиры?

— Конечно, жрецам Астандиса.

— Вот как. — Задумчиво прищурившись, хмыкнул Костик и только тут заметил, что Тарос "забыл" убрать с его талии руки, — а ты не можешь мне сказать, есть в вашем мире мужчины, которые пристают не к девушкам, а к парням? И как их называют?

— Зачем тебе такая гадость? — Поморщился квартерон, — это больные люди, их лечат, если заметят… и видящие и в храмах. Вот твоя мать вполне сможет таких лечить.

— Спасибо, — кротко кивнул Тин, — нужно будет ее попросить, чтоб занялась тобой.

— А я причем? — не сразу понял Тарос, потом сообразил, вспыхнул возмущенно и резко отстранился, — какая ты…

— Какой, — спокойно поправил Тин, — а не какая. А если тебе это интересно — посмотри на Конса, на Стана — вот таким я себя чувствую изнутри… таким вижу себя во сне… Ладно, идем.

— Мне нужно Зайла найти, у него было какое-то задание, — разговаривать с Тиной, когда она в таком агрессивном настроении, у квартерона не было никакого настроения.

Однако нехитрый обман не удался, едва услышав про второго телохранителя, Тина откровенно обрадовалась.

— А это хорошая мысль. Он лучше тебя сможет объяснить… иди, ищи. Я переобуюсь и приду к вам.

Она захлопнула дверь их общих покоев перед носом раздосадованного квартерона, и ему ничего не оставалось, как и в самом деле отправиться на поиски друга.

Новые способности, полученные в ту ночь в приюте, еще очень слабенькие и непривычные, едва заметным беспокойством просигналили о том, что неподалеку кто-то находится, но расстроенный Тарос этого даже не заметил.

Как не обнаружил тренированным взглядом воина двух пар глаз, внимательно наблюдавших за тем, как сразу изменилась, стала тяжелее его пружинистая походка и уныло опустились, словно от усталости, крепкие плечи.

— Привет, Зайчик! — В парне, влетевшем в кабинет командира дворцовой охраны, трудно было признать строгую юную целительницу, которую гости видели в столовой королевы.

Впрочем, никто из присутствующих тут гостей и не стал его особо разглядывать. Едва определив, что прибежавший — всего лишь человеческий парнишка, одетый так, как обычно одеваются посыльные и прочий незнатный люд, трое девиц мгновенно потеряли к нему всякий интерес и снова обратили свое пристальное внимание на Зайла и Тароса.

— А вы давно прибыли в наше королевство? А правда ли, что теперь дворец будет охранять отряд анлезийцев? А вы еще не видели вечерние катания на реке? Скажите, а все анлезийцы такие молчаливые?

Десятки этих и подобных вопросов, заданных самыми мелодичными, по мнению их хозяек, голосками, в разных вариациях обильным дождем сыпались на анлезийцев. Вместе с томными вздохами, нежными взглядами, и изящными движениями холеных пальчиков, все время что-то кокетливо поправлявших в оборочках безукоризненно сидевших нарядов.

Зайл, с демонстративно-занятым видом писавший что-то на листках бумаги, упорно делал вид, что ничего не видит и слышит, и отвечать на все вопросы приходилось хмурому квартерону.

С первых же секунд своего появления Костик проникся пониманием ситуации, но бросаться к блондинам на помощь вовсе не спешил. Прошел потихоньку к стоявшему у стены жесткому дивану и, усевшись в уголке, приготовился понаблюдать за совращением соратников.

Настроение стремительно начало исправляться. В некоторые моменты, когда прелестницы особенно настойчиво старались привлечь к себе внимание блондинов, Костик тихонько хихикал, получая в ответ мрачные, полные укоризны взгляды Зайла.

Как ни странно, но вот в этот момент Тин почему-то ничуть не завидовал такой невероятной популярности своих друзей. И вовсе не хотел бы оказаться на их месте. Наверное, еще со школы осталось снисходительно-пренебрежительное отношение к девчонкам, сходившим с ума по известным актерам и плейбоям из глянцевых журналов и интернета. Все эти картинки на мобилки, обмен ссылками и журналами, сумасшедшие глаза, с какими сообщалось, что, о, счастье, приезжает один из кумиров, всегда внушали ему подозрение в душевном здравии некоторых одноклассниц.

Тарос, напрасно ожидавший, что жена проявит на него какие-то права, обнаружив её полнейшее равнодушие, окончательно упал духом, и на все вопросы гостий отвечал отрывистыми — да и нет.

Вот только девушек это совершенно не смущало. Они потихоньку и очень умело выяснили имена жертв, словно невзначай сообщили свои, а также имена своих отцов, братьев и прочих именитых родственников. Тин вскоре разобрался, что все они дочки гильдейских глав и сообразил, что родители любительниц блондинов вряд ли подозревают, где мило проводят время их чада. И даже план успел придумать, как их выставить, но тут дверь без стука распахнулась, являя присутствующим разгневанное лицо молодого мужчины.

