В моём мире говорится – если забрёл в тупик, вернись к началу. Я действительно ощущала себя загнанной в угол. Внешне всё было прекрасно. Я жива и крепко стояла на ногах. Рядом ошеломительно прекрасный мужчина, от взгляда которого сердце пускается вскачь.
Впереди нас ждало непростое время, но такое счастливое, и мне действительно было всё равно, где мы будем жить. Я была уверена, что генерал найдёт для нас крышу над головой, а я сумею создать под ней уютное семейное гнёздышко.
Но…
Ох, уж эти «но»! Да, я только рассталась с людьми, которые стали мне семьёй, и уже скучала по каждому из них. Даже по неумёхе Ине! А ещё меня нервировала мысль о дарах богини, истинное предназначение которых осталось мне неизвестно. И конечно ужасала необходимость на глазах у всех отказать Дэнверу.
Но иначе я не могла.
Настоящий тупик!
И вот мы возвращались туда, где всё началось. В храм, в котором я впервые открыла глаза, оказавшись в чужом теле. Чуть не прибила туфелькой сорокового размера Сата, который досаждал брошенной у алтаря невесте. Познакомилась с Вейлин и её дочерью, когда они сообщили, что родители, избегая позора, избавились от дочери.
– Луин! – я с ужасом посмотрела на ДЭнвера. – Я же понятия не имею, как выглядят родители Эстеши!
Генерал улыбнулся мне и нежно сжал кисть руки.
– Наконец ты заговорила. Я уже подумал, что мы проведём в молчании весь долгий путь до Гилдиара. Хуже того! Ты не ответила, когда я спросил, не хочешь ли отдохнуть от тряски. Проигнорировала предложение покинуть карету и прогуляться. Пришлось взять тебя на руки. Бедняжка Марсия так смутилась, что оставила нас наедине.
– Ох, – только и смогла вымолвить я.
Мы стояли на небольшой полянке, окружённой высокими деревьями. С одной стороны они росли реже, и можно было заметить карету. Слуги и модистка остались там, и мы с Луином действительно были наедине.
«А я даже не помню, как он нёс меня на руках, – посетовала про себя и тут же восхитилась: – Какой же он сильный!»
Видимо, я очень сильно задумалась, хотя не понимала, как можно настолько погрузиться в переживания.
«Надо жить осознанно и наслаждаться каждой минутой», – напомнила себе и, прикрыв глаза, вдохнула полной грудью свежий, наполненный ароматами цветов и трав, воздух.
И поперхнулась им, ощутив поцелуй.
– Луин, – откашлявшись, возмутилась я. – Кто же так делает?..
Он улыбнулся без тени вины:
– Прости, дорогая супруга.
–…Наклонись, покажу, как надо, – лукаво закончила я.
Когда он послушно подался ко мне, обвила руками мускулистую шею и прильнула губами к его, твёрдым и пряным, а потом углубила поцелуй. Дальше мне руководить процессом не позволили.
Генерал одним властным жестом сграбастал все мои пышные телеса в объятия и нагло перехватил инициативу. От его жаркого поцелуя у меня подкосились колени и закружилась голова. Когда мужчина отстранился, я прошептала:
– Мне так хочется запнуться за что-то и упасть на тебя… Но рядом слишком много посторонних.
– А какое количество было бы приемлемо? – деловито уточнил генерал, взглядом пересчитывая слуг.
– Никакое, – со смехом отрубила я. – Рядом никого не должно быть.
– Как тогда? – одними губами улыбнулся он, пожирая меня глазами.
– Как тогда, – согласилась я, впитывая его жажду всем телом.
Казалось, нет мгновения счастливее.
Но всё проходит.
– Господин? – один из слуг помахал нам. – Они проехали!
– Кто? – удивилась я.
– Леди Бэрнес и её свита, – с улыбкой ответил генерал. – Ты планировала, что она задержит госпожу Лавлейс в поместье, и она не успеет на церемонию. Но если бы мы встретились, леди Бэрнес наверняка развернула всю процессию ради нашей свадьбы.
– Ты чудо, – шепнула я и, приподнявшись на носочки, нежно поцеловала мужчину. – Как можно сказать «нет» такому потрясающему мужчине?
– Это просто слово, Стеша, – мягко ответил он. – Прошу, не придавай этому большого значения. Ты делаешь это, чтобы стать свободной. Для меня!
Я кивнула, не в силах сказать ни слова, и мы направились к карете.