Ректор, жги!

Десятая глава

— Ротфорд!

Тишина.

— Ротфорд, я прекрасно знаю, что ты меня слышишь. Не выводи свое начальство. Я итак очень зол.

Облако нехотя материализовалось из пустоты.

— Что желаете, Лорд ректор?

— Где сейчас Анастасия Лебедева?

— Захотелось "остренького", да, Эстера?

Ректор развернул руку ладонью вверх, позволяя разгореться на кончиках пальцев черному пламени, способному в одно мгновенье отправить вредный Дух по ту сторону Грани.

— Стоп! Зачем же так нервничать? Не бережёте совсем свои нервы. Всё понял. Анастасия Лебедева в данный конкретный момент присутствует на уроке естествознания.

— Покажи.

Дух, не любивший подобные трансформации, вздохнул, но, чувствуя раздражение ректора, все же поплыл контуром, преображаясь в гладкое зеркало, поверхность которого отображала то, что происходило в одной из учебных комнат.

Интересующая ректора девица сидела за столом, подпирая голову рукой, и периодически клевала носом, норовя упасть лицом в раскрытую тетрадь. Глаза её то и дело закрывались тяжёлыми сонным веками. В какой-то момент она даже достаточно громко всхрапнула, тут же заслужив негодующий окрик Эрики Вартус, той самой блондинки, что пыталась поразить ректора своей походкой в день его первого появления на территории Академии.

— Мистрис Лебедева, Вам, судя по всему, не очень интересно узнать, по какой причине драконов в нашем мире больше нет?

— Ну, что Вы, — вскинулась писательница, рьяно тараща глаза на преподавательницу, — я прямо все свои годы только об этом думала, мечтала, можно сказать. Драконы и их история красной нитью проходят по моей судьбе.

Эрика недоверчиво хмыкнула, но продолжила свой рассказ.

— Достаточно, Ротфорд.

Зеркало задрожало и пошло рябью, вновь обратная вид облака.

— Как успехи у студентки?

Вольдемар не сталкивался с Анастасией уже несколько дней, если говорить более точно, с того вечера, когда наивная девица пыталась сбежать из Академии. Она же не знала, что он самым бессовестным образом накинул поводок на её сознание. Рванет, чего доброго, и правда, обратно . Заблудится в межмирье, ищи её потом. Будто других дел у него нет. Поэтому блондинка не могла отойти от городских стен, блукая между тремя скромными деревцами окраины леса, чем знатно повеселила ночную стражу и увеличила количество слухов вокруг своей персоны.

— Вторая неделя обучения. Продвижений в теории нет. Успехов в физическом развитие нет. Вечерами изучает свои записи, матерится и периодически плачет. Несколько раз ходила в библиотеку. Упала, уронила на себя стеллаж. Больше попыток проникнуться знаниями не осуществляла.

Вольдемар задемчиво потёр подбородок, размышляя о том, каким бы чудесным образом захватить с собой на матушкин бал девицу так, чтоб ему это не стоило заоблачной суммы, и чтоб все присутствующие на званном вечере остались целы.

— Ротфорд, по окончании занятий приведи её ко мне.

— В кабинет?

Ректор задумался. На рабочем месте практически постоянно присутствует Аделаида. У него вообще иногда возникает ощущение, что секретарша там живёт. В какой бы момент он не пришёл, цербер всегда на страже.

— Нет. Давай лучше в личные покои. Я сегодня останусь здесь.

— Ооооо... — начал было Дух.

— Молча. Без комментариев. Просто доставь девицу ко мне. Так, чтоб её никто не видел.

Сторож Академии многозначительно преобразовался в туманный женский силуэт, главным достоинством которого была огромная грудь, а потом с тихим звуком, подозрительно напоминающий стон, исчез в воздухе.

Что за жизнь...Даже бесплотный Дух треплет нервы. Как же хорошо было на службе. Все ясно и понятно. По одну сторону границы — люди. По другую — нежить, которая враг, а врага надо убивать.

Вольдемар тяжело вздохнул и вышел из своих апартаментов, направляясь в сторону рабочего кабинета.

Довольно лицо Аделаиды не понравилось ему сразу.

— Добрый день, Лорд ректор, — пропела секретарша елейным голосом.

Ловец быстро осмотрел приёмную более внимательно, подозревая какой-то подвох. Может очередная студентка прячется в углу? Нет. Никого.

— Хорошего Вам настроения, Лорд ректор, — продолжала лить патоку Аделаида.

Да что ж такое? В чем причина столь радужного приветствия?

Вольдемар открыл дверь своего кабинета и, на всякий случай, не поворачиваясь спиной к секретарю, словно рак речной попятился из приёмной.

— Милый!

Радостный крик, раздавшийся из глубины комнаты, заставил Ловца вздрогнуть от неожиданности.

