Русалка

Глава 16

Горничная Наталья тяжко вздохнула и ещё раз попыталась разубедить хозяйку.

— Ирина Васильевна, может, вам всё-таки стоит дождаться Петра Сергеевича? Душа у меня за вас ныне болит, всю ноченьку не спала. Или давайте я хотя бы с вами поеду! Ну, посмотрите, разве можно в вашем положении ездить одной! Ирина Васильевна, одумайтесь, молю вас!

Ирина улыбнулась и посмотрела на суетливую горничную.

— Наталья, ты чего тут панику разводишь? Когда я жила у батюшки, то самостоятельно ездила в уезд, и как видишь до сих пор жива здорова, — горничная трижды перекрестилась на образ. — Наталья прекрати нагонять тоску, кому говорю! Ничего со мной не случиться! Я быстро обернусь. До города и обратно! Мне кое-что заказать надо, да и в аптеку заглянуть следует.

— А давайте я кого-нибудь из мужиков пошлю! — с готовностью нашлась девушка. — Они тоже быстро обернуться. Одна нога там, другая здесь.

Но Ирина настаивала на своём.

— Нет. Я хочу поехать, и хочу поехать одна.

— Ну, что с вами будешь делать, барыня….

Как только в имении стало известно, что молодая хозяйка тяжела, все необычайно взволновались. Вот те новости! Сначала у старшего барина молодуха понесла, теперь и средний его стопами пошёл. Счастья-то сколько! Сразу два младенца!

Из Петербурга приходили новости, что Вера вот-вот родит на днях, и радостного известия ждали с нетерпением. Петру очень хотелось быть рядом с Николаем, но пока в город не удавалось вырваться. Ирина как-то обмолвилась, что не прочь с ним поехать в Петербург, но местный доктор сказал, что следует немного обождать, дорога до столицы не близкая, такого же мнения придерживался и Петр.

Ирина продолжала чувствовать по утрам недомогание и настаивать не стала. Но две недели назад она случайно подслушала разговор кухарок, о том, что недалеко от заимки живет некая знахарка, которая уж больно хорошо лечит разные женские болячки, да и беременным бабанькам оказывает помощь, кому от тошноты избавиться, а кому и от нежелательного дитяти. Ирина подобную информацию взяла на заметку, и решила к ней съездить. А где наша не пропадала? Может, и правда, знахарка посоветует какие травы пить, чтобы Ирина полегче переносила беременность, да и хотелось ей поговорить со знающей дело женщиной, чтобы та ей рассказала, как проходят роды. В глубине души, Ирина, конечно, по-прежнему боялась родов, но теперь с ней был рядом Петр, и страх возникал все реже. Но поговорить с кем-то, однозначно стоило!

Почему-то Ирина сразу невзлюбила местного доктора. Не внушил он ей доверия. Важности напустил, как гусак, а толку мизер! Одна демагогия.

Конечно, Ирина ничего не стала говорить супругу о своих планах. Зачем посвящать мужчину в женские дела? Но до сегодняшнего дня ей не удавалось вырваться из дома, не вызвав подозрений мужа.

А вчера они, как и договаривались с месяц назад, отправились на рыбалку в ночную. Ирина немного переживала за девочек, но что с ними могло случиться под строгим неусыпным надзором двух взрослых мужчин? Да к тому же, с Петром и папенькой отправились местные мужики. Те с благодарностью восприняли возможность порыбачить не только на барский стол, но и себе на уху. Дворовым и местным мужикам Бога гневить нечего было, барин им достался справный, не обижал, если видел, что мужик старается, не пьет, лишнюю копеечку в дом несет, так и работенку не прочь был подкинуть.

Ирина проводила своих мужчин и сестренок со спокойной душой, а сама стала собираться к знахарке. Сначала она собиралась взять с собой Наталью, но потом передумала. Ни к чему. Петр предупредил, что они вернуться ближе к вечеру следующего дня, поэтому Ирина решила выехать с раннего утра, чтобы вернуться раньше мужа.

Она приблизительно догадывалась, где находилась заимка. По возвращению из Европы, она много гуляла верхом, и хорошо выучила окрестности. Все-таки удачно, что Отрада соседствует с имением Ракотиных, только сейчас Ирина начинала ценить прелесть их соседства. Она приказала ей приготовить беговые дрожки, поправила накидку и мысленно перекрестилась.

