Преследуя судьбу

Шестая глава. Ноа

Чарли и Лекс живут на Голливудских холмах в доме площадью в несколько акров с потрясающим видом на город. Как бы ни был прекрасен дом, он находится в нескольких милях от места, где расположен мой новый офис. Дороги ветреные, и с неустойчивым вождением Кейт я ожидаю, что окажусь где-нибудь в канаве. Когда мы, наконец, выезжаем на шоссе, я благословляю Господа, пока мы не останавливаемся в пробке. Однако это дает нам больше времени для беседы.

Чем больше мы разговариваем, тем больше меня интригует женщина, которая сидит рядом со мной.

У нас много общего, а ее извращенное чувство юмора делает поездку в машине увлекательной. Она умна, ориентирована на бизнес, у нее умная голова. Я спал с влиятельными исполнительными женщинами, но только потому, что они искали быстрого траха, чтобы отомстить мужу номер два, который пытался взыскать с них алименты.

Кейт другая. Не знаю почему, но это немного освежает.

Она рассказывает о своей жизни на Манхэттене, управлении офисом на Восточном побережье и о том, как она была помощницей Лекса до Чарли.

— Я расскажу все начистоту. У меня нет никакой жизни, кроме работы. У меня нет времени ни на что другое, — честно признается она, — Может, Нью-Йорк и город, который никогда не спит, но я сплю одна каждую чертову ночь.

— Но ты здесь, — напоминаю я ей, поворачивая голову, чтобы взглянуть на ее профиль. Она проста и в то же время прекрасна, — Разве это не для удовольствия?

— Это зависит от обстоятельств, — она улыбается, ослабляя хватку на руле, — Мы болтаем уже почти час, а ты так и не пригласил меня на свидание.

Хорошая мысль. Умно и дерзко. Я не из тех, кто приглашает женщину на свидание. Я не встречаюсь, я трахаюсь. Это все, что я делаю. Меня не интересуют отношения. В конце концов, мне всего двадцать восемь, и я все еще в расцвете сил.

— Мне было приказано держаться подальше от женщин, которые связанны с Чарли.

Кейт смеется над моим комментарием: — Чарли — простая женщина. Она создана на отношения. Она никогда не понимала, что такое веселье. Знаешь… раскрепоститься.

— Пожалуйста, не говори со мной о том, что моя кузина раскрепостилась, — я покачал головой, нахмурившись, — Она все еще та девушка, которая оставалась у нас дома во время летних каникул и заставляла меня смотреть Clueless на повторе.

— Если тебя это утешит, сейчас она счастливая замужняя женщина. Мать.

— Если только она не монахиня, не могли бы мы сменить тему?

Порше подрезает нас, побуждая Кейт наброситься на водителя: — Я должна дать ему подзатыльник, этому высокомерному засранцу! — выпустив разочарованный глоток воздуха, она продолжает вести машину, успокаивая себя, — Итак, что ты делаешь сегодня вечером?

Я все еще перевариваю ее ярость на дороге. Она приглашает меня на свидание. Прямолинейный мыслитель. Если бы только я не подслушал разговор между Кейт и Чарли или не заметил, что она смотрит на свой телефон каждые две секунды, пока пытается вести машину и бороться с пробками.

— Сегодня ничего. Я здесь всего три дня, так что у меня еще не было возможности заняться чем-нибудь, что не связано с чаепитиями или игрой в переодевания.

Ты такой ебаный лжец. Вчера вечером ты усиленно ел киску. Ты забыл об этом?

— Ладно, пора пригласить тебя поиграть со взрослыми. Нам нужно обойти Лекса и Чарли. Иначе они сделают большую проблему из ничего.

— Я просто встречу тебя там, куда ты захочешь пойти, — предлагаю я.

— Ладно, есть один новый бар в Малибу. Давай встретимся около восьми. Тебя подвезти?

— Я уверен, что Чарли одолжит мне свою машину. В противном случае я найду способ, — говорю ей. Конечно, она одолжит, а если нет, я напомню ей, что вчера Ава испачкала красным фломастером мою дорогую рубашку, в результате чего я в последнюю минуту сдал ее в химчистку, чтобы надеть сегодня.

