Клауд Эллур-Атар. Один год назад
Некрополь находится посреди дикого пляжа, где-то между Шаеноном и давно пустующим Приграничным замком. Место довольно пустынное, поэтому я надеюсь, что наша дуэль не привлечет ненужных свидетелей.
Как всегда, перед боем в моей голове воцарились легкость и пустота. Никаких переживаний, никаких душевных терзаний, только приятное возбуждение. Кожу слегка покалывает, меня переполняет темная энергия, она танцует на моем теле языками проклятого огня. Сущность палача во мне замерла в предвкушении новой добычи. Дуэльная рапира как будто стала продолжением моего тела, и я практически не ощущаю её веса. Мои боевые движения доведены до автоматизма, я уверен — сбоя не будет. Именно поэтому я никогда не проигрываю. Я просто не могу себе этого позволить, иначе те времена, когда я практически жил в башне целителей, вернутся.
Перед тем, как отправиться к некрополю, я успел лишь на несколько секунд заглянуть в Академию, чтобы оставить в комнате всё лишнее, и едва не столкнулся с Алексом. Герцог Алькьярн кивнул мне и улыбнулся, но ничего не сказал. Похоже, на этот раз я сделал все правильно. Воодушевленный хорошим расположением Алекса, я вышел за стены Шаенона. Темнота окружила меня внезапно, навалившись со всех сторон сразу.
Отсутствие луны сыграло мне на руку. Освещенный лишь мерцающим светом звезд, я миновал старые руины и остановился. Не думаю, что темный явится в одиночку. Мне удалось выяснить у Кэдрин, что у Сайна было трое верных друзей. Один из них, судя по описанию — Лойд, бросил мне вызов. Но я спинным мозгом чувствую, что двое других, лучник и целитель, тоже не останутся в стороне. Чтобы не оказаться в ловушке, я перебрался в тень и, осторожно обойдя руины, вышел к некрополю с другой стороны.
Эльфы меня ждали. У входа в некрополь топтался только Лойд. Лечащий маг, по обыкновению, предпочел держаться в стороне от основного сражения и расположился под надежным прикрытием каменных стен. Зайди я с другой стороны, я бы его не заметил. Лучника найти было проще, но лишь потому, что я знаю, где искать. Этот гад хорошо замаскировался, но у меня есть, чем его достать. Мое сердце почти болезненно сжалось в предвкушении хорошей схватки. Не один, а целых три противника. И начну я, пожалуй, с целителя.
Воззвав к собственному магическому ресурсу, я вытащил энергию на поверхность так, что волоски на моих руках встали дыбом. Неуютно, да, зато я в любой момент могу обратиться к своей проклятой силе, не полагаясь на одну лишь рапиру. Я привык доверять своей интуиции, а сейчас она буквально кричит: «Бей их любыми способами, Клауд».
Скользнув в тени к целителю, я первым делом блокировал его голос, чтобы он не поднял шум. Следующим заклятием я приковал его к месту, лишив способности двигаться.
Я не задумываюсь, как буду действовать дальше. Мое тело просто постарается выжить, а анализировать я буду потом.
Целитель резко развернулся ко мне и вскинул посох для магического удара, но я лишил его этой возможности. Кто-то темный внутри меня уже рвался наружу, предвкушая легкую победу. Поняв, в чем дело, эльф дернулся, с его губ сорвалось беззвучное проклятие, и на один краткий миг я смог увидеть короткие острые клыки. Не задумываясь, я метнулся к нему с одной единственной целью — вздеть его на свою рапиру.
Воздух вокруг нас заметно нагрелся и начал потрескивать от скопления магии. Губы целителя беззвучно зашевелились. Похоже, к нему вернулся голос. В последний момент развернув рапиру в руке, я со всей силы заехал рукоятью по пухлым губам. Голова темного мотнулась, и стена некрополя окрасилась его кровью. Отплевываясь, целитель шагнул назад, но своей цели я добился — заклинание он не дочитал.
Почувствовав за спиной стену некрополя, эльф не поддался панике, как я рассчитывал. Загнанный в ловушку целитель перешел в наступление. Перед самым моим лицом полыхнула яркая вспышка, и я невольно попятился, стараясь как можно быстрее проморгаться. Перед глазами плясали черные точки. Мне удалось увернуться от волны искрящейся энергии, но при этом я с трудом сохранил равновесие.
Судорожно взмахнув крылом, я одним прыжком добрался до целителя, но рапира лишь царапнула ребра эльфа. Меня вновь окутало мерцающее сияние, выбив из легких весь воздух и как будто взорвав меня изнутри. Проклятие. Боль оказалась практически нестерпимой, и на один краткий миг я, кажется, ослеп. Не имея возможности атаковать рапирой, я набросил на целителя метку смерти и ударил магией. Эльфа припечатало к стене, и я рванулся следом. Рапира вошла точно между ребер, пронзая сердце, и его кровь горячим потоком брызнула мне в лицо.