— Вот вы чем тут занимаетесь! — возмущенно прошипел он, переводя взгляд с Зайла на Тароса, — вместо того, чтобы охранять гостей, сманиваете чужих невест! До чего обнаглели дворцовые стражники! Я так это не оставлю! Немедленно иду жаловаться адмиралу! И как ладненько все устроили, трое на трое!

А вот это уже был наезд, причем наглый, и все присутствующие это поняли, но оправдываться девушки почему-то не спешили. А вот блондины вдруг побледнели и умоляюще уставились на Тину.

Значит, что-то нечисто, сообразил Костик, и придется вмешиваться. Встал со своего места, спокойно подошел ближе к друзьям и с самой милой улыбкой сообщил разъяренному гостю:

— Ты плохо считаешь, любезный! Тут всего двое мужчин, кроме тебя.

— А это ещё кто? — презрительно скривил рот задира.

— Констанатина Запольская ле Сизилли, — с прежней улыбкой сообщил Костик, — целительница королевы Лиокании и принца Дагеберта и жена вот этого красавчика.

Тина по-хозяйски положила руку на плечо Тароса, и квартерон немедленно этим воспользовался, чтоб благодарно поцеловать ее пальчики.

— Ты лжешь, — неверяще мотнул головой ревнивец, и, с нехорошей ухмылкой шагнув ближе к девушке, протянул руку к ее груди, скрытой под мужской рубахой.

Тарос мгновенно перехватил лапу нахала, вывернул, да так резко, что наглец застонал от боли. Но не отступил, а выхватил короткий кинжал и попытался в ответ ударить квартерона в живот.

Полыхнуло синим и неведомая сила отбросила напавшего прочь, шмякнула об дверь. Неплотно закрытые створки распахнулись и он вылетел в просторный холл, прямо под ноги троице гостей, явно поджидавших сигнала дружка. Те растерялись всего на несколько секунд, потом с самым свирепым видом двинулись в сторону кабинета.

Зайл дернул за какой-то шнурок, Тарос вскочил со стула и, выхватив оружие, попытался оттеснить Тину в угол. В этот момент одна из девиц истерично вскрикнула, рванула платье на груди и упала в обморок.

Очень картинно и ненатурально.

— Интересные тут у них развлечения, — задумчиво пробормотал Костик, начиная засучивать рукава.

— Тина! — Предупреждающе вскрикнул Зайл, — не нужно с ними драться! Сейчас отряд прибудет…

— Кто тебе сказал, — спокойно и во весь голос отозвался Костик, — что я собираюсь их бить? Я же все- таки целительница. Просто поправлю немного здоровье… добавлю ночное недержание мочи, чесотку… геморрой… самым шустрым можно и импотенцию.

Наступавшие, уже успевшие войти в комнату, рассредоточиться и приготовиться к нападению, при этих словах как-то засомневались в своих действиях, но в тылу у них появился успевший вскочить на ноги "жених".

Он был зол, оскорблен и жаждал мщения.

— Не слушайте вы этого… — дальше следовал набор не совсем знакомых Тине слов, после которого Тарос тихо и кровожадно скрипнул зубами, а Зайл одним прыжком перескочил через стол и оказался рядом с подопечной.

В одной руке он держал широкий щит, похожий на полицейский, в другой — металлический сосуд странной формы, своеобразный гибрид чайника и садовой лейки.

— Не бейте их, — почти умоляющим голосом пробормотал друзьям анлезиец, — это провокация.

— Тарос, руку, — скомандовала Тина, сообразив, что если на них нападет сразу четверо, то исполнить просьбу Зайла будет довольно сложно.

Квартерон понял ее замысел моментально, резко задрал рукав и выставил перед женой левую руку, в сверкнувшем синеватой сталью браслете. В следующее мгновение девушка положила на его запястье свое, в точно таком же украшении. Вокруг них тут же замерцало синеватое сияние и тут уж прониклись пониманием своей оплошности даже самые несообразительные из нападавших.

— Уходим, — как-то истерично выкрикнула та из девиц, что лежала в обмороке, подхватила юбки и первой ринулась прочь.

Остальные рванули за ней с покорностью, разом выдавшей, кто из компании был организатором этой выходки.

Вот только далеко уйти им не удалось. Стан с парой полукровок хумили и гвардейским патрулем уже перекрыли все пути отхода.

— Они на нас напали! — находчивая девица не растерялась и тут, выставила напоказ свою полуобнаженную грудь, и чуть потянула пальчиками тонкую материю, незаметно стараясь разорвать ее еще больше.

— Ты лжешь, — жестко и холодно объявил Стан, и скомандовал гвардейцам, — взять их. Разводите по разным комнатам, сейчас допросим.

— А это еще кто такой? — недовольно пробурчал один из бузотеров, когда на его плечо непреклонно легла рука дюжего гвардейца.

