Расколдованный круг

Рита отлично выспалась на старинной высокой кровати, на идеально чистом белье, источавшем аромат полевых трав. Люба не преминула объяснить девушке, что не покупает химические ополаскиватели – она просто полощет белье в травяном отваре. Рита была вынуждена признать, что естественный запах гораздо лучше и спится на таком белье гораздо лучше, пусть оно и не из шелка, а из тонкого хлопка. Единственное, что не понравилось девушке, – это слишком высокая, пышная подушка. Рита некоторое время ерзала на ней, пытаясь улечься поудобнее, а затем попросту переложила подушку на стул и сладко заснула. И странно, к ней не пришли ее обычные фантастические сны, которые девушка привыкла каждую ночь видеть в пределах своего «заколдованного круга». Ни сказочные замки, ни персонажи опер и книг не тревожили воображения девушки. Рита видела во сне продолжение так странно начавшегося и так чудесно окончившегося дня – она сидит рядом с Виктором на потертом диванчике и старается не отводить глаз от телеэкрана, хотя на самом деле ей больше всего хочется посмотреть на немногословного Виктора, попробовать разговорить его...

– Рита, Рита, о чем ты думаешь? Так можно всю жизнь проспать и свое счастье проворонить!

Глубоко вдохнув пьянящий аромат полевых трав, Рита широко открыла глаза и... испуганно ахнула, стараясь натянуть одеяло до ушей, потому что перед кроватью стоял Виктор, непрерывно повторявший:

– Рита! Рита, вставай!

– Ну что ты орешь! – послышался из глубины дома голос Любы. – Влез к девке в комнату, засмущал совсем! Сейчас встанет.

– Мам, да ведь я в Москву не на прогулку еду. Риту отвезу, а самому бы в юридическую консультацию не опоздать. Рита, ты ведь уже проснулась, я вижу! Поднимайся быстрей! Чего ты ждешь?

– Того, чтобы ты вышел из комнаты, – покраснела Рита, и вдруг, к немалому удивлению девушки, Виктор тоже залился краской и смущенно проговорил:

– Ой, извини, я не подумал...

После завтрака Люба сунула девушке полиэтиленовый пакет со вчерашними пирожками и парой крутых яиц:

– Пожуешь в дороге...

Рита снова оказалась в памятном ей салоне «Нивы». Когда Виктор уже выруливал со двора, девушка вдруг спохватилась:

– Я же забыла у вас свое голубое платье!

– Ну не возвращаться же за ним, – отозвался Виктор. – Не волнуйся, мама его не выбросит. Приедешь в гости и заберешь...

В машине он разговорился, и по пути Рита узнала ответы на многие интересовавшие ее вопросы. Оказалось, что одна из пресловутых труб принадлежала котельной, другая – хлебозаводу, на котором работала Люба, пока не получила инвалидность.

– Но твоя мама показалась мне совершенно здоровой, – удивилась Рита.

– Сердце, – коротко пояснил Виктор.

– У моей мамы тоже сердце слабое, – поведала Рита. Это грустное обстоятельство, казалось, еще больше сблизило молодых людей, и их тон стал более доверительным.

– А мне говорили, что в Вербине есть фабрика, – заметила Рита.

– Есть, на ней пластмассовую посуду делают. Так что без работы мы не сидим!

– Но ведь ты, кажется, не на фабрике работаешь?

– В автосервисе.

– Прекрасный бизнес! – одобрила Рита. – Наверное, получаешь хорошую прибыль?

– Прибыль получает хозяин, – засмеялся Виктор. – А я только мастер...

– Да? А мне почему-то казалось, что ты должен обязательно быть главным... А чем вы занимаетесь по вечерам? Вот так сидите и смотрите всем поселком телевизоры? Или грызете семечки под гармошку? – немного лукаво спросила Рита.

– Вот она – коренная горожанка! – засмеялся Виктор. – Небось думаешь, что, стоит отъехать от Москвы на пару десятков километров, и, как на машине времени, переместишься в далекое прошлое? Вынужден тебя разочаровать – у нас есть и дискотека, и спортивная секция, и даже кружок бальных танцев! Кроме того, многие помогают в лесничестве – не за деньги, а просто чтобы пообщаться с природой... А летом к нам приезжают реставраторы из Москвы... Видела, какой у нас храм? Скоро его освятят – и тогда не надо будет на Рождество и на Пасху ходить за пятнадцать километров.

