Рыжеволосая бестия

29

Лезвие кинжала не вонзилось в ее тело. Несмотря на то что от страха Алиса потеряла способность думать и чувствовать, она понимала, что, если бы ей нанесли рану, ей было бы по меньшей мере больно. Нервы ее звенели, как натянутые струны, но она лежала совершенно неподвижно. Мужчина, прыгающий вокруг нее, несомненно, притащил ее сюда с одной целью — использовать в каком-то страшном обряде, иначе он отнес бы ее туда, где есть люди, понимающие английский язык.

Почему же он все не заканчивает свое дело?

В нескольких ярдах от нее неожиданно полыхнул костер. Должно быть, в него подбросили хвороста. Почти полная тьма на мгновение озарилась светом, и в одном из углов небольшой хижины Алиса увидела скрюченную женскую фигуру.

Женщина! Алиса хотела закричать, позвать на помощь, но уже в следующую секунду передумала, когда увидела, что женщина сидит, припав лбом к полу. Прищурившись, Алиса попыталась получше рассмотреть ее. Что она делает?

— Леманджа… Леманджа…

Внезапно выпрямившись, женщина на мгновение замерла, а потом снова приникла лицом к земле, все время повторяя тихим дрожащим голосом непонятное слово. Она, как и Алиса, смертельно напугана! Надежда Алисы на помощь угасла. Эта женщина боится не меньше ее самой. И она повторяет то же слово, которое произнес человек в деревянной маске, когда прикладывал к ее груди кинжал.

Но женщине этой никто не угрожает кинжалом!

Сквозь открытую дверь в погруженную во мрак хижину ворвался ветер, отчего языки огня взметнулись высоко вверх, и внезапная вспышка света позволила Алисе рассмотреть угол, в котором сидела странная женщина. Она молилась, склонившись перед фигурой, установленной в нише и украшенной листьями папоротника и цветами. Но куда подевался мужчина в маске?

Силы постепенно начали возвращаться в тело Алисы. Она приподнялась на локте. Мужчины нет… Он ушел! Но когда ощущение облегчения теплой волной прокатилось по ее телу, от стены отделилась тень. Полыхающий огонь озарил темную фигуру красным светом, отчего человек словно увеличился в размерах. Мужчина бесшумно подошел к костру, и Алиса увидела, что теперь на нем уже другая маска, намного больше той, прежней. Вокруг смотровых прорезей были нарисованы круги, отчего глаза казались огромными; нос и уши тоже были неестественно большими. На том месте, где раньше торчали перья, теперь красовалась небольшая платформа с установленной на ней фигуркой, вырезанной из дерева. Лицо фигурки являло собой точную копию большой маски, но тело было женским, полуобнаженным. Алиса разглядела только набедренную повязку, широкое ожерелье и длинные, доходящие до плеч серьги. Пучок черных волос вокруг неестественно широкого лба был собран наверху в некую конусообразную форму, украшенную тщательно подобранными перьями. В одной руке она сжимала женскую статуэтку, а в другой нечто напоминающее початок кукурузы. Фигурка эта казалась почти что частью живого человека.

Алиса, словно зачарованная, наблюдала за происходящим, не в силах оторвать глаз от странного человека в маске. И когда вдруг откуда-то снаружи раздался птичий крик, сердце ее чуть не выскочило из груди. Резкий скрипучий звук, вспоровший царившую вокруг тишину, привлек внимание женщины, сидевшей на коленях в углу. Она поднялась, посмотрела по сторонам и, увидев мужчину в маске, в страхе вскрикнула. Игра света оживила узоры, покрывавшие все его тело, — они как будто пришли в движение, стали извиваться.

— Леманджа!.. — вскрикнула женщина и пала к ногам мужчины, закрывая руками лицо. — Леманджа, мать-богиня… Леманджа, большой дух. Не убивай… не убивай.