И вроде тихо сказал, но Стан все равно услышал.

— Я — Станар Запольский, первый заместитель морянской правительницы по вопросам безопасности.

— Пф-фи, морянский прихвостень?! — пытавшийся пощупать Тину жених, презрительно скривил холеное лицо, и добавил несколько грязных словечек, долженствующих пояснить присутствующим, чего стоят, по его мнению, все моряны, вместе с их заместителями.

Его дружки согласно заухмылялись, видимо, вполне согласные с таким определением и с поведением главаря.

Костик, на дух не переносивший подобного способа общения, не выдержал, шагнул к матершиннику, коротко коснулся пальцами его щеки, и тотчас отступил назад.

— Придется этому флудеру немного помолчать, — кротко объяснил он свой поступок командиру, — пока не выучит несколько десятков более приличных слов.

— За намеренное оскорбление полноправной соправительницы федерации Сузерда этот человек получит самое строгое наказание, — одобрительно кивнув Тине, так же холодно, как раньше, объявил Стан заговорщикам.

Но они уже успели сопоставить имена, звания и сходство этих двух незнакомцев, чтоб начать догадываться, в какую лужу сели.

— Так, а теперь подробно объясняйте мне, почему вы так испугались этих девиц, — потребовала Тина, после того как гвардейцы распихали по комнатам резко сникших гостей, и, оставив у дверей охрану, отправились продолжать обход залов.

— Да нечего тут особенно объяснять, — устало вздохнул Зайл и плюхнулся на диванчик, — тьма, и кто только додумался ставить тут такую жесткую мебель? Охранники не люди, что ли?!

— Прикажи принести другой, — не повелся на перемену темы Костик, — а пока рассказывай.

— Давай, Зайл, — поддержал клона Стан, — должны же мы знать, в чем суть дела?

— В наших способностях, — неохотно признался анлезиец, — все ведь знают, что анлезийцы обладают обаянием. Только не знают, что применяем мы его в крайне редких случаях, и в первую очередь — в целях защиты. Встретишь ночью в переулке кучу любителей чужого добра, поговоришь с ними пару сороковин — и все, ты уже самый лучший друг и грабить тебя — все равно, что плюнуть самому себе на сапог. А девицы и сами на нас вешаются, зачем еще энергию призывать?! Вот только они потом, когда женихи или родители что-то заподозрят, в любви по согласию не признаются, вот и рассказывают, что бессовестный обольститель применил очарование, а бедная жертва вовсе ничего и не хотела. И вся беда в том, что доказать свою невиновность нам нечем. Ни один одаренный не может точно сказать, применялось очарование, или нет. Но поскольку девицы тут свои, а анлезийцы — чужие, все заявления о попытке очаровать трактуются в пользу заявительниц. Вот и установилось такое правило, если обнаружат, что анлезиец пробыл наедине с девицей больше десяти сороковин и она заметила признаки очарования, указ о выплате компенсации и немедленном изгнании с Сузерда подписывается немедленно.

— Тогда почему ты их сразу отсюда не выставил? — Возмутилась Тина.

— Так они зашли сразу за Таросом. Он только успел сказать, что ты сейчас придешь…

Костик почувствовал легкий укор в голосе телохранителя и украдкой вздохнул. Это называется — лопухнулся. Решил немного развлечься…

— Извини, хотелось посмотреть, как к вам девицы пристают, — удрученно буркнул он и перевел взгляд на Стана, — что думаешь?

— Думаю, нужно звать мать. Они сами не признаются… а если и признаются, то потом скажут, что на них надавили. Устроим показательный процесс… Инварда я уже вызвал.

— Да зачем показательный?! — разом как-то сникли Зайл с Таросом, — они и так не посмеют требовать компенсацию.

— Дело вовсе не в деньгах, а в отношении к вам. — строго заявил командир, — Поскольку теперь тут не королевство, а федерация, люди должны пересмотреть свои взгляды и отношение к иным расам. Разумеется, это должно происходить постепенно, но понять, что прежние правила не действуют, и правительство больше не будет потакать вот таким пройдохам — нужно с самого первого дня.

Костик встал с места, подошел к клону, внимательно рассмотрел его лицо и вдруг важно погладил самого себя по волосам.

— Тин? — не понял Стан, — в чем дело?

— Гордюсь, какой я умный. Только к маме не пойду, они там с Вастом браслеты делят. А меня выгнали. Нас с Таром.

— Ого, — присвистнул Зайл и повеселел.

— Рано радуешься, — фыркнул Стан, — потом они успели разругаться… я чуть со стула не упал от эмоций… бегом туда бежал. Обошлось. Думаю, небольшой перерыв в переговорах им не повредит. Так что иди.

— Я с тобой, — поднялся было Тарос, но командир остановил его энергичным жестом.

