Рождение бессмертной

Глава 15

Элли потребовалась минута, чтобы посмотреть. Не потому, что она не хотела видеть, а потому, что ее тело сейчас гудело от желания, и ей очень хотелось вцепиться в его задницу и побудить его закончить эту пытку. Боже мой, взлеты и падения, связанные с попытками удержать его внутри нее, не преодолевая точку невозврата, были похожи на катание на американских горках.

Вздохнув, она ненадолго прижалась лбом к его груди, сделала пару глубоких вдохов, а затем подняла голову и повернулась, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале.

Глаза Элли расширились при виде чистой, безупречной кожи, которую она увидела. Шрамы, которые она носила почти двадцать лет, исчезли. По крайней мере, ее внешние шрамы, подумала она и уставилась на себя, а затем ее взгляд скользнул к Магнусу. Он сделал это для нее. Его отношение к ней удалило следы, которые она скрывала все эти годы.

Резко повернувшись, она наклонилась и поцеловала его, слегка приподнявшись на его члене. Магнус застонал в ответ и поцеловал ее в ответ твердым и почти грубым ртом. Элли понравилось. Это возбудило ее, и она провела ногтями по его скальпу, прижалась ближе к его груди и сильно всосала его язык, пока двигала бедрами, побуждая его двигаться. К ее большому облегчению, Магнус жестко вошел в нее, сокращая образовавшееся пространство, и они задохнулись от удовольствия, которое доставило им соединение. Но затем Магнус разорвал их поцелуй и схватил ее за бедра, чтобы удержать.

— Господи, женщина, — пробормотал он, прислонившись к ее лбу, а затем слегка повернулся из стороны в сторону. «Мы не можем.»

Элли ничего не сказала, она просто прижалась к нему и попыталась отдышаться.

Через мгновение он откашлялся и спросил: «Что сказала тебе твоя мать, когда промывала твои раны?»

Элли вздохнула и заставила себя ослабить хватку. Через мгновение она смогла продолжить с того места, на котором остановилась. «Мама знала о врачах и обо всех чудесах, которые я видела у Бетани. Она выросла католичкой и жила этой жизнью до того, как встретила и влюбилась в моего отца. Она сказала, что когда я стану достаточно взрослой, я уйду и буду искать эту жизнь. Но пока командовал отец, и его вера в Бога была строгой и твердой, но красивой и чистой. Он заверил ее, что Джилли поправится, если они будут достаточно усердно молиться, и она поверила ему. Бог уж точно не забрал бы у нас такую драгоценную маленькую девочку».

Элли закрыла глаза. «Джилли умерла через два дня. К тому времени я была в лихорадке».

— Твои раны были заражены? — спросил Магнус, слегка отстраняясь.

Элли подняла голову и кивнула. «Моя спина.»

Теперь он успокаивающе провел одной рукой по ее спине, и она слабо улыбнулась, прежде чем продолжить.

Мать была вне себя от горя и истерики из-за моей инфекции и смерти Джилли. Она кричала, что отец солгал — Бог забрал ее ребенка, и Он собирался забрать и меня». Она поморщилась и снова прислонилась к нему головой. «Я действительно была очень больна. Я даже думала, что умру».

— И тогда она отвела тебя к доктору, — догадался Магнус, и слова звучали так, что она могла чувствовать грохот в его груди.

Элли покачала головой. — И тогда она и повесилась.

«Что?» Он отстранился, и она подняла голову, чтобы увидеть потрясение на его лице, когда он спросил: «Она бросила тебя умирать и покончила с собой?»

Элли кивнула. Обычно, когда она думала об этом, она становилась злой и эмоциональной. На этот раз, однако, она совсем ничего не чувствовала и просто сказала: «У меня была ужаснейшая лихорадка, когда она пришла ко мне, но я очень ясно это помню. Она сказала мне, что любит моего отца больше жизни, и даже в тот момент, когда один ребенок умер, а другой умирал, она не могла заставить себя предать его и обратиться за медицинской помощью. Но она также не могла жить с тем фактом, что ее бездействие убило мою сестру и, скорее всего, собиралось убить меня. Поэтому она собиралась покончить с собой. Если я умру, она и Джилли будут ждать, чтобы поприветствовать меня, когда Бог заберет меня домой».

