Пылающая звезда

Глава 6

Я переживала из-за того, что произошло в последние часы занятий и из-за расспросов Бахар, поэтому предпочла молчать до конца уроков и даже не отвечала на вопросы, которые мне задавали.

Несмотря на то что я проучилась в этой школе недолго, мои учителя знали, что я неглупая, и поэтому были удивлены моим поведением. После того, что я пережила за последнее время, придя в эту школу, я уже не была такой заучкой, как раньше. Я сама себе поражалась.

Гекче, которая весь день сидела рядом со мной, только пыталась меня понять. Она не только делала то, что никто не делал до нее, но еще и предпочла оставить меня в покое и не приставать с вопросами. Она прекрасно знала, как себя вести в той или иной ситуации, и порой действительно была моим спасителем.

В конце учебного дня Демир внезапно исчез, а Огуз предложил отвезти нас с Сенем домой. Но сегодня мне меньше всего хотелось оказаться между Сенем с ее идеями и восторгом и Огузом с его вопросами.

Я вежливо отказалась. На самом деле, несмотря на все мои предрассудки, несмотря на все мои заблуждения, я могла бы поехать домой с Огузом и попросить его отвлечь меня. Но он бы рассмотрел это как шаг к примирению, как надежду. Странно. На меня он действовал по-другому. Как бы я ни злилась на него, когда я с ним разговаривала, я чувствовала какое-то облегчение. Он был очень похож на Мустафу, но, конечно, только по части поддержки.

По дороге домой, после того как Седат забрал нас из школы, все было по-другому. Я сидела на заднем сиденье с Сенем, и мои глаза невольно метнулись к ее телефону. И последнее, что я увидела – это ее сообщение Демиру. Она спросила, смогут ли они увидеться вечером. Она заблокировала экран прежде, чем я успела увидеть ответ от него. Они и сидели теперь за одной партой в классе. Правда, мило, не так ли? Как он на самом деле относился к Сенем? Было ли ему интересно? Или, может быть, мне показалось, что он делает это, чтобы отомстить? Я не знаю ответов.

Эти вопросы занимали меня больше каких-нибудь вопросов с итоговых экзаменов. Это меня пугало.

Когда мы вернулись домой, я отбросила свои размышления, оставшиеся без каких-либо итогов, и стала быстро собираться. Хотя тетя Эсма еще не знала об этом, сегодня будет мой последний день в танцевальной школе, и я не хотела пропустить ни секунды. Поэтому я старалась собрать все необходимое максимально быстро.

Я стояла перед огромным зеркалом в гостиной и поправляла тонкие бретельки платья гранатового цвета, пытаясь втянуть живот. Я делала это не потому, что страдала от лишнего веса, а потому, что думала, что небольшое дыхательное упражнение будет полезно для расслабления, даже если оно не очень хорошо работает. Задержать дыхание, а затем медленно выдохнуть.

Мое лицо уже сникло, когда руки зашарили по ткани платья, в которое я была одета. Когда я сказала тете Эсме, которая хотела знать все о танцевальной школе, что буду участвовать в сегодняшних репетициях, она обрадовалась и тайком купила мне это платье. Не знаю, как она угадала мой размер, рост и вкус, но я была уверена, что она будет разочарована моим решением, ведь больше всех хотела, чтобы я продолжала там заниматься. Мне не хотелось лишаться той чудесной атмосферы, которая только начала мне нравиться, но, так или иначе, придется. После всего случившегося я не могла больше оставаться с ним в одном месте.

В последний раз расправив руками платье, которое заканчивалось чуть ниже колен, я собрала волнистые темно-каштановые волосы за спиной маленькой заколкой и, ожидая скорейшего прихода преподавателя, перевела взгляд на других учениц танцевальной школы в большом зале. Пока одни делали разминку для сегодняшнего урока, другие сидели, скрестив ноги на полу, и болтали между собой.

Когда из коридора донеслись шаги, я перевела взгляд на дверь, надеясь, что пришла госпожа Айдан. Но это была не она, а кто-то, кого я не знала. Нельзя сказать, что я много времени провела в танцевальной школе, но была уверена, что не видела этого парня на тех занятиях прежде. Он был высоким и белокожим. Его темные, слегка волнистые волосы, близкие к черным, красиво оттеняли его лицо. Несмотря на то что он был значительно старше меня, нельзя было не заметить, насколько он красив. Молодой человек прошел в середину зала, поглаживая щетину, мы встретились взглядами. В этот момент я увидела, что глаза у него зеленые. Когда он тяжело опустил большую спортивную сумку, которую держал в руке, все взгляды сосредоточились на нем, и вот в зале раздался его голос. Так кто же этот парень?

– Привет, ребята, – сказал он, засунув руки в карманы джинсов и ухмыляясь. Его голос и его лицо только добавляли ему харизмы.

Я заметила возбуждение и радость в глазах большинства студентов в зале, они уже перешептывались между собой. Некоторые из них встали со своих мест и обняли новичка. Церен, репетировавшая перед зеркалом, внезапно остановилась от встречного взгляда, повернулась в сторону новичка и быстрыми шагами подошла к нему.

– Эрен? Что ты здесь делаешь?

Я поняла, что парня, стоящего перед нами, зовут Эрен.

– Ну… Это мой двоюродный брат. Поскольку мы родились в один день, наши матери хотели зарифмовать наши имена, вот так. Эрен – Церен.

Из объяснений Церен стало ясно, что я единственная, кто не знал Эрена в окружении. Когда я кивнула головой в знак того, что поняла, она снова повернулась к своему кузену и обняла его за талию.

Когда Эрен сказал: «Я слышал, что тебе нужна помощь», – Церен, стоявшая рядом со мной, не очень обрадовалась его ответу, закатив глаза и с упреком выдохнув. Как раз в тот момент, когда она открыла рот, чтобы что-то сказать, учительница Айдан хлопнула в ладоши и вошла в зал на своих высоких каблуках.

– Ребята, я сама позвонила Эрену. Как вы знаете, он ставит хореографию для наших шоу.

Пока госпожа Айдан давала объяснения, я тайком рассматривала Эрена. Поскольку никто не посчитал нужным познакомить меня с ним, я долго не могла отвести от него глаз. Вдруг, встретившись со мной взглядом, он сначала прищурился, а потом с любопытством оглядел меня с ног до головы. Он не знал меня, как и я не знала его. Мне не показалось странным это наше знакомство, но, насколько я поняла со слов госпожи Айдан, на Эрене лежала большая ответственность.

– У меня для вас плохие новости, – сказала учительница Айдан, и когда она продолжила говорить, в классе поднялся гул, но наш преподаватель подняла руки вверх и заставила гул немного утихнуть.

– Поскольку нашего беглеца пока нет, шоу решили перенести на начало лета. Поэтому я позвала Эрена, чтобы он придумал новый танец. Надо с чего-то начинать, иначе придется отложить все на год.

О том, что хореография изменилась, Церен сказала мне несколько дней назад, но сейчас то, что я услышала от госпожи Айдан, вновь напомнило мне о вине, которую я уже столько раз за день пыталась запихнуть поглубже. Демир ушел из-за меня, и теперь все снова переворачивается с ног на голову по моей вине. В то время, как мои глаза начало щипать, шум и возражения в зале становились все громче и громче с каждой секундой.