— Нет. Пусть один сходит. Вы за это время успеете адмиралу все рассказать. Время позднее, гости, как мне объяснили, скоро домой начнут разъезжаться, нужно успеть провести расследование, пока они тут.

— Понял, — кивнул Тин и почти бегом бросился за матерью.

— Что-то случилось? — еще на пороге встретил Тина вопрос матери.

Для того, чтоб понять, что ее ребенок взволнован, Славе не понадобилось даже прибегать к помощи Шарика, слишком хорошо она знала своего Костика.

— Нужно помочь в допросе, — не стал разводить антимонии Тин, — там девицы пристали к Зайлу и Тару. А потом прибежал жених с дружками.

Васт коротко и гневно фыркнул, но Ярославу не отпустил.

— Ну, одну сороковину нас подождут, — решительно сообщил он подопечной, и требовательно уставился ей в глаза, — Тина, объясни Славе, почему она должна взять мои браслеты немедленно.

— Да откуда он может знать, если не слышал ничего из твоих объяснений?! — возмутилась землянка, пытаясь высвободиться из объятий анлезийца.

— Ну, навскидку могу назвать две… нет, три причины, — к огромному изумлению Славы, серьезно кивнул ее сын.

— И еще одну — я, — невозмутимо добавила моряна.

— Ну, слушаю, — женщина неуступчиво сложила руки на груди и выпрямилась.

Насколько это было возможно.

— Первая, тогда Васт будет иметь законное право везде быть рядом с тобой, чтобы защитить. Пока ты вытащишь свою висюльку, пока расскажешь сказку — тебя сто раз можно пристукнуть.

Слава скептически фыркнула, но в глубине души не могла не согласиться, что Костик прав. Её метод самозащиты далек от идеального.

— Вторая, к Васту не будут приставать все подряд девицы, желающие получить халявные денежки.

Васт несчастно вздохнул.

— Третья, и самая главная, — к тебе не будут приставать меркантильные женихи и, что намного важнее, никто из этих ушлых господ не сможет тебя украсть, опоить и насильно женить на себе. То есть, я хотел сказать — жениться на тебе.

— Тогда я могу добавить еще две, — сообщила правительница, — первая из них — замужнюю женщину со способностями источника не имеют права взять в храм Астандиса. И вторая, еще более важная — чем раньше ты наденешь браслеты — тем скорее они зарядятся и настроятся на тебя.

— А мои чувства… желания… — неверяще смотрела на сына Ярослава, — они уже ничего не значат?

— Ма, ты в чужом мире, и главное тут — выжить, — как-то очень по-взрослому строго глянул на нее Тин, — а чувства… если не появятся, всегда можно найти компромиссное решение, например как мы с Таром, спать в разных комнатах. Но вот браслеты… несколько минут назад они очень помогли нам выстоять против толпы аборигенов.

— Что?! — сразу напряглась Ярослава.

— Сама все узнаешь, выбирай уже браслет, и идем, — объяснять суть случившегося, Тин не собирался, — там Стан хочет показательный процесс устроить, чтоб другим неповадно было.

— Ладно, — сдалась под их дружным напором Ярослава, — давайте браслет.

Правительница облегченно выдохнула, Костик, считавший себя экспертом в выборе браслетов, подступил поближе.

— Вот, — дрогнувшими пальцами анлезиец достал из внутреннего кармана камзола небольшую шкатулку.

— Вастик, — мгновенно ощетинилась Тина, — не хочешь ли ты сказать, что принес моей маме всего один браслет?!

— Да… — он несчастно взглянул на подопечную и тяжело вздохнул, — у ювелиров больше не нашлось ни одного с Анлезии. А другой я предложить не могу… тем более, все хоть сколько-то приличные были с силой… но я бы их все равно не взял.

— Васт, — успокаивающе коснулась рукой его колена моряна, — не переживай ты так. Тина просто никогда не видела анлезийских браслетов. Давай мне шкатулку. Встаньте. Торжественное празднование устроим завтра, а ритуал, как повелительница, я проведу сейчас.

Слава даже поперхнулась от этих слов, но посмотрела в сияющие нетерпением глаза Костика, украдкой вздохнула и послушно выпрямилась перед моряной. Дождавшись, пока все замрут в ожидании, моряна приоткрыла шкатулку, заглянула туда и довольно кивнула головой. А потом строго и важно уставилась на иномирянку.

— Ярослава Запольская, готова ли ты взять браслет Ливастаэра из клана сиреневой лозы?

— Да, — тихо буркнула землянка, а куда ей еще деваться?

— Протяни руку, — торжественно произнесла моряна, и достав из шкатулки нечто невесомое, надела на руку видящей.

Легкое движение тонкой спицы и браслет сел по руке.