Секунду мужчина стоял неподвижно, потом воздел одну руку, и по его груди и плечам вновь заскользили серые змейки. Предмет, зажатый в руке, на какой-то миг ярко сверкнул и растворился в тени. Но Алиса успела рассмотреть его. Тошнота подступила у нее к горлу, и она в страхе закрыла глаза. В руке человека был зажат кинжал.

Этой женщине ничто не мешает двигаться, сквозь пелену страха пробилась неожиданная мысль. Почему она не пытается убежать, почему просто сидит на земле и дожидается, когда на нее опустится клинок?

Вопрос этот требовал ответа, поэтому Алиса опасливо приоткрыла глаза. Женщина по-прежнему стояла на коленях, но теперь блестящий клинок мелькал в считанных дюймах у нее над головой.

— Не убивай… не убивай…

Слова эти не шли из головы Алисы, все ее мысли устремились к ним, как к путеводной звезде. Эта женщина разговаривает по-английски! У Алисы задрожали руки. Значит, и этот мужчина тоже, скорее всего, понимает ее родную речь. Догадка зародила в ее душе надежду. Алиса попыталась что-то крикнуть, но слова застряли в пересохшем, сжатом жаждой горле.

Пожалуйста, посмотрите в мою сторону, пожалуйста… Прошу, помогите мне! Каждая клеточка ее тела молила о помощи. Тем временем человек с кинжалом, находившийся в другом углу хижины, прекратил движения, опустил руку, и женщина встала на ноги.

Не уходите… Пожалуйста, не оставляйте меня здесь.

Похоже, мысленная мольба достигла цели, поскольку женщина повернула голову в ту сторону, где лежала Алиса. Затаив дыхание, Алиса смотрела на темно-коричневое лицо, которое благодаря пылающему рядом огню приобрело красноватый оттенок и стало походить на сверкающее золото. Вот только черные глаза ее были совершенно холодными и какими-то безжизненными.

Прошу… Вы должны помочь мне! Мольбу в глазах Алисы невозможно было не заметить, но женщина отвернулась. Она сняла с шеи бусы и протянула их мужчине. Человек в маске принял бусы, внимательно рассмотрел их в свете огня, после чего накинул их на вырезанную фигурку у себя на голове.

Что это? Плата за жизнь? Алиса продолжала наблюдать за представлением, которое разыгрывалось перед ее глазами. Неужели теперь мужчина разрешит женщине уйти? А у нее, у самой Алисы, есть что-нибудь, чем можно было бы купить свободу? Деньги… Несколько монеток в кармане. Может быть, этого хватит! Попытавшись дотянуться до кармана, она не удержалась на одном локте и завалилась на спину, поскольку силы еще не вернулись к ней.

Мужчина снова начал двигаться. Он то выскакивал на свет, то прятался в тени, на его темной блестящей коже опять ожили серые узоры. Все его тело сделалось похожим на живой факел. Он плясал вокруг неподвижно стоящей женщины, негромко повторяя какие-то слова. В какой-то момент он вдруг издал резкий крик и застыл на месте в напряженной позе. Алисе показалось, что, как только он остановился, в комнате наступила абсолютная тишина.

Все это напоминало картину, нарисованную на холсте. Горящий беззвучно хворост… Две застывшие фигуры… Даже языки пламени перестали метаться и сверкать.

И тут она различила едва слышный шум. Он был не громче отдаленного порыва ветра и постепенно наполнил хижину. Страх с новой силой сжал горло Алисы. Мужчина и женщина, словно превратившиеся в изваяния, тоже, должно быть, это слышали, однако они не шевелились, как будто впали в транс.

Может, это действительно ветер, который прошелся по сухим листьям? Или какое-то животное, прокладывающее себе путь через заросли? Алиса вся превратилась в слух.

Звук приближался. Какой-то мерный гул, похожий на тяжелое дыхание, нарушал тишину. Нет… нет… Это не дыхание… Это слово!

— Дамбалла.

В ночи, куда не проникал свет костра, что-то блеснуло, и Алиса уловила какое-то быстрое движение.

