Пробужденная

Глава 3 Зои

В который раз я подумала, каким же все-таки потрясающим местом был тронный зал Сгич. Будучи древней вампирской королевой, Великим Головорезом, она была могущественна, всегда окруженная личными Воинами, известными как Стражи.

Черт, да казалось всего день назад она предстала перед Верховным вампирским советом и победила, но ее замок не был заброшенно-грязны-средневековым лагерем. Замок Сгич — был крепостью, но как говорят тут в Шотландии — роскошным замком. Клянусь, что виды из окон, выходящих на море, были великолепны, но особенно вид из ее тронного зала. — он был настолько потрясающий, было бы логичнее смотреть на него в HD TV, а не как в реальной жизни.

— Как же здесь красиво!

Хорошо, разговаривать с самой собой — особенно после того, как совсем недавно я была немного не в себе в потустороннем мире, возможно, было не самой лучшей идеей. Я вздохнула и пожала плечами.

— Да какая разница. Налы здесь не было, Старк все еще не пришел в себя, Афродита занимается, лучше мне даже не знать чем она занимается с Дариусом, а Сгич занимается какой-то магией, или же в манере супергероя тренируется с Сеорасом — разговаривать самой с собой — похоже — моя единственная возможность.

— Я просто проверяла свою почту — ничего магического или геройского в этом.

Мне показалось, что я аж подпрыгнула от неожиданности. Я имею в виду, что Королева буквально материализовалась позади меня. Но все же тот факт, что я была разбитой на части и немного сумасшедшей в потустороннем мире, наградил меня очень высоким и зловещим спокойствием. Плюс ко всему, я чувствовала странную связь между мной и вампирской королевой. Да, она внушала благоговейный ужас и обладала сумасшедшей силой, но в течение недель с тех порк, как Старк и я вернулись, она всегда была рядом со мной. Пока Афродита и Дариус не отлипали друг от друга и прогуливались по пляжу, держась за руки, пока Старк все спал и спал и спал, Мы провели много времени вместе со Сгич. Иногда разговаривая- иногда в тишине. Недавно я для себя решила, что она самая крутая женщина — неважно вампир или нет — которую я когда-либо встречала.

— Ты шутишь, верно? Ты Древняя Королева-Воительница, которая живет в замке на острове, куда никто не может попасть без твоего позволения, и ты проверяла свою почту? Звучит как нечто магическое.

Сгич рассмеялась.

— Наука часто воспринимается более загадочным, чем магия, или, по крайней мере, я всегда так думала. Это напоминает мне о том — я размышляла над тем, как странно дневной свет жестоко влияет на твоего Стража.

— И дело не только в Старке. Я имею в виду, недавно с ним было еще хуже, потому что…ну…потому что он ранен.

Я медлила, подбирая слова, не желая признавать, как тяжело было видеть моего Воина и Стража таким беспомощным.

— Это действительно ненормально для него. Он иногда оставался в сознании в течение дня, даже когда не мог переносить солнечного света. Все красные вампиры и надолетки тоже. Солнце уничтожает их.

— Таким образом, молодая жрица, это очевидный недостаток, что твой Страж не способен защищать тебя в дневное время.

Я пожала плечами, хотя от ее слов пробежали мурашки, и родилось такое предостерегающее чувство внизу живота.

— Да, ну, недавно я научилась как позаботиться о себе. Я думаю, что справлюсь сама с несколькими часами в день, — я сказала это с такой жесткостью, которая удивила даже меня.

Я поймала изумрудно зеленый взгляд Сгич.

— Не позволяй этому сделать тебя жесткой.

— Этому?

— Тьме и борьбе с ней.

— Я не должна быть твердой, чтобы бороться?

Я вспомнила Калону, прикованного к стене арены Иного мира его собственным копьем, и мой желудок скрутило.

Она покачала головой, и исчезающий дневной свет испещрялся полосками в ее седых волосах, делая их блестящими, как корица и золото, смешанные вместе.