Костик чуть глаза не свернул, разглядывая из-за плеча моряны оставшееся в шкатулке украшение. То, что он сначала принял за кусочек тончайшего кружева, всего в пару сантиметров шириной, оказалось браслетом невероятно сложного плетения, в котором при пристальном изучении можно было рассмотреть и веточки, и листья, и цветочки и даже крошечные плоды. Маленькие изумрудики, необычайно чистого зеленого цвета, вставленные в сердцевины цветков, придавали белому золоту необычайный оттенок.

— Ливастаэр из рода сиреневой лозы, готов ли ты надеть браслет и взять на себя ответственность за жизнь и счастье Ярославы Запольской?

— Да, — решительно протянул руку анлезиец, и браслет бесшумно защелкнулся на его левом запястье, — спасибо, любимая.

С этими словами блондин поднес к губам украшенную браслетом ручку жены и нежно поцеловал.

— Поздравляем, — одарила новобрачных довольной улыбкой моряна, — а теперь идем к Стану. Я тоже хочу присутствовать на допросе.

Это было очень странно и непривычно, идти по залам и лестницам рядом с мужем.

Пусть и не совсем еще своим, и не совсем еще мужем… но все-таки уже имеющим право поддерживать Славу на лестнице и по-хозяйски прижимать к локтю ее руку.

И Ярослава изо всех сил старалась не показать, как ей это неудобно и неловко, словно она в один миг из энергичной, привыкшей за все отвечать и все решать женщины стала немощным и бесправным инвалидом.

Потому-то она и обрадовалась, когда в просторном холле нижнего этажа их встретили Стан с адмиралом и стало возможным осторожно вытащить свой локоток из нежных, но крепких рук анлезийца.

— Ма, тебе Тин все объяснил? — командир привычно проверил эмоции пришедших, вроде все в норме.

Правда, ма немного смущается и Васт какой-то… настороженный, что ли, но это не смертельно.

— Да, — кивнула сразу и сыну и адмиралу Слава, — я тут подумала по дороге, чтоб не было никаких разговоров, что я выгораживаю анлезийцев, давайте я просто внушу виновным что нужно говорить правду, а вопросы пусть задают представители оппозиции… ну, в смысле, родственники или друзья преступников. Не одни же они сюда пришли?

— А с чего они могут подумать… — возмутился было Стан, но вдруг сообразил, бросил взгляд на запястья матери и расплылся в довольной ухмылке, — так вас поздравить можно! Ну, ма, я рад!

— Что? — Сосредоточенно что-то внушавший Таросу Зайл немедленно обернулся, стрельнул глазами по зеленоватым ленточкам браслетов и расцвел, как подсолнух, — Ярослава, Ливастаэр! Поздравляем!

А Инвард только и успел, что сравнить изумленным взглядом кружевную вязь браслетов, как в процесс поздравительной компании решительно вмешалась морянская правительница.

— Завтра поздравлять будете, — остановила она набросившихся на жениха друзей, — торжественная церемония состоится в обед. А сейчас приглашайте сюда всех гостей, Слава правильно решила, нужно позволить задавать вопросы их родичам. И еще… Инвард, ты не против, если я сама буду судить это дело? Чтоб не было двух старших судей.

— Не против. — Серьезно мотнул головой Инвард, — но… моряна… возможно, на первый раз не нужно судить слишком сурово… люди ведь еще не привыкли… к переменам.

— Не переживай, — лукаво усмехнулась моряна, — это не понадобится.

— Надеюсь, — хмуро пробормотал адмирал и вдруг вспомнил, — а указ сейчас им зачтем или завтра вместе со всеми услышат?

— Нужно объявить сейчас, — Ярослава не понимала, откуда в ней возникла такая твердая уверенность, но точно знала, так будет лучше, — И еще… мать моряна, ты уж извини, но ради пользы дела тебе нужно имя. Такое… громкое, чтоб внушительно звучало во время всяких церемоний и представлений. То, что люди слышат ушами, имеет для них немаловажное значение, и этим не стоит пренебрегать.

— Ты права… — внимательно посмотрев на иномирянку, как-то растерянно согласилась правительница, — но где же я его возьму?

— А где взяла свое имя Линел? — вмешалась в разговор Тина.

— Это название островка… где она жила. Кроме нее оттуда не спасся никто, — глухо выдавила моряна, и задавать вопросы всем резко расхотелось.

— Извини… я не знала. Предлагаю всем напрячь память и вспомнить мифологию. Кто там у нас связан с морем?

— Афродита, — в один голос сказали Ярослава и Стан.

— Вот, замечательное имя. Только одного мало… может Афродита Аквитанская?

— Почему — Аквитанская? — не понял Тарос.

— Аква — вода.

— У нас так зовут пустыню на Таджере.

— Мой мир мы называли Индиготис, по-нашему — это синий рай, — тихо сказала моряна.

— Замечательно, у нас синий тоже так зовется, — обрадовалась Ярослава, — ты не против быть Афродитой Индиготис?

— Слава, мне всё равно, но если вам нравится, пусть будет так.