Транспорт движется вперед, и мы продолжаем говорить о жизни в Лос-Анджелесе. Из-за времени, проведенного в Нью-Йорке, Кейт очень не любит Калифорнию. Ей не нравится жара и пробки. Она часто говорит о Лос-Анджелесе как о денежной яме, пропитанной славой. Где-то во время разглагольствований о задымленном воздухе мне пришло в голову, что эта британка очень тоскует по дому.

— Я могу сказать, что ты скучаешь по дому.

— Я скучаю по холодной погоде и по маминой рыбе с картошкой с горошком на гарнир.

— Прости? Горошек на гарнир к рыбе с картошкой? — меня чуть не вырвало от этой мысли.

— Да, это мое любимое блюдо. Разве ты не любишь горох?

— Э-э… Я не против них, но вместе с рыбой? Нет, спасибо.

— Такой высокомерный янки. Ты думаешь, что это гадость, а сам ешь арахисовое масло и желе.

Потрясенный ее неуважением к одному из классических блюд, я удивляюсь, как вообще кто-то может есть бутерброд с арахисовым маслом и желе.

— Ты сравниваешь горох с арахисовым маслом и желе? — громко спрашиваю я с растерянным лицом.

— О, пожалуйста, это странно, ладно? — она сморщилась.

Гудок клаксона прерывает наш спор, и в ответ Кейт хлопает рукой по клаксону своей машины, ругаясь вместе с ним.

— Ты это видел? Он подставил мне чертову птицу!

Она выглядит сексуально, когда злится. Интересно, что было бы, если бы я подставил ей свою птичку?

— Мы на месте, — объявляет она, паркуя машину у входа в здание.

Вот так идея.

Я выглядываю в окно и вижу небольшое коричневое здание. Это не высотка, как я ожидал, и даже не офис. Оно приютилось между двумя большими современными зданиями, что заставило меня перепроверить адрес.

— Ты уверена, что это то самое место? — спрашиваю я Кейт, ища адрес в электронном письме, которое прислал мне Лекс.

— Конечно. Просто помни, что нельзя судить о книге по обложке, — мудро отвечает она, — Я бы с удовольствием пошла и познакомила тебя с Хэйденом, но мне нужно успеть на встречу. Японские бизнесмены не любят опозданий.

— Все в порядке. Мы можем оставить рукопожатия на потом, — я поднимаю бровь и сопровождаю это ухмылкой.

— Конечно, — она поворачивает свое тело лицом к моему, аккуратно расставляя ноги так, чтобы они не обнажали то, на что я бы с удовольствием взглянул, — Нет ничего лучше хорошей работы руками. Итак, сегодня вечером?

— Сегодня вечером, — я ухмыляюсь, разражаясь легким хихиканьем, когда открываю дверь ее машины.

Она наклоняет голову как можно ближе к пассажирскому окну и, растянув губы в улыбке, говорит: — Вы — сердцеед, мистер Мейсон. И кому-то там определенно разобьют сердце.

Кейт права. Нельзя судить о книге по ее обложке. Так же не стоит судить и о здании. Как только я вхожу внутрь, я поражаюсь, увидев такое архитектурно хорошо оформленное офисное помещение.

В приемной темные деревянные полы и белые стены. Задняя стена, где сидит администратор, представляет собой старую кирпичную кладку, восстановленную до первоначального состояния. На стене висят обложки различных книг в больших рамах с автографом внизу каждого оттиска. Подойдя ближе к стойке администратора, я замечаю, что каждая книга на этой стене — бестселлер «Нью-Йорк Таймс».

Бра в комнате современные, они освещают помещение и придают ему теплоту и привлекательность. В углу стоит винтажный коричневый кожаный диван, рядом с которым находится книжная полка с множеством книг. Еще больше книг расположено на журнальном столике овальной формы, который стоит на огромном белом мохнатом ковре.

Администратор надевает наушник и просит меня подождать минуту. Как только она положила трубку, она спросила меня, кто я.