— Нет, ты должна быть сильной. Ты должна быть мудрой. Ты должна знать себя и доверять только тем, кто этого достоен. Если ты позволишь битве против тьмы ожесточить себя, ты потеряешь перспективы.

Я посмотрела в сторону, глядя на серо-голубую воду, которая окружала остров Скай. Солнце садилось в океан, отражаясь нежными розовым и коралловым цветами против затемнения неба. Оно было красивым и мирным, и выглядело совершенно нормально. Находясь здесь, трудно было представить себе, что нависало над всем миром — зло, тьма и смерть.

Тьма нарастала, увеличивалась в бесчисленное количество раз. Калона не убил меня, и этот факт действительно просто взбесит Неферет.

Осознание того, что это значило, от мыслей о том, что мне придется иметь дело с Неферет и Калоной и со всеми ужасными порождениями тьмы — я почувствовала себя жутко уставшей.

Я отвернулась от окна и посмотрела на Сгич.

— А что, если я не хочу больше бороться? Что если я просто останусь здесь, хотя бы на какое-то время? Старк сам не в себе. Ему нужен отдых, и ему нужно поправиться. Я уже послала сообщение в Верховный Совет о Калоне. Она знают, что он убил Хита и потом пошел за мной, и что Неферет во все это вмешана, и что она связалась с Тьмой. Верховный Совет справится с Неферет. Черт побери, взрослые должны одолеть ее и тот демонический беспорядок, что она пытается воплотить в жизнь.

Сгич ничего не сказала, и я продолжила лепетать.

— Я всего лишь ребенок. Едва ли семнадцатилетняя. Я плоха в геометрии. Мой испанский — просто отстой. Я даже не могу голосовать еще. Битва — это не моя ответственность. Окончание школы и, надеюсь, превращение — вот моя обязанность. Моя душа была разбита, мой парень был убит. Неужели я не заслуживаю передышки? Хотя бы небольшой?

Откровенно меня, удивив, Сгич улыбнулась и сказала:

— Конечно, Зои, заслуживаешь.

— Ты имеешь в виду, что я могу остаться здесь?

— На сколько захочешь. Я знаю, что такое, когда мир давит на тебя со всех сторон. Здесь, как ты сказала, только я распоряжаюсь насколько этому миру позволено войти — и только я распоряжаюсь держаться этому миру подальше.

— А как же борьба против Тьмы и тому подобного?

— Она некуда не денется, когда ты вернешься.

— Ого. Серьезно?

— Серьезно. Оставайся здесь — на моем острове до тех пор, пока твоя душа действительно не успокоится и не восстановится, и твое сознание не подскажет тебе возвратиться в твой мир и к твоей жизни там.

Я проигнорировала маленький укол, который почувствовала на слове "сознание".

— А Старк ведь тоже может остаться, правда?

— Конечно. Страж Королевы всегда должен оставаться рядом с ней.

— Кстати говоря, — сказала я, обрадованная, что можно перевести тему от вопросов о сознании и сражении со злом, — как долго уже Сеорас является твоим Стражем?

Взгляд Королевы смягчился, и ее улыбка стала слаще, теплее и даже гораздо более красивой. — Соерас присягнул мне быть Стражем уже более пяти столетий тому назад.

— Пресвятые угодники! Пять столетий? Сколько тебе лет?

Сгич рассмеялась.

— После таких заявлений, неужели ты не думаешь, что вопросы о возрасте неуместны?

— И это не вежливо спрашивать девчонку о возрасте.

Я сразу поняла, что в зал вошел Сеорас, даже если бы он ничего не говорил. Лицо Сгич всегда менялось, когда он был рядом. Словно он щелкал выключатель и заставлял ее всю светиться изнутри. И когда он взглянул на нее, всего на секунду, он не выглядел так устрашающе и в стиле "я-лучше-надеру-тебе-задницу-чем-буду-с-тобой-разговаривать".

