Рождение бессмертной

Эпилог

— Пора просыпаться, соня. Твоя вечеринка-сюрприз через тридцать минут.

Элли застонала, протестуя против необходимости вставать, но затем улыбнулась, когда почувствовала грудь Магнуса на своей спине, а его рука скользнула вокруг ее очень широкой талии. Сонно зевнув, она накрыла его руку на своем животе своей и пробормотала: — Едва ли это секрет. Дрина поняла это несколько недель назад и рассказала остальным.

— Да, но ты, Леонора, Дон и Дрина будете притворяться удивленными, чтобы не расстроить Мэйбл и Элви, которые очень усердно работали, чтобы устроить этот неожиданный совместный детский праздник для вас четверых.

— Да, будем, — согласилась она, прижимаясь к его паху и покачивая попой.

— Ничего подобного, жена. Сегодня у нас нет времени на эту ерунду, — выругался он, убирая руку и откатываясь от нее, чтобы встать с постели.

— Ерунда, — обвинила она, садясь и хмуро глядя на него, пока он натягивал джинсы. «Знаешь, я почти уверена, что неисполнение супружеского долга — преступление. Или должно быть».

Магнус усмехнулся этому утверждению и напомнил ей: «Мы только что очнулись от посткоитального приступа бессознательности».

— Посткоитальный приступ бессознательности, — весело повторила Элли. — Боже, ты меня заводишь, когда говоришь такие высокопарные фразы.

«Тебя все заводит», — ответил он с ухмылкой, застегивая джинсы.

— Все в тебе, — согласилась она, ничуть не смущаясь.

«Хм.» Снова наполовину заползая на кровать, он крепко и основательно поцеловал ее, а затем прервал поцелуй, прислонился к ней лбом и признался: «Все в тебе меня тоже возбуждает».

Элли фыркнула на это. «У меня раздутый живот, постоянная усталость, опухшие лодыжки и большой толстый живот».

— Мне нравится твой большой толстый живот, — заверил он ее, проводя рукой по ее растянутому животу. «Он оберегает нашего ребенка, пока он развивается и растет».

Элли мягко улыбнулась и накрыла его руку. — Я уже говорила тебе, что люблю тебя сегодня?

— Всего три или четыре раза, — сказал он с мягкой улыбкой. — Я уже начал беспокоиться, что ты, может быть, устала от меня.

— Никогда, — заверила она его, а затем закусила губу и откинулась назад, чтобы посмотреть на него. — Я думала об именах для ребенка.

— Я тоже, — сказал он, садясь на край кровати и беря ее руку в свою. Прежде чем она успела сказать что-то еще, он спросил: «Как ты относишься к Стелле, если это девочка?»

Глаза Элли расширились. «Действительно?»

Магнус кивнул. «Я думаю, было бы уместно назвать нашу дочь в честь женщины, которая подарила нам нашего сына и помогла нам сблизиться».

— Да, — выдохнула Элли, слезы наполнили ее глаза. «Я сама хотела предложить это».

«Идеально. Тогда все решено, — сказал он, целуя ее руку. Отпустив ее, Магнус встал и схватил свою рубашку, чтобы тоже натянуть ее.

— А если это мальчик? — спросила Элли, выскальзывая из постели, чтобы найти свою одежду.

Магнус остановился, застегивая рубашку, а затем пожал плечами. «Я выбрал имя нашей дочери. Ты — для нашего сына.

Элли помолчала, но, надевая легкое летнее платье, сказала: «Тогда я думаю, что Эрик мне нравится».

Когда Магнус с удивлением повернулся к ней, она заметила: «Он был твоим другом, и если бы он не убедил тебя пойти викингом, ты бы никогда не обратился, и я бы никогда не встретила тебя».

Магнус кивнул и подошел, чтобы обнять ее. «Тогда Эрик».

Элли улыбнулась, но затем с тревогой спросила: «Ты расстроился, что мы сразу завели ребенка?»

«Нет, конечно нет. Как я уже сказал, когда ты рассказал мне о плане Дрины в ту ночь, когда мы убили Абаддона, я всегда хотел иметь семью.