– Я понимаю ваше огорчение, ребята, но ничего другого не остается. У нас с Эреном есть кое-какая работа в офисе. Продолжайте пока разминку.

Когда госпожа Айдан развернулась и вышла из зала, прихватив с собой Эрена, мне захотелось последовать за ними. Вероятно, они собирались начать подготовку к новой хореографии. В этом случае мне не было смысла здесь находиться. Я могла только сказать, что хочу отказаться от репетиций сейчас, когда я еще ничего не начала. Но дискуссии в зале заставили меня на некоторое время остаться на месте. Если одни в зале были довольны присутствием Эрена и винили Демира, то другие утверждали, что хореографию менять не стоит. Причем Церен была в первых рядах тех, кто хотел оставить все как есть. Во время того, как она с упрямством защищала Демира перед окружающими, ее речь вдруг прервалась, и взгляд по непонятной мне причине обратился ко мне.

– Вот и нет причин ничего менять! Наконец-то наш беглец вернулся домой.

На мгновение мне показалось, что она обращается ко мне, но тут я услышала приближающиеся сзади шаги.

– И тебе привет, Церен.

Обернувшись на голос, я поняла, что обращается к Демиру, который только что вошел в зал. Хотя он даже не взглянул на меня, я не могла отвести от него глаз, потому что впервые видела его таким. Пусть все остальные мужчины в зале были одеты одинаково, Демир выглядел совершенно иначе в своих черных льняных брюках и белой рубашке, которую он заправил внутрь и закатал рукава до локтя. Хотя повязка на руке немного портила образ, он был очень привлекателен с зачесанными назад волосами.

– Что у тебя с лицом? – воскликнула Церен, подходя к нему, она хотела потрогать его лицо, как это сделал Батухан сегодня в школе, но Демир не позволил ей этого.

– И на руке тоже, – продолжила она, и Демиру пришлось сделать еще один шаг назад.

– Я недавно упал.

Что ты чувствуешь, Ниса? Тебя разрывает изнутри? Он лжет всем вокруг из-за тебя. Не обращая внимания на внутренний голос, я прислушалась к их разговору.

– Ты в порядке? Неважно выглядишь.

– Я в порядке, не волнуйся.

– Хорошо, что ты пришел. Эрен здесь.

Когда Церен продолжила говорить с видом, совсем недовольным присутствием кузена, изменение выражения лица Демира стало доказательством того, что Эрен ему не очень нравится.

– Что он здесь делает?

Его тон был больше похож на обвинение.

– А ты как думаешь?

Церен опустила плечи сразу после и продолжила:

– Представление отложили. Поэтому госпожа Айдан и позвонила ему. Вот что бывает, если ты уезжаешь, никого не предупредив, – продолжала она объяснять. Демир, потирая лицо и почесывая волосы на затылке, с силой швырнул на пол сумку, которую держал в руке. Выражение его лица все больше и больше менялось. Очевидно, что эта ситуация его очень разозлила.

– Черт! Клянусь, мне не везет!

Его глаза встретились с моими, когда он своим криком привлек внимание всех присутствующих в зале. Я все еще видела гнев, плескающийся в его зрачках, но не могла понять, кому он адресован – мне или Эрену.

– О, господин Демир, вы еще не забыли дорогу сюда?

Ярость Демира стала еще сильнее, когда в зал вместе с Эреном снова вошла учительница Айдан.

– Вы сразу же воспользовались моим отсутствием, учитель.

Он, не задумываясь, направил свой язвительный взгляд на Эрена. Тот в ответ озорно ухмыльнулся, делая вид, что не обращает особого внимания на его слова.

– Дитя мое, ты пропадаешь без предупреждения. Что мне делать?

В ответ на объяснения госпожи Айдан Демир только закатил глаза и промолчал. Он стоял передо мной, как маленький ребенок, у которого отобрали игрушку. Похоже, не только я чувствовала себя виноватой.

– Давайте образуем круг. Нам нужно поговорить. Эрен, ты тоже иди куда-нибудь. Все равно ты всех знаешь, – продолжала госпожа Айдан. Когда зеленые глаза Эрена нашли мои, он не просто посмотрел на меня, а начал делать шаги ко мне.

– Нет, учитель. Я не всех знаю.

Когда он встал прямо передо мной, я поняла, что все вокруг с восторгом смотрят на нас. Ухмылка Эрена расползлась по его лицу, и я смущенно отвела глаза и снова встретилась взглядом с Демиром. Увидев, что он сердится все сильнее, я опустила глаза в пол. Черт, вот как я это делаю?

– Ниса – наша новая ученица, Эрен, – указала учительница Айдан на меня. – А это Эрен – талантливый студент, который готовит наши шоу.

Я попыталась улыбнуться, когда госпожа Айдан представила нас, но это было довольно сложно, пока все вокруг пялятся. Когда Эрен протянул мне руку для рукопожатия с улыбкой, которую невозможно было стереть с его лица, я протянула ему свою ладонь, хотя бы из вежливости. Но вместо рукопожатия он перевернул мою руку и прижался к ней губами, не отрывая от меня глаз ни на секунду. Эй, эй, эй! Что, черт возьми, ты делаешь?

– Я еще никогда не встречал такой красивой первокурсницы.

Не может быть! Я была красивой? Он говорил обо мне?

Когда уровень моего смущения поднялся еще на одну ступеньку, я вспомнила, что остальные девушки в зале были гораздо красивее и ухоженнее меня, но, насколько я поняла по взглядам Эрена, он действительно говорил обо мне. Не зная, что делать в ответ на его комплимент, я быстро убрала руку, которая все еще была в его ладони.

– Помедленнее… – тишину вокруг нарушил резкий тон Демира, и все в зале повернулись в его сторону, – …присоединяйся, если хочешь, друг мой.

По лицу разлилось тепло, я сдержалась и поджала губы, чтобы не рассмеяться, но другим девушкам это не удалось. Когда хихиканье эхом разнеслось по залу, я бросила взгляд на Демира и поняла, что он изо всех сил старается не засмеяться вместе со мной. Эрен, смотревший то на меня, то на Демира, пытался взвесить, что происходит между нами. Не только он, но и все остальные в зале, похоже, хотели разобраться в беспричинной реакции Демира.

– Как бы то ни было, – снова вмешалась госпожа Айдан, и напряжение немного спало. Пока Эрен возвращался на свое место, Айдан продолжила свою речь с того места, на котором остановилась. – У вас у всех есть партнеры. Хотите ли вы продолжать в том же духе в следующем шоу или будем вносить изменения?

Когда она снова перевела тему на предстоящее выступление, все начали перешептываться между собой. Я воспользовалась возможностью подойти к учительнице и рассказать, что собираюсь уйти. В конце концов, сегодня был мой последний день, и я не имела никакого отношения к этому выступлению. Только я собралась открыть рот, как слово взяла студентка, которую вроде бы звали Ченка, если я верно запомнила, и начала говорить от имени остальных.

– Давайте не будем ничего менять, учитель. Мы все уже привыкли, давайте продолжать в том же духе.

Пока все в зале одобрительно кивали, я попыталась еще раз. Сейчас самое время сказать ей, что я собираюсь уйти с курса. Но взгляд учительницы обратился прямо в сторону Демира, и мне снова пришлось отложить то, что я собиралась сказать.