Королева рассмеялась и коснулась руки своего Стража с такой интимностью, что это меня заставило надеяться могли бы мы со Старком иметь хоть часть таких же отношений, как у них. И если, Старк, спустя пять столетий будет называть меня "девчонкой", это тоже будет очень круто.

Хит называл бы меня "девчонкой". Ну, хотя больше девушкой. Или просто — Зо — всегда просто его Зо.

Но Хит был мертв и он больше никак не сможет меня называть.

— Он ждет тебя, молодая Королева.

Шокированная, я уставилась на Сеораса.

— Хит?

Взгляд воина был мудрым и понимающим — а его голос мягким.

— Ну, твой Хит, наверное, ждет тебя где-то в будущем, но я говорю о твоем Страже.

— Старк! О, здорово, он проснулся!

Я знала, что прозвучало это жалко. Я и не думала продолжать цепляться за Хита, но не делать этого — было трудно. Он был частью моей жизни с 9 лет — а умер всего несколько недель назад. Мысленно я себя встряхнула, быстро поклонилась Сгич и побежала к двери.

— Он не в твоей комнате, сказал Сеорас. — Мальчик около рощи. Он попросил тебя встретиться с ним там.

— Он на улице?

Удивленная, я помедлила. С тех пор, как Старк вернулся из Потустороннего мира, он был настолько слаб, что не мог ничего делать, кроме как есть, спать и играть в компьютерные игры с Сеорасом, что было весьма странно наблюдать — это походило на то, как старшеклассники рубятся и Храброе Сердце или Зов долга.

— Да, закончил волноваться как девчонка о своем макияже, и снова начал вести себя как и следует настоящему хранителю.

Я уперла свои кулаки в бока, и мой взгляд скользнул на старого Воина.

— Он почти погиб. Ты резал его на кусочки. Он был в Потустороннем мире. Дай ему время, ладно?

— Ну, он же не умер, не так ли?

Я закатила глаза.

— Ты сказал он в роще?

— Да.

Оки доки

Я заторопилась к двери, и голос Сгич догнал меня:

— Надень тот милый шарфик, который ты купила в деревне. Сегодня холодный вечер.

Я подумала, что это было странным. В смысле, да, было холодно (и обычно влажно) на острове Скай, но недолетки и вампиры не чувствуют перемены погоды, как люди. Но ладно. Когда королева воинов говорит тебе что-то сделать, уж точно лучше это сделать. Так я добралась до огромной комнаты, которую делила со Старком и схватила шарф, который свисал с огромной, накрытой балдахином кровати. Шарф был из кашемира бежевого цвета, с золотой шерстяной нитью, и я подумала, что возможно он лучше бы смотрелся на фоне ярко-малинового покрывала кровати, нежели чем на моей шее.

Я задержалась на секунду, глядя на кровать, которую делила со Старком последние несколько недель. Я крутила с ним, держала его руки, лежа на его плече, я наблюдала, как он спит. Но да. Он даже не пытался соблазнить меня.

Черт! Он был тяжело ранен.

Я мысленно съежилась, вспомнив, сколько раз он страдал из-за меня: стрела почти убила его, потому что он принял удар, предназначенный для меня; его разрезали на кусочки, и затем разрушила часть его, чтобы дать пройти в Потусторонний мир и присоединиться ко мне; он был смертельно ранен Калоной, потому что верил, что это был единственный способ достучаться до того, что было разрушено внутри меня.

Но я спасла его тоже, напомнила я себе. Старк был прав — наблюдая за тем, как Калона издевается над ним, я взяла себя в руки, и из-за этого Никс заставила Калону вдохнуть частичку бессмертия в тело Старка, вернув его к жизни и отплатив долг, который он мне был должен, убив Хита.

Я шла через красиво украшенный замок, кивая воинам, которые почтительно кланялись мне, и думала о Старке, передвигаясь на автопилоте. О чем он думал, когда был уже на грани конца?

