— Это мне? — изумилась Джиллиан, глядя на Дункана.
Они находились в кабинете графа. Стены здесь были свежевыкрашены, карты американских колоний вновь вернулись на свои места.
— Да, это тебе. Если он, конечно, тебе нравится.
Дункан держал в руке маленького рыжего котенка. Котенок пищал и все норовил вскарабкаться по рукаву.
— Ты мне купил котенка? — все не могла поверить Джиллиан. — Он так похож на мою маленькую Сару!
Она осторожно взяла котенка на руки, растроганная до глубины души.
— Как ты догадался?
Дункан смущенно спрятал руки за спину.
— Очень просто — спросил твою сестру. Хотел сделать тебе подарок, но не платье и не какую-нибудь побрякушку. Думал, надо что-нибудь особенное.
Он почесал в затылке. Джиллиан знала, что рана уже зажила, но время от времени все еще давала о себе знать.
— Знаешь, не каждый день жена рискует жизнью ради мужа.
Джиллиан поднесла котенка к губам, и тот замурлыкал.
— Ничего особенного. Ты для меня сделал бы то же самое. Да и опасности особенной не было.
Он прислонился спиной к двери, явно не спеша уходить.
— Ну, это не одно и то же. Ты совсем не такая, Джилли. Не такая, как я думал.
Она приподняла бровь:
— Надеюсь, это комплимент?
— В общем, да. — Он хмыкнул. — Жаль только, я был без сознания. С удовольствием посмотрел бы, как ты командуешь и распоряжаешься. Беатриса говорит, что это было впечатляющее зрелище. По ее мнению, тебе следовало бы заняться строительными подрядами.
— Беатриса слишком много болтает, — отмахнулась Джиллиан, прижимая котенка к груди. — Как мне его назвать? — Она перевернула котенка животиком кверху. — Или это она?
— Назови как хочешь. Пусть будет Сара, хотя вообще-то я предпочел бы назвать этим именем нашу дочь. Не очень-то хорошо получится, если дочку и кошку будут звать одинаково.
Джиллиан внимательно взглянула на мужа. Не все было идеально в те две недели, что миновали после несчастного случая на лестнице. Но в целом Джиллиан была довольна: Дункан время от времени все еще впадал в раздражительность, однако понемногу они узнавали друг друга лучше. Граф мало рассказывал о себе, но с каждым днем Джиллиан по крохам восстанавливала картину его прошлого. В спальне Дункан обходился уже без вуали, и Джиллиан очень гордилась этим своим достижением.
Неуверенно улыбнувшись, она спросила:
— Тебе нравится имя Сара?
— Для дочери, нашей дочери — в самый раз.
Дункан впервые заговорил с ней о детях — если не считать давнего оскорбительного разговора с леди Холлингсворт, когда он интересовался, все ли в порядке у матери невесты с деторождением.
— А для мальчика ты тоже имя подобрал? — нежно спросила Джиллиан.
— Да. Форрест. Так звали моего деда.
Кажется, он хотел сказать что-то еще, но не решался. Джиллиан терпеливо ждала, и ее тактичность была вознаграждена.
— У меня когда-то был сын. Давным-давно, — выдавил Дункан.
Джиллиан постаралась скрыть удивление. Собственно, что в этом известии поразительного? Если у Дункана когда-то была жена, то вполне могли быть и дети.
— Твой сын живет в колониях? — осторожно спросила Джиллиан.
Котенок мяукнул.
Дункан подошел к окну, повернулся к жене спиной. Всякий раз, когда разговор заходил о его прошлом, он старался не смотреть Джиллиан в глаза.
— Мой сын умер.
— Ой, извини, — испугалась она. — Мне очень жаль.
— Мне тоже было жаль. — Он смотрел в окно на осенний сад. — Жена умерла при родах, а ребенок… он не выжил. Первый день плакал, потом замолчал.
Дункан на миг шевельнул руками, словно прижимал к себе младенца. А может быть, ей это только показалось.
— Сколько он прожил?
— Три дня. И умер у меня на руках.
— У него было имя?
Дункан ответил не сразу. Голос его звучал отстраненно, словно доносился откуда-то издалека.
— Могавки считают, что имена умерших вслух произносить нельзя. — Он невесело усмехнулся. — У них вообще очень много запретов. Мальчика звали Зимний Ручей, потому что он родился в декабре. Я сам придумал это имя. У индейцев имена детям дает совет женщин, но мой сын до этого не дожил. И все-таки он заслужил имя. — Дункан сердито взмахнул кулаком. — Да, заслужил!
Джиллиан подмывало подойти к мужу и обнять его — она слышала в его голосе страдание, однако такт подсказал ей, что делать этого не следует. Сейчас лучше Дункана не трогать.
