Роковой секрет

Глава 17

РОКСОЛАНА

Даже контрастный душ не успокоил звенящую дрожь внизу живота, которую вызвали чувственные прикосновения Рафаэля. Соски до сих пор ощущают жар наглых рук, и я невольно тянусь к груди, прикрывая веки. Но, задев пирсинг, тут же напрягаюсь. Уже не от возбуждения, а от того, что невольно вспоминаю Матвея. Это ведь ему я проспорила желание. Пирсинг на моем теле был его навязчивой идеей. А я больше не хочу носить то, что будет напоминать мне о нем.

Не задумываясь, быстро снимаю с себя железку и швыряю ее в дальний угол комнаты с такой ненавистью, будто это последние мысли о Матвее. Его поступки вызывают у меня лишь злость и разочарование. Этот подонок не заслуживает даже моей жалости. Возможно, кому-то это покажется странным, но несмотря на всю боль, которую пережила за последние дни, я рада. Рада, что истина вскрылась и разбила мои розовые очки. Я словно споткнулась о свою наивность и лицом вперед полетела в жестокую реальность. Бывший жених убил во мне и без того хрупкое доверие, которое я долго держала под замком, но почему-то рискнула открыться Матвею, позволила себе испытывать искренние чувства к этому парню. Вот и убедилась в очередной раз, что никому нельзя доверять. Этот мир пропитан ложью и корыстью. Все, кто ослепительно и сладко улыбается в глаза, мысленно вонзает нож в спину…

Тяжело вздохнув, я плюхаюсь на кровать и утыкаюсь лицом в подушку. В мозгах немного проясняется, ведь я постепенно начинаю понимать суть происходящего. Впрочем, вопросов без ответа пока еще тоже достаточно. А еще нужно воспользоваться отсутствием своей главной головной боли в виде самоуверенного синьора Росси и спокойно настроить себя на проживание под его надзором.

В очередной раз пытаюсь разобраться, зачем он предложил мне свою помощь. По сути, его должно мало интересовать наличие у меня больной бабушки. И почему вообще его заботит моя безопасность? Я, вероятнее всего, по уши в дерьме, но ведь два года назад Рафаэль просто переспал со мной, с тех пор я ни разу не слышала о нем и тем более не видела этого дьявола. Да, думать о нем не переставала, но это я. А чтобы взрослый мужчина помнил случайную девчонку, которую однажды отымел — это как минимум странно и совсем не логично. Чего-чего, а романтических иллюзий Росси и правда не вызывает. Черт! Подобные мысли только еще больше распаляют мой интерес. Так, надо отвлечься, ибо такими темпами и до дурдома недалеко.

Тяжело поднимаюсь с кровати и беру телефон — единственный способ вырваться из тюрьмы, в которую меня заключили. Интересно, образ какой принцессы мне больше подходит? Рапунцель? Бель? А может, Золушки? Только вместо туфельки я потеряла девственность. Смеюсь про себя, но вскоре мое немного истерическое веселье разрушает вспыхнувшая в памяти физиономия кудрявого наглеца и его злые слова, от которых просто мороз по коже.

Зажмурив глаза и стиснув зубы, я набираю номер врача. Звонкие гудки позволяют мне абстрагироваться от неприятных мыслей.

— Добрый день… — запинаюсь, судорожно пытаясь вспомнить имя и отчество доктора, но от провала меня спасает приятный тенор.

— Добрый день, Роксолана Юсуповна.

Твою ж мать, даже так.

— Можно просто Роксолана, — смущенно выдавливаю из себя. — Я могу услышать Любовь Золотову? Мне сказали, что если я захочу поговорить с бабушкой, то могу позвонить вам.

До боли закусываю палец и сощуриваюсь, не в силах ничего с собой поделать. Я в принципе испытываю неловкость перед незнакомыми мужчинами, а тут еще ко мне обращаются по имени-отчеству. Находясь в полном смятении, я даже не замечаю, как собеседник на том конце провода меняется.

— Привет, моя рыбка, — слышится родной голос с нежной хрипотцой, и мое волнение улетучивается без следа.

— Привет, бабжечка. — Не могу сдержать улыбки, ни капельки не сомневаясь, что сейчас она тоже улыбается. В детстве я часто путала звуки, порой даже целые слоги, безбожно коверкая слова. С тех пор бабушка так и осталась для меня бабжечкой. — Как ты себя чувствуешь?

— Да хорошо все, обслуживают как первую леди. Это точно бесплатно, внучка?

— Точно-точно. Я же говорю: выбила квоту. А если бы ты не скрывала от меня, что не получала денег и тебе не на что было купить лекарства, то всего этого можно было бы избежать.

