Предатель. Нелюбимая жена (СИ)

Глава 17

Евгения

Я сидела на кухне у Али и вяло ковырялась в приготовленной ею лазанье.

— Жень, ешь ради бога.

— Не могу. Очень вкусно, Аль, но мне кусок в горло не лезет, — пожаловалась я.

— А ты принуждай. Иначе скоро ветром уносить начнет. Ну, Яшин, ну дает…

Она качнула головой.

— В школе ботаном был, а теперь роковой любовник.

— Аль…

— Но, с другой стороны. Он как мужик поступил. Расстался и только потом к тебе. Так, знаешь ли, мало кто поступает.

— И что? Я не хочу быть той, кто разрушает чужие отношения! — выпалила я.

— Аха, — девушка указала на меня вилкой, — значит, дело в этом?

— Издеваешься? Аль… Я никого не хочу. Никого и ничего. Единственное, что мне нужно — это покой. Знаешь, я, — я сделала паузу, словно бы пара секунд помогут убедиться в правильности принятого решения, озвучив которое, откатить назад будет нельзя, — мне папин знакомый работу предлагает. В Стамбуле. На полгода. И я думаю, что надо мне соглашаться.

— Ух ты! Кла-а-ас! Конечно надо, Женька! Отвлечешься. Сменишь обстановку.

— Да? — с сомнением.

— Однозначно.

В целом я была согласна с подругой. Сама успела много об этом подумать и прийти к выводу, что да, надо ехать. Подальше от всех и всего.

Подальше от прошлого.

Аля в приказном порядке оставила меня у себя ночевать. Лежа на ее диване без сна, я смотрела как огни скользят по потолку. Думала. Про Рому, Полину… Себя.

Как так вышло, что мы настолько похожи? У всех троих несчастливая любовь. У двоих так вообще первая…

Забавно, как иногда бывает в жизни. Точнее, печально. Вот бы неразделенной любви вообще не существовало…

Погруженная в печальные мысли, я вскоре уснула. А утром подорвалась в пять как от толчка. Написав Але, которая привыкла вставать позже из-за графика работы записку, уехала к себе переодеваться.

Сейчас, на более-менее свежую голову решение уехать продолжало казаться правильным. Все очень и очень вовремя. А, если соскучусь по дому, так лету три часа из Стамбула и есть выходные дни.

Когда вышла из дому, меня поджидал Рома. Напряженный, взъерошенный, он выглядел так, словно не спал этой ночью.

— Решил приехать и поговорить лично, — сказал он. — Знаю, тебе на работу. Давай отвезу?

Я вздохнула. Смысла морозиться никакого.

— Ладно…

Дала усадить себя в машину. Ехали быстро и молча. И тишина была пропитана таким напряжением, что казалось вот-вот начнет искрить воздух. Рома сжимал оплетку руля так, что костяшки пальцев белели. Дышал сквозь стиснутые зубы. Да и машину вел рывками.

Припарковался, вышел. Я — следом. Два стаканчика с кофе, скамейка в тени…

— Ты расстался с Полиной.

— Да. Потому, что понял, что хочу быть с тобой, — просто сказал он.

Повернул голову, поймал мой взгляд. В его синих глазах было что-то такое щемящее, что ныло сердце.

— Рома, я…

— Не готова. Я понимаю. Ничего страшного… Подожду.

— Я не знаю, когда буду готова. И буду ли… И мне плохо от того, что из-за меня разрушились ваши отношения.

— Не из-за тебя, — он пожал плечами. — С чего ты взяла? Я ее не любил, вот и все.

— Но зачем-то был с ней.

— Чтоб заполнить пустоту, — он отпил кофе, — Чтоб кем-то заменить тебя…

— Ром, у нас же ничего не было. Да и… Мы восемь лет не виделись…

— Странно, что ты не понимаешь меня, Женя, — выдохнул он.

— Я-то как раз понимаю. То что ты, как и я, любишь придуманную меня, юношескую любовь ко мне. Не меня. Понимаешь? Ты ведь даже не знаешь, какая я…

— Тч-ч-ч, — холодный палец лег на мои губы. — Не продолжай. Я свое решение принял. Я сделаю все, чтоб ты стала моей.

— Я уезжаю в Стамбул, Рома. Мне там работу предложили, — выдохнула я.

Он побледнел.

— Надолго?

— Полгода. Пока что… Но, я же тебе сказала…

— Я слышал, что ты сказала, — он поднялся. — А ты услышь меня, Женя. Может я где-то внутри все тот же глупый и наивный ботан, влюбленный в тебя по уши, ну и пусть… Я верю, что нас не зря столкнуло снова. Судьба или что там еще, не важно. Но я этот шанс не упущу. Просто знай это.

Выбросив стаканчик в урну, он пошел прочь. Застонав, я закрыла лицо руками. Поговорили. Супер.

Ну, ничего. Я уеду в Стамбул, а Яшин останется здесь. Не рванет же он за мной за границу, бросив работу в самом деле, верно. А там побежит время… Он успокоится, поймет, что нет у него никакой любви ко мне и может даже к Полине вернется… Я бы хотела, чтоб это было так. Никакая ностальгия по школьной влюбленности не стоит того, чтоб разрушить серьезные отношения, которые практически уже привели к свадьбе. Зная рассудительного и серьезного Яшина, он с бухты барахты таких решений не принимает.