Ну, с Богом!

Погода с утра задалась. Ярко светило солнышко, даже местами припекало, кое-где уже показывалась первая трава. Снега почти не осталось, лишь изредка его ещё можно было встретить в затемненных местах, куда лучи солнышка проникали с трудом.

Ирина свободно правила двухместными бегунками, запряженными одной лошадью. В думах о семье, она незаметно покинула постройки и устремилась к лесу. Интересно, как провели ночь Петр и остальные? Ирина даже было трудно представить в каком восторге находятся девочки. Рыбалка считалась мужским занятием, и было чудом, что папенька согласился на подобную авантюру. Петр — понятное дело, иногда Ирине казалось, что он и сам не прочь победакурить да попроказничать, но граф Палагин и на рыбалке…. Это было событием! Но, бесспорно, очень приятным. Ирина понимала, что здесь стоит отдать должное Петру, он очень старался подружиться с её отцом и вовлечь его в совместный досуг.

Ох, Петенька…. Ирина так его называла только, когда они были в постели. Сейчас она уже с трудом представляла свою жизнь без него. Не было бы счастья, да не счастье помогло. Это народная мудрость как раз про них. Ирине даже становилось страшно, когда она вспоминала, как отчаянно сопротивлялась замужеству, как считала Ракотина отъявленным мерзавцем и распутником. И что оказалось на деле? Более внимательного и заботливого человека она не встречала. А какой он был ласковый в кроватки! Особенно сейчас, когда знал, что Ирина беременна. По ночам, когда он спал, Ирина часами могла изучать его лицо в слабом лунном свете. Она знала каждую его черточку, каждую его морщинку, и в такие минуты она невольно думала — неужели она была готова добровольно отказаться от своего счастья? Больше Ирине не сомневалась, что любит супруга, что дышать без него не может, что он наполнил её жизнь счастьем, смехом, чувством покоя и защищенности. С ним всё стало по-другому.

В лесу дорога оставалась грязной, солнечные лучи с трудом проникали сквозь высокие деревья. Ирине приходилось более усердно сосредотачиваться на дороге. Она заметила, что лошадь стала более раздражительной, и не могла найти причину. Ирина уже успела пожалеть, что ей впрягли незнакомую лошадь, чьи повадки она не знала. На вид лошадь была спокойной, но сейчас занервничала. Чего испугалась? Диких зверей? Но они не подходили так близко к дороге, хотя Ирина на этот случай прихватила с собой револьвер.

Девушка стала что-то ласково говорить лошади, отвлеклась от дороги, и не заметила глубокой впадины, а когда заметила, было уже поздно. Коляску с силой тряхнуло, Ирина громко вскрикнула и почувствовала, как бегунки накренились набок. Послышался характерный скрежет, после чего коляска окончательно завалилась на землю, а лошадь забилась в облучке.

Ирина даже не успела понять, что происходит. Чуть позже она догадается, что подвели рессоры, не выдержали, а пока ничего кроме испуга она не почувствовала.

И резкой боли, пронзившей низ живота.

Девушка от неожиданности громко закричала. Лошадь рванулась вперед, пытаясь потащить за собой коляску, но вместо этого не дюжими усилиями порвала уздечку, и оказалась на свободе, громко заржала, и даже не взглянув на молодую хозяйку, отчаянно пытающуюся выбраться из под навалившихся вещей и сиденья, ускакала прочь. Новый приступ боли заставил Ирину скрючится на боку коляски. Да что же это происходит! Чтобы не поддаться паники Ирина дождалась пока боль станет не такой острой, и с утроенными усилиями принялась толкать дверь. Наконец та поддалась, и Ирина вывалилась на дорогу, моментально оказавшись в грязном болоте.

Она застонала от отчаяния. Как тут не станешь суеверной! Ей сразу вспомнилось, как её отговаривала от поездки Наталья. Точно чувствовала девка, что с барыней приключится беда. А то, что произошла беда, Ирина не сомневалась. Она жалобно всхлипнула и попыталась подняться на ноги, но поскользнулась и снова упала, теперь на спину.

От отчаяния и боли она боялась пошелохнуться. В голове билась одна мысль — ребенок! Почему ей так больно? Почему её точно разрывает изнутри? Неужели она теряет малыша?

Нет!!