— Дамбалла, — доносилось из темноты.

— Дамбалла, — звук становился все громче.

— Дамбалла, — уже неслось со всех сторон.

Мужчина, словно марионетка, которую привели в движение невидимые нити, протянул к женщине руку, в которой была зажата вырезанная из дерева змея.

— Дамбалла, — машинально пропел он. — Дамбалла, дух мести… Барабан петь, Дамбалла приходить.

Женщина взяла из его руки змею, и в ту же секунду все вокруг снова ожило, языки пламени взметнулись вверх, женщина отвернулась от света.

Нет… Пожалуйста!.. Алиса хотела закричать вслед удаляющейся фигуре, но не смогла произнести ни звука, потому что мужчина в маске, подняв руку с кинжалом, повернулся и двинулся к ней.

Осталось несколько минут! Пол с инспектором шли в окружении полицейских. Поначалу инспектор отказывался делать то, о чем просил его Пол, и убеждал его, что Банкрофт, догадавшись, что происходит, может сбежать. Куда он сбежит, возражал ему Пол. Даже если Банкрофту удастся уйти от полиции, в гавани дежурит боевой корабль. В покрытые непроходимыми джунглями горы Банкрофт не сунется, потому что слишком сильно любит комфортную жизнь. То ли эти аргументы подействовали на инспектора, то ли невыносимая жара, но в конце концов он отступил и разрешил Полу поговорить с Банкрофтом с глазу на глаз. Он дал ему пять минут. Этого будет достаточно! Пол шел, крепко сжав губы. За пять минут он успеет либо заставить Банкрофта дать ответ, либо задушит его собственными руками.

— Я ожидал увидеть здесь намного больше людей, — заметил инспектор. — Хотя, конечно, вечером становится слишком темно, чтобы работать в поле.

С этим Пол был согласен, но продолжал идти молча. Когда темнеет, становится опасно работать острыми как бритва косами, поэтому с наступлением сумерек работники возвращаются по домам. А застанут ли они Банкрофта дома? Раньше эта мысль как-то не приходила в голову и теперь заставила Пола заволноваться. За время, проведенное на острове, они достаточно много говорили о Банкрофте с самыми разными людьми, так что ему наверняка об этом донесли. Возможно, он уже сбежал с Ямайки.

— Банкрофт — еще больший дурак, чем я думал! — Ричард Морган остановился и стал рассматривать дом. Горделивое здание розовело в лучах вечернего солнца и на фоне густых зеленых джунглей, за которыми высились темно-голубые горы, казалось величественным. В высоких окнах без ставень отражались ослепительно-яркие лучи. — Да, — снова произнес Морган, — только идиот согласился бы потерять такую красоту, не говоря уже о Банкрофт-холле. Его следовало бы заставить поработать несколько лет — вот тогда бы он смог по достоинству оценить все, что оставил ему отец.

А смог бы? Пол задумался, тоже восхищенно рассматривая прекрасный «большой дом». Для Марлоу Банкрофта любая работа была хуже проклятия. Заставить себя работать он мог лишь ради одной цели — чтобы избежать работы.

— Помните, мистер Тарн, пять минут. Потом я вхожу.

Внутри дом был так же красив, как и снаружи. Пройдя через террасу в просторную комнату, Пол увидел обитые парчой диваны, широкие кресла, лакированные столы из орехового дерева и шкафы, заставленные дорогим фарфором. Значит, кое-какие деньги у него еще остались. Слуги в Банкрофт-холле перешептывались, что хозяин распродает все, что имеет хоть какую-то ценность, поэтому Пол ожидал увидеть здесь голые стены. Но от любого другого зажиточного поместья этот дом отличало только одно: отсутствие слуг. До сих пор Пол не встретил ни одного.

