Каким-то чудом меня не выгоняют из предстоящей постановки, но настроение от этого лучше не становится. Я постоянно ловлю на себе косые взгляды, хотя выкладываюсь на полную и даже после тренировки остаюсь, лишний час, упражняясь у станка.
Тот парень Артем продолжает играть в преследователя. Теперь он пишет мне в соцсетях, но, к счастью, не караулит у входа в театр. Его сообщения максимально странного содержания:
“Ты все еще думаешь: да или нет?”
“Мне нравятся твои ноги. Хотя взгляд нравится еще больше”.
“Долго собираешься играть со мной в кошки-мышки?”
Я не отвечаю, потом и вовсе блокирую. А в начале августа либо мой больной мозг окончательно дает сбой, либо Артём переходит в решительное наступление. Утром мы пересекаемся на автобусной остановке, когда я выхожу на улицу, двигаясь в сторону театра. Во время репетиции к нам заходит курьер с посылкой, на нем кепка, лица не видно. Но у меня складывается стойкое ощущение, что это Артем. Он так подает сигнал. Я теряюсь и даже падаю, впервые спустя столько времени. Нога адски ноет от боли, тогда как сердце неистово проклинает моего преследователя.
Надо написать на него заявление.
Когда я выхожу из гримерки, то слышу голоса девочек, среди них Лана. Они даже не стесняются говорить тише.
— Ты видела, как она упала?
— Ага, капец. И как ей не стыдно возвращаться в таком состоянии на сцену?
— Наверное, мамаша ее денег дала. Миронова просто выскочка, которую проучит однажды сцена.
Дальше я не решаюсь слушать, и так тошно.
Меня выворачивает от их высокомерия и пустоты. Сжимаю кулаки, пытаясь сдержать вспыхнувшее внутри негодование. Как же бесит эта атмосфера лицемерия и злобной зависти, царящая в кругах изнанки балета! Красиво снаружи и гнило внутри.
На улице снова замечаю Артема, от одного его вида меня потряхивает. Поэтому придаю телу ускорение и быстро запрыгиваю в такси, которое заранее вызвала. Когда мы отъезжаем, мне приходит уведомление на телефон:
“Пользователь лайкнул вашу фотографию”.
Внутри все передергивает. Этот парень вообще когда-нибудь оставит меня в покое?
Через сорок минут оказываюсь дома. Заглядываю на кухню, но там никого. Огромный особняк никогда прежде не виделся мне таким одиноким и в какой-то степени даже пугающим. Здесь и раньше-то жизнь едва чувствовалась, а теперь без Глеба, мамы и прислуги все будто замерло. Мир стоит на паузе.
Я тихо вздыхаю и поднимаюсь к себе. День выдался нервным, и сейчас мне хочется лишь одного — принять расслабляющий душ и упасть в кровать. Пройдя в ванную, я быстро раздеваюсь и включаю воду. Стоя под теплыми струями тропического душа, понемногу расслабляюсь.
“Все должно наладиться”, — твержу себе. По-другому и быть не может.
Завернувшись в полотенце, я выхожу в спальню. Меня так размаривает, что вместо того, чтобы одеться, просто плюхаюсь на кровать — усталость берет свое. Чувствую, как глаза сами собой начинают закрываться. И я не пойму, то ли это видение сна, то ли происходящее реально. Мне вдруг чудится, будто кто-то входит в спальню, останавливается напротив кровати и склоняется надо мной. Тело словно наливается свинцом, руки становятся влажными и прохладными. Я распахиваю шире глаза и вижу перед собой Артема. Он склоняет голову, с интересом разглядывая меня в одном полотенце. Затем осторожно берет мою руку и тянется к ней губами.
— Не смей!
Резко вскрикиваю, открыв глаза. Сердце бешено колотится, спину, словно покалывает тысяча иголок. Оглядываюсь. Показалось что ли? В комнате никого. Разве что ветер гуляет, шелестя занавеской.
— Сон, наверное, — шепчу себе под нос.
Но в следующий момент дверь в спальню тихо приоткрывается, и я замираю от страха, отчего-то предполагая, что там, на пороге — реальный Артем.
Поднимаюсь с кровати и озираюсь в поисках чего-нибудь, чем могла бы защититься. Мой взгляд падает на мобильный, лежащий на прикроватной тумбочке.
“Пост охраны” — напоминаю себе, дрожащими пальцами ища в телефонной книжке их номер. Господи, почему он не в быстром наборе?!
Глубокие вдохи не помогают успокоиться. Я мчусь на балкон, в надежде, что смогу за собой захлопнуть дверь, и у меня будет шанс позвонить или как минимум закричать — позвать на помощь. Тем временем шаги за моей спиной звучат более отчетливо. Они тяжелые, стремительные, будто вот-вот настигнут.
Нет! Только не Артем. Пожалуйста.
Почему это происходит со мной? Почему так страшно?!
И только я переступаю порог балкона, как мужская горячая рука хватает меня за запястье. Резко дергает, потянув на себя. Телефон выскальзывает из влажных пальцев, и не только он. Полотенце слетает на пол, оставив меня полностью обнаженной.
Я распахиваю глаза и замираю на месте.
— Что? — хриплым голосом произношу.