— Ной, Мейсон. Ваш новый директор по маркетингу, — говорю я, сохраняя ровный тон.

Когда дело доходит до работы, я не шучу. Возможно, в молодые годы я попадал в чью-то киску, что приравнивалось к горячей воде. Но в последние несколько лет я сосредоточилась на том, чтобы подняться по корпоративной лестнице. Маркетинг часто привлекал молодых девушек, желающих совместить бизнес с удовольствием. К несчастью для них, я не терпел подобной незрелости. Когда ты под моим присмотром, тебе лучше выполнять свои обязанности.

Однако моя личная жизнь — это совершенно другая история.

Есть «работа» Ноа и «развлечения» Ноа.

Эти два понятия никогда не смешиваются.

— Точно. Вам нужен мистер Купер, — отвечает она с милой улыбкой типа «я хочу, чтобы ты меня обнял».

Она встает и обходит стол, осторожно поправляя свою облегающую юбку. Она просит меня следовать за ней, и я изо всех сил стараюсь не смотреть на то, как ее упругая попка покачивается из стороны в сторону, пока она ведет меня через офис.

Я мог бы сделать так много вещей с этой упругой маленькой попкой. Очисти свои грязные мысли. Она выглядит молодо. Тебе нравятся женщины с большим жизненным опытом.

Мы останавливаемся у стеклянного кабинета в конце коридора. Открыв дверь, мужчина, который, как я предполагаю, является Хэйденом Купером, приглашает нас войти.

— Мистер Купер, это Ноа Мейсон.

Он встает из-за стола и протягивает руку для рукопожатия. Он выглядит заметно молодым для руководителя издательства — он почти мой ровесник. Высокий, с мускулистым телосложением, носит очки в толстой оправе для чтения. Раздражает его борода, которую он, кажется, постоянно чешет, и я замечаю обручальное кольцо на его пальце — бедняга.

— Ноа, рад познакомиться. Садитесь.

Я сажусь в плюшевое кресло, когда секретарша уходит. В его кабинете нет ничего особенного, разбросанные рукописи по всему столу, и почти нет места для чего-либо еще. Рядом с его рабочим столом стоит кружка, на которой изображен Гомер Симпсон в трусах с надписью «Последний идеальный мужчина».

— Итак, Ноа, Лекс может сказать о тебе только хорошее. Но опять же, этот человек может убедить кого угодно сделать что угодно.

— Он действительно умеет говорить. Спасибо за эту возможность, мистер Купер.

— Зовите меня Хейден. Странно, но вы выглядите так, будто могли бы сойти за моего брата-близнеца, — он хихикает.

— Возможно, — я расслабляюсь, — Хотя кольца на пальце нет.

— Ах, — он улыбается, — жизнь действует неисповедимыми путями. Это, и моя жена — бейсболист. Наверное, мне не стоит говорить об этом вслух, потому что она может затаиться где-то здесь.

— Она тоже здесь работает?

— Старшим редактором. Я бы показал тебе фотографию, но она не разрешает мне ставить на рабочий стол фото ее и нашего сына. Она считает, что люди, которые делают это в офисе, неумехи и у них нет пары яиц.

Мне уже нравится его жена.

— Итак, я впечатлен вашим маркетинговым образованием. Думаю, вы отлично впишетесь сюда. Нам нужен сильный толчок для наших предстоящих релизов, а стажерам по маркетингу, которые у нас есть, нужно направление. Ваша должность директора поможет обеспечить присутствие нашего бизнеса в Интернете, что необходимо, чтобы оставаться конкурентоспособным на нашем рынке. Давайте встретимся с ними сегодня днем, — предлагает он.

Я киваю, соглашаясь, но меня прерывает потрясающая женщина в приталенном брючном костюме и голубой блузке с низким вырезом. У нее вьющиеся каштановые волосы, завязанные в пучок, и свободный локон, спадающий на лицо. Этот офис похож на конфетный магазин, только вместо конфет здесь сладкие, красивые киски.