Меня как будто окутал густой кровавый кокон. Несколько мгновений я просто стоял, не в силах пошевелиться. По всему телу разлилась рвущая, опустошающая боль, и я интуитивно отшатнулся от раненого эльфа. Выдернув рапиру, я стряхнул с лезвия тяжелые кровавые капли. Перед глазами все плыло, и я не сразу понял, что источник боли находится где-то пониже правой лопатки. Судя по всему, меня достал стрелой лучник. Проклятие.
Целитель что-то прохрипел, но вместо заклинания из его рта с новой силой хлынула кровь. Этот уже не жилец. Схватив эльфа за грудки, я развернул его так, чтобы он закрывал меня от лучника, и очень вовремя. Тело в моих руках дернулось и окончательно обмякло. Запах крови стал непереносимым.
Скользнув за угол некрополя, я отшвырнул от себя эльфа и приготовился встречать Лойда. Тихо избавиться от целителя не получилось, теперь придется драться с рыцарем под градом стрел. Я не учел, что темные прекрасно видят в темноте, но я знаю, чем их достать.
Вокруг меня закружила невыносимо прекрасная, светящаяся душа целителя, и я на несколько мгновений заключил её в своих ладонях. Кожа на моих руках как будто стала прозрачной, я смог увидеть каждую косточку. Сотни искр протанцевали по моей коже, вызывая дрожь. Переместив душу в одну руку, другой я достал сосуд, который всегда ношу с собой. Светящаяся сущность целителя огнем расплескалась по стеклянным стенкам, и я торопливо вставил на место простую деревянную пробку. Теперь это моя собственность, моя сила, мое оружие.
На лице наблюдавшего за этим действом Лойда застыла сумасшедшая усмешка, и на какой-то момент я почувствовал непреодолимое желание скрыться от этого безумца, охваченного жаждой мести. Но как будто какая-то сила удержала меня на месте. Из моей груди помимо моей воли вырвалось глухое, утробное рычание, и я, не дожидаясь приближения эльфа, бросился ему навстречу. Стрела в спине заметно сковывала мои движения, причиняла сводящую с ума, режущую боль, но прежде чем сдохнуть, я разберусь с проклятыми ушастыми тварями. Еще одна стрела просвистела у меня над левым плечом. Шею обожгло брызнувшей кровью, а со спины как будто заживо содрали кожу. Но нет времени обернуться и оценить причиненный ущерб. Потом, все потом.
Не добежав до темного несколько шагов, я набросил на него метку смерти. Моя магия ослабит его. Лойд засмеялся и глянул куда-то мне за спину. Я не стал оборачиваться, и так ясно — лучник поменял свое местоположение. Я наугад бросил назад обездвиживающее заклятие, и с каким-то животным удовлетворением проследил, как сползла с эльфийской морды кривая, самодовольная усмешка. У меня есть лишь несколько секунд для боя один на один, но этих секунд мне хватит. И я вижу, что Лойд тоже это понял. Он засмеялся снова, и смех этот битым стеклом проник в мои внутренности, разрывая их на части. То, что это проклятие, я понял не сразу. Бешеный блеск в глазах эльфа стал ярче, и у самой моей глотки просвистело лезвие.
Больше не думая, я бросился вперед. Лойд закрылся щитом, ощетинился сотней шипов, и я внутренне возликовал. Идиот. Против моего удара не спасет даже тяжелая броня. Я кожей ощущаю переполняющую меня силу, она выплескивается наружу, заставляя волосы на затылке тревожно шевелиться. Я не чувствую боли. В голове лишь жажда крови, в глотке пересохло. Темный вновь бросился в атаку, нацелив лезвие мне в сердце, но я схватил его свободной рукой, разрезав ладонь практически до кости. Не дав эльфу опомниться, я плечом отпихнул в сторону щит. Всем весом навалившись на темного, я опрокинул его на землю. В этот момент мы стали ближе, чем самые страстные любовники. Рапира, по самую рукоятку вошедшая в живот эльфа, удерживала его на месте. Сквозь плотную завесу собственных волос я видел глаза Лойда, подернутые пеленой боли и какого-то животного ужаса. Его тело вздрагивало в предсмертной агонии, но я крепко удерживал его на месте, зная, что у меня осталось еще несколько драгоценных секунд. Провернув рапиру, я заставил темного выгнуться и заорать подо мной. Аромат эльфийской крови стал непереносимым, и я выдернул рапиру из тела Лойда для последнего, завершающего удара. Кажется, еще немного, и я просто сойду с ума.
– Прощай, – знаю, насколько театрален этот жест, но почему-то не могу удержаться.
– Ты сдохнешь, – с каким-то мрачным удовлетворением пообещал мне темный.
Я ему поверил. Проклятие с каждой секундой ворует мою жизненную энергию, и я уже чувствую слабые импульсы возвращающейся боли. Кровь медленно закипает и уже обжигает внутренности. Еще немного, и я точно так же упаду на землю и забьюсь в агонии.
Но прежде всего сдохнут мои враги.
Оседлав темного, я отбросил в сторону щит и приставил острие рапиры к его груди. Кинжалом, конечно, было бы удобнее, но я справлюсь и так. Почему-то мне нравится разить своих врагов в сердце. Что-то в этом есть, какая-то власть.
