Роковая одержимость

Глава 10

Поппи

Неизвестный: Глаза.

Я уставилась на сообщение. В моей жизни недавно появился ровно один человек, поэтому незарегистрированный номер мог принадлежать только ему. Он не потрудился представиться, а я не потрудилась спросить.

Поппи: Мне нужен контекст, Максвелл.

Неизвестный: Большие, широко раскрытые глаза — желаемое качество.

Я сделала паузу, вспоминая наш разговор в больнице.

— Какие у меня еще есть желаемые качества?

— Черты твоего лица пропорционально сбалансированы и симметричны. Прямой нос, высокие скулы, полные губы.

Я запомнила черты лица Дэймона, пока его оно находилось в нескольких сантиметрах от моего.

Поппи: Твои глаза не большие, и не широко раскрытые.

Неизвестный: Нет, но твои — да.

Я уставилась на телефон.

Я всегда знала, что не такая, как все. В детстве я не присоединялась к другим детям в таких легкомысленных развлечениях, как смех. Мои подростковые годы прошли в крысиных бегах к моим целям. Когда парни из кампуса клеились ко мне, их слова казались мне банальными, а комплименты пустыми. Возможно, это было потому, что он был старше и опытнее тех мальчишек, но уточнение Дэймона, словно он представлял конкретное доказательство моей красоты, внезапно произвело впечатление. Он вытянул из меня то, что не смогли мама или Роза, несмотря на годы попыток. Люди редко вызывали у меня подобные эмоции, но Дэймон сделал это уже несколько раз, а ведь предполагалось, что он мой заклятый враг. До прошлой ночи я не думала, что Максвеллы и Амбани могут взаимодействовать. С таким же успехом мы могли бы быть представителями разных видов с неподходящими друг другу частями тел.

Я просканировала вестибюль особняка, заполненный людьми, исследующими место преступления. Вместо того, чтобы погрязнуть в печали из-за критического состояния своей дочери, Дэв, человек из стали, нанял независимых криминальных экспертов. Они воспроизвели множество возможных сценариев, используя куклу и каскадера для имитации падения Розы. Оценки совпали с отчетом об инциденте. Хотя существовала вероятность, что кто-то ее толкнул, все улики указывали на то, что Роза, скорее всего, оступилась и упала со второго этажа.

Дэв с этим не согласился. Сочтя вывод неприемлемым, он не планировал останавливаться до тех пор, пока не найдет исход, согласно которому Розу могли толкнуть. Мой дядя был в темном месте и заботился о правде только в том случае, если она соответствовала его версии.

Я осмотрела разворачивающееся передо мной безумие, решив, что, возможно, стоит отвлечься.

Поппи: Какие у меня еще есть желаемые качества?

Телефон засветился от непрерывного потока входящих сообщений.

Неизвестный: Гладкая кожа

Неизвестный: Длинные темные волосы

Неизвестный: Вздернутый нос

Неизвестный: Розовые губы

Неизвестный: Феноменальное тело

Неизвестный: Идеальные сиськи

Я нажала кнопку блокировки и убрала телефон в карман, когда кто-то подкрался ко мне.

— Дэв сегодня что-нибудь ел? — мама поприветствовала меня натянутой улыбкой, слабо уверяющей в том, что все будет хорошо.

Я покачала головой.

— Он отказывается смириться с произошедшим.

— Ему больно, — сочувственно предположила мама. — Почему Максвеллы все портят? Как им вообще удалось пройти мимо нашей охраны?

Это был вопрос на миллион долларов, от которого Дэймон уклонился прошлой ночью, когда его спросили.

Мои мать и отчим, Пия и Зейн Трималхио, уехали на празднование годовщины. Роза спросила, может ли она устроить вечеринку в честь окончания семестра, пока их не будет. Мама согласилась, надеясь, что это заставит меня общаться с сокурсниками, которых я игнорировала почти четыре года. Вечеринка перестала меня беспокоить, как только я узнала, что Софи в восторге от темы маскарада. Предполагалось, что Софи проведет лучшее время в своей жизни и будет получать удовольствие до тех пор, пока не запоет, как канарейка. Она должна была очистить имя Максвеллов и положить конец этому ожесточенному соперничеству. Вместо этого появился Дэймон, а Роза упала со второго этажа.

Мама боялась Максвеллов, убежденная, что именно они стоят за этой печальной цепочкой событий. Она вылетела домой сразу после моего звонка. Несмотря на изнурительный ночной перелет, она провела день за приготовлением такого количества еды, что хватило бы прокормить небольшую армию. Мама верила, что еда лечит все недуги, и пригласила всех членов нашей общины собраться вместе в знак солидарности. Хотя Дэв захватил мамин дом для реконструкции реальной криминальной драмы, она встретила его с состраданием. Мама была одной из тех приятных людей, которые известны своей добротой ко всем… даже к тем, кто не заслужил этого.