Но я должен помнить золотое правило — не сори там, где ешь.

Мне нужна эта работа прямо сейчас, и мое разбушевавшееся либидо должно сидеть в углу для шалунов в одиночестве. Калифорния определенно демонстрирует великолепных женщин.

— Привет, — она приветливо улыбается, — Вы, должно быть, двоюродный брат Чарли, Ноа.

Она знает Чарли. Игра окончена.

— Так и есть, — вежливо отвечаю я.

Она представилась: — Я Пресли Мэлоун.

Хейден кашляет, бросая на нее раздраженный, настороженный взгляд.

— Извини, Пресли Мэлоун-Купер, — говорит она, закатывая на него глаза.

— Ааа… жена, — я тихонько смеюсь.

Определенно, игра окончена.

— Когда название подходит, — язвит Хейден, поглаживая бороду.

— Хватит быть придурком, Хейден, — отвечает она, изо всех сил стараясь скрыть ухмылку, — В любом случае, здорово, что вы у нас на борту. Надеюсь, Хейден был достаточно любезен, чтобы пригласить вас выпить сегодня вечером?

— Я еще не успел. Вот что бывает, когда миссис Всезнайка перебивает, — жалуется он, — Итак, Ноа, ты свободен для выпивки сегодня вечером?

— У меня были планы, но я могу перенести их на более поздний вечер.

— Я уверена, что вы, мужчины, повеселитесь. Слушай, я пошла. Если я вам понадоблюсь, я буду пытаться дозвониться до одного автора по поводу того, что в ее рукописи слишком много секса.

— А я тебе говорил, что такого не бывает, — заявляет Хейден с игривой улыбкой на губах.

У меня была бы такая же улыбка, если бы я щупал ее сладкую задницу каждую гребаную ночь.

— Мы снова будем спорить на эту тему? Должен быть сюжет. История, чтобы читатели хотели продолжения. Сцена секса на каждой странице — это перебор.

Их спор продолжается, и чем больше я наблюдаю, тем больше понимаю, что Хейден специально злит Пресли, чтобы добиться от нее реакции. Это, по меньшей мере, комично. Теперь я понимаю, почему Чарли и Кейт шутят, что он придурок.

Не договорившись ни о чем, Пресли уходит, оставляя нас с Хэйденом наедине.

— Моя жена, — говорит он с легким смешком, — Ты видишь, с чем мне приходится иметь дело каждый день? Упрямая. Слишком чертовски упряма.

— Упрямство — более подходящее слово, предлагаю я с ухмылкой, — Совсем как Чарли и ее подруга Кейт.

— Ты знаешь Кейт? — он присвистнул, — Они втроем вместе похожи на Ангелов Чарли… прости за иронию названия, пытаются сражаться со всеми, отстаивая равенство для женщин. Кейт — смутьянка, — заканчивает он с мягким смехом.

— Интересно, я познакомился с ней только сегодня. И это вздорная британка.

— Она веселая. Не такая зажатая, как Пресли и Чарли. Я думаю, им нужно защищать ее от ужасных мужчин, скрывающихся вокруг Манхэттена. Они вечно на ее спине и, кажется, не понимают, что она свободный дух. Ей все равно, что думают люди, она просто делает то, что делает ее счастливой.

Интересный способ описать Кейт. Она производит впечатление веселой и расслабленной, а не одной из тех женщин, которые отчаянно стремятся выйти замуж и родить детей. Возможно, именно поэтому она мне нравится — я не чувствую этого неоправданного давления вокруг нее.

— Слушай, я поняла, что ты сегодня с кем-то встречаешься, так что не волнуйся насчет выпивки. Серьезно, я все понимаю.

Я не хочу говорить ему, что это Кейт. Только что познакомившись с Хейденом, я не знаю, будет ли он поощрять меня проводить с ней время или предостерегать от этого. Несмотря на то, что он только что сказал, у людей забавная реакция на вещи, и лучше пока держать это в секрете.

— Кое-кто пригласил меня в какой-то бар в Малибу, но это не проблема.

