Принц в наследство

Глава 38, в которой я складывала зонт

Складывая зонт перед входом в гостиницу, я подняла голову и вдруг увидела стоящего перед распахнутым окном Зигрено. Он сосредоточенно курил, но, почувствовав мой взгляд, посмотрел вниз и даже вздрогнул от неожиданности. Он встретил нас в коридоре около дверей номеров.

— Вы были в замке? Нашли?

— Всадника на стене, а вассала унесло рекой времени.

— Вы все сфотографировали?

— Дождь пошел, — сообщил Леон. — Можно, мы приведем себя в порядок и поспим? Мадмуазель Катрин буквально валится с ног.

— К сожалению, изменились обстоятельства. Простите, Катрин, ночной звонок моей клиентки, но мне нужно скорее выехать, иначе я очень поздно попаду в Париж, тем более вы побывали в замке, но я не могу бросить Катрин здесь, ведь машина вашего приятеля в Сомюре… — сбивчиво говорил Зигрено.

— Ничего, Гийом, я только переоденусь, мы попьем кофе и можно ехать. — Я юркнула в номер; фраза Леона, что нам нужно поспать, невольно прозвучала двусмысленно.

Когда я спустилась в ресторан, мужчины уже допивали кофе. Я напомнила, что нужно вернуть пять франков долга и зонты. К моему огорчению, Леон, вероятно, уже взял у Зигрено деньги, потому что предложил пройтись по магазинам и купить хоть какой-нибудь сувенир на память о Шиноне, а долг и зонты он уже вернул. Сувениры меня совершенно не интересовали, но мои кавалеры настаивали, и мы заглянули в ближайшую антикварную лавчонку.

Хозяин радостно засуетился перед ранними покупателями, демонстрируя нам диковинные канделябры и сомнительной подлинности громадные античные амфоры. Я спросила:

— А что-нибудь более миниатюрное у вас не найдется?

Хозяин внимательно посмотрел на меня, изрек:

— Есть такое дело, — и вытащил из-под прилавка коробку, полную бус, цепочек и прочей дребедени. Порывшись в ней, он протянул мне — я едва не вскрикнула! — моего маленького “вассала” с дужкой наверху. — Отличная подвеска к вашим сережкам!

— Сколько? — выдохнул Зигрено.

— Вместе с цепочкой — сто двадцать франков, — антиквар вытянул из кучи какую-то цепочку, — дивная вещь, посмотрите, редкое плетение, работа настоящего мастера!

— У меня есть цепочка, — робко вмешалась я.

— Без цепочки медальон не продается. Только в комплекте. — И коробка с цепочкой и “вассалом” исчезла под прилавком.

— Пятьдесят франков за все. — Зигрено протянул купюру.

— Вы обижаете свою даму. Сто, исключительно ради гарнитура к ее серьгам.

— Семьдесят, — не унимался Зигрено, а Леон молча отдал антиквару две сотни.

К “комплекту” растроганный хозяин лавки прибавил от себя “подлинный кубок рыцаря Ланселота” с выгравированной надписью: “Милому папочке. 200 лет Миланскому ипподрому”.