Прикосновение хаоса

27

РЕН

Неудивительно, что через пару часов после того, как мы вернулись из бара, в дверь моей спальни тихо постучали. Я лежал здесь, уставившись в потолок, и все это время думал о Скарлет. Вспоминая, как хорошо было, когда она обнимала меня на мотоцикле. Была минута, когда мне захотелось продолжить ехать, как будто был способ убежать от всего. У нее есть способ заставить меня поверить, что подобное дерьмо возможно.

Но я больше не маленький ребенок, и я не был таким наивным, даже когда был ребенком. Определенный опыт может выбить из вас наивность.

— Да? — Спрашиваю я, приподнимаясь на локте, в то время как дверь открывается и Скарлет просовывает голову в комнату.

— Можно войти? Я хотела поговорить. — Мне все равно, что она хочет сделать. Я бы ни за что ей не отказал. Особенно когда на ней крошечные шорты и тонкая футболка, которую я почти вижу насквозь, когда свет из коридора падает на нее сзади. Я всего лишь человек, и я скучал по ней.

— Ничего, если я сяду с тобой? — Меня бесит, что она чувствует себя обязанной просить. Вместо того чтобы что-либо сказать, я откидываю одеяло и снова ложусь, прежде чем она забирается рядом со мной, зарываясь под него, прижимаясь калачиком к моему телу. Черт, она так вкусно пахнет. Я едва могу думать о том, как хорошо она пахнет. И как хорошо чувствовать ее рядом со мной, такую теплую.

— Спасибо. — Она прочищает горло, придвигаясь чуть ближе. — Ты не возражаешь? — Ее рука скользит по моей обнаженной груди, и у меня перехватывает дыхание. Я не собираюсь мешать ей обнимать меня, а затем положить голову мне на грудь. Вскоре она оказывается в моих объятиях, и я прижимаю ее к себе, благодарный за неожиданный подарок.

— Мне действительно это было нужно, — шепчет она. Ее мягкие волосы рассыпаются по моему плечу, и я делаю глубокий вдох, чтобы вдохнуть их сладость.

— Думаю, мне тоже, — признаю я. Она издает тихий счастливый звук, который вызывает улыбку на моих губах, прежде чем я крепче сжимаю ее в объятиях. Мне достаточно полежать здесь, в темноте, чтобы никто не следил за каждым моим движением, не доверяя мне. Однако проходит совсем немного времени, прежде чем я должен задать вопрос, который не выходил у меня из головы с тех пор, как я увидел ее сегодня вечером.

— Скажи мне правду. Зачем ты пошла в бар?

Сначала она только немного ворчит, но я не собираюсь это пропускать. Я хочу услышать правду из ее уст. Сначала она не перестает говорить об опасности риска, а потом делает подобные вещи. А если бы Тони там не было?

Наконец она вздыхает.

— Ты знаешь, я хотела быть в баре, потому что ты был там.

— Почему?

Она поднимает голову и смотрит мне в глаза, и в слабом лунном свете, проникающем через окна, я вижу, как она прищуривается.

— Что это за вопрос?

— Тот, на который я хочу получить ответ.

— Очень смешно. — Она снова прислоняется к моему плечу с очередным вздохом. — Я просто хотела быть с тобой. И да, я хотела убедиться, что никакая из шлюх не залезет к тебе в штаны. Это было частью моего плана.

Того факта, что она все еще хочет быть со мной после всего, достаточно и так. Но знать, что она ревновала, — это совсем другая история. Наверное, сейчас не время для того, чтобы полностью отдаваться себе, но я ничего не могу с собой поделать. Она действительно все еще хочет меня, до такой степени, что ходит за мной по пятам, чтобы присматривать.

Ее нога скользит по моей, как будто она пытается устроиться поудобнее, и во мне поднимается что-то вроде беспомощного желания. Я держался от нее подальше, чтобы обезопасить ее, но это не значит, что я все еще не слаб, когда дело доходит до ее прикосновений. Когда она так близко, становится трудно дышать, но я скорее задохнусь, чем скажу ей оставить меня в покое. Она слишком сильно нужна мне.

— Могу я спросить тебя кое о чем? — Это неудобный вопрос, но я постоянно возвращаюсь к нему. Каждый раз, когда я пытаюсь понять, почему она занимается сексом с Ривером, все, что я хочу знать, — это почему.