Ирина до крови закусила губу. Так, тихо, не паниковать! Всё хорошо….всё хорошо…. Сейчас она наберется сил, встанет и пойдет домой. Ирина гнала прочь от себя мысль, что она проехала приличное расстояние, и если боль не пройдет, то она не сможет дойти до дома.

А надо.

Хотя бы выбраться из леса, а там люди, может, кто и заменит!

Девушка перевернулась на живот и встала на колени. Она не замечала, что плачет. Чертова лошадь! Куда её унесло! Ирина, собравшись с силами, поползла, и кое-как ей удалось выбраться из липкого грязного болота. Таким образом, она доползла до высокого дуба и безвольно прислонилась к нему спиной. От мимолетного облегчения Ирина провела ладонью по лицу, размазывая слезы и грязь.

Разве это справедливо?….

Она жалобно всхлипнула. Встань на ноги не представлялось возможности, казалось, силы разом покинули девушку. Она подняла голову к небу и почувствовала, как на лицо упали первые капли дождя. Вот тебе и погожий весенний денек. Погода портилась на глазах. Налетел ветер, небо заволокли серые тучи, и пошёл дождь. Не сильный, но достаточный, чтобы через некоторое время Ирину начал бить озноб. Платье и накидка быстро намокли.

— Помогите….

Её голос прозвучал тихо. Кричать, надрываясь, не имело смысла. Но и встать Ирина не могла. Она предприняла жалкую попытку, но ноги подкашивались, и стоило Ирине пошевельнуться, как снова появлялась режущая боль, и девушка сгибалась пополам.

Она прикрыла глаза.

Нет, на сей раз Петр не придет на помощь. В имении о ней схватятся не раньше вечера. Мало ли где в уезде могла задержаться барыня. Встретила немногочисленных знакомых, прошлась по лавкам, ждет выполнения того или иного заказа. Да и когда схватятся, отправятся искаться в город, никому и в голову не придет рыскать по лесу в поисках пропавшей хозяйки.

Ирина ругала себя за глупость, но было поздно. Она тысячу раз пожалела о том, что никому не сказала об истинной цели своей поездке. В затуманенном сознании стали рисоваться картина одна страшнее другой. Она даже не могла дотянуться до ридикюля, где у неё хранился револьвер. Да и где, собственно, теперь этот ридикюль искать?

Дождь усиливался. Усиливалась и боль. Ирина не знала, сколько времени просидела под старым дубом.

Надо, надо что-то делать!

Но сидеть и безропотно ждать смерти Ирина была не готова. Страх за свою жизнь отошел на задний план, и теперь она думала о маленьком существе, что страдало из-за её безответственности.

Она должна спасти ребенка!

Ирина уцепилась руками за ствол дуба и поднялась на одно колено. У неё кружилась голова, ноги дрожали. Сейчас она сделает ещё одно усилие и встанет на оба колена, а там, как пошлет Господь.

В тот момент, когда она готовилась осуществить задуманное, сквозь шум дождя и шелест листьев послышался новый шум. Ирина подняла голову и огляделась по сторонам. Ей показалось, что заржала лошадь. Вернулась её непутевая гнедая или….

Девушка боялась поддеться мимолетной надежде, но собралась с силами и громко крикнула:

— Помогите!! Пожалуйста, помогите мне!!

Её крик сорвался на рыдание, и она лихорадочно всматривалась в косые полоски дождя, надеясь за ними увидеть спасение.

От напряжения зарезали глаза, но девушка всё продолжила всматриваться. Да, так и есть, она отчетливо расслышала ржание лошади. От облегчения слезы хлынули с новой силой.

Из-за поворота показались черные дрожки. Через косые линии дождя Ирина сначала не могла разобрать, кто ими управляет, но потом увидела невысокую фигуру в черном плаще с большим капюшоном.

— Эй! Я здесь!…. Прошу, помогите….

Ирина решила, что это кто-то из имения.

Дрожки остановились, и на землю сошла женщина. Она не спеша подошла к Ирине. Девушка вымученно улыбнулась:

— Слаба Богу, что вы оказались рядом! Мои бегунки сломались, а негодная лошадь убежала. Пожалуйста, отвезите меня в имение Ракотиных, мне очень плохо, я сама не в состоянии добраться, — Ирина говорила быстро, опасаясь, что боль может вернуться в любую минуту.

Но женщина молчала. Стояла и внимательно рассматривала её.

Тогда Ирина заметила:

— Я вам очень хорошо заплачу….

