Принц в наследство

Глава 24, в которой живет и дышит утренний мир

За окнами галереи жил и дышал просыпающийся утренний мир. Остатки ночного тумана покачивались над рекой, деревья тоже покачивали листьями, приводя в порядок свои прически гребнем парикмахера-ветерка, парк-ковер расправлял лепестки цветов навстречу лучам солнца, которое сквозь перья облаков окрашивало в нежные тона весь ландшафт. Мы шли по гулкой и еще по-ночному прохладной галерее, и мне снова казалось, что она заботливо отгораживает нас от остального мира, помогая сохранять нашу единую душу. Леон молчал, а мне очень хотелось сказать, что я благодарна ему, люблю его, хочу не расставаться с ним никогда. Но это было бы слишком глупо, слишком примитивно, я понимала, что слова не смогут выразить моих чувств, а только нарушат золотое молчание этого утра.

— Значит, “пять ступеней спуститься зовут”, — вдруг произнес Леон. — Это и есть перевод той утраченной латинской рукописи, о которой говорил мэтр-дуэнья? Кем, кстати, приходится моей королеве этот Гийом Зигрено?

Имя Зигрено резануло мой слух. Неужели, пока я наслаждалась радостью бытия, мой вассал напряженно размышлял о сомнительной поэме и о моем спутнике?

— Рукопись вовсе не утрачена, она у меня дома в ларце. А как ты догадался, что она написана на латыни?

— В те времена все серьезные документы писали только на латыни, а уж завещание — тем более. Ты читала подлинник?

— Для меня что латинский, что китайский язык. Я преподаю в школе физику…

— Здорово, а мэтр Зигрено — историк в вашей школе?

— Нет, он работает в нотариальной конторе на Монмартре. — И я рассказала Леону о том, как решила составить собственное завещание, а вместо этого сама оказалась наследницей таинственного сеньора, и что в полном безумии приехала в Шенонсо, после того как Зигрено сделал… Я осеклась, решив опустить лирические подробности, связанные с влюбленным в меня помощником нотариуса. — Предположение, что все же стоит попытаться отыскать всех “вассалов”…

— В моем лице вы, ваше королевское величество, уже обрели одного, осталось найти остальных. — Леон красивым жестом распахнул дверь своей мастерской, предлагая мне войти.

Я переступила порог и остановилась, не в силах справиться со своими облаками и радугами, которые снова обрушились на меня, едва я оказалась во владениях Леона. Но часы на каминной полке показывали половину шестого.

— От замка до гостиницы не меньше часа ходьбы, так что нам нужно поторопиться, чтобы не взволновать дуэнью моей королевы, ведь отбытие в Анжер назначено на десять.

— Я бы чего-нибудь съела, — виновато призналась я.

Леон обругал себя нерадивым вассалом, посмевшим морить голодом свою королеву. Мы наскоро перекусили подсохшим хлебом и сыром, обильно смочив нашу трапезу неиссякаемым у Леона вином, и беспечно постановили, что машину поведет Зигрено, если ему так уж не терпится покинуть это местечко, а нам и тут хорошо. Нам действительно было очень хорошо и весело завтракать на лиловом шелке кровати, обниматься и подшучивать друг над другом, но путешествие по галактикам пришлось отменить ввиду явной нехватки времени для столь серьезного предприятия.

Леон взял ключ от башни, протянул мне фонарь и прихватил каминные щипцы и кочергу.

— Вперед, моя королева!