– Демир, а ты что собираешься делать?

– А что я собираюсь делать, учитель?

Когда Демир поднял бровь и повернулся к учительнице Айдан с вопросом в глазах, я не знала, как быть.

– У тебя нет партнерши, сынок. Ты думаешь снова стать звездой без партнерши или совсем уйти из постановки?

Это было отчасти правдой. В тот вечер на школьной вечеринке Гекче объяснила мне, что Демир хоть и ходит в танцевальную школу, но никогда ни с кем не танцует. Более того, за все время моего пребывания здесь я ни разу не видела, чтобы он танцевал с кем-то, кроме детей. У него действительно не было партнерши. И тут мы встретились взглядами, и на его щеках появились легкие морщинки, а губы скривились в кривой ухмылке. Я не понимала, почему он смотрит на меня так лукаво.

– У меня есть партнерша.

Он произнес эту фразу, глядя мне прямо в глаза. От неожиданности я растерялась и отвела взгляд. Ну как я могла думать, что у этого мальчика нет партнерши? Неужели он соврал, сказав: «Потому что они впервые увидели, как я танцую с девушкой?» Значит, он солгал и обманул всех, в том числе и меня. Кто была его партнерша? Была ли она красива? Почему мне было интересно все это?

– Неужели это так? Почему же мы не знаем об этом? – строго спросила учительница Айдан. Да, действительно, почему?

В то время как мое лицо становилось все более угрюмым, его улыбка становилась все шире. Почему он смеялся? Это казалось ему смешным? Он солгал мне! Не в силах больше терпеть его раздражающую улыбку, я, вместо того чтобы смотреть на него, перевела взгляд на плитку на полу. Узоры на квадратах должны были отвлечь меня.

– Ниса, учитель.

Мои глаза расширились от услышанного так, что появилось чувство, будто они выпадут из глазниц, и я быстро подняла голову от пола и повернулась к нему. Хитрое выражение его глаз говорило о том, что Ниса, которую он имел в виду, – это я.

– Оооооо!

Когда все в зале зашумели, особенно Церен, я нахмурила брови и стала смотреть на него, как бы говоря: «Что ты делаешь?»

– О чем ты говоришь, черт возьми?

В то время как мой голос был громче и жестче, чем я ожидала, учительница Айдан внимательно посмотрела на меня и Демира.

– Учитель, моя напарница – это девушка рядом с вами.

Он указательным пальцем показал прямо на меня.

Что за бред ты несешь? Я что, какая-то игрушка, чтобы так поступать!

– Я почти ничего не знаю. О чем ты думаешь, когда говоришь, что я могу быть твоей партнершей?

Ты перепутал танец с чувствами, Демир!

Я не понимала, что он пытается сделать и какова его цель, но было очевидно, что он несет чушь. Я не знала ничего, кроме нескольких движений, а это была большая танцевальная постановка. Неужели он хотел нарваться на неприятности? А ведь я еще даже не сказала ему, что ухожу с курсов!

– Ты научишься. Что в этом такого?

Как легко это было сказать человеку, который умел танцевать. Как будто речь шла о какой-то ерунде. Ему действительно было наплевать на меня или он потерял способность думать?

– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Я не могу участвовать в представлении. Учитель, он несет какую-то чушь.

– Нет, это не чушь. Ты мой партнер. Ты будешь моей партнершей. Ты – то, что нужно. Тема закрыта.

Не обращая внимания на мои возражения, он ставил меня в еще более затруднительное положение, игнорируя при этом мое мнение. Он действительно не думал обо мне. Точнее, он, наоборот, думал настолько много, что проявлял двойное упрямство в ответ на мое. Когда я, сузив глаза и поджав губы, умоляюще посмотрела на учительницу Айдан, она лишь подняла обе руки вверх, показывая, что ее это не касается, и отстранилась. Когда я снова перевела взгляд на Демира, он пожал плечами, не обращая на меня никакого внимания. Я действительно не могла его понять: сегодня в школе он почти не смотрел на меня, а теперь он говорит, что я его партнерша. Какова была его цель? Чего он собирался добиться таким образом? Или ему нравилось ставить меня в затруднительное положение?

– Здесь точно кроется какая-то интрига, очень бы хотелось знать, в чем дело.

Мои нервы уже были на взводе, так что саркастический тон Эрена разозлил меня еще больше.

– Эти двое, видимо, хорошо умеют скрывать свои отношения, кузен, – сказала Церен, и я посмотрела на нее с открытым ртом. В то время как Эрен кивнул, словно понял что-то, Церен опустила плечи и улыбнулась, глядя мне в глаза и показывая свои зубы.

– А кто скрывает?

Я не выдержала, подошла к Демиру и ударила его тыльной стороной ладони, но не прошло и нескольких секунд, как он издал стон.

Когда он закричал: «Ниса, ну разве нельзя полегче!», я поняла, что опять ударила по раненой руке.

Учительница Айдан крикнула: «Хватит!», и мы разбежались, как дети, которых поймали за шалостями.

– Вы двое, попробуйте договориться между собой, – сказала она, глядя прямо на нас с Демиром. Как мы могли договориться? Этот мальчишка оказался еще более упрямым, чем я.

– Но госпожа… – Она заставила меня замолчать, подняв руку вверх.

– Я не принимаю возражений, Ниса.

Она не принимала возражений, но то, что я хотела сказать, не было возражением. Я пришла сюда сегодня, чтобы сказать, что ухожу, а не для того, чтобы стать партнершей Демира!

– У нас есть кое-какая работа с Эреном. А вы, ребята, возвращайтесь к занятиям. Быстро-быстро! – учительница Айдан кивнула Эрену, чтобы тот шел за ней, затем развернулась и быстро вышла из зала.

Я не знала, что делать одной среди любопытных взглядов в большом зале. Я собиралась сегодня оставить занятия, но благодаря Демиру я вынуждена остаться. Впрочем, было еще не поздно. Ведь выступление было перенесено, а я еще не согласилась быть его партнершей, так что мое право возразить оставалось в силе. Учитывая это, я воспользовалась отсутствием Айдан и подошла к Демиру. Нужно было как-то отговорить его от этой глупости.

– Что ты себе позволяешь?!

Мне было все равно, что все взгляды в зале сосредоточились на нас. Никакая сила не могла заставить меня идти у него на поводу.

– Я просто сказал то, что должен был сказать, Ниса.

– Что значит, «я сказал то, что должен был сказать?» Ты с ума сошел? Я не умею танцевать как следует, я ничего не знаю. Ты хочешь нарваться на неприятности или опозориться? Я даже не об этом говорю, дело в том, что от этого зависит результат всех учеников, Демир. Смотри, я говорю по буквам: общий успех. Как я могу принять участие? Как я могу это сделать? Я же в обморок упаду от волнения!

Он хихикнул. Смех был его единственной реакцией. Он улыбался мне прямо в лицо, словно издеваясь. На самом деле, его хихиканье уже переросло в смех.

– Почему ты так нагло смеешься? Прекрати!