— Я думал, она католичка, — с отвращением прорычал Магнус. «Самоубийство — смертный грех, согласно католической церкви».

Пожав плечами, Элли устало сказала: «В тот момент я думала, что она просто сошла с ума. Пока она рассказывала мне все это, она похлопывала меня по плечу и улыбалась, как будто то, что она говорила, было совершенно нормальным и должно быть хорошей новостью, потому что она и Джилли встретят меня, когда я умру. Потом она просто встала и вышла из моей комнаты. Я попыталась последовать за ней, но усилие причинило мне ужасную боль, и я потеряла сознание, даже не сумев встать с постели».

Элли помолчала минуту, а потом продолжила. «Когда я очнулась, мой отец положил мне на лоб холодную ткань. Он сказал мне, что мать «потеряла веру в нашего Бога» и повесилась. Теперь нас было только двое. Мы должны жить правильно и молиться за ее душу и душу Джилли».

Она ненадолго замолчала, задаваясь вопросом, где был обычный гнев. Элли не часто говорила об этом. На самом деле, помимо мамы Бетани и полиции, Стелла была единственным человеком, которому она рассказала о своем прошлом, но она чувствовала ярость, гнев и горе каждый раз, когда рассказывала эту историю до этого. Теперь ей стало грустно, когда она подумала о семье, которая у нее была. Они так облажались.

Покачав головой, Элли сказала: «Я не умерла. Моя лихорадка прошла, и мой отец ухаживал за мной. Мы больше никогда не говорили ни о Джилли, ни о моей матери, кроме того, что он сказал мне, что похоронил их обоих на очень старом маленьком кладбище позади дома. Это было незаконно, но так же как и отказ обращаться за медицинской помощью для детей, так что я сомневаюсь, что его это волновало». Она пожала плечами. «Мне понадобилось пару недель, чтобы восстановить силы, но как только я подумала, что справлюсь, я собрала сумку и ушла. Я просто вышла из дома и продолжила идти».

«Куда ты пошла?» — спросил Магнус, и она услышала беспокойство в его голосе.

«К семье Бетани», — сказала Элли со слабой улыбкой. «Она дала мне свой новый адрес до того, как они переехали, и в конце концов я нашла их с помощью фермера, который подобрал меня на окраине города и подвез до города и до их дома. Сказать, что они были шокированы, увидев меня, было бы немного преуменьшением», — добавила она с весельем. «Все они были очень милы, но Бетани изменилась. Деревенская девушка исчезла, теперь она превратилась в городскую, и я могу сказать, что она не знала, что со мной делать. Там был полный дом подростков, какая-то вечеринка, а она просто стеснялась меня в моей домотканой одежде. Что касается Брэндона, он просто вел себя так, будто даже не знал меня. Но миссис Уилсон усадила меня и заставила рассказать ей все. Потом она отвезла меня в полицейский участок и заставила рассказать все им».

— Твоего отца арестовали? — спросил Магнус.

«Если бы. Они упомянули об убийстве по неосторожности в отношении моей сестры и что-то о захоронении их тел на ферме, но я не могу вспомнить, в чем заключалось обвинение». Она попыталась вспомнить, но потом пожала плечами. «Это не имеет значения. Его не было, когда они прибыли на ферму. Но они выкопали Джилли и мою мать и отвезли их на вскрытие, чтобы подкрепить обвинения против моего отца. Но он ушел задолго до этого. — добавила она, а затем объяснила: — Я видела его в поле, когда уходила, и я знаю, что он видел меня. Он перестал работать, выпрямился и просто смотрел, как я ухожу. Я думаю, он, вероятно, понял, что я расскажу кому-нибудь о том, что произошло, и они придут за ним, поэтому он собрал вещи, грузовик и уехал».

— Ты знаешь, куда он ушел? — спросил Магнус.

«Понятия не имею, и мне все равно», — сказала Элли, пожав плечами.

Магнус поколебался, а затем спросил: — А что насчет тебя? Что случилось с тобой потом?

