Роковой секрет

Глава 20

РОКСОЛАНА

С бешено колотящимся сердцем я влетаю к себе в спальню. Захлопнув за собой дверь, упираюсь в нее ладонями и опускаю голову вниз. Горло саднит, и каждый новый глоток воздуха подобен колючей проволоке, что раздирает его еще сильнее.

Всего один день, а я уже напоминаю себе жалкое подобие человека. Дура! И как я только могла ждать с ним встречи! Да пусть бы он вообще провалился во времени! Ни видеть, ни слышать не хочу!

На дрожащих ногах отталкиваюсь от двери и, бросив халат на пол, валюсь на кровать. Однако надежда на то, что быстро засну, рассыпается подобно зыбучему песку. Внутри все еще бушуют эмоции, а рука, которой я вцепилась шлюхе в волосы, начинает гореть. Прикрыв глаза, я с наслаждением вспоминаю, как отмудохала эту стерву. Хруст сломанного носа и визги потаскухи сливаются в моей голове в единую симфонию.

Кошмар…

Растираю ладонью лицо, прогоняя чудовищные мысли. Напоминаю себе настоящую сумасшедшую. Думаю, если бы меня не остановили, я бы и до блондинки добралась. Неожиданно вспыхнувшая ревность и последовавший за ней приступ агрессии полностью отключили мой рассудок. Я, словно бездушный киборг, раскрошила кукольный фейс об стол.

Чувствую себя таким же животным, как и Росси. Ничем от него не отличаюсь. И только сейчас, когда эмоции постепенно угасают, я понимаю, что на месте той брюнетки должен был быть Рафаэль. Встрепенувшись, я с усилием поднимаюсь с кровати и направляюсь к шкафу, скидывая на ходу лифчик. Терпеть не могу это орудие пыток. Отрыв среди кучи тряпок в своем гардеробе нечто похожее на сорочку, натягиваю ее на себя. А потом устраиваюсь в кресле, погружаясь в водоворот мыслей.

РАФАЭЛЬ

Дрянная, дикая девчонка, доводит меня до мерзкого тремора. Она, как снайпер, бьет прямо в голову, разряжая в меня обойму патронов и запуская необратимые процессы. Ни есть, ни спать не могу, единственное, что в меня лезет, так это алкоголь и лошадиные дозы никотина. Заполняю легкие тяжелым дымом, но как только вязкий туман покидает разум, его заполняет очередной поток мыслей о ней. Не думал, что ее крохотного резерва хватит на подобную демонстрацию своей стервозности. Мелкая зараза, ей все же удалось испортить мне планы.

И сейчас, вместо ожидаемого наслаждения, я в полном одиночестве убиваю себя крепкой кубинской сигарой, хотя обычно предпочитаю дымить сигаретой. Но когда я истощен, это как ритуал: выкурить кубинку в компании американского приятеля Джима[1]. Только вот ощущение, что я давлюсь обычным беломором и дешевым самогоном, вкус которого переносит меня в далекие девяностые. Тогда я впервые прилетел в Россию к своему другу Виктору, которому передал самое дорогое в своей жизни, еще не догадываясь, что мое безмятежное существование подходит к концу.

Потерявшись в воспоминаниях, сам не осознаю, как оказываюсь в спальне Солы. Придя в себя, уже собираюсь удалиться прочь, но в тусклом свете прикроватной лампы замечаю свернувшееся калачиком тело. Тут же мои планы кардинально меняются. Ощущаю, как оглушающая тишина сдавливает, а ноги сами несут меня в нужном направлении. Я передвигаюсь бесшумно, не осознавая собственных действий. Уловив мягкое дыхание Солы, жадно наполняю им свои легкие. Внутренний зверь пробуждается, а по венам разливается голодное желание.

— Уходи, — спокойно произносит Сола, вырывая меня из дурманящих мыслей. Однако я пропускаю ее просьбу мимо ушей и присаживаюсь на край кровати, оставляя бутылку бурбона у подножия.

— Я в своем доме, Сола. — Накрываю тонкую лодыжку ладонью, но девушка резко отдергивает ногу и рывком принимает сидячее положение.