Не желая терять ни секунды из отведенных ему пяти минут, Пол пересек комнату и вышел к широкой лестнице, завитком уходящей на второй этаж. Может быть, Банкрофт там? Решил вздремнуть перед обедом? Спросить было некого, поэтому Полу не оставалось ничего другого, как пойти наверх и заняться поисками самостоятельно. Едва он поднялся, его внимание привлек какой-то неясный звук, похожий на всхлип. Алиса! В голове Пола, казалось, прогремел взрыв. Он рванул на себя приоткрытую дверь, из-за которой донесся звук, и увидел… Нет, это была не Алиса. Разве мог он в самом деле найти ее здесь?

Глазам Пола предстала спальня. У кровати стояла женщина и разглаживала подушку. Худые узкие плечи, желтое платье, на голове — большой ярко-синий тюрбан. Служанка. Наконец хоть у кого-то можно спросить, дома ли Банкрофт. Пол уже открыл рот, чтобы задать вопрос, но в этот миг служанка обернулась и, увидев его, вскрикнула. Женщина уставилась на него заплаканными глазами. Но Пола поразили не слезы, а ненависть, которая горела в этих красивых миндалевидных глазах.

— Подождите! — выкрикнул Пол и вытянул вперед руку.

Но явно испугавшаяся женщина, оттолкнув его, выскочила из комнаты и бросилась к лестнице.

Почему она так испугалась? Пол посмотрел на кровать, которую она убирала, потом обвел взглядом всю комнату. Здесь никого не было, но все-таки что-то напугало служанку, не могла же она плакать без причины.

— Ты кому говоришь «нет»?

Банкрофт! Пол развернулся, услышав неожиданно раздавшийся голос.

— Я тебе, грязный ниггер, покажу, как мне говорить «нет».

Вслед за гневным криком прозвучал протяжный стон.

Пол выскочил из спальни. Его ноги утонули в мягком ворсистом ковре, устилавшем длинный коридор с множеством закрытых дверей. За которой из них Банкрофт?

— Если он не знает, что делать, может, эта штука ему и не нужна вовсе, а?

— Да, Банкрофт, давай! А Пастоу научит его, как это делается, он же выиграл…

Итак, Банкрофт не один. Пол бросился на звук голосов. Судя по тому, что говорилось, и по дружному взрыву хохота, друзья Банкрофта были не лучше его самого. Мухи слетелись на падаль!

— Ты слышишь меня, черная морда? Ты должен делать то, что тебе говорят, иначе я отрежу твои причиндалы и заставлю твою суку их хорошенько поджарить, а потом скормлю тебе. И ты их съешь, все до последнего кусочка!

— Нет, масса… Не надо…

Слова оборвались истошным криком, раздался щелчок хлыста, и в это мгновение Пол сильным ударом ноги выбил одну из дверей. Но он не ринулся в комнату, потому что застыл на месте от изумления.

На столе лежала распластанная девушка; ее запястья и лодыжки были связаны веревками, прикрепленными к ножкам стола. Она была лишена возможности шевелиться, только плакала. Перед ней стоял молодой мужчина, на его голой коричневой спине и груди багровели длинные рваные раны, из которых струйками текла кровь.

— Какого черта! — не веря своим глазам, вскричал Пол и тут же почувствовал, что его начинает трясти от ярости.

— Вы?! — Банкрофт повернулся на грохот и теперь смотрел на Пола горящими глазами. — Убирайтесь… Прочь из моего дома! Или вы хотите, чтобы я вам помог?

Это были не пустые слова, поскольку в его руке был зажат хлыст, но Пол в мгновение ока подскочил к Банкрофту и, не успел тот опомниться, вырвал у него хлыст.

— Отпустите девушку, отпустите ее немедленно, или вы хотите, чтобы я помог вам? — чеканя каждое слово, произнес Пол. Затем он сделал короткое движение рукой, и кончики сплетенных кожаных ремешков ужалили Банкрофта в сжатый кулак.

— Это была большая ошибка. — Холодные серые глаза Марлоу сузились. — За это мы отрежем тебе яйца и скормим их свиньям. Потом порежем на куски остальное и отправим туда же.