Предатель. Нелюбимая жена (СИ)

Глава 25

Роман

— Роман, учтите пожалуйста, что я согласился выписать вас, так сказать, в качестве очень большого аванса, — назидательно говорил Павел Сергеевич.

— Вы же сами сказали, что я здоров, — нетерпеливо отозвался Яшин. — Да и восемнадцать дней уже здесь валяюсь. Куда дольше-то?

— Я сказал, что если все так пойдет и дальше, то вы сможете жить жизнью абсолютно здорового человека, — поправил хирург. — А для этого вы должны беречь себя, больше отдыхать. Делать гимнастику…

— Да помню, помню, — перебил парень, — Павел Сергеевич, спасибо вам большое. Спасибо за мою жизнь.

- “Спасибо” — это ни о чем, молодой человек. Не испаскудьте мне всю работу, пожалуйста.

— Обещаю, — сказал Яшин.

Они пожали друг-другу руки и Яшин с сумкой в руках двинулся на улицу. На ногах он держался еще не слишком уверенно, но не обращал на это внимание. Хватит уже! Он не инвалид. Нечего с ним носиться…

Вспомнилась Женя. От тоски по ней аж ломало. Включившись в работу, она приезжала не каждый день, да и он сам…. Делал все, чтоб она как можно меньше наблюдала его в состоянии немощной развалины. И так уже…

Но, в первые дни он так сильно подыхал без нее, что потом не мог набыться. Надышаться. Насмотреться.

Ну, ничего. До конца недели разгребет деловые вопросы, а потом увезет Женьку на море. Классный отель на берегу, теплое море, вкусные морепродукты, шикарные виды… Тур он уже выбрал и оплатил.

На улице ждал Витя, вызвавшийся покатать его по делам. Хоть Яшин и не собирался и дальше валяться в кровати и жалеть себя, идиотом он не был и помощь друга принял. И в общем собирался не тупить и делать все, что сказал врач.

Он хотел жить. Он хотел быть с Женей. Дать ей все, чего она захочет и даже больше. сделать ее счастливой.

— Привет! — они обменялись рукопожатием. — Уверен, что не надо еще парочку деньков поваляться? Все ж там врачи, а уж сестрички… М-м-м, пальчики оближешь.

— Хочешь, могу тебе “санаторий” организовать? — рыкнул Яшин.

— Ах, ну да. Ты ж не такой и у тебя Женька. О чем это я, — рассмеялся друг. — Ладно, давай ехать, время.

Обмениваясь новостями по работе и подначками, друзья прикатили в участок. Там Яшин пообщался со следователем, уточнил и дополнил свои показания и сделал еще парочку бюрократических финтов. Дальше — встреча с адвокатом Полины. С предками ее он общаться наотрез отказался. Он все понимал — материнские и отцовские чувства, его поступок по отношению к ней и так далее. Но все это не отменяло случившегося. Если бы Рома чуть опоздал, то на его месте могла оказаться Женя. В лучшем случае — на его. В худшем… Да и в целом то, что пережила она, его мама… Он сам в конце-концов. Вдобавок Яшин был адвокатом и одним из тех, что чтили закон. А потому все будет именно так — по закону. И точка.

После адвоката уже собственная контора. Маленький сабантуй в честь его возвращения без спиртного, а потом бумаги и созвоны. В числе деловых еще и личные. В доставку цветов и в службу кейтеринга. Уточнить все ли на мази. А то знает он их всех.

Усталость брала свое, рана ныла так, что обезбол как мертвому припарки. А потому Яшин решил раньше уехать из офиса чтоб пару часов поспать дома. Сожрать обезбол помощнее и поспать.

Витя подвез. Даже до квартиры с ним прошелся, как встревоженная наседка, но Яшин был за это благодарен. Ведь рана разболелась так, что возникло ощущение, будто по грудной клетке взад и вперед ездит асфальтный каток. Кружилась голова и подгибались колени. Даже мысль возникла — может док был прав, когда уговаривал его еще полежать в больнице. Но потом он вспоминал вторник и Женину поездку на похороны. Вроде бы ничего особенного и необычного. Это часть ее семьи, как ни крути. Нормально поехать на похороны родственника пусть и дальнего. И все-таки там был этот Свечкоренко. И на сообщения она отвечала не сразу. И в принципе больше не настаивала на частых поездках к нему в больницу. Кто знает, о чем они там говорили… И кто знает, не являются ли Женины чувства лишь симптомом пережитого кошмара и благодарности ему за спасение своей жизни?

Проглотив обезболивающее, Яшин не раздеваясь, улегся на диван. До кровати понял, что уже просто-напросто может не дойти. Поставил будильник тыкая начавшими дрожать пальцами в дисплей смартфона.

Ненависть к себе даже боль затмила или может это уже начинала действовать таблетка.