– Так это ж ночью? Наверное, это страшно! – поежилась Рита.

– А вот и нет! – запротестовал Виктор. – Мы ведь не поодиночке ходим, а, что называется, всем миром! Так здорово! Вот приезжай, сама увидишь! Хотя нет, – поправился он. – Ведь через пару месяцев наш храм уже начнет действовать...

– Как тебе хочется найти предлог, чтобы пригласить меня в гости, – кокетливо заметила Рита. – Неужели я тебе так понравилась?

– Да... То есть нет... Что это я говорю! – смутился Виктор. – Ну конечно, ты просто замечательная! Но ты не подумай ничего такого... Просто я же вижу, что ты очень одинокий человек. Вот и хочу тебя вытянуть из скорлупы!

«Где-то я уже проходила все это», – подумала Рита, а вслух спросила:

– А с чего ты взял, что я так уж одинока?

– Ты такая замкнутая, печальная... – перечислил Виктор. – Мне кажется, что в кондоминиуме тебе жилось не слишком весело. Вон напал там на тебя какой-то мерзавец! Эх, попадись он мне!

– Почему ты сворачиваешь в сторону? – не желая обсуждать происшедшее тогда, спросила Рита. – В Москву же прямо!

– Надо заехать на заправку.

– Мне показалось, ты спешишь? Заправок и в городе полно! – воскликнула Рита.

– Да ведь там дороже копеек на двадцать! – покровительственным тоном, как маленькой, разъяснил Виктор. Он вылез из машины и пошел к кассе, а Рита осталась сидеть, размышляя о том, что сама никогда не задумывалась о такой мелочи, как разница в цене на литр бензина. Она вообще о многом не задумывалась!

Вернувшийся Виктор, видя, что девушка снова замкнулась в себе, деликатно не стал ее беспокоить и заговорил лишь через несколько километров.

– Какой у тебя симпатичный шарф, – начал он.

– Это я сама связала, – похвасталась Рита.

– Я так и подумал. Ну на какой улице живет твоя подруга?

– Ты меня высади у метро, – уклончиво попросила Рита.

– У какого метро? – уточнил Виктор.

– У любого.

– Ты не хочешь со мной общаться? – омрачился Виктор. – Правильно я понял? Не желаешь, чтобы я узнал, где тебя искать?

– Витя, да что ты! – Ах, как обрадовала Риту грусть в голосе молодого человека! – Дело в том, что я действительно не знаю пока, где буду жить.

– А где работать станешь – тоже?..

– Об этом я вообще еще не думала, – призналась Рита.

– Тогда знаешь что? Дам я тебе записку к своему приятелю, мы вместе в ВДВ служили, – предложил Виктор. – Его Славкой зовут. Он мне как-то говорил, что его мать вечно жалуется, что у нее на работе текучка. Наверняка ты сможешь туда пристроиться. Зарплата, правда, небольшая, но зато стаж идет... Да и учиться сможешь по вечерам. Не вечно же тебе кошачьи туалеты выносить!

– А где работает мама Славы? – осторожно уточнила Рита.

– О, она большой человек, – усмехнулся Виктор. – Директор библиотеки!.. А заодно и я буду знать, где тебя найти, – добавил он. – Ну вот и метро! На проезд у тебя, надеюсь, денег хватит? Подожди, сейчас только напишу записку... А то, может, передумаешь? Мне было бы спокойнее, если бы я довез тебя прямо до места.

– Спасибо, Витя, – серьезно поблагодарила Рита. – Но, право, не стоит. К тому же ты можешь опоздать к юристу.

– Я не прощаюсь! – крикнул вслед девушке молодой человек. – Встретимся в библиотеке!