— Постановляем, — официальным голосом провозгласил Стан, — отныне называть правительницу морян Афродитой Индиготис! Народ уже тут? Открывайте двери.

Гости входили в фойе с опаской, однако, не обнаружив ни шеренг гвардейцев с обнаженными клинками, ни засады из лучников на галереях, слегка успокоились, хотя и не забывали бдительно посматривать на стоявшую в центре зала кучку людей и нелюдей.

Разумеется, всех немыслимо интриговал неожиданный состав этой компании. Не было никого из королевской семьи, не видно привычной невысокой, но очень важной фигуры советника, зато присутствует железный адмирал. А рядом с ним совершенно непредсказуемо обнаружилась моряна в роскошном платье и кучка анлезийцев. Вместе с ними — какие-то неизвестные люди, сидевшие в столовой рядом с королевой, но от этого не ставшие более понятными и известными.

Старый мажордом, в обязанности которого, как выяснилось, входило делать всяческие объявления, вышел не свободное место и неожиданно зычным, хорошо поставленным, голосом произнес:

— Указ номер один! Сегодня, в двадцать первый день третьей части сухого сезона…

Пока разносились под сводами зала гулкие, торжественные слова, Ярослава шепотом попросила Шарика, снова спрятавшегося в кошель, показать ей эмоции гостей и теперь пыталась разобраться в бледных сполохах, какими виделись люди через призму зрения унса.

— Не мучайся зря, — буркнул над ухом голос старшего, — так сразу ничего не поймешь. Я в свободное время сам тебе все объясню, начинать лучше с одного человека, а то к ночи голова разболится.

…-а со стороны морских жителей соправительницей назначается повелительница морян Афродита Индиготис.

Толпа гостей полыхнула таким разноцветьем, что Слава поторопилась последовать совету Стана. Действительно, лучше в такой обстановке не начинать обучения, а посмотреть обычным зрением.

Обычное зрение показало, что гости хоть и порядком озадачены, но особо расстроенными не выглядят, и это не могло не порадовать Славу. Значит, больше попыток переворота не будет, и она сможет хоть немного пожить спокойно и не спеша разобраться в своей жизни.

— Тут большинство представители гильдий, — оттеснив Стана, шептала в ухо матери Тина, — а они все связаны с моряной договорами. Вот и не возникают. Хотя и поздравляют адмирала как-то вяловато, ну так их можно понять, такие перемены.

— В связи с вопиющим нарушением дворцового порядка и попыткой опорочить честное имя одного из старших офицеров особого подразделения соправительницы Афродиты Индиготис задержано несколько гостей. Разбирательство в этом деле пройдет здесь и немедленно. Кто из уважаемых гостей готов предложить свою кандидатуру на роль почетного судьи?

Публика замерла, переваривая услышанное, потом начала перешептываться и, наконец, вперед выступили двое мужчин. Один из них был представителен и сед, второй — молод, сухощав и как-то болезненно бледен.

— Старший — глава гильдии купцов, — не разжимая губ, оповестила всех моряна, — младший — третий сын одного из обедневших знатных господ, работает на ювелира Дитираза. Одаренный, слышит ложь, недавно перенес нападение разоблаченного им клиента.

— Отлично, — обрадовалась Тина, — это же то, что нужно. Ну и где там наши "герои"?

Публика вдруг заволновалась, задвигалась, стремясь рассмотреть что-то за спиной целительницы, и девушка повернула голову в ту сторону.

Оказалось, "героев" уже ввели, и теперь рассаживали на специально поставленных в ряд стульях, под присмотром гвардейцев. Тина с изумлением отметила, что теперь платье зачинщицы было разорвано много больше, а на шее появилась царапина.

Надо же, огорченно фыркнул Костик, а девица-то времени зря не теряла, успела подготовиться к выступлению. И ее дружки, заметившие эту подготовку, сразу воспряли духом, начали переглядываться с самым самодовольным видом. Ну да, чего им бояться? Скрытых камер в этом мире еще не изобрели, и, судя на запреты, не изобретут никогда. А без них кто докажет, что платье красотка рвала себе сама?

Ну, это она так думает, ухмыльнулась Тина, и в этот миг Стан очень серьезно спросил:

— Ма, ты готова?

Слава кивнула, а что ей готовиться, но все же вопросительно оглянулась на моряну. Та ободряюще кивнула и мягко подтолкнула видящую вперед.

— Добровольным судьям будет помогать в выяснении истины придворная видящая соправительницы Афродиты Индиготис Ярослава Запольская из рода Сиреневой лозы.

Какой еще лозы? — едва не споткнулась Слава, но вовремя выправилась и, состроив самое невозмутимое лицо, шагнула вперед.

Толпа гостей притихла, но рассматривала незнакомку очень внимательно. Ну и что из того, что все они ее уже мельком видели сидящей вместе с особыми гостями в королевской столовой? Тогда Слава была просто одной из особо важных гостей и таких интересных подробностей о ее способностях никто не оглашал. Зато теперь все получили возможность изучить ее самым подробнейшим образом.

