Роковая одержимость

Глава 4

Дэймон

Трагедия вновь обрушилась на жизнь юной Поппи, всего через шестьдесят пять дней после похорон ее отца.

Скончалась Майя Амбани, бабушка Поппи. Поппи питала огромное уважение к старушке. Услышав новость, она вылетела в Индию, где проживала покойная миссис Амбани.

Оказалось, что я пристрастился к участию в худших днях жизни Поппи. Я вылетел следующим рейсом в Мумбаи, прежде чем смог воззвать к своему здравому смыслу.

Я был известен как разумный и зрелый человек. После столкновения с Поппи на похоронах ее отца я поддержал несколько программ по профилактике наркомании и самоубийств. Люди искажали реальность, чтобы она соответствовала их романтизированной версии. Для них я преодолел потерю матери и создал из трагедии нечто значимое. Наплыв благодарных семей прозвал меня мудрым не по годам и спасителем заблудших душ. Папа загорелся этим и поручил Джордан воспользоваться моментом. После неловкого инцидента на похоронах Джея Амбани он стал одержим идеей богатства, чтобы никто не мог заставить его снова почувствовать себя ничтожеством.

Внезапно я стал лицом кампаний по предотвращению самоубийств. Я не смог спасти свою мать, но позиционировал себя так, словно у меня был ответ. Я ненавидел это.

Я мог бы поругаться с отцом за то, что он воспользовался смертью жены, но чувство вины взяло верх над отвращением. Было трудно не испытывать жалости к отцу. Амбани опорочили нас перед своей обширной сетью, похоронив его амбиции глубоко под землей. Ничто не дарило ему чувства собственной важности, кроме известности его сыновей, поэтому я позволил ему продвигать мое дело. Случайные статьи превратились в норму, и я стал любимцем прессы.

Однако Поппи не считала меня жемчужиной в короне. Я был парнем, который испортил важнейшие моменты ее жизни. Посещение еще одних похорон Амбани было ужасной идеей после того, что произошло на поминках ее отца. Так зачем я рыскал по шикарному району Колаба в Мумбаи?

Я не мог выбросить из головы ее затравленный взгляд на похоронах отца. Он заставлял меня гадать, не совершит ли она чего-нибудь опрометчивого в один из дней, когда почувствует себя наиболее одинокой. Я не смог спасти маму, но мог позаботиться о том, чтобы Поппи не попала в ту же кроличью нору. Эгоистичная часть меня также надеялась воссоздать для нее еще один миг покоя, в котором мы смогли бы разделить эйфорию.

Горе Поппи, казалось, было моим призванием. Ее жизнь стала тоскливой. Знакомству с печалью и мраком не было места в жизни четырнадцатилетнего подростка. Она должна была наслаждаться своим статусом избалованной наследницы, тратить деньги родителей с помощью кредитной карты, которую не заработала, или набивать свою комнату розовыми украшениями.

Вместо этого Поппи снова принимала соболезнования, и я надеялся украдкой взглянуть на неё сквозь кованые железные ворота, которые тянулись к небу.

Я стоял через дорогу от дома покойной миссис Амбани. К счастью, Колаба был туристическим районом в многонациональном городе, и на похороны Майи Амбани пригласили большое количество иностранцев. Мое присутствие ничем не выделялось. Одетый в белое, чтобы соблюсти традиции, я добавил солнцезащитные очки в качестве дополнительного слоя защитной брони. Когда очередная толпа гостей хлынула через ворота, я последовал за ними внутрь.

Я осторожно искал Поппи по всему роскошному поместью. Прочесав все комнаты внутри и дважды обойдя снаружи, я нашел ручей за домом. Как и ожидалось, Поппи была одна у воды. Из-за смены часовых поясов и долгого перелета она казалась миражом в своем белом одеянии. Я хотел сказать ей, что в жизни есть нечто большее, чем печаль. Вбить ей это в голову, чтобы она не принимала поспешных решений. Когда палящее солнце опустилось на ее волосы, я тихо подошел к ней. Мышцы на ее шее напряглись, и я присел за подстриженными кустами.

