Роза в хрустале

54

Появление вдовы наместника заставило Стефана расправить плечи и вытянуться струной, только стоило это ему огромных усилий. Он стоял, сцепив зубы, бросая быстрые взгляды то на неё, то на охранника, который подходить не стал. Неужели Эльсвер позволил ей посетить узника? Или госпожа Ридена делает это в тайне от вождя Ринна.

Взгляд вдовы Грант оставался строг. Молча она осмотрела высокую фигуру мага, словно оценивая.

— Они пытали вас, милорд?

Вопрос оказался неожиданным, и Стефан не знал, как следует ответить. Госпожа Ридена оставалась для него закрытым ящиком с секретом.

— Не боитесь, что Эльсвер узнает о вашем визите? — вместо ответа поинтересовался маг.

— Охранник из клана Кадегеров, — она держалась сдержано и не спускала глаз с Фолганда. — Вы ведь не убивали моего мужа, — госпожа Грант с трудом произносила слова, но теперь не спрашивала.

— Не убивал.

— Всё верно, — она кивнула. — Вам больно… Если вам трудно стоять…, — впервые она смутилась, не договорив.

Стефан промолчал, не сдвинувшись с места. Он так и не понимал, к чему она ведёт. Существовала возможность, что это новый план Ринна, чтобы выведать у мага нужные сведения или склонить его к определенным решениям. Фолганд ждал.

— Вы не доверяете мне, — вдова наместника оказалась внимательной женщиной. — Но я хотела бы помочь.

— Согласитесь, что это странно, — Стефан улыбнулся разбитыми губами. — Недавно вы требовали правосудия и осудили меня. Что же изменилось?

— Я не плохо знаю род Риннов, — она оставалась спокойна. — Многие века они цепляются за власть, не задумываясь предавая и уничтожая других. Так же охотно они лгут. Это со стороны кажется, что Юг един в противостоянии Фолгандам. На самом деле каждый не прочь сожрать другого. И Риннов некоторые ненавидят намного сильнее, чем северян или магов.

— А Уинки?

— Отъявленные мрази, — она почему-то отвернулась на мгновенье, глаза заволокло, словно госпожа Ридена вспомнила о чём-то неприятном. — Мужчины моего рода бесхребетные торгаши, не способные защитить и себя. Пойдут туда, куда укажет Ринн или Уинк, — решительно она смотрела на мага сухими холодными глазами, но он мог поклясться, что внутри неё всё содрогалось от эмоций.

Что же, вдову наместника было за что уважать. Стефан не мог доверять ей, но попробовать осторожно выведать сведения было верным решением.

— В чем врал Эльсвер? — Фолганд вычленил из её слов нужное.

— Думаю, это он убил Алмира. Ринны собирали несколько Советов пяти ветвей после того, где были вы. Эльсвер умеет красиво говорить, но я слишком хорошо знаю своего мужа, а Ринн сказал, что наместник собирался уйти на покой и просить Фолганда передать власть над Хриллингуром клану Риннов.

— И?

— Мой муж никогда не мог сказать такого. Ни при каких обстоятельствах.

— Вы хотите помочь? — Стефан нахмурился, размышляя.

— Против Ринна, с удовольствием.

— Господин Грант не рассказывал, что нашёл в подземелье? Он спускался сюда, и Эльсвер был этим очень недоволен.

— Алмир был не болтлив. Я просмотрю все его записи.

— Буду благодарен. Меня интересует подземелье. Если найдётся что-то ещё, то хорошо. И скажите, почему вожди кланов так молоды. Я слышал, недавно это были старшие в роду.

— В роду Гри остался прежний глава. Малата я хорошо знаю, его мать из Кадегеров, и он действительно старший из оставшихся в живых. Глава моего рода немного помолодел, — в её задумчивости появилось беспокойство. — Что касается двух оставшихся родов… После пропажи пяти глав их место заняли младшие братья, но Уинку и Ринну было больше шестидесяти. Потом появились слухи, что они заболели и добровольно передали власть молодым родичам.

— И никто не видел их вместе? Старых и молодых.

— Не припомню. Когда я впервые познакомилась с Эльсвером, то мне показалось странным… Он подробно знал о событиях, в которых никак не мог участвовать. Я старалась не вникать. У нас не принято совать нос в жизнь других кланов. Можно остаться без головы.

У Стефана после слов госпожи Ридены окончательно сложилась мысль, что главы кланов и не только они нашли способ омоложения. Случилось это не так давно. Фолганд вспомнил о маге. Скай упоминал о Гостаре со слов маленького мага Юлана.

— Вы знаете о маге? Он помогает Риннам. Зовут Гостар.

— Гостар? — госпожа Ридена отрицательно качнула головой. — Я посмотрю в бумагах мужа. Подземелье, маг, главы кланов. Вас это интересует?

— Верно. Благодарю, — Стефан держался из последних сил, иссечённая спина нещадно болела, однако, при вдове Грант он никогда не покажет слабости.

Она почти собралась уходить, но всё же обернулась.

— Вам, лично, что-нибудь принести?

— Если возможно, то в комнате, где вы нас разместили, есть поясная сумка, — маг вспомнил о лекарствах, которые ему сейчас были крайне необходимы.

— Я поняла.