— Не злись, дочка. Что мне вас, молодых, обирать, все равно недолго осталось землю топтать.

— Ба-а-а, — закатываю глаза, — ты же обещала до моей свадьбы дожить, а она у меня еще не скоро. Так что лечись, набирайся сил, а я, как вернусь, прямиком к тебе с мешком средиземноморских угощений.

— Как не скоро? Что стряслось? Неужели поругались? А я говорила, что с твоим характером даже конь от тебя сбежит, не то, что принц, — недовольно ворчит бабушка.

Чееерт! Язык мой — враг мой.

— Все нормально, бабуль! Только не переживай, мы с Матвеем просто поговорили, взвесили все за и против и решили пока не торопиться. Подкопить денег, сама знаешь, как сейчас все дорого, а занимать у его отца мы не хотим.

— А вот это правильно, я всегда знала, что вы детки головастые и разумные, ну дай бог, дай бог, все будет. Как тебе на море отдыхается?

Ох, мне и самой интересно, как же там отдыхается.

— Замечательно, — выхожу на балкон и, опершись локтями на широкие каменные перила, устремляю взгляд на море. — Оно тут совсем другое. Золотые пески утопают в кристально чистой лазури, а скальные мысы, как великаны, возвышаются до самого горизонта. — Я прикрываю глаза и погружаюсь в любимые фантазии, ведь однажды побывав в Италии, невозможно забыть красот, которыми так богаты эти далекие земли. Правда, в этот раз у меня вряд ли получится что-то осмотреть или хотя бы в полной мере насладиться видами, однако бабушке это знать не обязательно. — Солнце ласкает высокие кипарисы, а вечнозеленые оливы прячутся под исполинскими соснами. Это райское место, ничего прекраснее я не видела. Колоритный город просто утопает в цветах и зелени. А какая здесь дикая природа, бабуль! Известняковые гроты как будто охвачены сине-изумрудным свечением воды. Карстовые пещеры украшены причудливыми натечными минералами, напоминая великолепные произведения искусства. Дюны словно созданы бурным танцем песка и ветра. Уютные бухты, в скалах высеченные морем, которое окутывает их своими непокорными волнами…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Любовь Аркадьевна уснула. — Мужской голос вновь заставляет меня напрячься. — Позвоните лучше завтра, ей сейчас нужен отдых.

— Конечно. Доктор, — запинаюсь, — как ее состояние?

— Пока сложно сказать что-то определенное. Нужно дождаться полной диагностики и результатов анализов. Возраст, конечно, тоже вносит свои коррективы, но состояние стабильное. Сейчас главное не заставлять ее нервничать. Любой стресс может стать причиной ухудшения. В таком случае даже выделенные на ее лечение средства не в силах будут помочь вашей бабушке. Как говорится, здоровье не купишь.

— Я поняла. Спасибо вам большое.

— Всего доброго.

Монотонные гудки эхом доносятся из динамика, и я прижимаю телефон к подбородку, продолжая задумчиво смотреть вдаль. И, вопреки логике, на душе, словно от медленно тлеющих угольков, растекается приятное тепло успокоения. Посмотрим, к чему приведет вся эта мафиозная Санта-Барбара, но раз другого выхода мне не дали, буду наслаждаться отпуском. Правда, неизвестно, насколько мне позволят это в здешних условиях.

К немалому удивлению, я действительно спокойно передвигаюсь по дому, а назойливые охранники не следуют за мной по пятам.

Все оказывается не так уж и плохо. В логове дьявола я нахожу огромную библиотеку, и первую неделю вынужденного затворничества заполняю женскими романами и ароматным вином в саду диких роз.

На все просьбы выехать за пределы территории слышу категорические отказы, и это безумно выводит меня из себя. Поэтому когда сообщают, что в моем распоряжении безлимитная карта на онлайн-покупки, я выбираю самое дорогое и провокационное платье и покупаю его, чтобы при первой же возможности подразнить хозяина кошелька.

Который день слоняюсь по своей золотой клетке, не переставая поражаться размерам этого необъятного жилища. Тут и месяца не хватит все обойти, не говоря уже о прилегающей территории, на которой можно легко заблудиться. За эти дни я окончательно избавляюсь от чувства вины перед Матвеем, а любая мысль о нем вызывает лишь рвотный рефлекс.