— Я не встану на пути мужчины и перепихона. Поверь мне, — он смеется, — Мы выпьем позже на этой неделе. Я попытаюсь убедить Лекса выйти, но, зная его, он, как обычно, будет в отъезде.

Хейден разворачивает свой экран для дальнейшего объяснения того, как работает бизнес, включая организационную схему структуры компании. Затем он рассказывает о десяти лучших авторах и предстоящих релизах. Я узнаю Джулиана Бейкера, читал его работы, но вспомнил только сейчас, когда Чарли упоминала его много лет назад. Если мне не изменяет память, а когда речь заходит о личной жизни других людей, я почти не обращаю внимания, Чарли встречалась с ним, когда мы с ней были на Гавайях на свадьбе.

Оставшуюся часть дня я провожу за тем, что мне показывают кабинет и знакомят с командой. К шести часам я закончил. Хейден подвозит меня до дома, что дает нам больше возможности поговорить о компании. Пробки ужасные, и у меня остается мало времени, чтобы принять душ и переодеться во что-то более повседневное.

Следующая дилемма — найти средство передвижения. Я хочу воспользоваться мотоциклом Чарли, и мне приходится долго уговаривать ее, особенно потому, что это ее ребенок. После долгой лекции о безопасности дорожного движения она, наконец, вручает мне ключи.

До Малибу я еду в пробке. Какой-то хрен потерял свой груз, из-за чего образовалась большая пробка. Слава богу, я еду на ее мотоцикле, виляя в пробках, чтобы избежать дальнейших задержек. Последний раз я ездил на нем еще в колледже — родители Тома купили ему мотоцикл на двадцать первый день рождения. Я отгоняю ненужные воспоминания и снова сосредотачиваюсь на дороге.

К тому времени, как я приезжаю в назначенное место, направляюсь к бару и не могу не быть счастлив от того, что у меня в руках есть напиток. Я знаю, что должен употреблять меньше, чтобы вернуться домой.

Пробираясь сквозь толпу, я замечаю Кейт, сидящую на большой палубе и смотрящую на океан. На ней та же одежда, что и утром, но выражение ее лица мрачное. Она совсем не похожа на ту веселую Кейт, которую я видел сегодня, или на ту, которую описывал Хейден.

Тот же взгляд.

Та же история.

Кто-то сломал ее.

Тот парень. Тот, с большими яйцами.

Ух.

Чарли предупреждала меня — не один, а два раза — быть на высоте. Сосредоточься на своей карьере, а не на женщинах, особенно из ее круга друзей.

Я стараюсь не показаться преследователем, хотя меня наполовину прикрывает большой куст, наблюдающий за ней издалека. Ничуть не похож на преследователя, идиот.

Я наблюдаю за тем, как она спокойно сидит за столом, держа перед собой мобильник. Кажется, что он отвлекает ее. Словно на автопилоте, она берет его, смотрит на экран, кладет на место, затем повторяет то же самое несколько минут спустя. Ее нога нетерпеливо постукивает под столом, отчего ее юбка задирается вверх. Она не выглядит обеспокоенной, позволяет ей это сделать, а затем, подумав, снова слегка опускает ее.

Я пробираюсь к ней, пока не оказываюсь рядом с ней.

— Привет, незнакомка.

— Вы появились как раз вовремя, мистер Мейсон, — приветствует она с бодрым весельем, — Пора повеселиться.

— Что у вас на уме?

Она хватает меня за руку и большую сумочку, протаскивая меня через немноголюдный бар, пока мы не оказываемся на пешеходной дорожке, ведущей к песку. Словно в безумной спешке, ее каблуки щелкают по бетону, пока мы не доходим до конца тропинки, где песок ведет к океану. Нагнувшись, держась за мое плечо, она снимает обувь, и ее босые ноги касаются мягкого песка.

Солнце село, небо потемнело и отдавало оттенки розового. Потянув меня за руку к берегу, она садится на место рядом с металлическим стулом спасателя. Мое тело дергается к земле, когда она тянет меня за собой и достает из сумочки бутылку текилы.