После паузы граф обернулся, и Джиллиан поняла, что он снова здесь, рядом с ней.
— Мы с Уиллом едем в порт. Если хочешь, поужинаем вместе в городе. Например, в таверне «Два петуха».
— С удовольствием, — оживилась Джиллиан, поглаживая котенка.
— Вот и отлично. — Он направился к двери. — Я пришлю тебе записку, когда станет ясно, во сколько мы закончим. Пока точное время назвать не могу.
— Меня это устраивает.
Дункан на прощание помахал ей рукой:
— Ну, до встречи.
Джиллиан немного постояла, потом бросилась вслед за мужем.
— Дункан!
Она хотела сказать, что любит его. Когда он говорил о своем умершем сыне, Джиллиан очень остро это почувствовала. Когда же это произошло? Когда она успела влюбиться в графа Кливза, которого называют Американским дьяволом?
— Ну? Что еще?
Он обернулся, и Джиллиан поняла, что сейчас не время говорить о любви. Дункан не любитель нежных слов. Он только замкнется в себе. Глядя под ноги, Джиллиан сказала, прижимая к груди котенка:
— Спасибо за подарок, муж.
— Не за что, жена.
Она осталась стоять, а он пошел дальше.
Громко хохоча, Джиллиан швырнула в лорда Гэллоуэя скорлупой каштана.
Скорлупа попала лорду в ухо, что вызвало у Дункана приступ заливистого смеха.
— Неужели ты не можешь справиться с собственной женой? — возмутился Уилл. — Английская жена должна сидеть и помалкивать в присутствии джентльменов. И уж, во всяком случае, не швыряться всякой дрянью в друзей своего супруга.
Дункан закашлялся от смеха, потом отхлебнул из чаши вина.
— С этой женой у меня ничего не получится. Я сделал плохой выбор. Не слушается она меня, ну что тут будешь делать! Несчастный я человек. — Он повесил голову. — Позор на всю Англию.
— За это надо выпить. — Уилл потянулся к бокалу. Лицо его побагровело от смеха и от выпитого. — Поднимаю тост за сильных жен и глупых мужей, которые могли бы быть счастливыми, если б только постарались.
Он чокнулся с Джиллиан и Дунканом, и все трое выпили терпкого красного вина.
Джиллиан поставила свой бокал и откинулась на спинку кресла, наслаждаясь веселой, непринужденной атмосферой. А на улице тем временем лил холодный дождь, грохотал гром. Здесь же, в таверне, весело потрескивал огонь в камине, пахло дымом и свечным воском.
Компания расположилась в отдельном зале, на втором этаже таверны «Два петуха», на Пикадилли. Хозяин устроил для высоких гостей настоящий пир: пирог с устрицами, жареный гусь, американский картофель, свежевыпеченный хлеб. На десерт подавали сушеные фрукты и орехи. Джиллиан и ее кавалеры хрустели скорлупой, пили вино и болтали о всякой всячине.
Уилл выбрал каштан покрупнее, расколол его пополам и поддел сладкое содержимое кончиком ножа.
— Завтра встречаюсь с Данбери насчет земельного участка в Чизапике. Думаю, продаст. Хочешь, поедем со мной? Ты поможешь мне сбить цену. Я заметил, что в твоем присутствии люди становятся более покладистыми. — Он пожал плечами. — Ты многим действуешь на нервы. В том числе и мне.
Дункан проигнорировал это последнее замечание.
— Завтра не могу, занят. Еду в Нью-Форест, проведать своего лесника. Он стал совсем дряхлый, не может уследить за браконьерами. Говорит, у него внук подрос, может занять должность лесничего. Но я хочу сначала посмотреть на этого парня. — Он предложил Джиллиан половинку каштана. — Возьми лучше мою жену. Ей-богу, она умеет торговаться получше, чем я. Вчера ко мне пришел строительный подрядчик. Жаловался на Джилли, говорил, что она обобрала его как липку.
Уилл расхохотался, восторженно хлопнув ладонью по столу, уставленному грязными тарелками.
Джиллиан улыбнулась, жуя мучнистый, сладкий каштан.
— Нет, в покупке недвижимости я ничего не понимаю. Мне невдомек, зачем мужчины всё это делают: покупают участок леса, вырубают его, выкорчевывают пни — и все для того, чтобы посадить табак. Зачем вообще мужчины живут в американской глуши, вдали от Лондона? Ведь там нет никого, кроме диких медведей и кровожадных туземцев.
Едва договорив, Джиллиан поняла, что сболтнула лишнее. Ведь нужно быть осторожней. Во всем виновато вино.
Дункан, скрипнув стулом, поднялся.
— Да, женщине этого не понять. Не понять, почему мужчина взваливает на свои плечи непосильную ношу, почему ему так необходимо возделывать землю, где прежде не ступала нога цивилизованного человека.