Тут женщина громко рассмеялась и злобно сказала:

— Заплатишь? Мне? Ты думаешь, что мне нужны твои деньги, несчастная?

От подобного обращения Ирина оторопело застыла. От женщины так и веяло злобой и ненавистью. Голос был незнаком, а надвинутый на лоб капюшон мешал рассмотреть лицо.

— Кто вы?…

Слова Ирине давались с трудом. Головокружение усиливалось, и девушка стала опасаться, что сейчас потеряет сознание.

Незнакомка подняла руки и медленно скинула капюшон с головы. Перед Ириной стояла симпатичная шатенка лет пятидесяти с худощавым лицом, тонкими губами и огромными карими глазами.

И эти глаза с презрением смотрели на Ирину.

— Я вас не знаю, — растерянно прошептала девушка.

— Зато я тебя хорошо знаю!! — злорадно выкрикнула женщина. — О, я успела хорошо тебя выучить, маленькая дрянь!

— Почему вы меня оскорбляете?! Да ради Бога, объяснитесь! Неужели вы не видите, что мне плохо?

Но женщина на слова Ирины отреагировала так же, как и в предыдущий раз — рассмеялась.

— Вижу! И даже очень хорошо! И знаешь что? Я рада, что с тобой случилось несчастье! Потому что ты подохнешь в грязи, одна, среди леса! И если тебя не разорвут дикие звери, ты не сможешь добраться ни до дороги, ни до дома!

— Господи…..

Ирина больше не знала, что сказать. Впервые в жизни она столкнулась со столь не прикрытой ненавистью.

— Откуда вы…. Почему вы так со мной говорите…, - голос Ирины слабел раз от раза, и она снова стала сползать на холодную землю.

Женщина некоторое время молчала, наклонила голову и с удовольствием наблюдала, как Ирина падает.

— Я очень долго мечтала о твоей смерти! — наконец, проговорила незнакомка и склонилась над девушкой. Ирине стало ещё хуже, когда она заглянула в её темные глаза. — Я много раз представляла, как буду тебя убивать! Но Судьба сжалилась надо мной за все унижения и несчастья, что я перенесла по твоей милости, и вот теперь ты валяешься около моих ног больная и даже не можешь подняться! Ты не представляешь, какое это счастье видеть тебя полуживой! А ты, деточка, умираешь! У тебя ещё не пошла кровь? А? Ничего! Скоро пойдет! Ты подохнешь, истекая кровью, и тебе никто не придет на помощь! Думаешь, я не знаю об ублюдке, которого ты собираешься рожать? Знаю!

У Ирины что-то перевернулось внутри. Если ей и суждено будет умереть, то она, по крайней мере, не собирается безропотно выслушивать гадости от сумасшедшей.

— Вы не в себе! Уходите! Убирайтесь прочь!

— Ах, вот ты как запела…. Пой, пой, птичка, тебе только это и остается! А знаешь, несчастная, что подумает твой разлюбезный муженек, когда ему сообщат, где именно ты умерла? Ведь тут недалеко находится заимка, где проживает знахарка….

Ирина не понимала, куда клонит женщина. Но ей уже было всё равно, о чем она говорит….

— Петенька подумает, что ты выжидала удобного момента! Ждала, когда он уедет из дома, чтобы преспокойненько отправиться избавляться от его ребенка!

— Нет!!!…

— Да!!!

Ирина громко застонала, её пальцы впились в землю, забирая комки липкой грязи.

То, что говорила женщина, было ужасно. Но когда Ирина осознала правоту её слов, ей стало ещё хуже. От одной мысли, что она не сможет объясниться с мужем, рассказать ему правды, к горлу подкатывалась тошнота.

Милый, родной, любимый….

Ирина больше не могла думать, боль завладела сознанием, и девушка погрузилась в темноту.

С рыбалки возвращались шумной толпой. Петру не терпелось увидеть Ирину, а девочкам не терпелось похвастаться богатым уловом.

Но как только их коляска остановилась, и Петр увидел заплаканную горничную Наталью, его сердце тревожно ёкнуло.

— Что случилось? Что-то с Ириной Васильевной? Где моя супруга? — сразу обрушился Петр на бедную девушку, которая стояла, чуть дыша.

Зоя с Сашей мгновенно прекратили веселый гомон и с тревогой посмотрели на отца. Василий Дмитриевич тоже почувствовал беду и, как в молодости, лихо спрыгнул с коляски.