— Конечно. Я расскажу все, что ты захочешь знать. — Черт возьми, она такая милая и доверчивая. Ее сердце так открыто для меня, даже сейчас. Как раз в тот момент, когда я думаю, что не могу любить ее больше, она доказывает обратное.

Теперь этот момент настал, я должен найти правильные слова.

— Когда ты с Ривером… секс, я имею в виду… он отличается? Со мной другой?

— Это действительно трудно объяснить, — тихо бормочет она.

— Мне не следовало спрашивать.

— Нет, я рада, что ты это спросил. Я просто пытаюсь подобрать слова. — Она подпирает рукой подбородок. Все, что я могу сделать, это погладить ее по волосам и попытаться запечатлеть это ощущение в своей памяти на случай, если есть какая-то причина, по которой мы должны держаться порознь. Жизнь так чертовски непредсказуема.

— Когда я с Ривером, — в конце концов бормочет она, медленно, словно тщательно подбирая слова, — ты… свободен. Никаких ограничений. Ты ничего не утаиваешь. И, думаю, мне это нравится. — Она крепко зажмуривает глаза, морщась. — Прости, если это звучит неправильно.

— Я понимаю. Значит, это немного дико и, я не знаю, непредсказуемо? — Я говорю о том, каково это, когда я трахаю ее, но на самом деле это делаю не я. Чем больше я пытаюсь разобраться в этом, тем больше это сбивает с толку.

— Это похоже на грубость и раздражение. Когда ты Ривер, ты относишься ко мне так, будто я могу справиться с чем угодно. Должно быть, какая-то часть меня хочет этого. Я не знаю, что это говорит обо мне, — признается она.

Мне не нравится, как она это говорит, как будто она в чем-то винит себя. Это заставляет меня поддеть пальцем ее подбородок, чтобы взглянуть ей в глаза.

— Боже, ты прекрасна, — шепчу я, поскольку вид ее ошеломляющей красоты перечеркнул все, что я собирался сказать. Я должен сосредоточиться, чтобы снова говорить. — Ты узнаешь кое-что о себе. В этом нет ничего плохого. И если я помогаю тебе разобраться в этом, думаю, это тоже хорошо. Тебе не за что чувствовать себя виноватой.

— Не говори так. Я знаю, тебе тяжело. Я действительно чувствую, что должна извиниться.

— Я просто говорю, что нет ничего плохого в том, чтобы любить другой секс. Грубый и все такое. С тобой все в порядке. Ты само совершенство.

— Ладно, я не знаю, согласна ли я со всем этим. — Она прикусывает губу, и что-то между нами меняется. Я чувствую перемену, которая происходит в ней, прежде чем она спрашивает: — Может быть, я смогу загладить свою вину?

— Что ты имеешь в виду?

— Позволь мне показать тебе. — Рука, которой она подпирала подбородок на моей груди, теперь скользит вниз по моему животу. Это почти чересчур, взрыв ощущений, который проносится сквозь меня из-за ее нежных прикосновений. Этого достаточно, чтобы мой член перестал подергиваться и набух.

— Что ты делаешь? — Я знаю, что она делает, но мне кажется, что я должен что-то сказать, когда она, извиваясь, спускается по кровати, затем начинает дергать меня за пижамные штаны.

— Позволь мне позаботиться о тебе. — Все, что я могу сделать, это закрыть глаза и откинуться на подушку, когда она просовывает руку мне под пояс и оборачивает его вокруг меня. Ее прикосновения мягкие, нежные, но от них по телу разливается тепло. С ней невозможно бороться. Она всегда будет нужна мне, как воздух или вода. Она настолько необходима.

Прямо сейчас она берет мой член в рот. Черт, так хорошо. Мои кулаки сжимают простыни, когда ее голова начинает покачиваться. Давление ее рта безумно, и вскоре я приподнимаю бедра, отдаваясь ей.

— Да, вот так. Заставь меня кончить для тебя, — хриплю я, зарываясь пальцами в ее мягкие волосы, пока двигаю бедрами. Она нетерпеливо заглатывает меня, двигаясь быстрее. В мире нет ничего, кроме этого, прямо сейчас, нас двоих в этой постели. Так, как это должно быть, так, как я хотел этого всегда.