«Меня поместили в систему и поместили в приемную семью. Они помогли мне получить номер социального страхования и прочее». Она рассмеялась. «Я родилась дома, и мое рождение никогда не было зарегистрировано, поэтому мне пришлось доказывать, что я существую и что я канадка, но они помогли мне с этим».

— А школа? он спросил.

Элли поморщилась, но до сих пор она была честна, поэтому продолжала оставаться честной. «Моя приемная мать отвела меня на тестирование, чтобы узнать, в какой класс мне идти в школе. К счастью, моя мать, по-видимому, была хорошим учителем, и мое домашнее обучение оказалось на высоте. Меня поместили в одиннадцатый класс со сверстниками, но я была уродом и не особо вписывалась».

— Ты не урод, — сразу сказал он расстроенным тоном.

Ухмыляясь, Элли откинулась назад и недоверчиво посмотрела на него, прежде чем заверить его: «Я определенно урод». Когда он начал качать головой, она указала: «Я интроверт, компьютерщик, смертная мать вампира, и почти полчаса назад я была девственницей в тридцать четыре года. Это урод, — заверила она его, а затем добавила: — Но я не против. Мы не можем все быть миссис Брейди. Кроме того, вы, ребятки, вампиры, и это тоже делает вас всех уродами, так что я в хорошей компании.

— Ты только что назвала меня уродом, — сказал он со смесью веселья и недоверия.

«Да. Я так и сказала, — сказала она без извинений, а затем повернулась к нему, посылая новую волну страсти в них обоих. — Что вы собираетесь с этим делать, мистер?

Руки Магнуса сжались на ее бедрах, чтобы она не двигалась, и прорычал: — Не искушай меня. Полчаса еще не прошло. Заканчивай рассказывать мне о своей жизни.

Элли ненадолго встретилась с ним взглядом, затем кивнула и прямо сказала: «Я чувствовала себя некомфортно в обществе и чувствовала себя некомфортно среди других людей, поэтому я избегала их, насколько это было возможно. Это принесло мне репутацию чудачки в школе, но по большей части другие дети оставили меня в покое. Я получила высшее образование и устроилась на работу уборщицей в офисное здание, работая по ночам. Это дало мне достаточно денег, чтобы жить, и еще немного, чтобы пройти компьютерные курсы в колледже. У меня там появилось несколько друзей, но не близких. В основном я работала либо уборщицей, либо веб-дизайнером. В конце концов мое дело по веб-дизайну стало достаточно успешным, и я смогла бросить ночную работу. И тогда дела пошли достаточно хорошо, чтобы я смогла купить свой собственный дом». Она пожала плечами. «И именно там я встретила Стеллу. Работающая. Живая. Одинокая.»

Они оба на мгновение замолчали, Элли, потому что ей больше нечего было сказать, и Магнус…. Что ж, похоже, он думал, и довольно серьезно, решила Элли, глядя на его серьезное выражение и отсутствующий взгляд. «Наверное, недоумевая, как он оказался связан с такой неудачной спутницей жизни», — с усмешкой подумала она, а затем его взгляд снова сфокусировался на ней, и он сказал: «Посмотри на свою спину».

Элли подняла брови, но затем повернула голову, чтобы снова посмотреть на свое отражение в зеркале. Она знала, что шрамы исчезли, уже видела это, и все же вид ее нетронутой спины вновь поразил ее. Боже мой, не было даже небольшой ямочки, намекающей на то, что шрамы когда-то были. Ее спина была чистой и нетронутой, как у новорожденного ребенка. Эта мысль заставила ее вспомнить слова Мэйбл.

Ну, это как перерождение. Тебе предстоит пройти через период боли и страданий и родиться бессмертной.

— Рождение бессмертной, — пробормотала она.

«Да.» Магнус встретился с ней взглядом в их отражении. «Ты переродилась бессмертной. Нано удалили шрамы твоей прежней жизни. Она увидела, как его глаза опустились на нее, а затем он поймал ее за подбородок и повернул ее лицо так, чтобы она посмотрела на него, и торжественно сказал: — Это новая жизнь для тебя, Элли. Новое начало. Тебе не нужно брать с собой ничего из прошлого, если ты этого не хочешь. Ты можешь быть миссис Брейди или уродом, кем захочешь. Он сделал короткую паузу, давая осознать это, а затем сказал: «И ты больше не одна. Я не такой, как другие в твоем прошлом. Я никогда не причиню тебе вреда, как твой отец. Я не отвернусь от тебя, как Бетани и ее брат. Я не брошу тебя, как это сделали твоя мать и Стелла. Ты моя спутница жизни и моя жизнь. Сколько бы я ни прожил, я буду лелеять тебя, обожать тебя и оберегать и радовать тебя, потому что само твое существование делает меня счастливым».

