Разведенка. Беременна в 46

Глава 7

К утру я остываю и хвалю себя за то, что не стала раскрывать перед Владом все карты. Выгнала его молча и не стала говорить, что прочитала сообщение от Марьяны. Хотела переосмыслить всё и начать действовать разумом, а не эмоциональными порывами.

Когда на следующий день гинеколог присылает результаты анализов, и я вижу отрицательный результат, чувствую, как распирает от облегчения грудную клетку. Вот только не обольщаюсь и помню предупреждение Маргариты Никитичны, что анализ нужно будет сдать повторно.

Но я всё равно рада хотя бы тому, что у меня есть отсрочка, и что еще не всё потеряно. Зато беспокойство отодвигается на второй план, уступая чувству куда более разрушительному.

Месть.

Вот чего я теперь хочу. Не просто развода, а сделать так, чтобы Влад страдал и раскаялся. Чтобы пожалел о содеянном и испытал на своей шкуре всё то, от чего сейчас мучаюсь я.

Так что козырь в моем рукаве, о котором муж не подозревает, становится моим шансом ему отомстить.

Когда наступает пятница, из-за которой Влад так переживал, ведь нас к себе в гости позвала чета Алёхиных, я сгораю от предвкушения. Ведь беспокоится он неспроста. Пусть сам Марк и из простой семьи, но вот его жена Аня – нет. За ее спиной стоит влиятельный род, чьи представители занимают весомые места в правительстве, посольстве, министерствах.

Там такие связи, о которых Владу только мечтать, так что даже его успешная компания и рядом не стоит с тем влиянием, которым обладает семья Анны. И если они узнают, что Влад опорочил их девочку Марьяну, будучи женатым, и это всплывет наружу, став достоянием СМИ, они сотрут его в порошок.

Я сжимаю кулаки каждый раз, как только думаю об этом, но в день ИКС делаю несколько вдохов и выдохов и, наконец, отвечаю на очередной звонок Влада. Он буквально затерроризировал мой телефон, но я ни разу не читала ни сообщения, ни слушала голосовые. Собиралась с мыслями и не хотела всё испортить, не подготовившись.

– Успокоилась? – сразу же наезжает на меня Влад, и голос его звенит от раздражения.

– Отправишь за мной своего водителя к семи. Не хочу видеть твою рожу, – выплевываю я, не сдержавшись, и прикусываю язык. Черт. Хотела же говорить с ним холодно, но злость прорывается наружу.

– Ты злишься, – констатирует он, но не грубит в ответ.

Видимо, понимает, что на кону стоит его репутация перед четой Алёхиных, которые известны в нашей среде, как ярые приверженцы верности и преданности семье.

– Перед Марком и Анной веди себя, как обычно, без глупостей. И не вздумай сплетничать с ней, не смей полоскать наше грязное белье перед чужаками.

Я едва не язвлю, что они уже ему должны быть не чужими. Не после того, как он разложил их дочурку на своем кожаном диване в офисе. Как только я представляю, где и как часто они спали, меня едва не тошнит, но я поглаживаю живот и напоминаю себе, что так сильно нервничать мне нельзя. И пусть Влад негодяй, который не может признать свои ошибки, это не значит, что мне нужно наплевать на свое здоровье и рисковать своим малышом. Мы и так с ним на волоске от беды.

– Помни, у нас дети, которым еще жить в этом городе. А тебе – перебирать бумажки в своей прокуратуре.

Я сжимаю челюсти, как только слышу в его голосе пренебрежение, но сдерживаюсь, чтобы не оскорбить его в ответ и не устроить очередной скандал.

Меня его мнение больше не должно волновать. Я, наконец, беру себя в руки и контролирую свои эмоции, надевая маску хладнокровной начальницы отдела кадров. Навыки, приобретенные на этой работе, пригождаются и в личной жизни.

– Не переживай. Мое белье останется при мне, – отвечаю я Владу и хмыкаю, расплываясь в язвительной улыбке.

Видь он меня вживую, насторожился бы, почуяв неладное, что я что-то задумала, но видеть сквозь пространство и через телефонный звонок он не может, оттого и успокаивается, решив, что я хочу пойти на мировую.

– Вот и умница. Я знал, что ты образумишься и поймешь, что из мухи слона делать не стоит. Мы с тобой женаты почти тридцать лет, и одна маленькая оплошность не должна разрушить наш брак.

– Ты прав, на кону наш брак, – повторяю я за ним, но вкладываю иной смысл. Не семейный союз, а некачественный продукт моей ошибки многолетней давности.

– Так я могу надеяться на твое благоразумие в гостях? Или мне позвонить и сказать Марку, что ты приболела?

Я стискиваю челюсти, буквально слыша, как скрежещут зубы, и прикусываю язык, чтобы не испортить собственный план. Нельзя, чтобы Влад что-то заподозрил и всё отменил. Вот только я не обольщаюсь, что он вовсе откажется от приглашения. Раз так цепляется за эту возможность, даже готов рискнуть и взять меня с собой, значит, ему что-то от четы Алёхиных нужно. И мне это на руку.

– Я не оплошаю, Влад, будь в этом уверен. Надену лучшее платье и твой подарок на мой день рождения.

Я бросаю трубку, а затем раскрываю найденный в одной из его уцелевших курток чек. На два одинаковых золотых браслета, один из которых сегодня будет красоваться на моей руке.

Гадать, кому был предназначен второй, не приходится.

Марьяне. Любовнице Влада.

Меня распирает холодная ярость при одной только мысли, что та маленькая девочка, которую я знаю чуть ли не с младенчества, выросла настолько, что стала поглядывать на чужих мужей, ровесников ее отца.

И для нее у меня припасена месть.

Будь на ее месте любая другая, которой Влад мог бы задурить голову, что он не женат, а холост, или на грани развода, я бы забыла о ней, как о страшном кошмаре, но Марьяна ведь знает нашу семью, знает меня и наших с Владом детей, даже дружила с нашим сыном Мишей, но всё равно решила, что ее счастье дороже моего.

От этого мне становится еще горше и противнее. Словно я впустила в дом змею, которая превратила мою жизнь в гниющую труху.

Единственное, что мне сейчас хочется знать. Кто из них первым подцепил хламидиоз? Циничный неразборчивый Влад? Или двуличная распутная Марьяна?