— Не прикасайся ко мне после этих грязных шлюх! Ты мне противен!

Ее агрессия вновь распаляет меня, с каждой секундой заставляя расти внутреннее раздражение. Только не хочется мне воевать с ней. Ведь Сола — единственный источник моей жизненной силы и последняя, с кем я желаю находиться в постоянной борьбе. Тем более тогда, когда я нуждаюсь в этой чертовой девчонке. Конечно, своим поведением и словами она приводит меня в ярость, но ее последняя выходка кричит громче любых слов. Поэтому я больше не намерен держать дистанцию. Она по праву моя. И я хочу взять то, что принадлежит мне. Ни больше, ни меньше.

Проглатываю тяжелый вздох и насильно усаживаю Солу к себе на колени, обернув ее ноги вокруг своей талии и заведя ей руки за спину. Я устал от бесконечных ссор. Устал от лжи. Единственное, что я сейчас хочу — это просто заполнить себя ей, даже несмотря на то, что девчонка всем видом выказывает презрение.

Сола опаляет меня порывистым дыханием, не сводя колючего колдовского взгляда. Вопреки ожиданиям не дергается и не сопротивляется. Лишь прожигает меня ядовитым огнем ревности, что бушует в больших зеленых глазах дикарки. Не могу сдержать усмешки, ведь она единственный человек, кто позволяет себе смелость одним только взором переиграть меня. Настырно смотрит, хмуря густые брови. Но когда я медленно забираюсь рукой под сорочку и касаюсь ладонью шелковистой кожи спины, девчонка судорожно выдыхает, неосознанно приоткрыв нежный ротик. Изогнутые брови лишь ошеломленно вздымаются вверх.

— А теперь скажи мне это, глядя в глаза, — хриплым шепотом царапаю себе горло, сильнее вдавливая зудящие от желания пальцы в ее кожу. — Если это, конечно, правда. — Выпускаю руки Солы из захвата и провожу ладонью по плоскому животу, распаляя себя до предела. — Только не смей лгать, девочка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Минутная тишина наполняется шумным дыханием. Но потом, вздернув подбородок, Сола высокомерно заявляет:

— Нет, это неправда, но я бы очень этого хотела! Хочу ненавидеть тебя каждой клеточкой своего тела, чтобы тебя больше не было во мне!

В ответ я лишь поднимаю бровь, одаривая ее насмешливым взглядом.

— В тебе? — Крепче обхватываю за талию и тянусь рукой за бутылкой, задевая щетиной взволнованно вздымающуюся грудь девчонки. Задерживаюсь в таком положении дольше положенного, и с каждой секундой ее дыхание все больше становится похожим на свист. — Когда я буду там, — подаюсь бедрами навстречу и вдавливаю в нее стояк, вырывая у нее всхлип, — у тебя будут совсем другие желания.

Медленно обвожу носом затвердевший сосок и ощущаю, как в плечи впиваются острые ногти. Ухмыляюсь, беру выпивку и выпрямляю спину, снова встречаясь с ее блестящими глазами. Огонь ненависти в них пылает уже всеми оттенками похоти. Девочка-хамелеон. Не отводя взгляда, делаю глоток бурбона и отставляю бутылку в сторону. Сола замирает, когда я при этом словно бы случайно касаюсь ладонью ее соска.

Чувствуя, как ее сердце пытается вырваться из грудной клетки, скольжу рукой вверх. Завожу ее на затылок, запуская пальцы в шелковистые волосы. Я получаю чистейшее удовольствие от происходящего и уже сам хочу подразнить эту фурию. Упираюсь лбом в ее лоб, ощущая горячее дыхание на своей коже.

— Мне нравится, как ты ревнуешь.

— А мне нет! — яростный порыв срывается на тихий шепот. — Мне не нравится… — запинается, — когда ты делаешь мне больно.

Молча отстраняюсь и заглядываю ей в лицо, с минуту изучая новый для себя взгляд Солы, отчего пульс мой зашкаливает. Только вот боль рядом со мной неизбежна. Я не смогу сделать ее счастливой. Проблема в том, что самой природой я запрограммирован ломать таких людей, стирать их в пыль, добиваясь своей цели. А она и есть моя цель. И с этим я не могу ничего поделать.