— Да, Ангел, ты знаешь, что нравится моему члену, — шепчу я, и легкого стона, который она издает в ответ, почти достаточно, чтобы заставить мои глаза закатиться. Все в этом наэлектризовано. Я разрываюсь между желанием облегчения и надеждой, что это никогда не закончится. Я мог бы провести остаток своей жизни, подвешенный в полном удовольствии, благодаря языку моего ангела, бегающему вверх и вниз по моему стволу, прежде чем обхватить мою головку..

Но этого все равно недостаточно.

— Остановись на секунду. — Нет, меньше всего я хочу избавиться от умопомрачительного давления ее губ, обнимающих меня, но она тоже кое-чего заслуживает. — Я хочу, чтобы ты села мне на лицо.

— Что? — Она немного запыхалась от всей этой работы. Я слышу неуверенность в ее голосе, даже когда сажусь и притягиваю ее ближе. — Что ты делаешь?

— Мне нужно попробовать эту сладкую киску, пока я кончаю в твой рот. Это то, чего я хочу. — Она вздрагивает, когда я касаюсь ее щеки, затем тихо вздыхает. — Ты можешь сделать это для меня, Ангел?

В ответ она сразу стаскивает с себя футболку. Я пользуюсь секундой, чтобы насладиться видом ее великолепных сисек, прежде чем она вылезает из шорт. Такая нетерпеливая и полностью в моей власти.

— Ложись на спину, — шепчет она, и я не собираюсь терять времени. С моего члена капает преякуляция, и я так близок к тому, чтобы взорваться, как никогда раньше, но аромат ее возбуждения, когда она опускается на меня, поднимает все на новый уровень. Я даже не думаю об этом, прежде чем впиться пальцами в ее бедра и сильно потянуть вниз, почти задыхаясь в ее влажных, сочных складочках.

— О Боже мой! — скулит она, но все остальное заглушается, когда она снова берет меня в рот. Теперь она сосет сильнее, чем раньше, как будто это соревнование, кто заставит другого кончить первым. Прямо сейчас я никуда не спешу, погружая свой язык глубоко в ее влагалище, чтобы впитать каждую каплю ее сладости, трахая ее в такт ее умелым движениям. Она жестко трется о мое лицо, используя меня, и мне это нравится. Это то, чего я хочу. Я могу дать ей все, что может Ривер. Мне нужно, чтобы она это знала.

Прямо сейчас все, что мы оба знаем, это то, насколько это потрясающее ощущение. Она кладет свою руку на меня, когда поднимается, чтобы глотнуть воздуха.

— Да, так, — умоляет она, трахая меня кулаком. — Заставь меня кончить, Рен.

Она так близко, и осознание того, что это так, дает мне разрешение перестать бороться с тем, что растет во мне. Ее судорожные вдохи превратились в пронзительные крики, которые заглушаются, как только она снова обхватывает меня губами. Да, я собираюсь кончить с ней, я собираюсь покрыть ее горло так же, как ее мускусный нектар покрывает мой язык.

К тому времени, как она напрягается, я отпускаю ее, и ничто никогда не было так хорошо, как кончить с ней. Мы оба заперты в этом моменте вместе, разделяя то, что можем только мы.

И к тому времени, как она отпускает меня и откатывается в сторону, ее обмякшее тело говорит мне, что она довольна. Я бы уточнил, но я слишком занят, спускаясь со своего кайфа, чтобы сказать хоть слово.

— Спасибо тебе за это. — Кровать сдвигается, когда она это делает, снова поворачиваясь, так что ее голова оказывается у меня на плече. Она дрожит рядом со мной, и я обнимаю ее дрожащее тело, прежде чем натянуть на нее одеяло. Этот драгоценный момент — единственная хорошая вещь в моей жизни. Каким-то образом она все еще доверяет мне. Она все еще хочет этого со мной. В каком-то смысле это унизительно, может быть, немного сложно для понимания. Для нее я не монстр. Я тот, кому стоит завидовать.

Я все еще не понимаю, что происходит, когда мои глаза закрываются и звуки ее мягкого дыхания начинают убаюкивать меня. Впервые за долгое время я умиротворен и доволен. Я только хотел бы, чтобы так было всегда.