Она услышала меня.

И снова Поппи ничего не потребовала от незваного гостя, лишь вернулась в свой транс, глядя на воду. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не подойти к ней и не утешить. История повторялась: мы бездействовали, пока она горевала. Когда сгустились сумерки, я смотрел, как она уходит.

Обратная дорога в отель не запомнилась. Затравленный взгляд Поппи возвращал меня к мысли о том, что у нее недостаточно сил, чтобы справиться со всем этим горем сразу. Это было не мое дело. Не говоря уже о том, что ситуация с Амбани еще больше обострилась после того, как высшее общество объявило папе бойкот. Это разожгло амбиции дяди Генри. Он использовал мою программу, чтобы основать конкурирующую хедж-фондовую компанию. Она высасывала Ambani Corp досуха, как мы и предсказывали. Ситуация становилась все хуже, так что мне нужно было держаться подальше от девушки Амбани.

Я не сдержал обещания.

В прошлом месяце Чарльз Джеймисон, временный генеральный директор Ambani Corp, скончался от внезапного сердечного приступа. Мало того, что Поппи потеряла отца и бабушку, но после смерти Чарльза под угрозой оказалось и ее будущее в качестве генерального директора Ambani Corp. Все, что она любила и ради чего работала, уходило в небытие.

Не в силах остановить себя, я последовал за Поппи на похороны. Я убедился, что Поппи не бросилась со скалы, но наткнулся на более тревожные новости. Мать Поппи, Пия Амбани, снова выходила замуж всего через несколько месяцев после смерти своего мужа.

Невероятно.

Поппи похоронила отца и бабушку. После смерти Чарльза ее будущее в качестве генерального директора Ambani Corp также оказалось под угрозой. Все, что она любила и ради чего работала, исчезло. Затем ее мать обручилась с Зейном Трималхио, бывшим музыкантом, ранее известным как Аксель, в годы его активной деятельности. Поскольку он был знаменитостью, его свадьба стала событием для всего города, куда пригласили более шестисот гостей. Я подумал, не было ли это намеренным уколом в адрес первой свадьбы Пии Амбани. По-видимому, на предыдущей церемонии у нее было пятьсот гостей. Это, должно быть, стало жестоким ударом для Поппи.

Каждый раз, когда с ней случалось что-то ужасное, я боялся, что это толкнет ее за грань. Поэтому я добился приглашения на свадьбу. Джордан, невеста дяди Генри и моя будущая тетя, была лучшей подругой новобрачной и участвовала в свадебном торжестве. Несмотря на их многообещающее бракосочетание, Генри отказался ехать на мероприятие Амбани, и я уговорил Джордан взять меня в качестве «плюс один» вместо него. Если я правильно оценил ситуацию, Джордан почувствовала облегчение. Я был уравновешен, а она хотела избежать сцен на свадьбе своей лучшей подруги. Джордан лишь предположила, что я вызвался пойти с ней для налаживания связей, поскольку эта свадьба кишела прессой, знаменитостями и агентами.

Перед началом торжества я взял напиток и разведывал окрестности шатра в поисках Поппи, когда услышал разговор Джордан и Пии. Они находились за занавесом, который отделял комнату невесты.

— Я говорила Акселю, что мы должны пожениться после того, как Поппи осмыслит всё, но ты же знаешь, какой он. Он даже слушать не стал. — Пия Амбани, а вскоре Трималхио, теребила край своей кружевной фаты. Она стояла внутри гигантского белого шатра, одетая в пышное белое свадебное платье. — Это была плохая идея.

— Нет, не плохая, — тут же ответила Джордан.