Я хотела было ударить его по плечу руками, которые от злости сжала в кулаки, но в последний момент вспомнила о повязке на его руке и вынуждена была сдержаться, однако он ни на секунду не прекращал издеваться надо мной. Более того, его смех даже усилился до уровня заразительности. Когда к нему присоединилось большинство присутствующих в зале, я поняла, что попала в неловкую ситуацию. Когда я уже не выдержала и замахнулась, чтобы ударить его, он поймал мою руку в воздухе и притянул меня к себе. Что ты делаешь на глазах у всех, мальчик? В то время как люди в зале пристально наблюдали за нами, Демир одной рукой все еще сжимал мой кулак, а другой обхватил меня за талию. Он встретился взглядом с моими глазами и еще шире улыбнулся, на что я быстро отстранилась от него, толкнув его плечом. Я действительно не могла понять, чего он добивается: то он не смотрел на меня в школе, то приглашал Сенем на свидание, то притягивал к себе посреди большого зала, когда все смотрели на нас. Он определенно играл с моим рассудком.

– Ты не должна так бояться, Ниса. Я научу тебя.

Когда Церен подошла к нам и взяла меня за плечи, я покачала головой, пытаясь сказать «нет». В одном я была уверена: я не хочу участвовать в этом шоу. Я никогда раньше не участвовала ни в каких мероприятиях, где за мной наблюдало бы большое количество людей, а тут мне предстояло участвовать в таком масштабном выступлении. Ни за что. Во-первых, я буду слишком взволнована. Во-вторых, я запутаюсь и все испорчу. А откуда вы знаете, что я не обмочусь от волнения? Ни за что, ни за что! Ни за что!

Когда Демир, глядя мне в глаза, указал на стоящую позади Церен, я поняла, что он имеет в виду. Своим взглядом он буквально говорил: «Смотри, у всего есть решение», но этого все равно не произойдет. Я не собиралась участвовать в этом шоу.

– Пожалуйста, пусть один из вас включит музыку. Я покажу Нисе несколько движений с прошлогоднего шоу, чтобы она пришла в себя.

Церен щелкнула пальцами и дала знак другим студентам в зале. Один из них достал свой мобильный телефон и подключил его к проигрывателю, прежде чем я успела понять, что происходит. Когда в зале зазвучала веселая иностранная песня, Церен вышла в центр, откинув длинные волосы. Пока мы с другими студентами стояли в стороне и давали ей пространство, она начала демонстрировать все, что знала о танцах. И я, конечно, стала забывать то, что накопилось в голове.

Все в зале смотрели на нее с восхищением, а я просто открыла рот от того, как она хорошо танцевала. Церен не уступала профессиональным танцовщицам в клипах зарубежных артистов. Она прекрасно знала, как использовать свое тело и даже свои длинные волосы.

Под конец песни, когда люди в зале начали ей аккомпанировать, я с восторгом посмотрела на Демира, который стоял рядом и с удовольствием наблюдал за этим зрелищем. Я никогда не смогу танцевать, как они.

Когда Церен указательным пальцем подозвала меня, я быстро помотала головой и сделала шаг назад. Когда она начала приближаться ко мне, я спряталась за Демира. Только когда песня закончилась и все зааплодировали друг другу, я вышла из своего укрытия.

– Ты могла бы показать несколько простых движений, Церен, а? – сказал Демир, и я впервые не могла не согласиться с ним.

– Извини. Я увлеклась.

– Я никогда не смогу так танцевать.

Хотя мой голос больше походил на шепот, я знала, что Демир меня услышал. Я действительно не умела так танцевать. Кто знает, сколько лет Церен тренировалась для этого? Я ничего не знала. Может, ей следовало быть партнершей Демира? Я имею в виду, я бы никогда не упустила такого замечательного танцора.

– Это и не нужно.

Я забыла, что рядом со мной стоит Демир, и он напомнил мне о своем присутствии.

– Пойдем со мной, – прошептал он мне на ухо и взял меня за руку. Несмотря на то что я хотела отдернуть ее, он не отпустил.

Когда Церен и остальные снова заговорили между собой, Демир продолжил тащить меня, не отпуская моей руки. Выйдя из большого танцевального зала, он открыл дверь в комнату в конце коридора и втолкнул меня внутрь. Пока я смерила его взглядом, он, не обращая на меня никакого внимания, закрыл дверь и встал передо мной.

– О! Гаргамель и ведьма здесь!

Я поняла, где мы находимся, только когда услышала радостное лепетание маленького ребенка. Здесь я впервые увидела его, в маленьком зале с детьми.

Когда я отвела взгляд от Демира и повернулась к детям, то поняла, что большинство из них смотрят на нас и улыбаются. Они были так прекрасны, что на мгновение даже мне стало тепло внутри. Но в зале уже находился кто-то, отвечающий за них. Это была девочка примерно моего возраста. Ее светлые волосы напомнили мне о существовании человека, о котором я на несколько минут забыла. Сенем. Что я, собственно, делала здесь с Демиром?

– Я тебя научу, – уверенно произнес он глубоким голосом, одновременно кивнув в сторону двери, чтобы блондинка ушла.

Когда девушка вышла, не высказав ни слова протеста, Демир подошел к проигрывателю и начал что-то настраивать. Я воспользовалась тем, что он отвлекся, и направилась к двери, не обращая внимания на звук своих шагов.

– Я не хочу с тобой работать, я ухожу.

Когда на заднем плане заиграла медленная музыка, я уже подошла к двери, но не успела взяться за ручку, как Демир схватил меня за руку, развернул к себе и зажал мое тело между дверью и своим телом.

– Ты никуда не пойдешь. Мы будем тренироваться. И вообще, разве ты не моя партнерша?

– Нет, это не так! – закричала я, когда он обхватил меня за талию и притянул ближе, прижимая к себе. Его глаза переместились на мои губы, его дыхание смешалось с моим.

– Ты уверена? – прошептал он, и я забыла, как дышать, мои глаза непроизвольно остановились на его губах, когда он прижимался ко мне все ближе и ближе. Почему я смотрела на его губы? Почему в голове всплывали воспоминания о той ночи, о поцелуе с ним?

– Отпусти меня, – с трудом выговорила я, но он, конечно же, не отпустил. Наоборот, он подхватил меня обеими руками и понес в центр зала, не давая ногам касаться пола. Когда он, ни на секунду не отпуская мою талию, поставил меня, я чуть не потеряла равновесие из-за скользких туфель с маленькими каблуками на ногах.

– Отпусти меня, Демир.

Несмотря на то что я просила его отпустить меня, он настойчиво прижимал мое тело к себе. Более того, на его лице появилось выражение, показывающее, что я ему совершенно безразлична.

Когда я в последний раз попытала счастья и закричала, не обращая внимания на окружающих нас детей, он непонятным образом отпустил меня, и я оказалась на полу на плитке. Бедро стало очень сильно болеть от удара. Платье, в котором я была, немного распахнулось, обнажив ноги. Дети в зале разразились тоненьким смехом, я повернула к ним свое кислое лицо и хотела крикнуть: «Какого черта вы смеетесь?», но не смогла выместить на них свою злость.

– О'кей!

Я пыталась поправить платье, хмурилась и кричала на Демира, но этот парень был безучастен. Он поджал губы, как бы давая понять, что расстроен, но хитрый взгляд его светло-карих глаз словно говорил: «Ты сама этого хочешь». Неужели он не мог хотя бы протянуть руку помощи? Как же у меня болит задница!

