Призрачный рассвет. Прикоснуться к тебе

Не помню, как оказалась в трех кварталах от дома. Просто бездумно брела по проспекту, время от времени пиная камешки под ногами. Автомобили проносились мимо и растворялись в красно-белом свете фар. Ночной воздух помог справиться с приступом, и дышать стало легче. Но от предательских слез все равно щипало глаза.

Судьба жестоко подшутила надо мной, заставив влюбиться в Егора. В его лукавую улыбку, теплый взгляд, проникновенный голос и заразительный смех. Он был талантлив, но не хвастался. Умен, хотя часто пропускал лекции. В свои двадцать лет Егор уже подрабатывал и практически не зависел от родителей финансово. Виртуозная игра на гитаре давала еще плюс сто очков к привлекательности.

А еще именно он помог мне, когда в девять лет я случайно заперла себя в старом сарае, играя с ребятами во дворе. Я так хорошо спряталась, что полчаса никто не мог меня найти, а когда попыталась выйти, то выяснила, что дверь открывалась только снаружи. Минут десять я тарабанила по ней, кричала так, что сорвала голос, и уже хотела сдаться, но именно в этот момент увидела силуэт Егора в луче света. Он протянул мне руку, помогая выбраться, и его рука была такой же горячей, как сегодня. Сашка с друзьями тогда убежал в соседний двор, а Егор вспомнил обо мне, дал свой платок, чтобы я могла вытереть слезы, и угостил мороженым.

Но тот мальчик остался в прошлом. Обаяние нынешнего Егора притягивало девушек, как свет уличного фонаря — наивных мотыльков. Прямо у меня над головой они обжигали свои крылья о раскаленное стекло. Отлетали в сторону. Опять устремлялись к плафону и в какой-то момент падали на асфальт, чтобы больше никогда не подняться. Они были обречены. Не хотелось признавать, что я оказалась просто очередным мотыльком, которому суждено закончить вот так.

Чем я заслужила разбитое сердце? На этот вопрос у меня никак не получалось найти ответ. Говорят, первая любовь часто оказывается несчастливой. Видимо, я не являлась исключением из правил.

Пришло время окончательно выбросить из головы мечту о том, что мы с Егором когда-нибудь будем вместе. Нужно просто жить своей жизнью. По-дружески общаться в компании и в университете, но не переходить границу. Поддерживать группу, как простая поклонница, но не желать большего и не смотреть на фото Егора перед сном. Фантазии о счастье с ним только отравляли душу. Этот яд казался сладким на вкус, но в итоге медленно убивал.

Егору нужна была такая же яркая девушка, как он сам. Уверенная в себе, красивая и смелая, а не та, что видела его с усами от какао в двенадцать лет. И не та, которую он тщетно пытался научить кататься на велосипеде. Девушка, с которой его не связывали неловкие воспоминания.

Мои грустные мысли прервал гудок желтого такси, притормозившего рядом. Я обернулась и увидела, что водитель перегнулся через пассажирское сиденье и опустил стекло.

— Эй, красавица! Подвезти? — спросил он.

— Спасибо, не надо.

Мне резко стало не по себе. Было уже довольно поздно. На улице оставались только редкие прохожие и пьяные компании. Столкнуться с одной из них ни капельки не хотелось. Обычно я вела себя куда более осторожно и только сейчас начала понимать, как опрометчиво поступила, уйдя в ночь. Самое время повернуть назад к дому.

— Такую красавицу куда хочешь довезу. Исполню любое желание, — не отставал водитель.

— Вы что, волшебник? — спросила я скептически.

— Я джинн! — он гордо улыбнулся и подмигнул мне, что только укрепило мои сомнения на его счет.

— Как-то не верится.

— Верьте, не верьте, а вам нужно уходить отсюда. Еще в аварию попадете.

— Вы что, будущее видите?

— Странная вы, девушка. Я помочь вам хочу…

Таксист обиделся на мои слова, поднял стекло и уехал. А мне стало не по себе от того, что он сказал.

Глядя вслед удаляющейся желтой машине, я почувствовала вибрацию в кармане куртки. Звонил Сашка. Наконец-то заметил, что меня нет дома. Я решила не заставлять его долго ждать и ответила на звонок.

— Ань, я тебя обыскался! Где ты ходишь? — начал с упрека брат.

— Гуляю, — ответила я спокойно.

— Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?

— Знаю! — соврала я и подошла к пешеходному переходу. — Уже иду домой.

— Я тебя встречу…

Сашка сказал что-то еще, но его голос заглушил пронзительный свист покрышек. Я в ужасе прикрыла рот рукой, не в силах произнести ни слова.

У меня на глазах зеленый автомобиль вылетел на дорогу при выезде со двора. Потом был удар. Бок машины протаранил мотоцикл. Они столкнулись с такой силой, что детали байка разлетелись по всей улице.

От удара мотоциклист и его пассажирка взлетели в воздух. Девушка при этом сделала сальто-мортале. В полете с нее слетел шлем, и она с глухим стуком упала на землю. Байкера тоже отбросило. Он покатился по асфальту и, перевернувшись на спину в последний раз, остался лежать без движения.