Зная… Ага, конечно.

Я допила кофе и пошла на работу. Сразу как закончила с первым пациентом приехал папа и я зашла к нему сказать, что согласна на работу.

— Вот и отлично. Когда там у тебя окно? В обед? Собирайся и езжай в паспортный стол документы менять, — не скрывая радости сказал он.

Десять дней. Именно столько займет замена документов. Примерно за это время мне предстояло собрать вещи, отвезти большую часть родителям… Закончить дела в клинике, пройти онлайн-собеседование с Кузеем, отдать ключи квартирной хозяйке, а потом…

Уехать.

— Женечка, а ты уверена? Точно? — улучив момент, когда мы остались наедине в родительском доме, спросила мама.

Мы с Вадиком, Лорой и Темой приехали к ним в гости в воскресенье. Понимая, что предстоит долгая разлука, я старалась по-максимуму проводить с ними время. Особенно с племянником. Он так быстро растет….

Деловые вопросы — это ерунда. Держат не они. Держат родные. Люди, работа. Даже улицы родного города. С каждым проходящим днем я все острее это ощущала.

— Да, мам. Так будет правильно.

— Женечка, — сев на мою девичью кровать, она похлопала по свободному месту рядом, — я же не спрашиваю о том, что ты считаешь правильным. Ты уверена, что хочешь уехать?

Нет. Не уверена. Кузей выглядит зрелым, профессиональным и приветливым, Стамбул — один из моих любимых городов, смена обстановки — это то, что нужно, а уж новый опыт и самостоятельная жизнь…

— Да, мам. Конечно. Иначе я бы не соглашалась.

— Просто знай, если вдруг передумаешь, то все и всегда можно откатить обратно. В любой момент, Женя.

Глаза защипало. К горлу подкатил комок. Мама обняла меня, давая поддержку и спасительные секунды чтоб взять себя в руки. Разрыдаюсь — все неправильно поймут.

Мне надо уехать. Обязательно надо.

— Ладно. Я пойду гляну, как там курица…

Оставшись одна, я сделала пару шагов по своей старой комнате. Вспоминала, как переезжала к Славе. Со скандалами, слезами, но такая счастливая… В тот момент мне казалось, что произошло чудо. Слава — мой. Если замуж предложил — значит влюбился, верно? Как же иначе, да? Ну а если даже и нет, это ничего. Влюбится. Я сделаю все, чтоб это случилось. Я нужна ему. Он сам так говорил. Это самое главное.

Какая же я дура.

На полках стояли книги по медицине вперемешку с любовными романами, которыми я зачитывалась в юности. В каждом из них безответная любовь всегда заканчивалась взаимной. Жаль, я не знала, что такое бывает только в книгах.

Еще там были фотоальбомы. Когда-то все фотографии печатали и я скучала по тем временам. У нас со славой фотографий было мало. Он не любил. И все они сейчас были на дисковом хранилище и в паре альбомов в коробке из-под туфель, которая стояла сейчас в углу комнаты и которую я все как-то не решалась выбросить. Не могла…

Вздохнув, я подошла и взяла ее в руки. Раскрыла. Достала альбомы и сунула их в пустой пакет, оставшийся от вещей. Чтоб пересортировать диск понадобится больше времени, но ничего, найду… Например, во время перелета в Стамбул.

Я не могла понять своих чувств сейчас. Грустно? Больно? Легко? Не знаю…

Взгляд уперся в выпускной альбом. Отложив пакет на пол, я вытащила его с полки. Сев на кровать, открыла. Вот Алинка. У нее тогда были розовые пряди и жирная черная подводка. А вот я. Пухлые щечки, грустная улыбка, потухший взгляд. Фотографировались мы уже после свадьбы Славы….

Столько лет, господи…. Столько лет потеряно. И ради чего?

Яшин. Если нас с Алиной легко узнать, то его можно с трудом. Худенький, застенчивый невзрачный парень превратился в статного уверенного в себе успешного красавца.

Все еще по уши влюбленного в меня и, судя по всему, настроенного решительно.

Черт, что ж мне с тобой делать-то?

Вадик сунул голову в дверь.

— Мама ужинать зовет, — настороженный карий взгляд прошелся по мне, проверяя выражение лица.

Пожалуй, Вадик был единственным, кто был против моего отъезда особо этого не скрывал. Я же для него все еще маленькая…

— О, твой выпускной альбом, — он плюхнулся рядом. — Уи-и-и, какая ты малыха была. Смешная, капец. Ну, впрочем, мало что поменялось. А это ж Яшин, да?

— Ага.

— Время капец как летит. Оу, а это что? — он кивнул на пакет с альбомами.

— Нашла что выкинуть, — я взяла его в руки. — Ладно идем, а то мама будет нервничать что все остынет.

В кухне был накрыт стол и все уже за ним сидели. Тема мирно спал в переноске, стоящей на стуле рядом с Лорой.

— Садитесь давайте! А то все остывает, — сказала мама.

— Сейчас, — я двинулась к рабочей зоне.

Открыла шкафчик, где стояло мусорное ведро и сунула туда пакет. И почувствовала облегчение.

Еще одна ниточка, связывающая со Славой порвалась.