К слову о последних, Зейн вошел в вестибюль и уставился вверх.

— Он все еще заставляет людей прыгать с нашей лестницы?

Зейн Трималхио, мой злобный отчим, заботился только о том, как происходящее влияет на него, а не о девушке, страдающей в больнице. Безэмоциональный, манипулятивный и хладнокровный, Зейн обладал всеми чертами, которыми я обычно восхищалась в людях. И все же я не могла подавить в себе постоянное желание стереть его существование с лица земли. Вы могли бы списать это на мою нейродивергенцию⁷, однако у меня не было интереса мучить других людей. Эта эмоция была припасена исключительно для Зейна.

— Не волнуйся, Зейн, — холодно сказала я. — С Розой все в порядке, она поправится в течение нескольких месяцев. Спасибо, что спросил о моей кузине.

Зейн проигнорировал меня.

— Пия, как долго этот человек пробудет у нас?

— Будь добрее, Аксель, — упрекнула мама. Она была единственной, кто все еще называл Зейна Акселем, его псевдонимом со времен профессиональной музыкальной деятельности. — Дэв чуть не потерял свою дочь прошлой ночью. Он в процессе принятия.

Процесс проходил, мягко говоря, сложно. Дэв вышел на тропу войны.

Мой телефон зажужжал в заднем кармане, но я проигнорировала его. Дэв жаждал крови Дэймона, и настаивал на том, чтобы самому выполнять роль каскадера. Криминалисты решили, что это последняя капля, и вынудили Дэва на время прекратить расследование. Учитывая, что моя семья развернула охоту на ведьм против Дэймона, соблазнять меня флиртующими сообщениями было паршивой игрой. Или, возможно, он размахивал символическим белым флагом на время, пока наши семьи вели себя как шуты? Как только пыль уляжется, мы вернемся на противоположные стороны войны, которую должны были вести.

Когда начался ужин в форме «шведского стола», часть людей разбрелась по большому бальному залу, тогда как другие предпочли столовую. Гости приходили и уходили по своему желанию, оставляя цветы и открытки для Розы. Сочувствие было прикрытием для реализации их амбиций. Похороны, дни рождения, свадьбы — любое мероприятие в доме Зейна становилось поводом наладить связи. Люди обменивались визитками, назначали собеседования, а кто-то даже спросил меня, жива ли еще «Розанна».

Я провела ночь в больнице, хотя нам не разрешат увидеться с Розой, пока ее состояние не стабилизируется. Из-за отсутствия сна и бессмысленной драмы я балансировала на грани. Избегая гостей, я собрала себе тарелку и заняла свободный стул за длинным обеденным столом.

Мама попыталась присоединиться ко мне.

— Не садись туда. — Подошла бабушка и заставила маму уступить свое место. Она приехала, чтобы засвидетельствовать свое почтение, хотя у нее были и другие гнусные причины для визита. — Парис сядет рядом с Поппи.

— Фу. — Мама озвучила мои чувства по этому поводу, не потрудившись приукрасить свое мнение о Парисе.

Как будто эти выходные были недостаточно дерьмовыми, Парис, друг нашей семьи, приехал вместе с моей бабушкой по материнской линии, также известной как Nani. Строгая по натуре, Зайна Миттал излучала класс и старые деньги. Она примирилась с тем, что мама вышла замуж за бывшего знаменитого диджея, потому что овдовевшей матери-одиночке было бы трудно вступить в повторный брак. Однако она никогда не допустила бы повторения подобного кощунства и назначила себя моей свахой, как только мне исполнилось восемнадцать. Превентивная мера, чтобы у меня не было возможности встретить не того мужчину.

— Разве я не говорила тебе перестать подставлять Поппи?

Мама села напротив меня, и Зейн присоединился к ней через несколько секунд. Где была мама, там было и проклятие моего существования.

Nani пренебрежительно махнула рукой.

— Я ее не подставляю. Я даю ей возможность познакомиться с подходящим мужчиной.

Мама покрутила головой, как будто искала кого-то.

— С каким подходящим мужчиной? Единственный, кого ты привела с собой, — это Парис. Я не знаю, как этот ужасный человек продолжает проникать внутрь, но сегодняшний вечер посвящен Розе. Убери этот мусор из моего дома.

Я наблюдала за Зейном, пока они препирались, наклонившись к нему так, чтобы только он мог слышать мой шепот.

— Ты слышал маму. Убирайся.