Элли смотрела на него широко раскрытыми глазами, его слова все еще вертелись у нее в голове, когда он внезапно отступил назад. Мысли ее тут же рассеялись, когда он выскользнул из нее, и она испуганно ахнула и попыталась вернуть его назад, но он просто схватил ее за руку и стащил с комода, а потом повел к кровати.

— Магнус, — недовольно простонала она. — Сейчас я заживу и…

— Полчаса истекли, — мягко прервал он, остановился возле кровати и повернулся к ней.

«О», — сказала она с удивлением, а затем посмотрела на кровать и обратно, прежде чем неуверенно спросить: «Что будем делать?»

«Сейчас я покажу тебе немного нежности», — сказал он, его голос был глубоким рокотом, от которого у нее по телу побежали мурашки, когда он наклонил голову, чтобы поцеловать ее.

Элли ответила на поцелуй и позволила своим рукам обвить его шею, когда он начал проводить руками по ее спине и бокам. Она попыталась придвинуться поближе, но его руки скользнули между ними, мешая ему ласкать ее груди, и она ослабила хватку и застонала ему в рот в ответ, а затем ахнула, когда он потрогал ее соски.

Разорвав их поцелуй, он ткнулся носом в ее ухо и пробормотал: «Поставь одно колено на кровать».

Эта просьба смутила ее, но она сделала это, поняв, почему он этого хотел, когда его рука скользнула между ее теперь открытыми ногами и нашла ее сердцевину.

— О, — выдохнула она и схватила его за плечи, когда он начал ласкать ее, его пальцы двигались дразнящими кругами, и вскоре она прижалась к ней и застонала от желания. Когда его рот снова нашел ее рот, Элли страстно, почти отчаянно поцеловала его и потянулась, чтобы накрыть его руку, побуждая его. Тем не менее, она была застигнута врасплох, когда его палец внезапно переместился и вошел в нее одновременно с его языком, проникающим в ее рот.

Ее крик удовольствия повторился в его крике, но оба были приглушены поцелуем, который они разделили, а затем он высвободил палец и прервал поцелуй. Тяжело дыша, он подтолкнул ее к кровати и лег на нее сверху, но затем слегка приподнялся, чтобы посмотреть на нее.

Когда Элли просто неуверенно посмотрела в ответ, он улыбнулся.

«Ты прекрасна.»

Вспыхнув, она покачала головой, совершенно уверенная, что в тот момент, вероятно, нет, но он торжественно кивнул.

— Да, — настаивал он, перенося вес на одну руку рядом с ней, чтобы можно было провести ладонью вверх и вниз по ее боку, осматривая ее. — Твои губы распухли от моих поцелуев, щеки раскраснелись, а глаза — горят расплавленным серебром прямо сейчас от желания.

Это испугало ее, и ее глаза расширились. «Действительно?»

Она не видела свои глаза в зеркале. Ни в ванной, ни на комоде. Она была занята разглядыванием других вещей и теперь задавалась вопросом, на что похожи ее глаза.

— Действительно, — заверил он ее. — Это говорит мне, что ты хочешь меня так же сильно, как я хочу тебя.

Элли почувствовала, как вспыхнуло ее лицо, и поняла, что краснеет, но не стала отрицать этого.

— Но на этот раз я хочу попробовать тебя, если ты не против? Его рука опустилась вниз и снова скользнула между ее ног, не оставляя никаких сомнений в том, что он имел в виду.

Сама идея испытать это привела Элли в замешательство. Она читала книги, в которых говорилось, что это было потрясающе, но мысль о том, чтобы быть открытой для него таким образом… Ее мысли внезапно замерли, когда он внезапно отодвинулся, двигаясь вниз по ее телу и раздвигая ее ноги, чтобы он мог расположиться между ними.