Он обернулся. На диванчике, вообще-то предназначеном для посетителей, которые теоретически могли ожидать решения важного вопроса, устроилась рыжеволосая молодая женщина. Она лежала, облокотившись одной рукой о спинку, попутно выставив соблазнительно ножку из-под оборок нарядного платья. Если говорит более точно, то подол был задран чуть ли не до бедра. Глубокое декольте весьма откровенно облегало её грудь, ощущение которой в своих руках ректор ещё помнил, но уже смутно. Лаванда Мастиус, его постоянная любовница, о которой, благодаря событиям последней недели, он вообще забыл напрочь. Вот её сейчас только и не хватало.

— Вольдемар, я так соскучилась. Куда же ты пропал?

Лаванда протянула к нему обе руки, слегка приподнявшись, отчего ткань на туго обтянутой груди жалобно треснула.

— Эээээ... видишь ли, дорогая, столько дел навалилось, что даже как-то и некогда.

— А я все время думала о тебе. Страдала.

Красотка утерла несуществующие слезы двумя пальчиками.

Это было даже не смешно. Будучи дамой полусвета, вряд ли Лаванда сидела столько дней у окошка, ожидая появления Лорда Эстера. Очередь из желающих занять его место в постели рыжеволосой бестии была настолько велика, а её любовь к деньгам и богатству столь сильна, что Вольдемар пребывал в абсолютной уверенности, атласные простыни уже греет кто-то другой.

— Лаванда, прекрати этот цирк. Страдать ты могла только по моему счету в банке. Данный прискорбный факт и тебе, и мне известен с самого начала наших отношений.

— О! Как ты жесток!

Красотка заламывала руки и стонала, а ректор настороженно прислушивался к шороху за дверью. Аделаида! Точно подглядывает в замочную скважину. Ещё один слух о его личной жизни.

Осознав, что утешать её, ровно как и припадать к волнительно вздымающейся груди никто не собирается, теперь уже, скорее всего, бывшая любовница, вскочила на ноги и бросилась к Ловцу, повиснув на его шее.

— Вольдемар, я так люблю тебя. С ума просто схожу.

Ректор пятился, стараясь отцепить крепко сжавшиеся руки Лаванды, но та решила не выпускать возможное счастье категорически, поэтому телепалась на нем, словно оголодавший упырь, волоча ноги по полу.

— Ты решил жениться. Я знаю. Я готова.

— С ума сошла?

Ректор замер на месте от столь абсурдной мысли. Лаванда была слишком известна своей свободой взглядов на отношения между мужчиной и женщиной. Если бы даже ему пришла в голову идея связать себя браком, посмешищем в глазах всей столицы он бы точно не захотел быть. А женитьба на этой рыжеволосой дамочке — верный к тому путь.

— Вольдемар, я невинна! — Выкрикнула красотка.

— Лавви, я тебя умоляю, не гневи Великую Мать. Мы с тобой почти год занимались любовью. Откуда ей взяться-то, невинности?

— Хорошо, — не отступала Лаванда, — Я была невинна до тебя. Ты стал моим первым мужчиной.

Нет. Это уже ни в какие ворота не лезет. Почему в последнее время все окружающие женщины норовят сделать из него идиота?

— Детка, боюсь эта версия так же невероятная, как и предыдущая. Хочу напомнить, что ты прыгнула в мою постель, практически только что выбравшись из покоев императора.

Ректор, наконец, смог расцепить железные объятия так жаждущей официального статуса дамочки и попытался добраться к столу. Не тут то было. Взяв разгон с низкого старта, красотка, решившая добиться нужного результата любой ценой, запрыгнула прямо на объект своей страсти, впившись губами в его губы, и буквально разрывая тонкую батистовую сорочку на мужской груди. Не выдержав такого напора, Вольдемар пошатнулся, оступился и упал спиной на пол, оказавшись зажат по бокам крайне привлекательными ножками Лаванды, которая, восседая на нем, словно на ретивом скакуне, продолжала сдирать ректорскую одежду и покрывать поцелуями отбивающегося мужчину. Конечно, он мог применить силу и легко откинуть настойчивую дамочку, но очень не хотелось причинить вред женщине, которая, как не крути, доставила ему много приятных моментов, поэтому Ловец во что бы то не стало решил договориться миром.

В этот момент, по закону подлости, дверь распахнулась и в комнату влетела... Анастасия Лебедева.

— Вы совсем обнаглели, Лорд ректор? Дух сказал, что я в ночи должна посетить Вашу спальню!

Тут девица заметила таки представшую её взору картину. Вольдемар Эстера лежал, распластавшись на полу, а на нем елозила весьма привлекательная дама, то ли сливаясь с брюнетом в страстных объятиях и поцелуях, то ли просто решившая его облизать. Вторая версия звучала странно, но в этом мире Анастасия уже ничему не удивлялась.