– Ты просила тебя отпустить.

– О, мог бы просто меня поставить!

– Неужели ты не можешь хотя бы попытаться вести себя цивилизованно перед этими детьми?

Я прекрасно поняла, что он имел в виду, когда наклонился ко мне и подчеркнул слово «немного», указав на кончик ногтя на указательном пальце. Он хотел, чтобы я что-то поняла из его поведения, потому что вчера я поступила с ним точно так же.

– Давай, – пробормотал он, протягивая руку, в то время как дети в зале продолжали смеяться. Конечно, вместо того чтобы взять его руку, я оттолкнула ее и встала, отряхивая подол платья. Когда его глаза нашли мои, одна из его рук снова обхватила мою талию, как будто он хотел не отставать от песни. Он слегка улыбнулся, когда я решила никак не двигаться, а затем взял одну мою руку в свою ладонь, а другую положил себе на плечо, словно я была его марионеткой. На этот раз, вместо того чтобы возразить, я предпочла двигаться вместе с ним, стараясь не смотреть ему в лицо.

– В чем дело, Ниса? Ты очень сердишься? – прошептал он мне на ухо, и я нахмурилась. Нет! Разве я когда-нибудь буду злиться? Но мне очень жаль (!).

И хотя озорное выражение его лица разозлило меня еще больше, вместо того чтобы сдержаться, я отпустила его и сильно наступила на кончик его ботинка маленьким, коротким каблуком своей туфли. В то время как его ухмыляющееся лицо внезапно помрачнело, я рассмеялась. Но мое веселье длилась недолго. Затем он вытянул свою ногу в противоположную сторону от той, которой я двигала, и попытался поставить мне подножку, мешая танцевать, и ему это почти удалось. В тот момент, когда я уже готова была упасть на землю, мне удалось спастись благодаря поддержке его рук. Последнее движение сделало его победителем в этом соревновании. Его смех свидетельствовал о его удовлетворении. Мы были таким ужасным дуэтом, что ссорились друг с другом даже во время танца. К тому же мы собирались выступать вместе… Этот мальчик, должно быть, был не в себе.

Пытаясь удержать мое тело в вертикальном положении и быстро вращая меня так, что платье разлеталось, одной рукой он продолжал крепко держать меня за талию.

– Ты собираешься остановить меня, Ниса? Ни за что, ни за что.

Его глаза заглядывали в мои. Он смотрел так глубоко, что я чувствовал себя голой. Я видела все, что он хотел сказать. Он ясно давал понять, что я не могу остановить то, что он собирается сделать. Он говорил, что я не могу ему противостоять. И он был прав. Что бы он ни делал, я не могла ему сопротивляться. Я была бессильна.

Непонятным для меня образом наши ноги стали двигаться независимо от нас, быстро вырисовывая различные па. Я не могла оторвать от него взгляд, а мысли о его светло-карих глазах заняли всю мою голову. В то время как мое тело дрожало от его присутствия, мое сердце билось как барабан. Но только я могла слышать, только я могла чувствовать крики своего сердца. Мы могли не разговаривать, но это не мешало мне чувствовать. Более того, он находился в той же ситуации, что и я. Его глаза как будто исследовали каждый уголок моего лица. Он изучал, пытался понять, что я делаю. Его взгляд задержался на моих губах. Он смотрел долго и в этот момент замолчал. Он снова перенес меня в ту ночь.

«Я не могу говорить о своих чувствах, которых у меня нет», – я только сейчас поняла, какую большую ложь я наговорила. Несмотря на то что я пыталась скрыть свои чувства, по моим глазам уже все было ясно. Многое хотелось сказать, но явно не хватало смелости. Может быть, смелости не хватало только мне: он вел себя так, как хотел, делал и говорил все, что хотел, а я оказалась в тупике.

Я хотела спросить его, зачем он, например, втянул Сенем во всю эту историю, но знала, что стоит мне только открыть рот, как момент будет разрушен, и я снова все испорчу. Наш танец закончится, ноги остановятся, мы будем тупо смотреть друг другу в лицо и просто молчать. Я не хотела этого. Я хотела обрести покой в его объятиях, пусть даже на короткое время, и отбросить все в сторону. Когда мы начали кружиться еще быстрее, по моему лицу расползлась улыбка, причину которой я сама не осознавала.

– Ты можешь двигаться быстрее, Ниса. Ты намного талантливее, чем кажешься.

Его слов было достаточно, чтобы еще больше воодушевить меня. Я старалась еще быстрее перебирать ногами, при этом приподнимая одну бровь, как бы взвешивая, сделаю я то, что он сказал, или нет. Мы подстраивались друг под друга, стараясь быть единым целым. Я услышала аплодисменты детей в зале и полностью растворилась в танце. Мне хотелось хоть на мгновение забыть о том, что произошло и что нам предстоит пережить, я чувствовала, что нахожусь здесь только для того, чтобы прожить этот момент.

Когда на лице Демира, как и на моем, появилась улыбка, моя стала еще шире. Не было злости. Не было ярости. Не было злых, сердитых взглядов и препирательств. Были только Демир, я и ритм наших шагов. По мере того как песня, заполнявшая небольшой зал, подходила к концу, наши шаги замедлялись в такт ей. Когда мы остановились, его глаза обратились к моим губам. Он медленно склонил голову. Его рука, не отпускавшая мою талию, притянула меня еще сильнее. Закрыв глаза, он приблизил свое лицо к моему лицу. Между нами оставалось лишь небольшое расстояние, чтобы его губы не касались моих губ. Я хотела закрыть глаза, как он, и погрузиться в волшебство момента, но по отражению в огромном зеркале поняла, что кроме детей здесь есть и другие зрители.

– У нас есть зрители, – прошептала я, и он усмехнулся, не открывая глаз.

– Я знаю.

Когда я сказала, что это не только дети, улыбка покинула его лицо, а глаза быстро расширились.

Я показала головой в сторону двери, и когда он посмотрел туда, то увидел, что некоторые ученики из другого класса наблюдают за нами. Ему стало неловко. Он быстро отодвинулся от меня и начал чесать шею. Я запомнила этот жест наизусть: когда он смущался или колебался, его рука сразу тянулась к шее.

Я не решалась посмотреть на детей вокруг нас, потому что они уже хихикали между собой. Когда я снова посмотрела в сторону двери, наши тайные зрители тоже вошли в маленький зал.

– Ребята, вы так красиво танцевали! Ниса, давай устроим тебе тренировку, ты будешь великолепна!

Когда Церен притянула меня к себе, хлопнув в ладоши, и обняла, я почувствовала, что мое лицо покраснело, как помидор. Нам не следовало оказываться с Демиром так близко, рядом мы были словно огонь и порох. Мы буквально загорались, находясь рядом. Мы либо дрались, либо как-то скрывали свои поступки, впиваясь друг в друга.

По ухмылке, возникшей на лице вошедшей в маленький зал учительницы Айдан, было понятно, что она тоже не оставила наш танец без внимания. Молодец, Ниса! Ты, как всегда, попадаешь в истории. Можно вести себя как угодно, но все равно все будет так, как задумал Демир.

Молодец!

