Принц в наследство

Глава 34, в которой я приняла душ

Я приняла душ и только тогда сообразила, что не прихватила с собой никакой ночной рубашки, а халатов здешняя гостиница не предоставляла. Так даже лучше, думала я, сняв с себя все и забравшись по одеяло, ночью ко мне придет Леон, и я сразу почувствую его всего. И опять, в который раз, удивилась внезапно свалившемуся на меня счастью. Ну не найдутся остальные “вассалы”, какая ерунда, если нашелся Леон. Леон… А я ведь ничего не знаю о нем. Жаль, что не удалось выведать побольше у директрисы музея. Она назвала его “одержимым историком”, а я-то полагала, что он — лишь портной, хотя… он же занимается старинными костюмами, значит, историк и есть. И мог бы, как и я, работать в школе. Значит, мы с ним почти коллеги. Зигрено из ревности унижал его, а потом Леон понравился даже ему. Леон не может не нравиться. Если бы он был всего лишь портным, а не историком, все равно его невозможно не любить. Его же все любят. А он — меня… Что во мне такого? Нет, наверное, что-то есть, ведь влюбился же Зигрено с первого взгляда… Но Леон? Леон…

Кажется, я задремала, потому что звонок телефона не сразу вернул меня в номер гостиницы. Во-первых, некому мне звонить, а во-вторых, познакомившись с Леоном, я действительно как бы перенеслась на пятьсот лет назад, когда телефонов не было и в помине.

— Добрый вечер, — очень вежливо поприветствовал женский голос. — Могу я поговорить с мсье Зигрено?

— Вы ошиблись, это седьмой номер, а он в восьмом.

— Простите, там никто не снимает трубку, мобильник тоже не отвечает, и я осмелилась позвонить вам, я знаю, что он поехал с вами, извините за беспокойство.

— Вы его клиентка? — догадалась я.

— Да, — обрадовалась женщина. — Он мне очень нужен.

— Завтра к вечеру он будет в Париже. Сейчас он в ресторане, я могу спуститься и передать, чтобы он вам позвонил.

— О, благодарю, вы очень любезны, но я сама постараюсь ему дозвониться. Всего доброго.

Я услышала гудки, повесила трубку и взглянула на часы. Половина первого ночи, вероятно, нотариальный поверенный действительно очень нужен этой особе, если она решается звонить в такое время. Я перевернулась на другой бок и подумала, что Леону уже давно пора прийти ко мне. Телефон зазвонил опять. Неужели она все-таки хочет что-то передать Зигрено? Но это был Леон.

— Не разбудил? — спросил он.

— Я тебя жду…

— Соскучилась, моя маленькая королева? — За стенкой, отделявший его номер от моего, раздались шаги.

— Очень… — Мне было непривычно ощущать в трубке его дыхание и вообще говорить с ним по телефону, да к тому же одновременно слышать его шаги в соседней комнате. — Почему ты не идешь ко мне?

— Знаешь, мне кажется, это будет слишком жестоко по отношению к Гийому.

Ничего себе, он уже называет сноба Зигрено по имени!

— А почему мы должны скрывать от него наши отношения? Он же не ребенок, я уверена, он давно все понял.

— Именно поэтому. Он немного перебрал сегодня вечером и рассказал мне, что очень тебя любит, что сделал тебе предложение и ты окончательно не отказала ему. Он надеется.

— Это его дело! — вспылила я.

— Конечно, но, согласись, если бы ты любила человека, а он начал бы заниматься любовью с другой женщиной в соседней комнате, тебе было бы сладко?

— Не знаю… Может, я приду к тебе, и тогда это произойдет уже не в соседней комнате?

— Катрин, прости, я так не могу. Я все время буду представлять себя на его месте. Я же понимаю, что испытывает любой мужчина, знакомый с тобой. — Он помолчал. — Гийом ведь тоже живой человек. Завтра он уедет…

— Ты считаешь меня бессердечной?

— Я так не сказал. Просто я не могу. Не обижайся. Тебе не помешает выспаться, ты же почти не спала двое суток, правда?

— Спокойной ночи! — Я повесила трубку. Какое человеколюбие! Или это называется мужской солидарностью? “Что испытывает любой мужчина, знакомый с тобой!” Да ничего! Знал бы он, что Зигрено болтает за его спиной, наверное, не стал бы демонстрировать свое благородство! А я, выходит, лезу к нему в постель! К такому благородному и великодушному! Он не может! Я ужасно разозлилась, завернулась в одеяло, уставилась в окно и закурила. Через тонкие стенки я прекрасно слышала, как с одной стороны по своему номеру ходит Леон, а с другой — Зигрено и, похоже, что-то бурчит под нос.

У Зигрено зазвонил телефон, а в мою дверь осторожно постучали. На пороге стоял Леон с бутылкой коньяка в руках.

— Пошли.

— Куда?

— В замок.