Рядом с ними стояли большой туалетный столик и зеркало в пол, а также пара регулируемых салонных кресел цвета слоновой кости. Они распивали бутылку шампанского в отапливаемом шатре. Тем временем работники кейтеринга расставляли стулья для церемонии в соответствии с планом. Официанты были одеты в черные смокинги, так что мне не составило труда слиться с ними. Я подглядывал сквозь шторы, слушая их разговор.

— Но прошло всего пять месяцев с тех пор, как Джей…

— Я вижу, к чему ты ведешь, и собираюсь остановить тебя прямо сейчас, — оборвала ее Джордан. — Я понимаю, это кажется быстрым, но, основываясь на всем, что ты мне рассказала, Зейн годами ждал, чтобы быть с тобой.

Годами?

Джордан нахмурилась.

— Вы оба достаточно настрадались. Не заставляй его снова ждать только потому, что другие люди могут осудить тебя за поспешный повторный брак.

— Меня не волнует, что подумают другие люди.

— Тогда в чем же дело?

— Я беспокоюсь о Поппи.

Я тоже. В сотый раз я поймал себя на мысли о том, как Поппи, должно быть, тяжело переживает эти изменения. Она потеряла все в течение нескольких месяцев. То, что ее мать снова выходила замуж и двигалась дальше, несмотря на всю трагедию, было ужасно. Одно дело, когда смерть отнимает тебя у близких, другое — когда живые близкие бросают тебя. Свадьба Пии была хуже похорон, потому что это был намеренный выбор — бросить Поппи. Как ее мать могла этого не видеть?

— Она возражала против свадьбы? — успокаивающе спросила Джордан.

— Нет, — неуверенно ответила невеста. — Не совсем.

Я был удивлен. Ни один подросток не согласился бы с тем, что мать так быстро вступает в новый брак. В этой истории должно было быть что-то большее.

Джордан пожала плечами.

— Тогда тебе не о чем беспокоиться.

Пия покачала головой.

— Я не знаю.

— Поппи — прямолинейный человек. Поверь мне, она бы дала знать, если бы у нее были проблемы с этим.

Пия не соглашалась.

— Поппи стала такой замкнутой. Я понятия не имею, о чем она думает. Она никогда не делится своими чувствами.

Я понимал ее разочарование по этому поводу. Поппи было невозможно читать. Я заметил, как взаимодействовал дуэт матери и дочери на похоронах Джея Амбани. Поппи была слишком сдержана в своих эмоциях.

— Справедливости ради, Поппи никогда не любила делиться своими чувствами.

— Верно. Но я не могу избавиться от ощущения, что она терпеть не может Акселя, а он ничуть не облегчает ситуацию. Он спланировал эту грандиозную свадьбу, не сказав мне ни слова. Я знаю, Поппи это не понравится, и я не хочу расстраивать свою дочь. Это была плохая идея, Джордан…

— Шшш, сделай глубокий вдох, — проворковала Джордан, обнимая свою взволнованную лучшую подругу. — Тебе нужно перестать так сильно беспокоиться о Поппи. Ты — пустое гнездо, детка. Поппи больше не живет с тобой и ей не придется иметь дело с Зейном, так что ничего страшного, если они не лучшие друзья. Ты проделала отличную работу, воспитывая Поппи, но она уехала в колледж и живет своей собственной жизнью. Пришло время тебе сделать то же самое.

Пия обреченно вздохнула.

— Это веское замечание.

Неправда. Может, Поппи и уехала в колледж, но у нее никого не было, кроме матери. Если Пия снова выйдет замуж, она отправится в беззаботную страну, оставив Поппи страдать в одиночестве.

Джордан поставила бокал с шампанским на столик и понизила голос.

— Посмотри на это с другой стороны. Если вы, ребята, поженитесь, у Поппи не будет другого выбора, кроме как развивать отношения с Зейном. И если в будущем она станет искать отцовскую фигуру, то кто может быть лучше ее биологического отца?

Биологического кого??