Учительница Айдан сказала:

– Сейчас не время для глупостей. Все идите в большой зал. Нам нужно обсудить то, что мы пропустили, – и большинство студентов двинулись к выходу из зала. В этот момент Церен посмотрела на нас и подмигнула, а учительница Айдан попросила остаться:

– Вы двое, держитесь передо мной.

Мое лицо стало еще краснее от возросшего смущения. Я вышла из зала быстрыми шагами, стараясь не смотреть на нее.

Когда я вошла в большой танцевальный зал, глаза студентов все еще были устремлены на нас обоих. Большинство из находящихся здесь учеников либо хихикали, либо перешептывались между собой. Что ж, так и должно было случиться, раз мы, как магниты, прилипли друг к другу после всех этих препирательств на людях. Когда Демир подошел ко мне, хихиканье стало еще громче. Хотя он и посмотрел на меня краем глаза, я не отвела взгляд, но все еще была слишком смущена. Более того, даже Эрен, с которым я только что познакомилась, смотрел на меня с подозрением, и ситуация стала еще сложнее, чем я думала.

– Ребята, как вы знаете, по просьбе Демира мы сменили тему хореографии, но поговорили с Эреном и решили вернуться к старой схеме.

В зале поднялся большой шум в ответ на слова учительницы, а лицо Демира, который находился рядом со мной, стало хмурым.

– Учительница, это несправедливо, вы же обещали мне. На этот раз я прошу сделать так, как вы обещали, – возразил Демир.

– Ты должен был подумать об этом, прежде чем уезжать, Демир.

– Меня не было всего неделю!

А он исчез из-за меня.

– Из-за твоего внезапного исчезновения от нас ушла другая школа танцев, и выступление отложили до начала лета. Успеем ли мы выступить до сдачи табелей? Как ты думаешь, ты успеешь закончить хореографию?

– Я не знаю.

– Я так и думала.

Пока учительница Айдан при всех, не стесняясь, обвиняла Демира, я изо всех сил старалась не вмешиваться. Все было из-за меня. Он ушел, потому что был зол на меня, а теперь из-за меня он потерял тему танца, над которым работал. Это было несправедливо! Может быть, я никогда не смогу этого сказать, но, пожалуйста, прости меня, Демир.

– Если ты не уверен, что сможешь все подготовить, то не стоит вмешиваться в такие большие дела, Гюрсой. Кроме того, я уже подготовил все хореографические постановки, и для всех будет лучше, если я подготовлю их еще раз.

На этот раз я злилась на Эрена из-за несправедливого отношения к Демиру. Что происходит? Ладно, может, он и готовит хореографию, но это не значит, что он будет мешать тому, кто хочет попытать счастья.

– Слушай, ты же сам говоришь, что всегда готовишь номера, так пусть на этот раз кто-нибудь другой покажет свое мастерство.

Демиру очень хотелось подготовить это шоу и показать себя, но по суровому взгляду Эрена я поняла, что это невозможно.

– Сначала научись брать на себя ответственность, – сказал парень, отчего я еще больше расстроилась. Я хотела, чтобы что-то произошло, чтобы Демир выиграл от этого, но не знала как.

– Не ссорьтесь между собой. Мы проголосуем.

Если бы он был здесь главным, то мог бы как-то настоять, но, насколько я поняла, он хотел решить ситуацию справедливо. Когда он спросил людей в зале, чего они хотят, больше половины из них поддержали Эрена, и я думала, что он победил. Но все равновесие вдруг изменила идея, выдвинутая надувшейся Церен.

– Учитель, почему бы нам не спросить мнение Нисы напрямую? Она здесь новенькая и наиболее непредвзята. Думаю, нам стоит прислушаться к ее мнению.

Церен усмехнулась, подмигнув мне, но я не поняла, почему ей пришла в голову такая идея. Что я должна была теперь сказать? Если бы я выбрала Демира, большинство людей поняли бы, что между нами что-то есть, но если бы я поддержала Эрена, Демир проиграл бы. Я не могла этого допустить.

На лице Демира читалось: «Теперь у меня нет ни единого шанса». По выражению его лица я поняла, что он в отчаянии и близок к тому, чтобы сдаться. Он думал, что я тоже отвергну его. Ладно, такое случалось много раз, но в этот раз я не могла подвести его, когда он так сильно хотел этого шоу, и если я собиралась стать его партнершей, то не могла голосовать против. Минуточку… Неужели я только что согласилась стать партнершей Демира?

– Если вы спросите меня, – начала я, и все взгляды, включая Демира, обратились ко мне. Сделав глубокий вдох, я расправила плечи и продолжила говорить.

– Все совершают ошибки, но каждый заслуживает второго шанса, независимо от того, виноват он или нет. Мне также очень интересно посмотреть, как будет поставлена хореография «Полярной звезды».

Увидев в глазах Демира огонек надежды, я попыталась слегка улыбнуться – это был мой способ извиниться перед ним. Было видно, что он не ожидал от меня такого ответа.

– То есть ты хочешь сказать, что нужно дать ему шанс. Так?

На этот вопрос я кивнула головой, как бы говоря «да» учительнице Айдан и улыбнулась.

– Да, учитель.

– Ну, и последний вопрос. Согласна ли ты быть партнершей Демира в этой постановке?

Этого я никак не ожидала. Еще недавно я мечтала об этом внутри себя и даже согласилась. Но смогу ли я сказать это вслух, когда все смотрят на меня? Смогу ли я сделать это, когда ситуация между нами и так максимально сложная? Смогу ли я выдержать это выступление с ним? Я не знала, но все равно хотела попробовать. Поэтому мой ответ был однозначным. Утром я пообещала себе, что брошу курс, но глупо было ожидать этого, когда все равно ничего не получалось.

– Да, – пробормотала я в знак согласия.

– Хорошо. Ты победил, Гюрсой.

Глаза Эрена все еще были устремлены на меня, когда он встал перед учительницей и протянул руку Демиру для рукопожатия в знак согласия. Демир был удивлен моим поступком и словами – или не мог в это поверить – и не заметил протянутой руки Эрена. Когда я глазами указала на нее, он пошатнулся и, наконец, смог взять себя в руки.

– Мне кое-что от тебя нужно.

– Говори, – сказал Эрен, и Демир снова перевел взгляд на меня и продолжил говорить, не отводя взгляда ни на мгновение.

– Ты подготовишь ее вместе с Церен. Раз уж ты лучший из нас, сделай и ее лучшей.

Минуточку! Что вдруг произошло? Что изменилось? Что это значит? Он своими руками отдает меня Эрену, а я защищаю его?

– Не сомневайся.

В то время как на лице Эрена появилась непонятная мне улыбка, Демир снова занял место рядом со мной. Когда я нахмурилась, он никак не отреагировал. Он просто передал меня в руки Эрена, ничего не сказав. С этого момента я должна была работать с Эреном, а не с ним.