После рассказа Рафаэля о предательстве моего бывшего жениха, я еще какое-то время сомневалась в словах и намерениях Росси. Однако стоило лично убедиться в том, что Матвей, несмотря на многочисленные заверения, ни разу не отправил бабушке ни копейки, я окончательно заставила себя возненавидеть парня. Да и на бабушку я злилась не меньше. Ведь не скрывай она истинного положения дел, я бы бросила все и вернулась домой. И, возможно, мне удалось бы избежать подобной участи. Только вот сделанного не воротишь и, слава богу, сейчас с ней все в порядке.

Мы каждый день созваниваемся, и я постоянно придумываю для нее новые истории о своем путешествии по Италии. Бабушка с огромным удовольствием засыпает под них, а я чувствую, как ей становится лучше.

И за все это я должна благодарить своего цербера.

Правда, с тех пор, как уехал, он ни разу не дал о себе знать. Я прикладываю титанические усилия, чтобы сдерживать чувства, которые провоцируют меня взять и написать ему. И вот уже битый час я кручу в руках мобильный, нервно кусая губы и то набирая сообщение, то стирая его. Почему меня это так волнует? Наверное, потому что где-то в глубине души я ждала, что Рафаэль не выдержит и сам напишет мне. Только вот, судя по всему, он тот еще крепкий орешек. Как, ну как подтолкнуть его? Я ведь прекрасно понимаю, что этот мужчина неравнодушен ко мне, всем сердцем чувствую его отношение. Однако все равно упрямо хочу убедиться в своей правоте, хоть и предвижу последствия очередной провокации. Мое женское эго требует приручить этого хищника. И нет ничего такого в том, что я сама напишу Рафаэлю!

Наконец набираюсь смелости и быстро порхаю пальцами по экрану. Набрав текст, не задумываюсь больше ни на секунду и отправляю сообщение.

Сола: Привет.

Устраиваюсь в плетеном кресле на веранде и, положив телефон на столик, прижимаю колени к груди, чтобы хоть немного успокоить взбудораженные эмоции. Ладони вспотели, и я нервно растираю их. Невольно поглядываю на экран, а увидев, как рядом с текстом две серые галочки стали зелеными, шумно выдыхаю и откидываюсь на спинку.

Рафаэль прочитал, и я, не в силах усидеть на месте, встаю и начинаю беспокойно расхаживать по открытой веранде. Однако тишина так и остается нетронутой. Падаю обратно в кресло и пытаюсь не думать о Росси, но это просто невозможно. Секунда кажется мучительной вечностью, и понятия не имею, сколько я провожу в нервном напряжении, прежде чем звонкая трель возвращает меня в реальность. Словно в бреду беру телефон в дрожащие руки и замираю, увидев на экране текстовое сообщение с желанного номера.

Рафаэль: Здравствуй, Сола.

Два слова, а пульс бросается вскачь. Сердцебиение зашкаливает, сбивая дыхание. Только с одним мужчиной я испытываю столь невероятные эмоции, и забыть его не смогу, даже если известные агенты Джей и Кей[1] ослепят меня яркой вспышкой нейрализатора[2].

РАФАЭЛЬ

Всего лишь неделю нахожусь в сотнях километров от Солы, но такого ада я не ощущал даже в те два года, что она жила в России. Что изменилось, не пойму. Я всегда контролировал себя, всегда имел власть над жалким набором эмоций, на которые оказывался способен. Только вот сейчас меня словно выворачивают наизнанку, ломают кости изнутри, и я трачу все свои силы на то, чтобы хоть немного отдышаться от разъедающих душу мыслей.

Чертова девчонка!

Такое впечатление, что она сделала на меня куклу вуду и не может наиграться с ней, безжалостно ломая тряпичные конечности и протыкая иглами.

Вибрация лежащего во внутреннем кармане телефона, которая могла раздаться только в одном случае, прошибает меня подобно удару током. Медленно достаю мобильник и с волнением открываю послание.

Сола: Привет.

— Что, принцесска написала? — поддевает Уго, одаривая меня насмешливым прищуром. В ответ смотрю на него очень красноречиво, и Гирландайо поднимает ладони вверх. — Расслабься, в этом нет ничего зазорного. — Лохматый ублюдок едва сдерживает буквально распирающий его смех. — Ну, если бы я трахал такую девчонку, то позволял бы даже ромашки себе в кудри заплетать, не то, что таять от письмеца.

И угораздило же меня взять себе в подручные этого идиота! Прикрываю веки и откидываю голову на сиденье, заглушая яростное желание кулаком подправить его довольную физиономию. От столь незавидной участи моего друга спасает лишь то, что мы прибываем на место.

— Уго, надеюсь, на переговорах ты будешь таким же очаровательным.

Распрямляю плечи и разминаю ладонями ноющую шею. В эти семь дней я толком не спал, а если усталость и валила с ног, то обычно в моем распоряжении было только неудобное кресло.