Черт, я не знала, о чем он думал. Он изменился с тех пор, как мы вернулись.

Конечно, он изменился, сказала я себе остро, чувствуя себя дрянной и нелояльной. Мой Воин Вернулся из Иного Мира, умер, воскрес благодаря бессмертным, а потом вернулся обратно в свое слабое израненное тело.

Но перед этим… Прежде, чем мы вернулись в реальный мир, кое-что произошло между нами. Что-то, изменило нас. По крайней мере, я думала, что это было. Мы были очень интимны в ином мире. Он пил мою кровь и это был невероятный опыт. Это было больше, чем секс. Да, это было хорошо. Действительно очень хорошо. Это исцелило его и сделало его сильнее, и каким-то образом это исправило все то, что было сломано во мне, позволяя моим татуировкам вернуться.

И эта новая близость со Старком сделала потерю Хита терпимее.

Но почему я чувствую себя так плохо? Что со мной не так?

Дерьмо. Я не знала.

Мама знала бы. Я подумала о маме и почувствовала неожиданное и ужасное одиночество. Да, она запуталась и, по сути, выбрала нового мужа, а не меня, но она все еще была моей мамой. Я скучаю по ней, признал маленький голос в моей голове. Затем я покачала головой. Нет. У меня все еще была «мама». Моя бабушка была ей и даже больше для меня.

Я скучаю по бабушке. И я конечно же почувствовала свою вину, потому что с тех пор как я вернулась, я даже не позвонила ей. Окей, конечно я знала, что бабушка почувствует, что моя душа вернулась — что я в безопасности. Она всегда обладала хорошей интуицией, особенно, когда дело касалось меня. Но я должна была позвонить ей.

Чувствуя настоящее разочарование в самой себе и грусть, я зажевала губу и обвернула кашемировый шарф вокруг своей шеи, придерживая за концы и шагая через навесной мост. Холодный ветер кружил вокруг меня. Воины зажигали факелы, и я приветствовала парней, которые кланялись мне. Я пыталась не смотреть на жуткие, посаженные на кол черепа, обрамляющие факелы. Серьезно. Черепа. Как у настоящих мертвецов. Ну, они были все старыми и скукоженными и большей степенью полыми, но все еще, отвратительными.

Продолжая отводить глаза, я пошла по поднимающейся тропинке через болотистую местность, которая окружала полевые стороны замка. Когда я добралась до узкой дорожки. Я повернула налево. Священная Роща начиналась недалеко от замка, и казалось, бесконечно тянулась на длинное расстояние на другой стороне улицы. Я знала, где она была, не потому что я помнила, как меня несли, похожую на труп, через эту рощу к Ских. Я знала, где она, потому что последние недели, в то время как Старк выздоравливал, я чувствовала, что меня тянуло к роще. Когда я не была с Королевой, или Афродитой, или со Старком, проверяя его состояние, я долго гуляла по ней.

Она напоминала мне Потусторонний мир, и тот факт, что это воспоминание одновременно и успокаивало и наводило на меня ужас, пугал меня.

Все равно, я ходила в Священную Рощу, или как Шорас называл ее, Кроабх, но я всегда приходила туда в дневные часы. Никогда после заката. Никогда ночью.

Я шла вдоль дороги. Факелы тянулись вдоль улицы. Они отбрасывали на края рощи мерцающие тени, предоставляя достаточно света, чтобы я смогла различить мшистый, магический мир за границами многолетних деревьев. Роща выглядела иначе без солнца, создавая живой навес из ветвей. Она не была больше знакомой, и я почувствовала покалывание по коже, как будто мои чувства накалились.

Мои глаза устремились к теням в роще. Были ли они чернее, чем должны быть? Было ли там что-то неспокойное, выглядывающее оттуда? Я вздрогнула, и именно в этот момент движение внизу улицы попало в мое боковое зрение. Мое сердце бешено билось в груди, пока я вглядывалась перед собой, полуожидая крылья и холод, зло и безумие…

Вместо этого то, что я увидела, заставило мое сердце бешено забиться по другой причине.