— Что происходит? Почему ты ревешь?

Наташа обхватила шею руками, точно ей было тяжело говорить. Два разгневанных мужчины ждали от неё объяснений, а она не знала, что сказать.

— Ирина Васильевна… Она в город отправилась…

Петр выругался. Ну, что за несносная девчонка! Какого лешего её понесло в город в его отсутствие? Спокойно бы съездили завтра.

Он было успокоился, но Наташка продолжала плакать, и тревога вернулась.

— Когда она уехала?

— Ещё давеча…. По утру….

— Кто с ней поехал?

Тут Наталья смертельно побледнела.

— Барыня пожелала ехать одна…

— Что?!! И ты её спокойно отпустила?

— Я пыталась… но разве она меня послушала….

Василий Дмитриевич положил руку на плечо зятя.

— Ирина своевольна, в своё время я дал её много свободы, и она ещё не может осознать, что теперь ты за неё в ответе, Петр. Но я уверен, она скоро вернется, и тогда….

Граф не договорил. Наталья жалобно всхлипнула и кинулась в ноги молодому барину. Петр едва успел её подхватить. Девушка смотрела на него залитыми слезами глазами, и в них отчетливо читался ужас.

Он хорошенько её тряхнул.

— Что еще? Говори немедленно!

— Барыня не поехала в уезд! Дорога-то в город одна!… А Иван Петрович, управляющий ваш, вернулся из уезда-то как раз вскоре, как отбыла Ирина Васильевна! Им не разойтись было, по любому встретились бы, а он утверждает, что не видел барыни…

Петр оттолкнул девушку, и, перепрыгивая через две ступени, влетел в дом.

— Немецкий! — закричал Петр.

Управляющий видел прибытие господ и уже спешил навстречу.

— Это правда, что ты не встречал по пути из уезда Ирину Васильевну?

— Так точно-с, Петр Сергеевич. Я был удивлен, когда меня об этом спросила наша Наташка. Ирина Васильевна мне не говорила, что собирается в город, хотя знала, что накануне по вашему поручению я туда отправляюсь!

У Петра нехорошо засосало под ложечкой.

— Созови мужиков, немедля! — распорядился он. — Необходимо создать поисковые группы. С Ириной Васильевной что-то случилось в пути….

Петр, не переодеваясь, стал расхаживать по гостиной, ожидая, когда выполнят его распоряжение. К нему присоединился Василий Дмитриевич.

Зоя попыталась было спросить, что происходит, но девочек сразу же отправили в комнату.

Во дворе поднялся шум. Новость о том, что молодая хозяйка пропала, сразу же облетела поместье и деревню. Мужики поспешили к барскому дому.

А для Петра минуты тянулись бесконечно. Он не знал, что подумать. Куда могла отправиться Ирина? В Отраду? Но зачем? Девочки были с ними, любимые лошади стояли в конюшне, и все необходимые вещи давно были перевезены сюда.

Из слов той же Натальи следовало, что Ирина отправилась налегке. Подруг поблизости у неё не было, Ирина жила семьей, и близких знакомств со здешними барышнями не водила.

Пока Петр гадал о событиях, что могли произойти утром, лакей, вошедший в гостиную, негромко откашлялся, привлекая к себе внимание.

— Чего тебе? — Василий Дмитриевич налил себе стакан с водкой и лихо опрокинул его. — Закуски принеси.

— Будет сделано-с. Петр Сергеевич, тут к вам барыня незнакомая пожаловала, требует, чтобы её спровадили к вам. Имени-отчества не называет.

Петр нахмурился.

Кого принесла нелегкая?

— Скажи, что я занят. Извинись, пусть зайдет в другой раз.

Лакей снова откашлялся.

— Да я говорил уж, взял на себя такую смелость…. А она ни в какую! Говорит, доложи хозяину, и всё тут-с! Ещё про Ирину Васильевну что-то сказала….

Петр так взглянул на старого лакея, что у того зашевелились редкие волосы на затылке.

— Дурень, что же ты стоишь! Зови!

— Слушаю-с!

Василий Дмитриевич посмотрел на зятя, но тот пожал плечами. Глубокие морщины прорезали лоб Петра, губы были плотно сжаты. Он постоянно сжимал и разжимал кулаки, нервничая.