И вот тут уж они все разглядели, все заметили, ничего не пропустили. Ни довольно скромное платье, ни слегка небрежно связанные в хвост волосы. Даже мелькнувший из-под длинного рукава краешек браслета — и тот углядели. Ну и, разумеется, не могли не узнать работу — не та публика собралась, чтоб в драгоценностях не разбираться. Особенно таких необычных.

Зашелестели шепотки, полетели понимающие переглядывания и недовольные ухмылки. Но Инвард шагнул вперед, обвел гостей холодным, неприветливым взглядом и в зале словно проскользнул под ногами морозный сквознячок.

— Смотрите сюда… — мягко предложила шантажистам Ярослава, встав напротив их стульев и качнула рукой цепочку с хрусталем, — Вы видите там всё, что произошло тут совсем недавно… и вы искренне хотите рассказать об этом судьям.

В их любопытных глазах, против воли уставившихся на подвеску, застыло унылое согласие, и Ярослава осторожно шагнула назад. Подчинять людей с каждым разом удавалось ей все легче.

— Зачем вы пошли в кабинет к дежурному офицеру? — неслышно выскользнув вперед, с той же интонацией спросила моряна, но сразу поняла, что задала слишком общий вопрос и поправилась, — кто предложил идти в кабинет?

— Мулена, — ответило сразу три голоса, два женских и один мужской, а девица с разорванным воротом самодовольно усмехнувшись, сказала — я.

В толпе кто-то горестно охнул, и коротко ругнулся мужской голос.

— О чем вы хотели спросить офицера охраны? — пытаясь дать девице возможность спасти свою репутацию, быстро спросил судья-доброволец.

— Ни о чем, — Мулена пренебрежительно пожала плечами.

Правительница презрительно поморщилась, и перехватила у ушлого купца инициативу:

— Тогда что вы делали столько времени в кабинете?

— Просто сидели. Мне очень нужны деньги, — нагло сообщила шантажистка.

Ярослава поторопилась спрятать довольную ухмылку. Она вовсе не просто так приказала этим горе-добытчикам говорить искренне, а не честно. Понятие честно чуть расплывчато и его можно лукаво извернуть или переиграть в свою пользу, тогда как слово "искренне" сразу отрезает все подобные возможности.

— Какие деньги? — не замедлила уточнить моряна.

Девица изумленно приподняла ровно выщипанные бровки, и как нечто, само собой разумеющееся, пояснила:

— Ну, компенсацию.

— Так он к тебе приставал? — обрадовался судья и бросил на Славу победный взгляд.

— Нет, — одним словом разбила его надежды шантажистка, — он все время писал. Он вообще такой скучный, как старик. Они оба.

Девица снисходительно оглядела заинтересованно притихшую толпу и в ее разуме внезапно взяла верх та часть сознания, что считала себя невероятно хитрой и ловкой. Мулена покровительственно усмехнулась и самодовольно сообщила:

— Тетушка Сибрита за несколько сороковин, что рассказывала глупому ушастику сказки, отхватила тысячу монет. Неужели я хуже? Если дадут всем троим, то Басси и Жаннел отдадут мне по семьсот за придумку и мой котик сразу предложит мне браслет.

— Мулена, но ведь у тебя есть приданое! Тебе отец в наследство оставил достаточно! — Неверяще вытаращился на девушку купец.

— Сколько там было того приданного, — скривилась Мулена, — Дюржику нужно было закупить товары и я подписала закладные. Но теперь у нас будут деньги, мы поженимся и все наладится.

— Дюржис, — кипя негодованием, обернулся к самому агрессивному кавалеру купец, — ты действительно взял ее приданое?

— Не взял, а сама дала, — пошло осклабился Дюржис, — я не могу отказываться, когда мне девки дают.

— И мое тоже, — вдруг тихо объявила рыжеватая и пухленькая Басси и жалобно уставилась на Дюржиса, — и браслет он мне обещал принести. Я… просто не могу ждать… уже скоро все будет видно.

Она закрыла лицо руками и зарыдала навзрыд.

— Успокойся, девочка, — первой возле нее оказалась моряна, положила руки на плечи, бережно погладила, — не нужен тебе такой подлец в мужьях, он же из тебя корзины плести станет. Найдется тебе муж получше этого негодяя. А насчет ребеночка не волнуйся, рожай спокойно. Мы поможем. С кем она живет?

— Со мной, — вышел из толпы коренастый мужчина.

— Второй помощник главы гильдии кожевников и скорняков, — сообщила Славе моряна, и громче добавила, — забирай ее.

— А наказание? — полуобняв девушку, недоверчиво поинтересовался скорняк.

— Ее и без нас наказали, — печально вздохнула Афродита, — веди уже домой. Да не ругай особо, сам не доглядел.