Там был Старк, он стоял перед двумя деревьями, которые свивались и образовывали одно. Сплетенные ветви деревьев были украшены полосками ткани связанных вместе — некоторые были яркими, некоторые были потертыми и выцветшими и изорванными. Это была земная версия висячего дерева, стоявшего перед рощей Никс в Потустороннем мире, но только то, что это было в «настоящем» мире, не означало, что оно было менее зрелищным. Особенно, когда парень, стоявший перед ним, и смотрящий вверх на его ветви, был одет в шотландку клана МакУаллис земляного цвета, в традиционную одежду Воинов, дополненную кинжалом и спорраном и всевозможной сексуальной кожаной с металлическими клепками амуницией (как сказал бы Дэмьен).

Я уставилась на него, как будто не видела его много лет. Старк выглядел сильным и здоровым и совершенно неотразимым. Я отвлеклась, думая о том, что шотландцы носят или не носят под этими килтами, когда он повернулся ко мне.

Его улыбка озарила его глаза.

— Я могу практически слышать, что ты думаешь.

Мои щеки сразу же покраснели, принимая во внимания тот факт, что у Старка была способность чувствовать мои эмоции.

— Подразумевается, что ты будешь слушать, только если я нахожусь в опасности.

Его ухмылка стала дерзкой и его глаза по-мальчишески засверкали.

— Тогда не думай так громко. Но ты права. Я не должен был подслушивать, потому что то, что я получил от тебя, было совершенной противоположностью того, что я назвал бы опасностью.

— Наглец, — сказала я, но не могла не улыбнуться в ответ.

— Угу, это я, но я твой наглец.

Старк протянул свою руку ко мне, и я подошла к нему, наши пальцы переплелись. Его касание было теплым — его руки — сильными и прочными. Находясь так близко с ним, я могла видеть, что у него все еще были круги под глазами, но он уже не был таким мертвенно бледным.

— Ты снова стал самим собой!

— Да, у меня это заняло некоторое время; мои сны были странными — не такими спокойными, как должны были быть, но сегодня как будто переключатель сработал внутри меня и я полностью перезарядился.

— Я рада. Я так беспокоилась о тебе, — только когда я сказала это, я поняла, насколько это было правдой, и я выпалила:

— Я тоже скучала по тебе.

Он сжал мою руку и придал меня ближе к себе. Вся его дерзость испарилась.

— Я знаю. Ты чувствовала себя отдаленной и испуганной. Из-за чего это?

Я начала говорить ему, что он ошибается — что я только давала ему пространство для выздоровления, но все слова, которые сформировались и просочились из моих уст, были более честными.

— Ты был сильно ранен из-за меня.

— Не только из-за тебя, Зи. Я пострадал из-за того, что делает Тьма- Она пытается уничтожить тех из нас, кто борется за свет.

— Да, хорошо, я бы хотела, чтобы Тьма выбрала кого-то другого на некоторое время и позволила тебе передохнуть.

Он толкнул меня своим плечом.

— Я знал, во что ввязываюсь, когда я поклялся тебе. Для меня это было круто — для меня это круто и сейчас — и будет круто даже через 50 лет. И, Зет, это не заставляет меня звучать очень мужественным и похожим на Воина, когда ты говоришь, что Тьма ‘цепляется’ ко мне.

— Послушай, я серьезно. Ты хочешь знать, что со мной происходит, хорошо, я беспокоилась, что тебя слишком сильно ранили в этот раз.

Я колебалась, сдерживая неожиданные слезы, когда я наконец поняла.

— Так сильно, что ты не поправишься. А затем ты бы тоже оставил меня.

Присутствие Хита было таким ощутимым здесь между нами, что я почти ожидала увидеть его, выходящим из рощи и говорящим Привет, Зо. Не плачь. Ты слишком много хлюпаешь, когда плачешь. И конечно, от этой мысли мне стало еще сложнее не разрыдаться.