Все произошло настолько быстро, что я не успела опомниться.

— Аня! Аня! — кричал Сашка прямо мне в ухо, но я практически его не слышала.

Мой взгляд был прикован к ужасающей сцене, разыгравшейся на проспекте. Удостоверившись, что дорога пуста, я бросилась на проезжую часть. В то же время поврежденную машину никто не покинул.

Разбитый вдребезги красный мотоцикл показался мне очень знакомым, когда я подбежала ближе.

Неужели?..

Я упала на колени перед мотоциклистом, распластавшимся на асфальте. Его черная экипировка с красными вставками была местами разодрана. Точно такая же экипировка, как унего. Но сколько гонщиков катают по дорогам в одинаковых куртках и штанах? Может, это просто совпадение?

Голова байкера лежала на боку. Я осторожно приподняла визор на шлеме и остолбенела от того, что увидела. У моих ног прямо сейчас умирал Егор. Поднеся ладонь к его носу, я почувствовала слабое дыхание. Счет жизни Егора шел на минуты.

— Только не ты! — почти прокричала я. — Ты не можешь сейчас погибнуть!

Веки раненого дрогнули и слегка приоткрылись.

— Что случилось?.. — еле слышно произнес он.

— Тебе скоро помогут… Слышишь? — сказала я сбивчиво. — Пожалуйста, только держись!

Дрожащими пальцами я набрала на мобильном номер 112 и рассказала диспетчеру, что произошло и где нахожусь. Оказывать первую помощь Егору самостоятельно было слишком опасно, ведь он мог повредить позвоночник. К тому же я знала обо всем только в теории и боялась сделать еще хуже.

После звонка из глаз водопадом хлынули слезы. Они текли и текли, а я только размазывала черную тушь по лицу.

Как же так? Почему? За что?! Десятки вопросов крутились в моей голове.

Егор лежал рядом на холодном асфальте, и я внутренне умирала вместе с ним. От боли, которая разрывала мою душу, хотелось кричать на весь мир! Даже на целую Вселенную! Но я могла выдавить из себя только сдавленные рыдания.

В реальность меня вернул чей-то грубый голос.

— Он жив? — спросил незнакомец.

Я обернулась и сквозь пелену слез увидела перед собой того самого таксиста, который предлагал меня подвезти. Наверное, он не успел далеко уехать — как будто действительно ждал, что случится авария.

— Да, — произнесла я. — Скорая и полиция уже едут.

Услышав мой ответ, мужчина поставил рядом с нами аварийный знак в виде красного треугольника и направился к пострадавшей девушке-пассажирке. Ей тоже требовалась помощь, но я просто не могла заставить себя покинуть Егора. Склонившись над ним, я нежно и аккуратно положила руку на его шлем.

— Все будет хорошо. Помощь уже близко, — прошептала я, но Егор больше ни на что не реагировал.

Последнюю фразу заглушил звук работающего мотора. Я обернулась и увидела, как покореженный зеленый автомобиль пришел в движение. На глазах у меня и водителя такси он развернулся и рванул прочь.

— Эй! Куда?! — прокричал мужчина ему вслед.

Но тот, кто находился за рулем авто, даже не думал останавливаться. В оранжевом свете фонарей я достала телефон и сделала несколько фото уезжающей машины, прежде чем она скрылась за поворотом.

Считанные минуты до приезда скорой и полиции показались мне вечностью. Я молилась только о том, чтобы Егор их дождался. Он едва дышал, лежа передо мной, и я ничего не могла сделать.

Еще час назад мы разговаривали о музыке на балконе. Тогда я в восхищении смотрела, как неоновые огни города отражаются в глубине карих глаз. Сейчас же эти глаза были закрыты, а я боялась больше никогда их не увидеть.

Как все могло измениться за пару часов? И почему жизнь настолько жестока? Здесь, в ночной тишине, которую нарушал только шум редких машин и собачий лай, никто не мог ответить на мои вопросы.

Да, в моем сердце жила обида. Но она растворялась, как запах выхлопных газов и жженой резины в ночном воздухе. Сегодня Егор причинил мне боль, сам того не подозревая. Но он не заслуживал того, что произошло. Я не хотела. Я, правда, никогда не желала ему подобного…

Приехавшие фельдшеры сразу оттеснили меня от раненого. Оставалось только наблюдать, как ему светят в глаза фонариком, оказывают первую помощь и кладут на носилки.

— Девушка?

Я вздрогнула от прикосновения к своему плечу и обернулась. У меня за спиной стоял сотрудник ГИБДД.

— Пройдемте со мной, — сказал он.

Я неопределенно кивнула. Инспектор отвел меня от места происшествия и начал о чем-то расспрашивать. Его голос казался далеким, почти неразличимым. Он будто находился на суше, а я — под водой. Сотрудник ГИБДД обращался ко мне, но я смотрела не на него, а вслед мигающей красно-синими огнями машине скорой помощи, которая увозила Егора и его пассажирку.