Лезвие с хрустом вошло в грудину эльфа. Темный хрипло вскрикнул. Что-то заклокотало в его груди, вырываясь наружу, но я уже вскочил на ноги и выставил перед собой щит. Ударом меня швырнуло в объятия темного. Стрела, торчащая в спине, сломалась, и я заорал, не узнавая собственного голоса. Боль вернулась, накрывая меня с головой. Но остался всего один противник, и ради него я должен прожить хотя бы еще немного. Отбросив в сторону утыканный стрелами щит, я вскочил на ноги и бросился вперед. Лучник страшен только на расстоянии. На близкой дистанции я искрошу его в капусту.
Я решил действовать по проверенной схеме. Сначала набросил на лучника проклятие, высасывающее из него жизнь. Обездвиживать не стал, он все равно никуда от меня не денется. На несколько мучительно долгих мгновений в моих глазах потемнело, земля вдруг стала удивительно притягательной. Но нет, я не могу умереть сейчас. Рыча от бессильной злости, я одним прыжком оказался возле лучника, отбив рапирой одну стрелу. Две другие прочно застряли в моем нагруднике чуть повыше сердца. Эльф шарахнулся в сторону, одновременно вытаскивая из колчана новую стрелу. Есть легенда, что последняя стрела, выпущенная лучником, несет в себе смертельную, разрушительную силу, устоять перед которой невозможно. Я лишил его такой возможности, перерезав тетиву. Уверен, другой у него нет.
Одно мгновение лучник растерянно смотрел на бесполезный лук, а затем бросился на меня и одной рукой вцепился в крыло, а другой схватился за стрелы, вгоняя их еще глубже. То, что вырвалось из моей глотки, трудно было назвать криком. Какая-то смесь воя и хрипа. Но лишающая разума боль придала мне сил. Схватив темного за руки, я почувствовал пульс в его запястьях, его кровь, рвущуюся наружу. Темный рванул сильнее, и я изо всех сил ударил его головой промеж глаз. Не знаю, кто пострадал сильнее, но эльф разжал пальцы и кинулся от меня прочь.
Рывком выдернув из груди торчащие стрелы, я бросился следом. Невероятным прыжком настигнув эльфа, я одной рукой плотно обхватил его шею, другую положил ему на затылок и резко дернул на себя. Потерявший равновесие лучник захрипел и забился в моих смертельных объятиях. Ногти глубоко вонзились мне в руки, локти нещадно молотили мои ребра, но я держал изо всех сил. Левая рука у меня уже почти не действовала, и я придерживал её правой, не давая темному ослабить хватку. Через несколько секунд он перестал дергаться и затих. Подержав обмякшее тело еще немного, для верности, я отшвырнул его от себя. Еще одна сверкающая душа закружилась вокруг меня, облизывая кожу мягким призрачным светом. Я отправил её в бутылку и, шатаясь, направился к Лойду.
Ушастый выродок был еще жив. Дышал он хрипло и часто, и с каждым ударом сердца из раны на груди выплескивалась кровь. Пальцы судорожно вцепились в примятую землю, как будто мир внезапно перевернулся и эльф боялся упасть. Я упал рядом с ним на колени, потому что стоять уже не мог. Земля под моими ногами подозрительно раскачивалась, давление в легких нарастало, а на спине как будто плясали языки пламени. Обхватив руками лицо эльфа, я резко повернул его голову и свернул шею. Тело Лойда дернулось и тут же обмякло, пальцы разжались. Наверх взметнулся искрящийся огонек души, но я к нему не прикоснулся. Все мое внимание сосредоточилось на собственном дыхании. Дыши, Клауд. В ушах что-то грохотало, и я не сразу понял, что это мое собственное сердце.
Потянувшись назад, я провел пальцами по крылу. Моя рука нащупала что-то густое и липкое. Похоже, я остался без своего черного крыла, стрелы превратили его в уродливый обрубок. Наверное, я бы закричал, но тьма захлестнула меня грохочущим потоком и опрокинула навзничь.
Боль прошла. Больше не было чувства, как будто какая-то сила рвет меня изнутри. Звезды над моей головой мирно перемигивались и постепенно расплывались. Я сжал в руке рукоять рапиры. Порезанная до кости ладонь тоже не болела. Вытащив бутылку с душами, я зубами вытащил пробку. Два крошечных огонька, кружась, взмыли в воздух и растворились в звездной бесконечности. Мне они больше не нужны.
«Клауд, – чье-то теплое дыхание коснулось моих губ, обволакивая меня густым ароматом вишни. – Ты хочешь жить, Клауд?»
Я уже не знаю. Мне хорошо сейчас, спокойно, только очень холодно.
«Я могу спасти тебя» – я никак не могу понять, кому принадлежит голос. Наверное, это бред. Я глубоко втянул в себя аромат вишни, и рот наполнился слюной, смешанной с кровью. Сердце дрогнуло и затихло.
«Я дам тебе частичку своей энергии. Но плата будет высока».
Конечно. Я согласен. Терять мне больше нечего. Теперь даже Целитель не вытащит меня из глубин Элизиума.
«Ты согласен?»
«Да! – прошептал я, проваливаясь в темноту. – Да!».