Оставшееся время было посвящено обсуждению того, как должна развиваться хореография «Полярной звезды». Пока каждый выдвигал свои идеи, я выслушивала их молча: одни говорили, что можно сделать адаптацию из сцен фильма или сериала, другие говорили, что это ничем не будет отличаться от копирования и вставки. Демир сказал, что проанализирует разные источники и выберет лучшее. Что касается того, что я буду его партнершей, то кузены Церен и Эрен заявили, что они сами составят программу и будут готовить меня в соответствии с ней. Я не могла поверить, что до сих пор нахожусь в центре этой неразберихи и только киваю головой в такт всему происходящему. Неважно, какие планы у меня были, когда я сегодня пришла сюда, все пошло абсолютно по другому сценарию. Вместо того чтобы бросить танцы, я оказалась в центре грандиозного шоу, откуда теперь не вырваться.

Пока я переодевалась в раздевалке, ко мне подошла Церен и сказала, что все будет хорошо и что мне не стоит сильно переживать. По ее словам, все здесь поначалу сомневались, но как-то преодолели. Она даже призналась, что рыдала на своем первом выступлении, но потом пообещала себе, что больше никогда не сорвется, а после и вовсе привыкла к этому волнению. Я не знала, смогу ли я танцевать так же идеально, как она, но, по крайней мере, я могла попробовать. Кроме того, я подумала, что если Церен будет моим учителем, то уроки не будут такими скучными.

Взяв в руки сумку с одеждой, я вышла из раздевалки, и мы с девушкой направились к лифтам. Она все время смотрела на меня и улыбалась. Мне показалось, что она хочет что-то сказать, но почему-то молчит. Голос внутри меня подсказывал, что это касается Демира. Я догадывалась, что был права, потому что после нашего танца в том маленьком танцевальном зале я бы подумала то же самое и стала бы задавать всевозможные вопросы, чтобы удовлетворить свое любопытство. Но надо отдать должное Церен, она действительно умела молчать.

Когда мы вышли из школы танцев и пошли по улице, Церен быстро поцеловала меня в щеку и перешла на другую сторону дороги. Она обняла незнакомого мне мужчину и бросила свою сумку на заднее сиденье стоящей рядом машины, я подумала, что это ее парень. Она села на переднее сиденье, помахала мне рукой и прислонила голову к плечу своего спутника. Седат подвез меня сегодня к школе танцев, но теперь его нигде не было видно. Обычно он появлялся здесь еще до того, как я уходила. Я достала из кармана куртки телефон и набрала его номер. После нескольких гудков он наконец-то ответил.

– Седат, где ты?

– Ниса?

Он говорил сонно.

– Я совсем забыл о тебе, красавица. Мне так жаль. Жди меня, я буду через пятнадцать минут.

Заметив усталость в его голосе, я поняла, что разбудила его. Зная, что он день и ночь готовится к экзаменам в университете, я совсем не подумала, что он может устать и забыть заехать за мной.

– Нет, не приезжай. Я сяду на автобус и приеду.

Хотя он сначала пытался возражать, мне как-то удалось его убедить: он уже очень устал, и ему незачем было вставать и ехать сюда из-за меня.

Положив трубку, я увидела, что Демир тоже спускается по лестнице учебного корпуса. Сначала он краем глаза посмотрел на меня, потом на стоящую на другой стороне улицы «Импалу».

– Седата нет?

Я не издала ни звука в ответ на его вопрос, только отрицательно покачала головой.

– Мне нужно кое-что забрать дома, я подвезу тебя, – продолжил он, я снова промолчала и так же отрицательно покачала головой. Его предложение казалось заманчивым, но я как-то должна была найти способ отказать ему.

– Не надо, я не хочу. Я поеду на автобусе.

Он встал прямо передо мной и насмешливо посмотрел в глаза, а потом вдруг схватил меня за руку, совсем как в танцевальном зале.

– Не упрямься и иди к машине.

Когда мои ноги послушались его слов, я в очередной раз разозлилась на себя, и результат был налицо: я сидела на кожаном сиденье в машине Демира.

Почему ничего не происходило так, как я хотела? Я хотела бросить танцевальную школу, но не смогла, и в довершение всего я стала партнершей Демира. Причем с моего же согласия! Я хотела держаться от него подальше, но и тут не добилась успеха. Почему-то все дороги вели к Демиру Гюрсою, и я сходила от этого с ума.

Всю дорогу я молча наблюдала за ним с соседнего сиденья. Он тоже молчал, не злился и не кричал. Он просто продолжал вести машину. Я наблюдала за ним, чтобы сохранить в самом глубоком уголке своего сознания каждую частичку его лица. Я должна была ругаться. Я должна была выплеснуть на него свою ненависть, свой гнев, но что-то удерживало меня. Не что-то одно, а множество вещей.

Чем больше я разглядывала его лицо, тем сильнее разрывалось мое сердце, тем сильнее мне хотелось прикоснуться к нему. Это было из-за меня. Маленький шрам на губе, струп на брови, опухоль на руке… Это все из-за меня. Может быть, именно поэтому я не могла на него злиться. Я убегала, как трусиха, в то время как он был готов ради меня на все.

Когда «Импала» въехала в микрорайон и остановилась там, где оставила меня в тот вечер, мне захотелось немедленно выйти и уйти, но я не могла этого сделать. Мне было интересно, как он себя чувствует, не больно ли ему по-прежнему.

– Как твоя рука? – спросила я, не поднимая головы и не глядя на него.

– Лучше. Перед тем как приехать на танцы, я заехал в больницу, чтобы ее проверили, они сделали перевязку.

– Дай посмотреть, – сказала я, не удержавшись, расстегнула ремень и повернулась к нему, Демир сделал то же самое. Наши глаза встретились, носы соприкоснулись. Когда он закрыл глаза и прижался ко мне еще ближе, я не выдержала, быстро отодвинулась и взялась за ручку двери.

– Мне нужно идти.

Но он снова помешал мне, схватив за руку.

– Не уходи.

Я отпустила ручку двери, за которую крепко держалась, и повернулась к нему. Он смотрел на меня умоляюще. Настало время для нас обоих отвечать за свои слова и поступки.

– Зачем ты это сделал? – Мой голос звучал гораздо хуже, чем я думала, меня буквально трясло. Он точно знал, о чем я спрашиваю.

– Ты не оставила мне другого выбора. Это был единственный способ быть рядом с тобой.

Он видел в Сенем выход, чтобы быть рядом со мной. Но это только усугубило бы ситуацию.

– Ты никогда не думаешь о последствиях, не так ли?

– А обо мне ты думала?

Я не знала, как пойдет этот разговор, будем ли мы обвинять друг друга?

– Это не одно и то же. Ты собираешься причинить боль Сенем. Как ты можешь это сделать, если знаешь, что нравишься ей? Как ты можешь использовать ее?

Он лишь склонил голову. Он знал, что тоже виноват.

– У меня не было выбора.

Что значит: «У меня не было выбора?» Он мог бы не вмешивать Сенем в это. Он мог бы избегать ее или попытаться отдалить, но Демир предпочел сделать все наоборот.

– Ты сказал мне вчера слушаться своих чувств, так запоминай внимательно, потому что это будет первый и последний раз.

Я не знала, почему я делаю это именно сейчас, именно так, но мне хотелось хоть раз сказать об этом, хоть раз выплеснуть свою душу.

– Знаешь, что я почувствовала? Когда я тебя поцеловала…

Я сделала паузу, не зная, как продолжить. Слеза, уже скатившаяся по щеке, еще больше осложнила ситуацию.