Зейн сузил глаза, а Nani возмущенно воскликнула:

— Прошу прощения, юная леди. Парис — просто находка. Любая была бы счастлива заполучить его.

— Парис ближе мне по возрасту, чем Поппи. Сколько ему, тридцать? Тридцать два?

— Тридцать — это новые двадцать.

— Так говорят только тридцатилетние, — парировала мама.

Зейн ухмыльнулся, накручивая спагетти на вилку.

— Неплохо, принцесса.

Nani бросила на него неприязненный взгляд.

— По крайней мере, он лучший выбор, чем выходить замуж за кого-то с улицы.

— Я тоже рад Вас видеть, мама, — насмешливо протянул Зейн, прекрасно осознавая, как сильно родство с ним бесит бабушку.

Nani в ответ смерила его взглядом.

— Мой муж — знаменитый музыкант, построивший солидную империю упорным трудом, — защищалась мама, ее гнев нарастал. — Парис — титулованный болван, который не заслужил ни своей репутации, ни своего статуса.

Бабушка хмыкнула.

— Это смешно. Что толку в статусе и репутации, если их можно заслужить? Они должны передаваться из поколения в поколение.

Смех бурлил в моей груди, хотя именно Зейн первым разрядил им напряжение.

Тем временем мамина голова грозила взорваться.

— Ч-чт… это так нелепо! Ты себя слышишь? — она глубоко вздохнула, решив, что это бессмысленный спор. — Знаешь что? Мне плевать на твои архаичные убеждения. Просто прекрати пытаться промыть мозги моей дочери. Поппи, не слушай бабушку. Она сегодня не приняла свои таблетки от безумия. — Мама покрутила указательным пальцем у виска.

Nani проигнорировала мамину колкость, твердо решив оставить последнее слово за собой.

— Однажды ты сказала мне перестать вмешиваться в твою жизнь. Может быть, тебе стоит последовать собственному совету и позволить Поппи самой решать, хочет ли она общаться с Парисом.

На это мама поджала губы.

Тем временем бабушка оправляла подол моего черного платья с длинными рукавами.

— Я бы хотела, чтобы ты носила более яркие платья, Поппи. Это такое мрачное.

— Поппи хорошо смотрится в черном, — угрюмо пробормотала мама.

Бабушка осмотрела мои волосы, заплетенные в две низкие косички. Милан, мамин брат и любимый отпрыск Зайны Миттал, пресек попытку расплести их.

— Поппи. Где Поппи?

Истеричный Милан ворвался в столовую со своим двухлетним сыном Нилом под мышкой.

Бабушка засияла.

— Милан, у тебя получилось. Я не думала, что ты приедешь.

Мой дядя прошел мимо Nani, целеустремленно направляясь ко мне.

— Я везде тебя искал.

— Привет, дядя.

Я машинально протянула руки к Нилу. Была только одна причина, по которой он мог искать меня. Его жене, Далии, нездоровилось, и он был вынужден присматривать за Нилом в течении нескольких часов.

Старшему сыну Милана было пятнадцать, и двухлетний Нил стал неожиданностью. Он полагал, что этап воспитания ребенка позади, и он может вернуться к двум своим самым большим увлечениям: дизайнерским брендам и самому себе. Мой дядя никогда не встречал отражающей поверхности, которая бы ему не нравилась. Сохранение самооценки вступало в противоречие с заботой о двухлетнем ребенке, а Нил суетился в бессистемном захвате одной руки, небрежно прижатый к бедру отца.

Милан бесцеремонно пересадил Нила мне на колени.

— Забери. Этот ребенок перестает плакать, только когда ты его держишь.

Я немного пошевелила ногами, и мой кузен, как по команде, перестал хныкать. Нил уставился на меня широко раскрытыми глазами, вцепившись в ленту черного чокера на моей шее и чуть не задушив меня при этом. Я слегка кашлянула и отцепила его пухлые пальцы от чокера.

— Я тоже рада тебя видеть, кузен.

— Я вымотан, — прохрипел Милан. — Я забочусь об этом ребенке с тех пор, как приехал сюда.

— Разве ты не только что вошел в дверь? — без иронии спросила мама.

Заметив декоративное зеркало на стене, Милан забыл о том, что нужно возразить и пригладил челку пальцами. Затем он заметил кого-то более важного в другом конце комнаты и скрылся, полностью покинув Нила, даже не оглянувшись.

Неоправданная неприязнь Милана к своему младшему укрепила мою связь с Нилом. Ненужные души искали друг друга. Видимо, это чувство было взаимным, поскольку мой кузен никогда не капризничал рядом со мной, и дядя использовал это в своих интересах. Может, я не выглядела дружелюбной, но дети тянулись ко мне. В свою очередь, должна признать, что их компания была приемлемой. Дети обладали всеми теми качествами, которые я хотела бы видеть у взрослых. Они были жестоко честны, слепы к дискриминации и сверхъестественно разбирались в людях.