«Да. Но я беспокоилась, что ты просто согласился на это, чтобы сделать меня счастливой. Большинство молодоженов хотят немного времени, чтобы насладиться друг другом, прежде чем…

— Элли, любовь моя, — прервал он. «У нас есть сотни лет, чтобы наслаждаться друг другом. Кроме того, поскольку у Дрины, Леоноры и Доны Эдварда тоже будут дети, нашему ребенку повезет так же, как и их брату, и у него будут друзья и товарищи по играм, с которыми он будет расти. Это редкая и удивительная вещь».

Элли расслабилась, а затем встала на цыпочки и легонько поцеловала его в подбородок. — Ты редкий и чудесный, Магнус. Я тебя люблю.»

— Элли, я прожил более тысячи двухсот лет и могу без всякого сомнения сказать тебе, что ты — самая редкая и чудесная находка в этом мире. Он нежно поцеловал ее в губы, а затем взял ее за руку, чтобы провести к двери в холл, добавив: «А я побывал в каждом уголке этого мира».

«Повсюду?» — спросила она с интересом. Магнус рассказал ей кое-что из своей истории, но у него было много истории. Двенадцать сотен лет, и они оба слишком легко отвлекались друг на друга и заканчивали тем, что занимались любовью, прежде чем он смог рассказать больше, чем одну историю. К счастью, впереди у них было большое будущее; в конце концов она все это услышит.

— Везде, — заверил ее Магнус, а затем иронично добавил: — Но я никогда не думал, что закончу жизнь в Детском центре (Baby Central)и так счастливо.

Элли рассмеялась над этим комментарием. Она всегда находила забавным, что мужчины стали называть Порт-Генри Бэби Центром и все еще улыбалась этому названию, когда Магнус провожал ее из дома. Задержавшись на задней террасе их нового дома, она взглянула на большой задний двор. На самом деле это были объединенные задние дворы «Кейси коттеджа», дома Мэйбл и ДиДжея, а теперь собственного дома Элли и Магнуса рядом с «Кейси коттеджа».

В ту минуту, когда Магнус услышал, что сосед Элви подумывает о том, чтобы перевезти его семью в город и продать их дом здесь, в Порт-Генри, он пошел к соседу и сделал очень щедрое предложение. Вскоре после этого Харпер и Дрина купили дом рядом с Мейбл и Диджеем.

Все это казалось Элли идеальным, и, стоя там, она размышляла о том, какой забавной может быть жизнь. Она никогда не думала, что выйдет замуж, и ее жизнь никогда не была легкой до приезда в Порт-Генри, и все же здесь она была не просто замужем, а счастлива, и о тех плохих временах осталось только воспоминание. О, она не была настолько глупа, чтобы думать, что тяжелые времена больше не вернутся. Это было частью жизни. Но она знала, что они пройдут, и она могла пережить их, пока рядом с ней был Магнус. По правде говоря, их любовь была действительно самой редкой и чудесной находкой в этом мире, и она каждый день благодарила за нее Бога.

Лязг сетчатой двери привлек ее внимание к дому Элви и Виктора, и Элли улыбнулась, увидев, как Лиам бросился к перилам террасы, чтобы помахать им.

— Вот вы где, — сказал он одновременно взволнованно и нетерпеливо. — Элви послала меня за тобой. Мы, дети, хотим поиграть в остров аллигаторов, а Элви говорит, что папа должен сделать для нас острова из лент».

— Хорошо, — легко сказал Магнус, взяв Элли за руку, когда они пошли через двор. — Скажи ей, что мы идем.

Лайам счастливо кивнул и развернулся, чтобы ринуться обратно в «Кейси Коттедж».

В тот момент, когда дверь закрылась, Магнус сжал ее руку и спросил: — Я уже говорил тебе, что люблю тебя и нашего сына сегодня?

Улыбка Элли стала шире. «Только три или четыре раза. Я уже начала беспокоиться, что ты устал от нас.

— Никогда, — заверил он ее, отпустив ее руку, чтобы вместо этого обнять ее, и Элли прижалась к его груди, поверив ему.