Развод. Не ломай мне карьеру

29

Кажется, я немного заспалась.

Открываю глаза и понимаю, что утро уже точно не раннее. Антона рядом нет. Конечно, кому захочется валяться до обеда на жесткой лавке?

Этой самой лавки, кстати, тоже нет.

Спускаю на холодный пол голые ступни. Бодрящая дрожь пробегает волной от кончиков пальцев на ногах, до макушки.

Бррр…

И словно в ответ на это, чувствую легкую дрожь внутри живота. Кое-кто стал уже достаточно большим, чтобы я чувствовала его движения.

- Привет, малыш, - ласково здороваюсь я, нащупывая ногами теплые тапочки.

Кладу ладонь на живот и легонько глажу то место, где ощутила шевеления своего ребенка.

Зеваю. И все еще чувствую сонливость, несмотря на полноценный отдых.

С мечтами о горячем чае и завтраке держу курс прямиком на кухню.

- Ой, - смущенно прячусь за дверь, обнаружив на кухне целую делегацию. – Здравствуйте…

Вокруг обеденного стола сидят мужчины во главе с Антоном.

Муж хмурится, вчитываясь в какие-то бумаги. А остальные смотрят на него очень внимательно.

Мое появление едва замечают.

Только Антон поднимает на меня глаза и расплывается в теплой улыбке.

- Доброе утро, золотце. Мы тут пообщаемся немного, ты не против?

Пожимаю плечами. Понятия не имею, кто эти люди. Но раз им надо, пусть общаются. Почему я должна быть против?

Вот только живот урчит от голода, так что из кухни им меня не выгнать, если Антон намекал на это.

- Может, хотите чаю? – спрашиваю я. – У меня еще пирог вчерашний остался.

Гости одобрительно кивают. А Антон расплывается в еще более широкой улыбке.

Отвожу глаза и сосредотачиваюсь на чайнике.

- Разве так можно? – спрашивает Антона крепкий мужчина с седой проседью в русых волосах.

- Можно, если часть дохода задекларировать через вот эти пункты… - Антон обводит карандашом часть текста на лежащей перед ним странице. – А еще можно дополнительно получить налоговый вычет вот по этой схеме…

Муж переворачивает листочек, и быстро записывает что-то на обратной стороне.

- Выглядит как-то нечестно что ли… - хмурится другой мужчина.

- Все, что законно, все честно, - категорично возражает Антон. – Это же бизнес, а не благотворительность. Если хотите иметь доход, а не убытки, придется быть изворотливыми.

Я ставлю тарелку с пирогом в печку, чтобы нагреть немного мягкую сдобу.

- Спасибо, - самый молодой из мужчин решительно протягивает мужу руку. – Это дельные советы. Ты правда соображаешь.

Антон довольно ухмыляется, отвечая на рукопожатие.

- Сегодня посмотрю ваш проект, - обещает муж, - может, придумаю, как его все-таки согласовать.

Мужчины еще раз дружно благодарят Антона.

Я ставлю на стол чашки с чаем и тарелку с пирогом. Его тут же расхватывают, не отвлекаясь от разговора.

Пододвигаю, чашку и тарелку с пирогом ближе к зазевавшемуся Антону.

- Спасибо, милая, - Антон хватает мою руку и подносит к губам.

Целует и быстро отпускает. Вроде как ничего особенного. Вполне допустимое проявление благодарности.

Но меня бросает в краску. Бурчу что-то неразборчивое, хватаю свою чашку с куском пирога, и сбегаю с кухни в другую комнату.

Не знаю, как относится к такому Антону. Вчерашняя откровенность мужа тронула мое сердце. Но означает ли все это, что Шитов стал другим человеком?

Думаю, нет.

Вижу через окно, как Антон провожает до калитки сидевших на нашей кухне мужчин. Они все жмут друг другу руки.

Потом Антон не уходит обратно в дом. Мне видно, как муж стоит у забора, перенеся вес на здоровую ногу.

Думаю, рана должна еще ощутимо беспокоить его.

Через десять минут к нашей калитке подходят какие-то новые люди. Я жду, что сейчас Антон поведет их в дом, но пришедших интересует столб с проводами возле забора. Они что-то оживленно обсуждают, а потом подъезжает машина с автовышкой, и к нашему столбу начинают крепить новые провода.

Одеваю куртку и иду к Антону утолять любопытство.

Муж наблюдает за работой электриков, все так же облокотившись на забор.

- К нам тянут новые провода? – спрашиваю я.

- О да, - довольно улыбается Антон. – Я договорился о дополнительных мощностях. Хватит уже нам при свечах сидеть, когда чайник кипятим. Раз мы тут застряли на какое-то время, я хочу, чтобы ты жила по-человечески. Подумай, что тебе нужно в первую очередь. Электрическая плитка, наверно? Что еще?

- Но ведь твои счета заблокированы… - удивляюсь я. – Откуда у нас на это деньги?

- Вот он, мой главный актив, - Антон стучит себе пальцем по лбу, – всегда со мной. Раз уж не вышло из меня работника на ферме, придется по старинке работать головой. Я помог тем, что умею лучше других. Показал местным фермерам, как они могут сэкономить на налогах. Может, удастся еще помочь им выбить субсидию на аграрный проект. В прошлом году они пролетели, потому что плохо подготовили документы… Так что помощь с электричеством, это всего лишь небольшая благодарность за ценные советы.

Не могу не восхищаться этим в Антоне. Деловая хватка мужа всегда вызывала во мне уважение.

- Хороший у вас муж. Сразу видно, что дельный человек, - говорит подошедший к нам мужчина. Кажется, я уже видела его сегодня на кухне. – Он тут быстро хозяйство подымет. Вы его держитесь. С таким не пропадешь.

Мужчина подмигивает нам и отходит обратно к группе электриков, колдующих над нашим столбом.

А я решаюсь озвучить Антону то, что беспокоит меня все больше:

- Знаешь, - задумчиво говорю я, – этот старый деревянный дом с печкой и баня вместо ванной мне даже нравятся, если забыть о причине, по которой мы тут находимся. Это все как-то уютно, что ли… по-настоящему, без пафоса и пыли в глаза. Но… ты ведь помнишь, что мне нельзя рожать в поле? И вообще, как это не печально, нельзя рожать самой, только кесарево… а без документов и медицинской карты с направлением и анализами никто меня в приличный роддом не положит…