Послышался гулкий стук каблуков. Гостья спешила. Когда женщина вошла в комнату, в первые мгновения Петр даже не узнал её. Гостья была в мокрой грязной накидке, с которой стекала вода, её туфли оставляли за собой ошметки грязи, и общий вид пожаловавшей женщины производил отталкивающее впечатление.

Меньше всего Петр ожидал увидеть эту даму в своей гостиной.

— Вы? Какими судьбами?

Женщина хищно улыбнулась, обнажая ряд мелких зубов.

— Вы, Петр Сергеевич, на удивление нынче очень не гостеприимны. Сначала ваш лакей отказывался вовсе впускать меня, теперь вы даже не предложите мне снять дорожный плащ.

— Ираида Михайловна, извините, но мне сегодня не до гостей.

— Ничего, меня вы примете!

Василий Дмитриевич тоже где-то видел эту женщину, но никак не мог её признать. Что-то знакомое в её внешности, определенно, было. Они, наверное, где-то встречались, и, скорее всего, в Петербурге.

В поведении гостьи было нечто такое, что заставило Петра насторожится. Он никогда не замечал за Ираидой Михайловной открытой наглости, напротив, эта женщина всегда строго блюла светский этикет.

— Петр Сергеевич, вы меня не представите господину?

Петр про себя чертыхнулся. С каким бы удовольствием он погнал в данный момент непрошенный гостей через порог, кто бы только знал!

— Василий Дмитриевич Палагин, мой тесть. Ираида Михайловна Бланская, моя знакомая. Вернее, матушка моей знакомой, Софьи Игнатьевны Бланской.

— Вашей бывшей невесты, вы хотели сказать, Петр Сергеевич, — ехидно заметила женщина.

Петр прикрыл глаза. Терпение, братец, только терпение.

— Вы ошибаетесь, Ираида Михайловна, и прекрасно об этом знаете. Предложения не было, — меньше всего Петру сейчас хотелось с кем-либо объясняться. У него были дела поважнее!

— Но вы ухаживали за моей дочерью! — закричала Бланская, и резко скинула накидку. — И мы все ожидали предложения!

— Минуточку…, - Василий Дмитриевич хотел вмешаться в разговор, но дама резко вскинула руку.

— А вы помолчите! Я сейчас не с вами разговариваю!

— Что за….

— Вы опозорили мою дочь! — между тем продолжала бесноваться Бланская. — Дали ей повод надеяться, а потом женились на какой-то провинциалке! Моя девочка не могла выйти из дома, чтобы за её спиной не шушукались! Она стала посмешищем! Вы и представить не можете, сколько слез пролила моё бедное дитя! Я не могла оставить ваш поступок безнаказанным!

— Черт возьми, о чем вы говорите? — Петр начал терять терпение. У него уже возникало желание самолично спровадить разгневанную дамочку с крыльца да ещё дать пинка под мягкое место.

— О том самом! О вашей дражайшей супруге! Вы с неё, говорят, пылинки сдуваете, от ветра заграждаете, а сами не знаете, что она из себя представляет!

Петр одним прыжком преодолел расстояние, разделяющее его и Бланскую.

— Я требую объяснений! И лучше вам рассказать что да как!

— Ох! Ох! Вы объяснений требуйте у вашей супруги, а со мной полегче на поворотах! По сравнению со мной вы ещё не оперившийся птенец, Ракотин!

— Да говорите же что вам от меня надо и убирайтесь ко всем чертям!!

Ираида Бланская прищурила глаза. О, как долго она ждала этой минуты! Настал час возмездия, и она собиралась насладиться каждой минутой мести.

— Я-то, конечно, отправлюсь, но и для вас местечко придержу. Потому что отныне вам не будет покоя, Ракотин! Я тут смотрю вы супругу потеряли, и не знаете, где она! Бедненький…. Вас можно только пожалеть! Моя Сонечка никогда бы не отважилась на детоубийство!

Петр отшатнулась от страшной женщины, а его грудь зажгло, точно от удара ножом.

— Что вы имеете в виду….

— Знайте, что в данную минуту, пока мы тут с вами объясняемся, ваша дражайшая супруга избавляется от вашего дитятка!

Лицо Петра на глазах почернело. Он вскинул голову и повернулся к Василию Дмитриевичу, и тот ужаснулся, когда заглянул в глаза зятя.

Они были пусты.