Разведенка. Беременна в 46

Глава 20

Несмотря на браваду и произнесенные угрозы, Влад не решается рисковать и квартиру сыну и его жене возвращает. Мне не звонит, а вот Мише пишет сообщение, что они снова могут въезжать обратно, после чего присылает мне скрин в качестве доказательства.

Вот только сын радостным не выглядит. Наоборот, ходит весь следующий вечер, когда мы все возвращаемся домой, как в воду опущенный.

Судя по кислому лицу Сони, она о предложении Влада не знает, с недовольством убирается в доме, устраняя тот бардак, что учинили ее друзья.

Быть строгой в семье мне не по нраву, так как и на работе этого вполне с лихвой хватает, но с ней иначе нельзя. Нужно сразу ставить девчонку на место, раз она не понимает, что звать толпу в чужой дом – это по меньшей мере, неприлично. Особенно не спрашивая чужого разрешения.

– Ты пропустила пыль на холодильнике, – говорит свекровь Соне, которая приступает к уборке на кухне, пока мы с Зоей Елисеевной пьем чай с блинчиками.

– Мои друзья здесь вообще не появлялись вчера, – цедит сквозь зубы Соня, но послушно, хоть и нервно подтаскивает к холодильнику стул.

Вода в тазике, когда она резко ставит его на пол, разливается за борты, но я молчу. Всё равно уберет, никуда не денется. Становится слегка неприятно, когда я ловлю себя на мысли, что превращаюсь в строгую свекровь, но и Соня, откровенно говоря, не скромная невиновная ни в чем невестка.

– Еще не хватало, чтобы вся эта орава еще и кухню разгромила, – ворчит Зоя Елисеевна и качает головой, когда наши с ней взгляды встречаются.

– Я, между прочим, беременна, – возражает Соня, не желая никак идти на попятную. Нехотя трет тряпкой шкафы и что-то бубнит себе под нос.

Миша в это время занимается двором, где ситуация после бурной вечеринки не лучше.

– Нормальные беременные книжки читают, а не толпу в дом зазывают. О себе думают, а не носятся полуголые на улице в холод.

Зоя Елисеевна берет на себя роль плохого полицейского, пока я наблюдаю за сыном через окно. Он явно загружен тем, как поступить, даже периодически поглядывает на дом, и я понимаю, что его беспокоит.

– Еще скажите, что в ваше время женщины и в поле, и в хлеву рожали, – фыркает Соня и спускается со стула.

– А ты со старшими не спорь. Вела бы себя прилично, не пришлось бы сейчас выслушивать от нас нравоучения. Раз родители не научили, то мы…

– Зоя Елисеевна, – говорю я, трогая свекровь за руку, чтобы она не продолжала.

Вижу, что глаза Сони наполнились слезами, и мне становится стыдно как за себя, так и за Зою Елисеевну. Девчонка сжимает зубы и молча уходит, а я качаю головой, чтобы свекровь больше ничего в ее сторону сегодня не говорила.

– Она же из детдома, не нужно обижать девочку лишний раз.

– Она в детдом попала в десять лет, Варь. И ты слишком лояльна. Не собираешься же идти у нее на поводу только потому, что она выросла не в семье? Сама не заметишь, как она сядет вам всем на шею и ножки свесит, начнет права качать и тебя из собственного дома выживать. Знаю я таких, так что и Соню вижу насквозь.

Свекровь остается при своем мнении, я же стараюсь всё же не провоцировать конфликты. Соня с Мишей дом и двор убрали, так что ситуацию я считаю закрытой. Сейчас меня больше волнует сын и его мрачное выражение лица.

Он, в отличие от моей старшей дочери Лили, не такой категоричный и уверенный в себе. Всегда спокойный, он, как и я в молодости, не любит конфликты и скандалы, предпочитает обходить их стороной. Вот и сейчас я прекрасно вижу, как он грузится, не зная, как сказать мне, что отец возвращает им квартиру. Видимо, переживает, какая у меня будет реакция.

Когда все работы в доме оказываются законченными, мы вчетвером садимся полноценно ужинать. Атмосфера вокруг гнетущая и напряженная. Дети вяло ковыряются в тарелках, и только одна Зоя Елисеевна выглядит более-менее бодрой.

– Ты, может быть, скажешь что-нибудь, Миша? – шипит тихо Соня, но мы ее прекрасно слышим, так как стол маленький, и мы находимся друг к другу довольно близко.

– Что?

Сын теряется, погруженный в свои мысли, и не понимает, что от него хочет жена.

– Мы договаривались, Миша, – цедит Соня сквозь зубы, раздражаясь из-за поведения мужа.

Он не особо ее слушает, что видно по рассеянному выражению лица, а затем откладывает приборы в сторону и вздыхает, поднимая на нас взгляд.

– Мам, – начинает говорить он, даже мнется. – Тут такое дело…

– Хватит мямлить.

Соня толкает его локтем в бок, но он поджимает губы и гневно смотрит на нее, впервые, кажется, осаживая ее.

– В общем…

– Ладно, я сама скажу, – выплевывает Соня, ерзая в нетерпении на стуле. – Мы посовещались с Мишей и решили, что будет лучше вам взять ипотеку и купить себе однушку.

– Мне? – вздергиваю я бровь. – У меня есть квартира, там я и планирую жить.

– Но вы одна, а нас с Мишей двое. Вы ведь всего одного ребенка ждете, а у нас наверняка будет двойня, у меня в роду такое часто бывало. Так что в двушке лучше мы поселимся, а вы приобретете себе однокомнатную квартиру.

Зоя Елисеевна громко хмыкает, не скрывая своего отношения, а затем обращается ко мне, похлопывая меня по руке.

– А я тебе что говорила, Варь? Они даже подождать немного ради приличия не смогли, а теперь, не стесняясь, хотят тебя в кабалу загнать.

Я едва не краснею от гнева и беру в руку стакан, чтобы сделать несколько глотков воды. Миша же в это время шикает на жену и пытается ее осадить, так как они об этом разговоре явно не договаривались, и сказать он мне собирался совсем иное.

– Хватит меня одергивать, Миша, – недовольно заявляет Соня, которой палец в рот не клади, она руку по локоть откусит.

– А что ж вы хотя бы не предложили продать дачу и отдать деньги вам? – усмехается Зоя Елисеевна, вызывая у Сони возмущение на лице.

– Продавать дачу? Ни в коем случае! Мы будем здесь жить летом, молодой мамочке и детям будет полезен свежий воздух.

Я молчу, так как пытаюсь переварить то, что уже услышала.

Выходит, что она уже всё для себя решила. Отобрать мою двушку и дачу, а мне предложила взять ипотеку. И что-то мне подсказывает, что их с Мишей помощь, в ее понимании, будет заключаться лишь в самой идее.

В этот момент я вдруг начинаю сравнивать ее и Марьяну, даже не понимая, кто из них в моей жизни – куда большее несчастье.

Та, что увела у меня мужа, избавив тем самым от мусора. Или та, что пытается запудрить мозги моему сыну и наложить руки на всё мое имущество.