...Рита была коренной москвичкой, но в те времена, когда Шерстневы проживали в обыкновенной городской квартире, она была слишком мала, чтобы запомнить что-нибудь, кроме двора с песочницей и близлежащего сквера, в котором гуляла с Анной Осиповной, а иногда – и с мамой или папой. Когда Рита подросла, родители стали знакомить ее с достопримечательностями города – располагавшимися в старинных домах музеями, роскошными театрами, старинными боярскими палатами, дворянскими и купеческими особняками, прекрасными мостами... Центр города был знаком Рите не хуже, чем иному экскурсоводу. А вот так называемые спальные районы девушка видела лишь мельком, у нее просто не было повода посещать их. Магазины и клубы, в которые ездила Рита, размещались в центре, в центре жили все ее знакомые – за исключением тех, разумеется, кто обитал в роскошных коттеджах за городской чертой. Представления о жизни окраин у Риты сформировались под влиянием детективных сериалов, которые девушка любила иной раз посмотреть на досуге, в чем ее и обвиняли родственники и знакомые. Судя по этим фильмам, быт простых москвичей напоминал что-то среднее между буднями бразильского «бидонвиля» и окраины Чикаго времен Великой депрессии. Рита понимала, что создатели киноподелок, преследуя коммерческую выгоду, стремились как можно чувствительней пощекотать нервы зрителей, но тем не менее сейчас, когда она оказалась одна-одинешенька на просторной площади, окруженной многоэтажными панельными домами, девушке стало как-то неуютно. Осторожно обойдя группу подростков, демонстрировавших друг другу умение кататься на роликовых досках, Рита направилась к застекленному павильону метро. Проходя мимо многочисленных киосков, Рита не удержалась и остановилась поглазеть на витрину одного из них; внимательно рассмотрев целую коллекцию недорогой бижутерии, девушка перешла к следующей будочке, в которой продавалась металлическая посуда и почему-то охотничьи ножи. Одетый во все черное парень, увешанный блестящими металлическими цепями – они свисали у него даже с пояса джинсов, – как раз придирчиво осматривал один из них. Рита с опаской посмотрела на парня: по ее мнению, он как раз вписывался в созданный киношниками образ преступника. Страшный парень, казалось, не обращал на нее внимания, занятый оживленным торгом с продавцом:

– Мне двустороннее лезвие нужно.

– Двусторонние только на пружине. А ты сказал, что складной нож не хочешь, – парировал продавец. – Хочешь, «бабочку» предложу?

У Риты буквально захватило дух. Надо же, орудия преступления продаются словно обычные пирожки!

– Ну и что, по-твоему, я буду в лесу делать со складным ножом? – скептически спросил покупатель. – А если в него вода попадет? Нет, в походе твои игрушки не нужны. Ты дай мне нормальный нож, охотничий...

Рите сделалось и смешно и стыдно: как она только могла подумать, что перед ней преступник! Перехватив взгляд девушки, парень подбадривающее подмигнул ей, и Рита снова напряглась: из фильмов она знала, что так обычно начинаются грубые приставания, но парень, больше не обращая на нее внимания, спокойно вытащил телефон и принялся обсуждать что-то.

– Палатку? Нет, зачем. У Валерки же есть. Поместимся...

Посмеиваясь про себя, девушка пошла дальше. Там, где ряд киосков прерывался огромным рекламным щитом, смуглая женщина в черном платке настоятельно предлагала прохожим какие-то предметы, которые Рита на первый взгляд приняла за витые свечи.

– Самый разный – желтый, красный! Есть шоколадный, такой ароматный! – зазывала торговка. – Что смотришь, девочка! Бери чурчхелу!

– Что это такое? – заинтересовалась Рита.

– Ай, такой большой – и чурчхела не знаешь! Наверное, ты не местный, издалека к нам в Москву приехал, а? Снаружи сок виноградный, а внутри грецкий орех. Всего тридцать рублей. Вкусно!

Рите оставалось только вздохнуть. Раньше, когда она вступала в споры с Наташей Мотковой, у «исполняющей роль жены» всегда был наготове аргумент, против которого Рита не могла подобрать возражений: «простые люди» очень жадные! Они скрупулезно считают каждую копейку. Теперь-то Рита понимала, в чем крылась причина подобной дотошности. Да-а, оказывается, когда денег в обрез, приходится выбирать – покупать экзотическое лакомство или воспользоваться услугами метрополитена.

– Да, я приезжая, – пошла навстречу предположению торговки Рита. – Вы не знаете, сколько стоит проезд на метро?

– Тринадцать рублей, – охотно просветила девушку смуглянка.

– Тогда у меня не хватит денег на вашу чурчхелу, – огорчилась девушка.

– А сколько у тебя есть? У меня один маленький лежит. – Торговка порылась в корзинке и извлекла желтенькую «свечку», которая действительно была гораздо короче других. Отсчитав тринадцать рублей, Рита протянула ей остальную свою мелочь, и торговка удовлетворенно кивнула. Продолжая восхвалять свой товар, она с чисто сорочьим любопытством наблюдала за тем, как девушка осторожно укладывает чурчхелу в пакет, стараясь, чтобы липкая поверхность «свечки» не соприкасалась с пирожками: Рита собиралась отложить дегустацию невиданной сласти на потом, чтобы хорошенько рассмотреть и распробовать.