— Послушай меня, Зои. Я твой Хранитель. Ты моя королева; это больше, чем Верховная Жрица, поэтому наша связь еще сильнее, чем обычная связь Воина, давшего присягу.

Я с усилием моргнула.

— Это хорошо, потому что мне кажется, плохие вещи пытаются разлучить меня со всеми, кого я люблю.

— Ничто никогда не разлучить меня с тобой, Зет. Я поклялся в этом.

Он улыбнулся, и в его глазах была такая уверенность и доверие и любовь, что он заставил меня задержать дыхание.

— Ты никогда не избавишься от меня, моя банн ри.

— Хорошо, — сказала я мягко, кладя голову ему на плечо, в то время как он сильнее обнял меня. — Я устала от всех этих расставаний.

Он поцеловал меня в лоб, и сказал, не отрываясь от моей кожи:

— Да, я тоже.

— На самом деле, я думаю, правда в том, что я устала. Точка. Мне тоже нужна перезарядка.

Я посмотрела вверх на него.

— Ты не против, если мы останемся здесь? Я… я просто не хочу уезжать и возвращаться к… к…

Я колебалась, неуверенная как передать чувства словами.

— Ко всему — хорошему и плохому. Я знаю, что ты имеешь в виду, — сказал мой Страж.

— Ских не против?

— Она сказала, мы можем оставаться так долго, как позволяет мне моя совесть, — сказала я, слегка улыбаясь.

— И прямо сейчас моя совесть позволяет мне.

— Звучит здорово. Я не спешу вернуться ко всем этим проблемам с Неферет, которые ждут нас.

— Так мы останемся на какое-то время?

Старк обнял меня.

— Мы останемся до тех пор, пока ты не скажешь идти.

Я закрыла глаза и удобно устроилась в объятиях Старка, чувствуя, как будто с меня сняли огромный груз. Когда он спросил, — Эй, ты сделаешь кое-то со мной? — мой ответ был мгновенным и легким: — Угу, все, что угодно.

Я смогла почувствовать, как он захихикал.

— Этот ответ заставляет меня изменить то, что я собирался попросить тебя сделать.

— Не это все, что угодно.

Я легонько толкнула его, даже хотя я чувствовала облегчение от того, что Старк вел себя определенно снова, как Старк.

— Нет?

Его взгляд переместился с моих глаз на мои губы, и он вскоре выглядел уже менее дерзким и более голодным — и этот взгляд заставил мой желудок сжаться. Затем он наклонился и поцеловал меня, крепко и долго, и полностью захватил мое дыхание.

— Ты уверена, что не имела в виду это все, что угодно? — спросил он, его голос был более низким и грубоватым, чем обычно.

— Нет. Да.

Он усмехнулся.

— Так что же?

— Я не знаю. Я не могу думать, когда ты целуешь меня так, — сказала я честно.

— Тогда мне придется целовать тебя так чаще, — сказал он.

— Хорошо, — сказала я, чувствуя головокружение и слабость в коленях.

— Хорошо, — повторил он. — Но позже. Прямо сейчас я собираюсь показать тебе, какой я сильный Хранитель и придержаться первоначального вопроса, который я собирался задать тебя.

Он опустил руку в кожаный мешочек, который был, пристегнут ремнями на теле и вытащил длинную, узкую ленту из шотландки МакУаллисов, и подняла ее так, чтобы она мягко покачивалась на ветру.

— Зои Редберд, свяжешь ли ты свои желания и мечты о будущем со мной в узел на висячем дереве?

Я колебалась только секунду — достаточно долго, чтобы ощутить острую боль из-за отсутствия Хита, отсутствия нити будущего, которого никогда не будет — и затем я стряхнула слезы с глаз и ответила своему Хранителю Воину.

— Да, Старк, я свяжу свои желания и мечты о будущем с тобой.