Открыв крышку, она делает глоток, издавая рев, когда текила проникает в ее горло.

— Прощай, — кричит она, поднимая бутылку к небу, — Слишком плохие решения и недоумки, которым нужно жить, блядь, своей жизнью! — она делает еще один глоток.

Я предупреждаю ее, чтобы она притормозила, и пытаюсь выхватить бутылку из ее руки.

— Знаешь, в чем твоя проблема?

Это не заняло много времени, текила уже текла по ее венам, что привело к пьяной болтовне.

— В чем?

— Ты слишком напряжен.

Я издал смешок, за которым последовала торжествующая ухмылка.

— О, Кейт, ты правда не знаешь меня.

— Да, знаю, — она порывисто встает, слегка покачиваясь, — Тебе нравится трахать женщин. Много женщин. Тебя не волнуют их чувства. Ты думаешь своим членом, и твой член получает все удовольствие.

— И что в этом плохого? Мне не нужно остепенятся… пока.

— Вот именно, — говорит она, — Я была такой же, как ты. Я занималась своими делами и развлекалась. Мне не нужны были отношения. А теперь посмотри на меня, — громко плачет она, — Я чертовски испорчена.

— Ты не испорчена, Кейт. Сядь и притормози с текилой.

Она слушает, плюхается на песок и испускает огромный вздох: — Мне нужно снова раскрепоститься. Повеселиться. Найти способ забыть о том, что было последние несколько месяцев. Я хочу заниматься сексом. Я хочу трахаться, как живая. Ты меня понял?

Я слишком хорошо ее понимаю. Я и сам вздохнул. Я не должен был сюда возвращаться. Здесь все то, из-за чего у меня с самого начала были проблемы. Есть много людей, у которых будет мое лицо на мишени, если я прикоснусь к ней — Чарли, Лекс, Хейден. Их может быть больше. Мы могли бы просто повеселиться. Мы можем поболтать. Мне не нужно ее трахать.

Будь сильным. Она испортилась, очень сильно. Не поддавайся своим старым привычкам.

— Давай, Ноа, — она протягивает мне текилу, ожидая, пока я выпью.

Я смотрю на бутылку, думая о том, как шесть месяцев назад был на пляже с Бенни и Томом и напивался, пока мы играли в волейбол с группой бразильских женщин на отдыхе. Мы смеялись до боли в животе, пили до рвоты и трахали этих трех женщин, как отчаянные пещерные люди.

А теперь я здесь.

Без друзей.

Один.

И живу со своими ошибками.

Открутив пробку, я подношу бутылку к губам и глотаю текилу, пока она не обжигает горло, и я больше не могу терпеть.

Кейт громко аплодирует: — Это мой мальчик! Забудь обо всем, что существует, хотя бы на эту ночь.

Я повторяю, пока мы оба не заходимся в приступе смеха, наблюдая, как темнеет небо и вдалеке мерцают едва заметные звезды. Мы говорим о Лос-Анджелесе, спорим о политике, затем соглашаемся, что нам обоим не нравится ананас в пицце, и заканчиваем жарким спором о теориях заговора инопланетян. Наши голоса становятся громче, наши споры превращаются в непрерывный бред, мы начинаем говорить невнятно.

— Хочешь намокнуть? — глаза Кейт загораются, ожидая моего ответа, в то время как бутылка текилы касается ее губ и прокладывает себе путь вниз.

— Разве не я должен спрашивать тебя об этом?

— Самоуверенный ублюдок, — она усмехается, придвигая свое тело ближе ко мне. Кончик ее пальца ложится на мою губу, затем медленно проводит по нижней части, вызывая реакцию в моих штанах, — Поверь мне, я уже такая.

Она пихает бутылку мне в грудь, и я допиваю оставшуюся текилу. Кейт стоит передо мной, снимая блузку и спуская юбку. В одних красных кружевных трусиках и лифчике она держит мой взгляд с дьявольской улыбкой: — Ты живешь только один раз, верно?

Они все так говорят.

И сегодня, как и в любой другой вечер, я с этим полностью согласен.