— А этим что назначим? — Седой доброволец посматривал на правительницу с надеждой.

— Симберд, — пристально уставилась в его голубые глаза моряна, — а давай поступим так, вы их забираете и наказываете так, как сами решите, а анлезийцам просто принесите от лица всех гостей извинение. Вы ведь все до единого, когда сюда пришли, про парней плохо подумали? Вот за эти мысли и извинитесь… этого достаточно.

— Я не думал, — тихо сказал помощник ювелира, — я знал, что они невиновны. Но все равно приношу извинение.

И он почтительно склонил перед Зайлом голову.

— Иди-ка сюда, — бесцеремонно уцепив его за руку, потащил парня в сторону кабинета Стан.

На середине дороги обернулся и скомандовал, — Тина!

— Бегу уже!

Девчонка оторвалась от руки по-хозяйски державшегося за нее Тароса и бросилась следом, командир зря звать не будет. Квартерону оставалось только проводить их унылым взглядом и тайком вздохнуть, ему предстояло вместе с Зайлом принимать извинения.

— Стойте, куда вы его?! — мужчина лет сорока, одетый в недорогую, но подчеркнуто строгую одежду, торопливыми шагами догонял клонов.

Славе что-то не понравилось в его резковатом окрике и она решительно шагнула следом за сыновьями. А вслед за женой неотступно шагнул анлезиец.

— Мать, все в порядке, отдыхай, — мягко остановил Славу старший и обернулся к аборигену — А вы кто?

— Это Дитираз, мой хозяин, — почтительно представил аборигена одаренный, виновато глянув на ювелира.

— Замечательно, ты тоже с нами, — повелительно приказал Стан и ювелир вдруг как-то сдулся, притих.

И покорно зашагал следом за иномирянами, проклиная про себя ту минуту, когда, заботясь о своей шкуре, по трусости взял с собой в королевский дворец одаренного.

В кабинете Стан бережно усадил своего гостя на стул и обернулся к Тине.

— У него вот тут и тут полыхает болью.

— Сама посмотрю, — Тин уже стоял рядом, осторожно проводя руками вдоль спины одаренного, — как тебя зовут?

— Онвиер, госпожа.

— Кто же так хорошо тебя порезал, Онвиер, и почему я не вижу работы целителей? Вроде в Дилле есть несколько настоящих?

— Они дорого стоят… а у меня нет денег… — парень почти шептал.

— Дитираз, — испытующе уставился на ювелира Стан, — ты сам все объяснишь, или мне позвать мать? Только помни, что соврать не удастся, я вижу ложь не хуже твоего помощника.

— Простите… — ювелир вдруг рухнул на колени и сжал руками голову, словно надеялся таким способом защитить ее от тестирования на истину.

— Пиши, — брезгливо подвинул к краю стола чистый листок Стан, — расторжение договора с Онвиером от услуг и поставь внизу сумму, которую ты ему задолжал. За работу, за ранение, за моральный ущерб…

— Он мне не должен, — испуганно оглянулся одаренный, которого Тина неуклонно подталкивала к диванчику, — а где же я буду работать?

— Секретарем Инварда, — как о чем-то решенном сообщил Стан, — а потом посмотрим.

— Все готово, — по странному совпадению эти слова Тина и ювелир произнесли почти одновременно.

Стан внимательно прочел записку, на которой ювелир написал что больше не претендует на услуги господина Онвиера и проставил очень кругленькую сумму расчета. Довольно кивнул, поставил сверху для верности свою роспись и вручил одаренному, с робкой недоверчивой улыбкой вертевшему торсом.

— Вот держи. Завтра посыльный Дитираза принесет сюда твои деньги, напишешь расписку. И еще, — вспомнив приемчики из современных боевичков, грозно добавил землянин, — за каждый просроченный день будут капать проценты. Так что советую рассчитаться сразу.

Онвиер, пока не решивший, огорчаться ему нужно или радоваться, несмело взял бумажку в руки.

— Спасибо… -

Ювелир расстроенно фыркнул и пулей вылетел из комнаты, а через пару минут в дверях появился хмурый Инвард.

— Что вы сделали с самым хитрым и пронырливым из торговцев драгоценностями?! Он бежал как мышь от кота!

— Я нашел тебе секретаря, — у будущего адъютанта даже плечи вжались от такой непочтительности, — Но если тебе он не нужен, мать-моряна возьмет.

— Нужен, нужен, — ворчливо заверил адмирал, плюхнулся рядом с Онвиером на диван, и несчастно поморщился, — что, ничего жестче во дворце не нашлось?

— Зайл уже дал команду сменить этот диван, — успокоил Стан, разглядывая стопку исписанных листков, — Глянь-ка, Кость!

Тина подошла ближе, заглянула в бумажку и захихикала. Изящным, каллиграфическим почерком с множеством завитушек и вензелей было заготовлено не меньше пары десятков пустых пропусков для будущих посетителей.