Дункан с такой силой сжал в кулаке каштан, что содержимое полезло у него между пальцев.
— А что касается кровожадных туземцев, дорогая женушка, то не все они убийцы. Среди них есть плохие люди, есть хорошие. Как и среди англичан.
Уилл комично скривился, передразнивая Дункана. Джиллиан понимала, что лорд Гэллоуэй хочет разрядить атмосферу, но не улыбнулась. Сложив руки перед собой, она смотрела на пол.
Все, вечер испорчен. Как это похоже на Дункана! Только что смеялся, а в следующую секунду насупился и мечет грозные взгляды. Перепады его настроения поистине непредсказуемы.
Немного помолчав, Джиллиан встала, решив, что хорошенького понемножку.
— Уже поздно, господа. Мне пора спать. Завтра утром ко мне приедут маляры. — Она чуть присела в книксене. — Всего хорошего, Уилл.
— Спокойной ночи, милая.
Она обернулась к Дункану:
— Вы едете со мной, сэр, или остаетесь?
— Ты приехала в карете? — спросил он холодным, равнодушным тоном, от которого у Джиллиан мороз пробежал по коже. Она терпеть не могла, когда муж напускал на себя эту ледяную невозмутимость.
— Да.
Не глядя на нее, граф продолжил:
— Вот и отлично. Я приеду потом, возьму извозчика. Мы с Уиллом, пожалуй, еще поиграем в карты. Думаю, его подружка подождет.
— Как угодно.
Джиллиан отвернулась, стараясь не показать обиды.
В любом случае ее брак более удачен, чем у большинства англичанок. Не следует быть слишком требовательной. Чего ей, собственно, не хватает?
— Если хотите, я провожу вас до кареты, — учтиво крикнул Дункан ей вслед, но с места не поднялся.
Джиллиан услышала шелест тасуемой колоды.
Набросив на плечи синий шерстяной плащ, Джиллиан сказала:
— Не беспокойтесь, сэр. Уверяю вас, я дойду до кареты и сама. Атар отвезет меня домой.
На лестнице она задержалась, все еще надеясь, что Дункан догонит ее, извинится и проводит домой.
Но тщетно. Джиллиан вернулась домой одна, если не считать ледяного дождя, который беспрестанно барабанил по крыше кареты.
Дункан натянул поводья и направил коня к избушке лесника. Из трубы поднимался неторопливый дымок. В лесу было тихо.
Неподалеку располагался охотничий коттедж, построенный еще дедом Дункана. Массивная дубовая дверь была украшена раскидистыми оленьими рогами. На первый взгляд коттедж содержался в превосходном состоянии: ставни аккуратно закрыты, черепичная крыша недавно ремонтировалась. Старик Маршалл хорошо следил за собственностью хозяина. Дункан решил, что нужно будет щедро вознаградить старика. Давненько они не виделись — граф последний раз был здесь еще ребенком. И все это время Маршалл честно выполнял свои обязанности, даже когда пришла весть о том, что вся графская семья истреблена индейцами.
Залаяла собака, из-под дома выскочил щенок. Дверь немедленно распахнулась, и на крыльце появился сгорбленный старик, опирающийся на палку.
— Кто там? — крикнул он в пространство. — Кто пожаловал?
Дункан отпустил поводья. Он сразу узнал Маршалла — узнал через столько лет. Глаза у старика были мутные, молочно-белого цвета. Должно быть, совсем ослеп.
— Это граф Кливз. Маршалл, это я, Дункан.
Лицо лесника просияло улыбкой.
— Вот оно что! Я твой голос сразу узнал, хоть ты уже и не мальчик. — Он протянул руку. — Иди сюда, малыш, я хочу видеть твое лицо.
Дункан рассмеялся:
— Я давно уже не малыш. Извини, что так долго не появлялся.
Он подошел вплотную к леснику.
Маршалл крепко схватил его за руку:
— Лучше поздно, чем никогда.
Они весело рассмеялись. Последний раз они видели друг друга лет двадцать пять назад, но время мало что изменило. Маршалл и тогда казался маленькому Дункану глубоким стариком. Это он, графский лесник, научил мальчика охотиться и стрелять.
Маршалл прищурился, придвинувшись к Дункану вплотную.
— Что это такое, а? Что это у тебя на лице? — Старик покачал головой. — Глаза у меня стали ни к черту. Теперь в оленя мне не попасть, хоть в упор стреляй.
— Это вуаль. Я прикрываю ею шрамы.
Дункан сказал неправду, чтобы избежать долгих объяснений.
— Да-да, мне рассказывали, что тебя взяли в плен дикари. Рад, что ты от них сбежал. — Маршалл взял графа под руку и повел его в дом. — Очень хорошо, что ты вернулся домой живым и здоровым.