– То, что я почувствовала, когда ты меня поцеловал, было на самом деле всем. Я все чувствовала, Демир. Потерю, страх, грусть, боль, счастье, страсть, может быть… Я хотела насладиться этим прекрасным моментом, который я никогда не испытывала. Так что, видишь ли, я чувствовала и продолжаю чувствовать это.

Когда я оглянулась на него, пытаясь собраться с мужеством, то увидела в его глазах то же самое. Он чувствовал себя таким же беспомощным, как и я. Когда он вытер рукой влагу на моей щеке, я закрыла глаза и сглотнула. Я должна была продолжать.

– Но я не могу. Я не могу так поступить с Сенем. Не знаю, как другие девушки после этого, Айбюке, даже Сенем, но я не могу с этим справиться. Я не могу так поступить с ней.

Он взял мое лицо в свои ладони, в то время как мое сердце было раздавлено, словно придавленное огромным камнем. Он взял меня за подбородок и заставил посмотреть на него. Я не могла этого вынести, изо всех сил стараясь не обнимать его. Я предпочитала плотно закрыть глаза, как будто хотела причинить себе боль.

– Я готов на все ради тебя.

Его голос умоляюще прошептал мне на ухо, и его губы прошлись по моей щеке.

– Что угодно?

Он обнял меня в ответ на мой вопрос и кивнул головой, как бы говоря «да». Я фыркнула и попыталась подавить слезы, но не смогла. Может быть, я буду миллион раз винить себя за то, о чем собиралась его попросить, и ненавидеть свое отражение в зеркале, но, когда речь идет о друге, который рядом с тобой всю твою жизнь, у тебя нет другого выбора.

– Тогда сделай Сенем счастливой.

Когда он отстранился, я снова увидела разочарование в его глазах, но я не собиралась позволить ему убедить меня.

– Ты ей очень нравишься, Демир. Она так увлечена тобой, что я не могу отнять тебя у нее.

Я протянула руку и взяла его за руку, но он быстро покачал головой.

– Я могу убедить ее. Мы просто посидели и выпили. Вот и все. Я могу убедить ее, Ниса. Я могу поговорить с ней.

Он говорил быстро, почти умоляя меня сдаться.

– Но она так увлечена тобой, что ее очень взволновала эта маленькая встреча. Это причинит ей боль, Демир. Пожалуйста, не делай ей больно. Если уж начал что-то, то продолжай.

– Не проси меня об этом.

– Это все, о чем я тебя прошу. Пожалуйста.

Отпустив его руку, я быстро вышла из машины, не дав ему сказать больше ни слова. Я не могла сделать этого, если бы оставалась здесь хоть секунду. Хотя это я была под его чарами, просить его об этом было больно как никогда. Я заплакала и закрыла лицо руками. Я не могла позволить ему видеть меня такой. Я хотела бы, чтобы все случилось сразу, чтобы я могла выбраться из этого затруднительного положения. Я не могла оглянуться, пока «Импала» не двигалась. Я не осмеливалась посмотреть на него снова.

Я ускорила шаг, опасаясь, что он может попытаться меня догнать. Когда я подошла к большой черной двери, то еще раз посмотрела на машину, в которой Демир прислонился головой к рулевому колесу. Он не смотрел на меня. Но мне хотелось знать, о чем он думает, что чувствует. На самом деле, я догадывалась, что это не может быть не чем иным, как разочарованием.

Понимая, что больше не могу терпеть, я бросилась через большие ворота в сад. Закрыв за собой дверь, я немного постояла и подождала. Услышав, что «Импала» тронулась с места, я вытерла мокрое лицо тыльной стороной ладони.

Я увидела Седата, сидящего на больших качелях в саду, и подошла к нему, стараясь улыбнуться. Может быть, общение с другими и было бы полезным для меня, но мне нужно было обсудить с Седатом очень важный вопрос. То, что произошло в субботу вечером…

– Чем занимаешься, Седат?

Когда он заметил мое присутствие, на его лице расплылась широкая улыбка, и он, взяв в руки зачетные книжки, показал их мне.

– Удачи. Мы можем немного поговорить?

Когда я спросила, он с любопытством поднял брови и освободил для меня место на качелях.

– Садись, – подал он знак, и я села рядом с ним, вдыхая свежий воздух и немного помолчав.

– Я хочу рассказать тебе о причине своего поведения за завтраком.

Седат отложил учебные материалы и вопросительно посмотрел на меня.

– Послушай, для меня не проблема возить тебя туда-сюда, но мне также любопытно, что послужило основанием для такой внезапной вспышки.

Я догадывалась, что ему интересно. Никто не мог понять, что за ерундой я занимаюсь, и Седат тоже.

– Кое-что произошло в прошлую субботу вечером. Я не знаю, как начать.

Я не знала, но, так или иначе, я должна была рассказать ему о том, что произошло. Я должна была хотя бы кому-то рассказать об этом.

– Что случилось?

– Случилось кое-что плохое.

Его брови нахмурились, а лицо приобрело строгое выражение.

– Ты меня беспокоишь, Ниса. Что случилось, красавица? Расскажи мне!

Глубоко вздохнув, я посмотрела в его глаза.

И когда Седат кивнул головой, как бы говоря: «Давай, ты очень смелая».

– На меня напали двое мужчин, я чуть не…

Он резко вскочил с качелей и перебил меня:

– Что? Как это произошло? Они ведь ничего тебе не сделали? Ты в порядке?

Я взяла его за руку и усадила на качели обратно.

– Нет. Слава богу, ничего не случилось, потому что Демир появился как раз вовремя.

Его брови нахмурились еще больше, он все еще не понимал, что я говорю.

– Какой Демир?

– Сын дяди Суата, Демир.

Когда Седат услышал имя Демира, его удивление еще больше возросло.

– Что он там делал в это время, все ли с ним в порядке? – спросил Седат.

Я не могла сказать ему, что он следил за мной, поэтому попыталась найти другие оправдания.

– В порядке, в порядке. С ним все в порядке. Он шел домой. А когда услышал крики, вот он…

Я не могла больше продолжать. Каждый раз, когда я вспоминал ту ночь, мне становилось еще хуже.

– Милая, почему ты мне сразу не сказала об этом? Почему ты вдруг стала вести себя так странно?

– Потому что мне было очень стыдно.

Я почти прошептала, хотя мой голос звучал хуже, чем я думала. На щеке снова появились слезы, которые я попыталась вытереть. У меня до сих пор не хватало смелости рассказать, что произошло со мной той ночью. Это была настолько ужасная ситуация, что, наверное, даже слово «ужасная» – совсем не то, что нужно. Я не могу вспомнить ни одного случая, когда была бы близка так к смерти. Как женщина могла так быстро пережить такое злодеяние?

– Уй, ну что ты говоришь! Иди сюда!

Седат притянул меня к себе и заключил в объятия, а я обняла его в ответ. Хоть мы не были быть кровными родственниками, с тех пор как я приехала сюда, он всегда относился ко мне как к родной сестре. Это как иметь брата, рожденного от другой матери.

Обнимая его, я не заметила, что за нами в саду кто-то наблюдает. По взгляду дяди Деврима я поняла, что он слышал все, о чем я говорила с Седатом.

– Ниса, мне кажется, нам нужно кое-что обсудить, дочь моя.