Он был слабаком в школе, да. Но больше не будет. И сделает так, чтоб Женя забыла этого ублюдка и была только его. В лепешку разобьется, но сделает.

Эта мысль его успокоила и парень медленно уплыл в долгожданный и столь необходимый чтоб вечером быть в форме сон.

Евгения

Я считала часы до конца рабочего дня. Не помню, когда такое было и было ли в принципе. Ужасно скучала по Роме и хотела его увидеть. Твердо решила высказать ему все, что думаю об этой его гордости и принципах. Вот прям сразу после работы поеду и все ему скажу…

Позвонили из приемной.

— Жень, доставка.

Доставка? Я вроде бы ничего не заказывала. Или так замоталась, что просто-напросто забыла. Гадая, я прихватила бумажник и двинулась в приемную. Там ждал курьер с огромным, просто гигантским букетом розовых пионов с закрытыми бутонами.

— Там еще записка, — сказал он, отдавая мне одуряюще вкусно пахнущие цветы.

К одному из них был прикреплен маленький конвертик. Укрывшись в кухне от любопытных взглядов, я раскрыла его.

“Я очень тебя люблю. Всю жизнь, Женька. Р.”

Глаза защипало, сердце сладко замерло в груди. Несколько слов, а в них смысла больше, чем в километровых цветистых признаниях. Я полезла в карман за телефоном, чтоб позвонить Роме, но в кухню заглянула Лена и позвала меня в кабинет. Пациент. Что ж, пришлось торопливо наполнить вазу холодной водой и, поставив туда букет, поспешить работать. Ну и ладно. Все лично ему скажу сегодня вечером.

На душе потеплело, губы то и дело стремились расплыться в улыбке. Хорошо, что я в маске, только и не хватало, чтоб пациенты усомнились в моей адекватности. Наконец, рабочий день был закончен и я, прихватив букет, завернутый во влажное полотенце и пакет, чтоб не завял, поспешила уйти из клиники.

Когда вышла на улицу, не поверила своим глазам. Во дворе клиники стоял Рома. Все еще бледный и с перевязью на левой руке, но в целом совсем такой же, как раньше.

— Смотрю, ты получила мой букет, — улыбнулся он.

— Ро-о-омка! — я едва удержалась, чтоб не повиснуть на нем.

Осторожно обняла, а он жадно набросился на мои губы. Долго-долго целовал, заставляя задыхаться и плавиться от ощущения жара его сильного тела, прижатого к моему.

— Ты почему здесь, а? Врач говорил, что выпишет не раньше пятницы.

— Это я его просил так тебе сказать. Хотел чтоб был сюрприз.

— Ро-омка, — стараясь не разрыдаться от счастья, пролепетала я. — Я так счастлива…

— Ну, поехали… У нас столик на восемь в одном красивом месте, — он взял меня за руку.

— На твоей?

— Нет, на такси. Я же у тебя разумный человек.

— Аха, конечно, — фыркнула я.

Рома открыл мне дверь и подал руку, помогая забраться в машину. Стиснув зубы, я позволила ухаживать за собой и мысленно заставляла себя на пялиться на него слишком пристально, пытаясь считывать по движениям и мимике, как он. Нужно пощадить его самолюбие. И нужно сделать как-то так, чтоб он не напрягался… Тревога снедала меня, отнимала самоконтроль.

Кто другой, пережив то же, что и я, чувствовал иначе?

Рома привез меня на набережную. Туда же, где мы провели ту ночь. Но только теперь там был белый шатер, а под ним накрытый стол. Таинственно мерцали свечи. Два официанта в белых рубашках вежливо улыбались.

Один из них забрал у меня букет и поставил в вазу на стол. Рома тем временем что-то сказал другому.

— Так красиво, — сказала я, обводя взглядом окружающее пространство.

— Нереально, — отозвался Рома, глядя на меня.

В одном этом слове было столько восхищения и… желания, что я почувствовала как краснею. Думала, давно разучилась это делать. А тут…

— Я хочу выпить за тебя, Женя, — сказал Рома поднимая наполненный бокал.

— За нас, — качнув головой, я легонько стукнула своим о его.

Игристое было легким и сладким. Именно таким было и мое ощущение сейчас. Легкость. Сладость. Счастье, от которого такое чувство, словно бы из этого самого игристого состоит вся моя кровь.

Включился мой смартфон. На него пришло сообщение. Это было уведомление из банка о денежном переводе с описанием предназначения. Пришла моя часть суммы за продажу нашей со Славой квартиры.

Широко и довольно улыбнувшись, я показала его Роме.

— Теперь дело официально закрыто, господин адвокат. Давайте выпьем еще и за это.

— С удовольствием, — отозвался Рома, глядя на меня своими сияющими, как летнее небо, синими глазами.

Все. Прошлое наконец-то осталось в прошлом. И теперь уже окончательно.