Хватка вокруг моего бокала с пивом усилилась. Трималхио был биологическим отцом Поппи. Значит ли это, что у Пии Амбани был роман на протяжении всего ее брака? Несмотря на утверждения отца, я был уверен, что Пия любит своего мужа, а обвинения в измене — не более чем легкомысленные слухи.

Были ли домыслы верны?

Последовала пауза.

— Я действительно хочу, чтобы они поладили, но Поппи параноит, что люди узнают об Акселе. Не знаю, позволит ли она когда-нибудь себе сблизиться с ним. Видела бы ты ее после обвинения Джо Максвелла в конференц-зале.

Это был словно удар под дых. Выходит, что Поппи знала о своем происхождении и ненавидела его. Она жила в страхе, что её раскроют, а папа выдал ее самый темный секрет.

Мои руки тряслись от ярости из-за того, что сделал отец. Я все время ждал, когда упадет второй ботинок, гадая, что может подтолкнуть Поппи к краю. Я не знал, что это уже произошло, и что я сыграл в этом не последнюю роль. Я поставил свой бокал и отошел от женщин. Не хотел больше ничего слышать. Лучше бы я не услышал этот разговор, потому что теперь чувствовал себя хуже, чем когда-либо, из-за Поппи.

Я подошел к месту проведения церемонии и стал ждать, пока гости зайдут внутрь. Я сел сзади, чтобы наблюдать за Поппи на расстоянии. Она не смогла бы заметить меня среди сотен гостей. Это было к лучшему, поскольку я был последним, кого она хотела бы видеть.

Заиграла музыка, и болтовня прекратилась. Я смотрел, как Поппи идет по проходу в длинном черном тюлевом платье, держа в руках букет роз. У меня перехватило дыхание. Было видно, что ее мать выбирала черные наряды для подружек невесты, думая о Поппи. Она выглядела поразительно со своими высокими скулами, изящными бровями и волосами цвета воронова крыла, обрамляющими плечи. Даже в печали Поппи была непревзойденной красавицей.

За время, прошедшее с похорон до свадьбы, Поппи превратилась во взрослую девушку. Единственное, что осталось неизменным, — это глубокие карие глаза. Церемония проходила в красивом отапливаемом шатре, установленном на длинном пляже с видом на голубую воду. Тем не менее, мучительный взгляд Поппи мог бы убедить вас в том, что мы находимся в альтернативной антиутопической реальности.

Что-то в моей груди сжалось при виде нее, и на мгновение ее печаль показалась мне невыносимой. Я ожидал увидеть гнев из-за свадьбы, а не меланхоличное одиночество в ее глазах.

Руки Поппи крепче сжали букет, когда она увидела Трималхио в конце прохода. Что-то подсказывало мне, что пребывание здесь не было ее выбором. Внезапно меня накрыло то же черное облако, что и Поппи.

Это было ужасно. Поппи была вынуждена занять место в первом ряду после того, как потеряла мать из-за человека, разрушившего их дом. Я хотел потянуться к ней и взять ее за руку, но не мою руку она ждала. Я хотел сказать ей, что у нее все еще есть кто-то, кому небезразлично, чего она хочет, кто-то, кто позаботится о ней.

Хотя я сидел далеко, я мог поклясться, что слышал прерывистое дыхание Поппи, пока Пия и Зейн обменивались клятвами. Ее «Дом ужасов» становился реальностью на её глазах, и она ничего не могла сделать, чтобы остановить это. Сразу после того, как жениха и невесту объявили семьей, невыразительные глаза Поппи наконец выдали себя. Это был всего лишь проблеск, но я прочитал ее эмоции четко и ясно.

Она была опустошена.

Пока гости покидали церемонию, я гадал, не завела ли жизнь Поппи слишком далеко в этот раз. И я твердо знал, что не перестану присматривать за ней, пока не смогу опровергнуть это. Весь мир бросил Поппи, но только не я. После того, что выяснил сегодня, я бы никогда не бросил Поппи.