Нил схватил горсть спагетти с моей тарелки и швырнул ее в Зейна через стол. Как я уже сказала, дети сверхъестественно разбирались в людях.

— Что за… — мой отчим был готов испепелить Нила взглядом, но спохватился, услышав мелодичный мамин смех.

— Непослушный мальчик, — мама полусерьезно пожурила племянника, смеясь и вытирая салфеткой спагетти с лица Зейна. — Кто у нас непослушный мальчик? Правильно, ты.

— Не слушай их, Нил, — проворковала я ему на ухо. Подтолкнув свою тарелку ближе к нему, я молилась о повторении. Возможно, в этот раз мне удастся заснять всё на видео. Я достала телефон, подготавливаясь.

Нил застеснялся камеры и отвернул лицо. Я нажала на значок сообщений, когда заметила избыток непрочитанных смс. Неизвестный номер прислал еще несколько сообщений с указанием моих преимуществ. Просканировав стол, я увидела, что мама и Nani снова о чем-то жарко спорят, и быстро напечатала ответ.

Поппи: Впечатляющий список.

Его ответ последовал мгновенно.

Неизвестный: А я уже начал думать, что тебе не понравился мой список.

Поппи:?

Неизвестный: С твоей стороны уже несколько часов тихо.

Поппи: Отвлеклась на хаос.

Неизвестный: Хаос, связанный с Розой, я полагаю. Как она себя чувствует?

Сообщение заставило меня задуматься.

Родители Розы были озабочены тем, чтобы доказать, что это сделали Максвеллы, и отомстить, вместо того чтобы встречаться с врачами и обсуждать план восстановления. Все остальные были заняты тем, что использовали этот ужин как возможность наладить контакты или назначить свидания и превращали травму Розы в свою выгоду. По иронии судьбы, единственным человеком, проявившим неподдельный интерес к ее благополучию, был мужчина, обвиняемый в том, что толкнул ее.

Поппи: Посещения будут запрещены еще несколько недель, но ожидается, что она полностью поправится.

Неизвестный: Это хорошие новости.

Неизвестный: Из-за чего тогда хаос, если не из-за Розы?

Поппи: Родственники совершили налет на дом. Как будто это недостаточно плохо, моя бабушка свела меня с каким-то парнем.

На экране появились три пузырька, а затем исчезли. Телефон зажужжал, когда моя бабушка воскликнула:

— Так, все, тихо. Парис приближается.

Я нажала на экран блокировки, а мама пробормотала:

— Какое счастье.

— Давай, я возьму его.

Nani стащила Нила с моих коленей, готовясь к появлению Париса, что не понравилось нам обоим.

— Все в порядке. Я не против присмотреть за ним. — Я протянула руки, и Нил наклонился ко мне, полностью готовый вернуться.

— Нет. Он будет отвлекать тебя от Париса.

Нани отвернулась от меня, забрав единственного родственника, который мог бы сделать его ничтожное присутствие терпимым. Если бы я не была уверена, что Nani перестанет приезжать сюда из-за открытого пренебрежения к ее выбору, я бы и на десять метров не подпустила к себе Париса. Небольшой контроль над моим будущим был единственной причиной, по которой бабушка была податлива и вежлива по отношению к маме (да, могло быть и хуже, и так было, когда она только вышла замуж за Зейна). Пройдет немало времени, прежде чем маме простят проступок — брак с человеком ниже ее по статусу.

Мои чувства к Зайне Миттал были противоречивы. Мне нравились ее амбиции и трудовая этика магната. С другой стороны, она не уважала средний класс. Ее крайняя неприязнь к Зейну вызывала восхищение, хотя наши причины были совершенно разными. У нее были сложные отношения с мамой, в то же время она восторгалась моими академическими успехами и питала ко мне теплые чувства. Тем не менее, Nani проявляла свою привязанность самым странным образом: подталкивала ко мне Париса по примитивным причинам.

Во-первых, Парис получил образование в Лиге плюща и происходил из старых денег. Его считали подходящей парой для будущего генерального директора Ambani Corp., даже несмотря на то, что отец добился его поступления в Корнелл и создал фиктивную должность в своей компании, чтобы Парис мог получать солидную зарплату, не работая.

Во-вторых, бабушка считала мужчин, названными в честь старых европейских городов утонченными, поэтому дала своему первенцу имя Милан. Парис, однако, опроверг теорию Nani в течение десяти минут.