Она ушла, а Фолганд смог опуститься на солому и опять привалиться боком к стене. Предстояло обдумать слова вдовы. Не успев разложить мысленно все факты, Стефан отвлёкся на охранника. Быстро же госпожа Ридена исполнила просьбу. Все настои и мази оказались в целости. Прикинув, что легко спрячет в соломе сумку, Стефан занялся ранами. После целебных снадобий сделалось легче. И маг не стал упускать такой момент.

Ментальная схема давалась тяжело, но он упорно восстанавливал линии и фиксировал наработанное, как учил Скайгард. Стефан улыбнулся. Какая ирония — собственный сын стал учителем у опытного мага. С нежностью подумал о детях, мысленно коснулся сердцем Вельды и огненной Белки. Он должен довести дело до конца и вернуться. «Ты вернёшься», — сказала Вельда, ослушаться ведающую было себе дороже. Маг знал, что Бельчонок достанет его и из мёртвой пустыни, спасет и отругает, поэтому лучше он сам позаботится о спасении.

Построив план здания и подземелья, покрутив его со всех сторон, Стефан вернулся к сплетению линий недалеко от своей камеры. Он словно мог путешествовать среди ментальной конструкции в собственном сознании, потихоньку подбираясь к интересующему его месту. К сожалению, обычным взором увидеть подземелье на расстоянии было невозможно.

Зато ментально Стефан тщательно опробовал находку. Неизвестное существо оказалось живым, холодным и голодным. Удивительное сочетание. Анализируя глубже, маг увидел связь существа с землями Хриллингура, откуда оно получало часть пищи. Подбираясь всё ближе по квадратам и линиям, прощупывая мысленно структуру, Стефан почувствовал, что существо почуяло мага. Он стал осторожнее. Тот, кто чувствует ментальное касание, может быть опасен. Фолганд остановил картинку в той позиции, что существовала на данный момент и решил отдохнуть.

Поскрипел зубами укладываясь удобнее — измученное тело никак не желало расслабиться. Наконец, устроился и мгновенно заснул, как делал всегда. Вначале Стефану ничего не снилось. Спокойная темнота без запахов, звуков или ощущений. Позже он увидел, что снова стоит перед той же самой полупрозрачной копией Древа в полностью закрытом пространстве.

Рассматривая тонкие слабые жгуты ветвей, витой столб и редкую крону, Стефан подумал, насколько нелепо выглядит отражение некогда величественного и сильного Кукловода. Он вспомнил, что древнего бога заперли в его мире и то, что теперь он видит перед собой — это иллюзия, мёртвая картинка. Однако, древо было живым и холодным, той пронизывающей льдистостью, характерной для белой пустыни Кукловода. И маленький росток желал есть, жадно втягивая в себя стихии из пространства вокруг. Каким-то образом стихии постоянно возобновлялись. Стефан не понял пока, как это происходит. Дерево жило, питалось, но нуждалось в постоянной помощи.

Это был только сон и маг, не сомневаясь подступил ближе. Ступни твёрдо стояли на земле Хриллингура — древней и сильной, как и положено первому творению предка Фолгандов. Уверенность Стефана в своём праве находится на этой земле окрепла. Он демиург и он решает, как жить его созданию. Он чувствовал, что росток Древа так же претендовал на земли, только желание его было чахлым и неуверенным, словно он сам не мог вспомнить о нём.

Вблизи стало видно, как много стихий окутывает Древо. Стефану сейчас так не хватало этих сил, но блок магии не давал возможности забрать стихии себе. Зачем они Древу маг не понимал. Даже во сне Фолганд помнил, что стихии умирали в мире Кукловода, не срабатывали никогда. Так происходило в пустыне и крипте. Возможно, видимые стихии представляют собой нечто иное, поэтому находятся рядом с Древом. Решив опробовать их, Стефан протянул руку, погрузив ладонь в густое марево вокруг невысокого деревца, пальцы коснулись витой коры. Ледяные иглы обожгли, но это не заставило его убрать руку, согреваемую стихиями. Потоки льнули к Фолганду, признавая своим, ползли по телу, впитываясь в кожу, несмотря на блок, который он продолжал ощущать, и он не пускал силы глубже. Червеобразные ветви задвигались со стрёкотом и погладили мага. Он всё это знал и видел раньше, только теперь роли поменялись. Здесь главным божеством земель был Фолганд. И стихии, и сила Древа принадлежали ему.

— Ты мой, — уверенно произнёс Стефан и проснулся.

Глаза раскрылись сами собой. Некоторое время он смотрел на решётку, потом сел, не ощутив былой боли. Немного тянуло кожу на спине, но боль ушла. Извернувшись, он засунул руку под рубашку, нащупывая свежие шрамы. Рассечённая кожа затянулась. Это было, конечно, приятно, но маг привык к подвохам и полностью проверил себя на магические схемы. Ничего чужого он не обнаружил. Чувствовал он себя отдохнувшим и полным сил.

Подумав, Стефан вернулся к замороженной схеме. Линии и квадраты, повороты подземелья и сгусток в углу. Кое-что изменилось. Покопавшись в схеме, Фолганд увидел, что существо само достроило фрагменты сети, соединившись с линиями мага, включив себя в них. Вместе три части — Стефан, росток Древа и земли Хриллингура.