— Ээээ... Извиняюсь, я не вовремя...

Писательница с удивлением изучала разворачивающееся действо, сомневаясь, уйти или остаться, потому что отбивающийся ректор вовсе не выглядел счастливым от внезапно свалившейся на него, в буквальном смысле, бурной страсти.

В какой-то момент ей даже послышалось его несчастное, приглушенное:"помогите..."

Анастасия подошла ближе и заглянула через плечо красотки.

— Мне показалось, или Вы, Лорд ректор, желали бы освободиться?

Характерно мычание и взмах руками подтвердили её подозрение.

— Это войдёт в оплату моих услуг, — предупредила практичная студентка и, ухватив за волосы уже почти раздевшую ректора, рыжую дамочку, сдернула её с драгоценного для Академии тела.

Красотка истошно завизжала, а потом рассудив, что без Вольдемара она может и проживёт, а вот с лысой головой вряд ли, выпустила, наконец, свою жертву.

Ловец, почувствовав долгожданную свободу, вскочил на ноги и принялся лихорадочно вытирать испачканные яркой помадой губы, одновременно стараясь придать своей одежде мало-мальски приличный вид. Однако рубашка висела клоками, позволяя всем присутствующим любоваться накаченным сильным телом чертовски злого ректора. Настя даже почувствовала лёгкое волнение в груди от такой соблазнительной картины.

— Ты! — Вольдемар Эстера ткнул пальцем в сидящую на полу женщину, — Сейчас же берёшь в руки свою ж.... свое мягкое место и очень быстро покидаешь территорию Академии.

— Но, Вольдемар...

— Лаванда, уходи, пока я не причинил тебе серьёзный вред.

Глаза реактора наливались тем характерным зелёным огнём, который пугал даже плохо соображающих упырей в Диких землях.

Рыжеволосая, осознав, насколько далеко зашла в своём желании стать новой Леди Эстера, пискнула и рванул прочь из кабинета. Она знала, что Ловец крайне предупредителен ко всем женщинам, но сейчас, похоже, он готов был сделать что-то ужасное. Красотке сразу же вспомнилась его основная специализация в магии, а именно некромантия.

Вольдемар повернулся к притихшей Анастасии.

— Это все ты! Ты и твоя дурацкая книга!

От злости он совсем забыл о правилах приличия, наступая на писательницу, которая служила первоисточником всего этого сумасшедшего дома.

— Ты превратила мою жизнь в какой-то цирк! Эти бесконечные девицы, их нелепые притязания! Убил бы!

Ректор схватил напуганную его злостью блондинку за плечи, и, в этот крайне не подходящий момент, вдруг вспомнились слова Фреда.

"А она красивая?"

Вольдемар замер, глядя в лицо писательницы. Её глаза... Такой удивительно насыщенный цвет изумруда... И ресницы. Длинные, пушистые. А ещё губы... Они чуть приоткрылись, отчего-то сейчас крайне привлекательные и манящие... Вот же гадство! Ловец ощутил, как схлынула злость, уступив место чувству, которое было похоже на желание поцеловать эту безумно бесившую его девицу.

Он испуганно отшатнулся, выпустив новоиспеченную студентку из рук. Что за напасть?! Только этого не хватает в и без того чертовски запутанной сейчас жизни.

Ректор отошёл к столу и буквально рухнул в свое кресло.

— Ну, все? Перебесился? — осторожно поинтересовалась Анастасия, — Или мы снова на "вы"? Хотя уж и не знаю... После всего, что было, на мне Вы точно обязаны жени...

Она не договорилась это страшное слово, потому что Ловец бросил на неё такой выразительный взгляд, под воздействием которого более благоразумно было на самом деле заткнуться.

— Завтра вечером приём в доме моей матери. Она хочет, чтоб о ней Вы тоже написали историю. Не знаю, какую, обсудите на месте. Сразу предупреждаю, не вздумайте сейчас мне перечить или трепать нервы. Я еле сдержался, чтоб не покалечить Лаванду. Не бью, знаете ли, женщин. Однако, боюсь, что с Вами этот принцип может и не сработать. Ротфорд доставит Вам наряд и обеспечит соответствующий внешний вид. А сейчас, ради Великой Матери и целости организма идите Вы.... На занятия идите. Чтоб я Вас до завтрашнего вечера не видел.

Девица молча удалилась, даже не пытаясь торговаться. Видимо, хоть какое-то чувство самосохранения у неё все же присутствует.

Вольдемар смотрел на закрывшуюся за писательницей, дверь и с ужасом понимал, что на самом деле готов был поцеловать эти крайне соблазнительные, как оказалось, губы. Что за фортель со стороны его мужского естества? Нет. Нужно быстрее добиться от неё написания романа и вернуть в родной мир, пока вся эта ситуация не обрела ещё более проблемный вид.