Гирландайо молча вылезает из машины, оставляя в салоне эхо низкого смеха. А я вновь возвращаюсь мыслями к этому гребаному сообщению. Обычно я не отвечаю и не трачу время на нелепые переписки, но сейчас пальцы сами стучат по буквам, выбивая знакомое имя.

Рафаэль: Здравствуй, Сола.

Следующие полчаса я едва не прожигаю взглядом проклятый телефон, пока Уго решает вопросы с кланом Баффуло. Я заранее готовился к тому, чтобы оставить Сицилию. Нужно покорять новые горизонты, именно поэтому пять лет назад я отправил в Нью-Йорк доверенных людей. Они прекрасно обосновались в Америке, расширив сферу влияния нашей семьи, и сейчас мне понадобится их помощь и верность. Тяжелый выдох нарушает давящую тишину. Телефон по-прежнему молчит. Не выдержав томительного ожидания, что безжалостно уничтожает мою силу воли, пишу первый.

Рафаэль: У тебя что-то случилось?

Сука. Ведусь как пацан.

Сола: Да.

Тело в секунду каменеет, охватившее напряжение сковывает каждую мышцу и каждый нерв моей плоти. Я уже набираю номер Балдо, сердито стискивая челюсти и проклиная себя за то, что оставил девчонку, но тут же сбрасываю звонок, когда приходит ее фото в откровенном блестящем тряпье.

Сола: Я купила платье, но оно вышло немного дороговато. Надеюсь, ты не будешь сердиться?

На экране загорается очередное фото, на котором акцент сделан на ценнике с абсурдным количеством нулей. Только вот мне совершенно наплевать, сколько стоит эта тряпка. Гораздо больше меня волнует то, что она едва прикрывает девичью киску. И это она назвала платьем?! Новое сообщение отрывает меня от тщательного изучения фото. Открываю.

Сола: Тебе нравится?

Не задумываясь, набираю и отправляю ответ.

Рафаэль: Нет.

Сам при этом снова начинаю разглядывать фотографию: крепкое молодое тело, аппетитные бедра, манящие изгибы. Пытаюсь найти очертания сосков, догадываясь, что сейчас на ней наверняка нет лифчика.

Сола: Так лучше?

На новом снимке девчонка уже абсолютно голая, за исключением полупрозрачной треугольной тряпочки, что едва прикрывает гладковыбритый лобок. Ну что за стерва?! Я и так вторую неделю мучаюсь от воздержания, потому что кроме нее никого не хочу. Мозг уже едва не кипит от долбаного недотраха. Я не могу закрыть изображение, алчно исследую глазами желанное тело и усмехаюсь над тем, как невинно она прикрывает тонкими руками свои сладкие округлости. Как же я хочу их увидеть! Сейчас же. Больное воображение рисует мои жаркие сцены, и то, как грязно я хочу вылизать ее набухшие соски. И знаю ведь, что они сейчас именно такие: острые, сладкие, дерзко торчат вверх. Чееееерт… член в мгновение встает колом от притока горячей крови.

Рафаэль: Не провоцируй меня.

Раздраженно оттягиваю ворот рубашки. Тело едва не искрит, словно наэлектрилизованное. Сейчас мне бы хватило одного касания ее тонких пальчиков, чтобы взорваться в оргазме. Эта девчонка вызывает во мне маниакальную страсть. Я будто разваливаюсь на части, и в тоже время дрожу от безумной энергии. И весь этот хаос внутри меня всего лишь от переписки с малолеткой.

Сола: Я думаю о тебе.

До хруста сжимаю мобильный. Что за игру затеяла эта стерва? Подавляя нарастающее раздражение, выдыхаю и набираю сдержанный ответ.

Рафаэль: Я работаю, Сола. Прошу, не отвлекай меня. Поговорим, когда приеду.

А приеду я в ближайшие сутки, потому что и дня больше не смогу выносить этот убийственный стояк. Заодно и девочка хорошенько получит по своей игривой заднице. Очень надеюсь, что Уго приложит все усилия на переговорах, и отсюда мы направимся прямиком в аэропорт.

[1] Персонажи из серии фильмов, комиксов и компьютерных игр «Люди в черном».

[2] Нейрализатор — специальное устройство, созданное с помощью инопланетных технологий и используемое агентами «Людей в черном» в целях конспирации. Устройство выдает сильную вспышку, воздействующую на мозг и «стирающую» память. При частых «засвечиваниях» перестает действовать. К сожалению, нейрализатор не стирает память, а убирает воспоминания в глубину сознания.