Элли сжала руки и закусила губу, когда он встал, но затем он поднял голову, чтобы встретиться с ней взглядом, и ее сердце остановилось, когда она увидела, что его глаза светятся чистым серебром.

Магнус замер так ненадолго, хотя она чувствовала, как его пальцы скользят в ней, раздвигая ее перед ним, а затем он опустил голову, и она почувствовала первые прикосновения его языка к своей разгоряченной плоти.

Элли вскрикнула, ее глаза закрылись, а тело дернулось. А потом она запуталась пальцами в простыне и схватилась изо всех сил, ее бедра отрывались от кровати и двигались в его ритме, когда он, наконец, довел их обоих до края, к которому они сильно стремились за последние полчаса.

Взрыв, когда он произошел, был намного мощнее, чем Элли могла себе представить, почти доведя ее до припадка, в результате которого перед ее глазами взорвались огни, а все ее тело затряслось, прежде чем темнота охватила ее, чтобы поглотить ее.

Элли проснулась и обнаружила, что прижимается к боку Магнуса, ее голова покоится на его груди, а его рука успокаивающе двигается вверх и вниз по ее руке. Какое-то время она просто лежала неподвижно, наслаждаясь лаской, но потом вздохнула и сказала: «Извини».

Рука Магнуса тут же замерла, а затем он спросил: — За что?

— Я снова потеряла сознание, — сказала она с гримасой. «Я предполагаю, что мой уровень крови все еще немного низок. Дэни сказала, что они будут.

Она почувствовала, как он расслабился, и его рука снова начала скользить вверх и вниз по ее руке.

— Да, ты упала в обморок, — согласился Магнус, и она услышала улыбку в его голосе. «Но это не из-за уровня крови. Это потому, что мы спутники жизни. Я тоже потерял сознание».

Элли приподнялась на одной руке и недоверчиво посмотрела на него. «Что?»

«Для спутников жизни занятие любовью настолько ошеломляюще, что оба обычно теряют сознание по завершении», — объяснил он, а затем добавил: «По крайней мере, в течение первого года или около того».

Она ненадолго задумалась, а затем спросила: «Почему только год или около того? После этого становится скучно или что-то в этом роде?»

— Нет, — заверил он ее. «Просто нашему телу требуется время, чтобы приспособиться к интенсивности опыта».

«Ой.» Элли кивнула. Она могла это видеть. Это было довольно интенсивно, подумала она, вспомнив, как его сияющие глаза смотрели на нее, когда он… Моргая, она откатилась от него, чуть не скатившись с кровати, прежде чем спохватилась и поднялась на ноги.

«Что такое?» — обеспокоенно спросил Магнус, и она услышала шорох простыней, когда он последовал за ней.

Она не ответила, но поспешила к комоду, чтобы посмотреть на себя в большое зеркало над ним.

— Черт, — выдохнула Элли, увидев себя.

Ее волосы представляли собой спутанную массу волн вокруг ее лица, тот сексуальный вид только что вставшей с постели, которого ей никогда не удавалось достичь ни с помощью лака для волос, ни с помощью щипцов для завивки, а светлые пряди в ее светло-каштановых волосах были более очевидны почему-то. Затем она переключила внимание на свое лицо, отметив полное отсутствие чего-либо напоминающего шрамы от прыщей, которых у нее было несколько. Теперь ее кожа была совершенно безупречной, а поры были такими крошечными, что их не существовало.

Ее глаза тоже были другими. Ореховый теперь стал зеленее, а коричневый сместился к внешнему краю, так что он выглядел как подводка для радужной оболочки. Однако серебра она не увидела, с разочарованием заметила Элли.

«Что-то не так?» — спросил Магнус, появляясь позади нее в зеркале.

Элли криво улыбнулась и призналась: «Я хотела увидеть серебро в своих глазах, но его нет».

Он выглядел удивленным, но затем обнял ее за талию и прижал к своей груди. Поцеловав ее в макушку, он сказал: «Мы можем вернуть серебро, если хочешь».