— Зачем ты пришел? — выводит меня из транса вопрос. — Что, шлюхи обиделись и ушли?

— Мои планы изменились.

Вывожу большим пальцем узоры на нежной коже, и каждый раз, когда описываю новый круг, меня будто током пробивает. Как и Солу. Понимаю это по ее прерывистому дыханию.

— Какая жалость! — произносит она с притворным сочувствием. — Надеюсь, ты хорошо им заплатил? — Девчонка заправляет волосы за уши, и ее взгляд обретает уже ставшую привычной стервозность. — Или я оставила шлюх без зарплаты? — Не скрывая раздражения, вздергивает подбородок.

— Сола…

Сдавливаю пальцами переносицу и отстраняюсь, но девушка не покидает мои колени. Почему эта дрянь вечно трахает мне мозг, когда для этого у меня есть совершенно другой орган, на котором, кстати, сейчас сидит ее упругая задница?

— Ты сам все портишь, Рафаэль. Я ждала тебя… — нарушает она тишину и снова замолкает, прикусывая нижнюю губу до белых отметин от зубов. А когда выпускает, кожа на месте укуса вспыхивает алым пламенем. — Думала, без тебя будет легче, — шепчет, нервно заламывая пальцы, — но оказалось наоборот.

А я молчу. Наслаждаюсь этими словами как сладким ликером, с голодным аппетитом смакую их. Желаю в этот момент слышать только ее голос. Непроизвольно откидываюсь на спину, утыкаясь взглядом в потолок, но Сола остается по-прежнему сидеть на моих коленях.

Я устал. Чертовски устал.

Но сейчас, рядом с ней, я обретаю самого себя и желанный покой. Пусть на одну ночь, но мне необходима эта свобода.

Ощущаю, как Сола слезает с меня и ложится рядом, отчего матрас едва продавливается, прежде чем я слышу ее тихий вздох.

— Так странно. — Ощущаю, как она поворачивает голову в мою сторону, и делаю то же самое, встречая ее спокойный взгляд. — Еще минуту назад я хотела придушить тебя. — Она запинается, когда я пальцами касаюсь ее шеи, постепенно обхватывая ту всей ладонью.

— И что же изменилось? — Поворачиваюсь набок лицом к Соле, упиваясь непривычным умиротворением рядом с ней. Надо же, я не был готов к тому, что она спрячет свои шипы.

— Н-не знаю…

Прохожусь большим пальцем по девичьим скулам, заставляя ее потерять дар речи. Неспешно веду рукой вниз по вздымающейся груди, скольжу по атласной ткани сорочки, медленно минуя дрожащий живот, и наслаждаюсь тем, как взволнованно горят изумруды ее широко распахнутых глаз. У Солы перехватывает дыхание, когда я касаюсь ее бедра и медленно провожу ладонью по обнаженной коже, массируя, сминая мягкую плоть, что заставляет мою мышку жадно глотать воздух.

— Акаи Ито. Так в Японии называется предопределенная связь, — хрип царапает горло, и я сглатываю, но продолжаю тихим басом: — Мы встречаем людей не случайно, Сола. Случайностей нет.

Сжимаю нежную кожу внутренней части бедра, и в тот же миг мой пульс учащается, требуя большего, а дыхание Солы окончательно сбивается. Подцепляю пальцами тонкое кружево трусиков и стягиваю их вниз, но девчонка резко перехватывает мою руку и отбрасывает в сторону, рывком садясь на край постели.

С минуту она неподвижно сидит, опершись по бокам на руки, и стискивает простынь в кулаках. Но, звучно выдохнув, запускает пальцы в волосы и поднимает лицо к потолку. Уронив очередной громкий вздох, тянется за бурбоном, но я мгновенно присаживаюсь рядом и забираю из ее рук бутылку. Сола тут же впивается в меня возмущенным взглядом, а ее волевые брови подобно стрелам смыкаются на переносице.

— Достаточно.