— Я здесь ненадолго. Возвращаюсь назад, в колонии.
Лесник поцокал языком, обнажив беззубые десны.
— Это меня не удивляет. Ты всегда был упрямец, всегда любил настоять на своем. — Он хлопнул Дункана по спине. — Пойдем-ка, пропустим по стаканчику. Скоро вернется мой внук, и ты сможешь с ним поговорить. Мой Эли — хороший парень, вот увидишь.
Дункану пришлось нагнуться, чтобы не удариться головой о притолоку. Вообще-то он не собирался здесь засиживаться, но раз уж все равно нужно ждать, почему бы не выпить со старым другом?
Вскоре приехал Эли. Через холку коня у него был перекинут подстреленный заяц. Еще дед Дункана разрешил леснику охотиться в лесах — но лишь для собственного прокорма. Продавать добычу строго-настрого запрещалось.
Внук Маршалла пришелся графу по душе. Парнишке было всего лет шестнадцать-семнадцать, но он сызмальства рос в здешних лесах и знал их как свои пять пальцев. Такого не обманет ни зверь, ни браконьер. Одним словом, если королю будет угодно поохотиться в лесах графа Кливза, его величество не будет разочарован.
Итак, Дункан официально назначил Маршалла-младшего лесником, попрощался со старым другом и отправился в обратный путь. Он ехал через лес один, чувствуя, что безумно соскучился по Джиллиан.
Дорога была приятной: вокруг — раскидистые дубы и клены, под ногами — роскошный золотой ковер из осенних листьев, со всех сторон раздавалось пение птиц, среди ветвей мелькали проворные белки.
Возле старого мостика конь перешел на шаг, звонко цокая по старым бревнам. Мысли Дункана витали где-то далеко, но зловещий свист — звук летящей стрелы — мгновенно заставил его очнуться.
Сработал давний индейский инстинкт. Не задумываясь, граф выхватил из седельного чехла мушкет и бросился через перила в воду.
Ручей оказался мелким, и Дункан больно ударился о каменистое дно, но не замедлил движения, а, приподнявшись на колено, вскинул ружье. Он увидел, как в бревне дрожит древко стрелы. Если бы не молниеносная реакция, Дункан лежал бы сейчас на бревнах, захлебываясь кровью.
Граф направил мушкет туда, где должен был прятаться стрелявший. Место граф вычислил безошибочно, повинуясь все тому же мощному инстинкту.
Увидев, как дрогнула ветка, Дункан нажал на спусковой крючок.
Грянул выстрел, и незадачливый убийца замертво рухнул с дерева в холодную воду. Пуля попала ему прямо в лицо, снеся половину головы.
Дункан выбрался на берег, настороженно огляделся по сторонам, высматривая, нет ли где еще врагов. Теперь, когда мушкет был разряжен, оставалось надеяться только на шпагу.
Граф пинком перевернул убийцу на спину. От лица мало что осталось. Коротко остриженные светлые, выгоревшие на солнце волосы свидетельствовали о том, что человек этот прибыл издалека.
Дункан хмуро улыбнулся. Оказывается, за месяцы, проведенные вдали от настоящей жизни, стрелять он все-таки не разучился. Ничего, скоро он вернется в Мэриленд, а там хочешь не хочешь — придется вспоминать старую науку: охотиться, защищаться, защищать других.
Дункан нагнулся и подобрал лук, из которого в него стреляли. Лук был сделан кое-как.
Тут послышался приближающийся стук копыт, и граф спрятался за мощный дуб. На мост выехал юный Эли.
— Что случилось, милорд? — крикнул юноша. — Я слышал выстрел. — Он посмотрел на окровавленный труп. — Вы целы?
Дункан, выйдя из своего укрытия, ткнул мертвеца ногой.
— Знаешь его?
Эли в ужасе зажмурился — должно быть, впервые видел человека с развороченным лицом. Посмотреть бы тебе, как скальп снимают, подумал Дункан.
Парнишка судорожно сглотнул и позеленел.
— Кто его знает, — пробормотал он. — Вряд ли я его знаю. Одет не по-нашему. Как пить дать, из Лондона пожаловал.
Дункан вытер губы ладонью, озабоченно осмотрелся по сторонам.
— Ладно, неважно.
— Но почему? Почему он хотел убить вас, милорд?
Дункан отправился на поиски коня, забредшего куда-то в чащу. Леснику граф даже не потрудился ответить. Он сам терялся в догадках.
Что произошло? Кто-то пытался его убить. Но почему? Ошибка? Случайное стечение обстоятельств?
Дункан свистнул, и конь сам примчался на зов. Нужно вернуться в коттедж, обсушиться. Кстати, а почему развалились строительные леса? Дункан не считал себя человеком подозрительным, но и дураком тоже не был. Слишком уж много совпадений…