Элли вгляделась в их отражение, ее взгляд скользнул по его широким плечам и мускулистым рукам, обхватившим ее под грудью, которая стала полнее и более упругой, чем раньше, и кивнула. «Давай заставим их светиться».

Магнус усмехнулся, но поймал ее руки, когда она потянулась, чтобы коснуться его. «Я заставляю их светиться. Ты смотришь. Я бы не хотел, чтобы ты пропустила это снова.

Отпустив ее руки, он скользнул своими вверх по ее рукам, а затем вокруг, чтобы накрыть ее груди. Ее руки поднялись, чтобы накрыть его, когда он начал массировать нежную плоть, сильнее прижимая ее к своей груди. Она наблюдала за их отражением, находя вид его тела, обрамляющего ее, и его руки на ней невероятно эротичным. Но затем он наклонился, чтобы поцеловать ее в шею, и ее голова склонилась набок, ее глаза закрылись, когда она вздрогнула и застонала от ласк.

— Открой глаза, — прошептал Магнус и укусил ее за шею.

Застонав, Элли заставила себя открыть глаза, ее дыхание превратилось в прерывистое, когда она смотрела, как он дергает и щипает ее соски, посылая волну удовольствия через нее.

Выкрикивая его имя, она прижалась к нему своей попкой, извиваясь о растущую твердость, а затем с растущим предвкушением наблюдала, как одна из его рук опустилась с груди, чтобы скользнуть вниз по ее животу и скользнуть между ее ног.

Элли ахнула и выгнулась к нему, ее груди выдвинулись вперед, а попка еще сильнее прижалась к нему, когда он добавил эту новую ласку.

— Боже, — прорычал Магнус ей на ухо, лаская ее. «Ты такая горячая и мокрая. Я хочу быть внутри тебя.»

— Да, — выдохнула Элли, снова прижимаясь к нему. «Пожалуйста.»

Магнус колебался, но затем перестал ласкать ее, чтобы схватить за бедра и приподнял, пока она не встала на цыпочки, хотя он и принял на себя большую часть ее веса. Его спина заставила ее слегка наклониться вперед над комодом, и она почувствовала, как его эрекция ударилась о нее, а затем он подвинулся, и она начала скользить внутрь. Он вошел в нее так медленно, что Элли подумала, что она может скрежетать зубами. Она хотела оттолкнуться от него, но его руки на ее бедрах помешали этому, и она не могла ничего сделать, чтобы ускорить процесс.

— Никакой боли, — с облегчением выдохнул Магнус ей на ухо, когда наконец полностью вошёл.

Только тогда Элли поняла, почему он входил так осторожно. Он хотел убедиться, что полчаса ожидания с ним внутри нее сработали, и ее девственная плева не восстановилась до своего первоначального состояния. Мужчина беспокоился о ней, а она даже не подумала об этом. Он был… Мысли Элли умерли, когда его руки переместились, одна скользнула ей под живот, чтобы удержать ее на нужной ему высоте, а другая снова скользнула между ее ног. Теперь он поселился внутри нее, наполняя ее до отказа, но вместо этого он оставался неподвижным и ласкал ее. Вцепившись руками в столешницу комода, Элли задыхалась и извивалась на нем, ее внутренние мышцы сжимались и усиливали возбуждение для них обоих, пока она не могла больше терпеть.

— Магнус, пожалуйста, — выдохнула она, потянувшись назад, чтобы вцепиться когтями в его ногу и в спину, все, до чего могла дотянуться, чтобы заставить его двигаться. «Я хочу-"

— Посмотри на свои глаза, — прорычал он, лаская ее сильнее.

Элли посмотрела в зеркало. Серебро смешалось с зеленым и карим цветом ее глаз. Но это было не сплошное серебро, как у него, а затем Магнус начал двигаться, отстраняясь наполовину и снова входя в нее, продолжая ласкать ее. Элли вскрикнула и отпрянула от него, не отрывая взгляда от зеркала. Она смотрела, как серебро заливает ее глаза, была поражена тем, насколько другой она выглядела, а затем Элли это больше не заботило, и она опустила голову, сосредоточившись на том, чтобы встречать его толчок за толчком, помогая ему вести их к этой высокой пропасти и сладкому забвению, что ждало за ним.