– Слушай, давай меняться, – вдруг предложила торговка. – Так кушать хочется, силы нет совсем! А отойти нельзя, Гивико ругаться станет... Ты мне два пирожок, я тебе один чурчхела!

Рита на миг задумалась: ей было жалко подарок Любы, да и прийти к Наде с пустыми руками казалось неприличным. Тут девушка сообразила, что чурчхела наверняка заинтересует Надю, а пирожков было около десятка... Рита охотно совершила обмен.

Обойдя большую клумбу, на которой вились прихотливые узоры, образованные переплетающимися красными, розовыми и голубыми цветами, Рита наконец вошла в павильон метро. Первое, что бросилось девушке в глаза, были небольшие металлические аппараты для размена мелочи, стоявшие вдоль стены на высокой подставке. Рита уверенно приблизилась к крайнему из них, достала монетки и собралась было опустить их в широкую щель, но в это время чья-то крепкая рука перехватила запястье девушки. Рита с негодованием обернулась. Перед ней стояла невысокая, коренастая женщина в синей болоньевой накидке. Другой рукой женщина сжимала металлическую швабру.

– Очумела? – бесцеремонно разглядывая Риту, спросила странная женщина.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась Рита.

– Эти аппараты не работают уже много лет, – хладнокровно пояснила женщина. – Беда с вами, приезжими! Ты думаешь, проезд по сию пору пятачок стоит?

– Почему пятачок? – не поняла Рита.

– А ты очки надень, раз с глазами беда, – посоветовала женщина. – На автоматах что написано? «Двадцать копеек», «пятнадцать», «десять»... Когда-то они разменивали серебряную мелочь на пятачки! А сейчас у нас не пятачки и не жетоны, а билеты! Вон касса, видишь?

Уничтоженная Рита прошла к кассе и, отстояв небольшую очередь, сунула в окошечко деньги, сказав, как и те, кто стоял перед ней:

– На одну.

Что означали эти слова, девушка могла лишь смутно догадываться, однако кассирша, по виду ровесница самой Риты, восприняла их вполне адекватно: пересчитав протянутые ей деньги, она аккуратно отделила лишние монетки и вернула их Рите вместе с продолговатой картонной карточкой. Вслед за остальными девушка пошла к турникетам, преграждавшим путь к эскалатору. Повертев билет в руках, Рита решила избрать ту же тактику, что и раньше, и проследить, как поступают с кусочками картона другие. Когда девушке показалось, что суть проблемы стала ей ясна, она смело подошла к одному из турникетов и засунула свой билет в щель.

Осматриваясь по сторонам, девушка подошла к эскалатору. Хорошо, что вчера Рита догадалась надеть туфли на низком каблуке! Правда, в тот момент она думала лишь о том, что ей предстоит путешествие по лесной дороге, но, как оказалось, и для эскалатора шпильки не годились бы. По крайней мере, стоявшая перед Ритой высокая блондинка умудрилась застрять таким каблуком в рифленой поверхности ступеньки и с трудом сумела освободиться.

Тут эскалатор дернулся и остановился. Рита, метнувшись вперед, успела ухватить падающую блондинку за руку.

– Спасибо тебе, – прошептала блондинка, на глазах которой показались запоздалые слезы.

– Да что ты, не стоит, – отмахнулась Рита.

– Нет, нет, ты меня спасла. Какая же я дура! Ведь собственными глазами видела, как одна девушка тоже на шпильках вот так же упала неделю назад.

Эскалатор вдруг снова дернулся и поехал, – Рита вновь поддержала девушку, чтоб та не упала.

– Ну вот, снова ты мне помогла, – улыбнулась блондинка, аккуратно соступая с эскалатора. – А то бы я сейчас пересчитывала ступеньки головой вниз. Мне хочется отблагодарить тебя чем-нибудь... Вот держи! – Она отколола от своей кофточки блескучую стеклянную брошку, похожую на те, которые Рита недавно разглядывала в киоске, и протянула девушке.

– Нет-нет, ну что ты... – Рите внезапно стало неловко.

– Бери-бери, приукрась свою одежку. – Блондинка ослепительно улыбнулась и впорхнула в подъехавший поезд.

Сев в следующий поезд и удобно устроившись на мягком сиденье, Рита впервые поехала в метро, благо разобралась, что ей надо на «Китай-город».