— А вот это уже мне решать, достаточно или нет, — заявляет она, предпринимая попытку выхватить алкоголь, но тщетно.

— Успокойся, девочка.

— Я хочу выпить.

— Открой рот.

— Издеваешься? — насмешливо вскидывает бровь, медленно обводя меня взглядом.

— Нет. Я сам тебя напою.

— Ну что ж, валяй. — Она бросает скептический взгляд на бутылку и вновь переводит его на меня. — Извращенец! — раздраженно цедит сквозь зубы и задирает голову, демонстративно приоткрывая рот.

Я сглатываю слюну, что вмиг наполняет рот и, обхватив Солу за затылок, начинаю медленно вливать тонкую струю золотистой жидкости между ее приоткрытых губ. В какой-то момент нарочно промахиваюсь, и бурбон частично стекает по изящной шее, заставляя зеленоглазую бестию вздрогнуть от неожиданности. Я едва сдерживаюсь, чтобы не начать слизывать влажные дорожки, пока следую взором за струящимися по персиковой коже золотистыми каплями, но в конце концов окончательно теряю самообладание.

Рывком убираю от нее бутылку и сгребаю в охапку хрупкое тело, тут же поднимаясь на ноги. Девчонка ошеломленно распахивает глаза и упирается руками мне в плечи, едва не поперхнувшись. Однако проглотить остатки я ей не позволяю, впиваясь в манящие губы жадным поцелуем и крадя последние капли бурбона. Двойной вкус обжигает. Ощущаю, как стройное тело выгибается подобно стальной струне. Сола мычит что-то и стучит по моим плечам, но я с усиливающимся напором истязаю ее рот, царапаю щетиной кожу, поглощаю каждый протестующий стон и грубо стискиваю в кулак ее густые волосы, вырывая громкий вскрик капитуляции. А уже в следующую секунду она прекращает протест, сильнее сминая дрожащими пальцами мой пиджак. Притягивает ближе, давая почувствовать мне свое желание, потребность в моих ласках. Впечатываю девчонку в стену, до боли стискивая в ладонях сочную задницу, а потом вновь подхватываю и несу к столу.

Одним резким движением сметаю все на пол и усаживаю Солу на столешницу, вплотную прижимаясь между ее ног. Снова беру в плен копну непослушных волос. Никуда больше не денется. Моя. Наполняю легкие сладким запахом дикарки, но не останавливаюсь. Тараню напролом, трахаю языком, попеременно кусая мягкие губы. Жаркое дыхание обжигает воздух между нами и нагревает последние атомы кислорода. Мы тонем друг в друге. Тонкие пальцы цепляются за мои волосы, и девчонка активно вступает в борьбу языками. Жадно. Неистово. Грязно. Как же я скучал! Чертовски сильно. До хруста сдавливаю ее в объятиях, не в силах насытиться. В паху пульсирует от тупого желания войти в ее влажное лоно.

— Ты хочешь этого? — медленно произношу каждое слово ей в рот.

И пусть я одурманен страстью, но хочу услышать, что она сама желает меня. Сола едва справляется со своим дыханием, а эти глазища… твою мать, как же ярко они пылают неуемной похотью!

— Да, — облизывает искусанные губы, — да! — Сглатывает и отчаянно кивает, выгибаясь мне навстречу, пока я скольжу языком по хрупкой ключице. — Пожалуйста, Рафаэль, не останавливайся, — шепчет дрожащим голосом и сильнее ластится ко мне. — Я хочу тебя. — Крепче сжимает пальцами мои волосы и оттягивает мою голову, умоляя посмотреть себе в глаза. — И всегда хотела. — Приникает к моим губам, прикрывая свои огненные изумруды. — С той самой встречи хотела… — жарко выдыхает мне в рот и требовательным поцелуем погружает нас обоих в дикий омут вожделения.

[1] имеется в виду Jim Beam (произносится: джи́м би́м) — марка бурбона, выпускаемая в штате Кентукки, США. Является одним из наиболее продаваемых бурбонов в мире, под этой маркой продаются несколько сортов бурбона и виски, а также некоторые другие алкогольные напитки.