Рыжую не видали?

Глава 11

В обед я купила себе пару пирожков, надо было чем-нибудь перекусить. Один из них был припасён мной на вечер.

Проходя мимо кулинарии, я вспомнила об одном своём обещании. Зашла и купила несколько маленьких воздушных пирожных.

Всю дорогу решала, как бы мне вечером так устроится, чтобы рыжий прошёл мимо. «А не заварить ли мне чай на импровизированной кухне в приёмной?» — промелькнула в голове, как мне показалось, вполне удачная идея.

За своими рассуждениями не заметила, как миновала ворота академии. Полуразрушенное здание стояло возле забора, в глубине двора, в густых зарослях разросшегося орешника. Дойдя до него, я положила пакет на рассыпавшееся крыльцо. «Интересно, для кого просил лакомство Херман?»

Говорят, что любопытство не порок. Если бы было наоборот, я была бы одной из самых порочных женщин. Не выдержав, я полезла в кусты. Время у меня ещё было, так что можно было провести его с пользой для дела.

Минут двадцать ничего не происходило. Мой запал любопытства почти пропал, я уже стала подумывать: а не всё ли мне равно? Вспыхивающие рядом с пирожными искры я заметила не сразу, потому что день был в разгаре. Так что само появление огненного суроша я почти прозевала. Обратила внимание, только когда искры набрали силу. Через мгновение возле пакета сидела птица, похожая на попугая, с ярким жёлто-красным оперением, которое словно переливалось от бушующего внутри огня. В отличие от попугая, у суроша были очень длинные ноги, однако, он предпочитал больше сидеть, пряча их в оперении, чем стоять.

— Кхе, кхе, кхе, — огласил окрестности скрипучим голосом огненный посланник Тьмы. Обычно так кашляют простуженные старики.

— Прилетел, голубчик, — откуда ни возьмись рядом материализовался Херман. — А я вот тебе гостинец припас.

«Вот врун-то! — возмутилась я. — Хотелось бы знать: зачем привидение подкармливает нечисть? Может, готовит поджог?»

Суроши были не так безобидны, как могло показаться вначале. Если их разозлить, они могли быстро увеличиться в размерах и полыхнуть таким огнём, что пожар неминуем. А дальше произошло то, что во всех манускриптах о нечисти называлось недостоверной информацией. Сурош при помощи когтей и клюва разорвал пакет и принялся поглощать пирожные. Разделавшись с одним, он сразу принялся за другое, потом за третье — и вскоре пакет был пуст. Огненная птица схватила его клювом и потрясла, проверяя, не завалилось ли чего-нибудь вкусненького.

«Нечисть никогда не питается материальной пищей», — гундосил в голове профессор Блюм, преподающий нам предмет «Нечисть. Сущность и среда обитания».

А я смотрела, как огненный попугай разделывался с купленными мной пирожными, и от удивления не могла выдавить из себя и звука.

— Покушал, маленький, — довольно проворковал Херман, пытаясь погладить суроша. — Знаю, что тебя никто не кормит. Эх, бедолага. Это ж надо таким уродиться!

«Не совсем попугай» подпрыгнул и встал на свои ходули. В два шага он оказался возле Хермана и попробовал прижаться к нему. Не удержался и, пролетев сквозь призрачного старика, свалился на полуразрушенное крыльцо. По округе разнёсся истошный вопль обиженного «недопопугая».

— Вы что творите?! — выскочила я из кустов. — Сейчас сюда набегут адепты. Прячьте, тан Херман, своего дружка, пока не поздно.

— Вы что, за мной следили?! — возмутилось привидение вместо этого, чтобы бежать без оглядки.

— Да очень надо! — грозно произнесла я. — Тан Херман,вы рискуете не успеть.

— Что у вас там происходит? — услышала я зычный голос и, отодвинув ветку, скрывающую мне обзор, увидела бегущего к нам симпатичного мужчину. «Оу, какие у него ноги! Может, пофлиртовать? — Пронеслась в голове заманчивая идея. — Вдруг удастся забыть рыжего?»

— Прячьте, тан Херман, своего попугая, — вместо этого сквозь зубы прошипела я.

Привидение, видимо, само осознало уровень угрозы. Через мгновение оно исчезло, прихватив с собой суроша. Уж не знаю, как это проделал Херман, но что-то мне подсказывало, что эта академия полна сюрпризов. И вредный старикашка не самый большой из них.

— Кто кричал? — пролез сквозь заросли спешащий на помощь мужчина. — Вы целы? С вами ничего не случилось?

— Нет, — покачала я головой, с интересом разглядывая своего высокого черноволосого спасителя с тёмно-серыми, словно грозовые облака, глазами.

— Вы что-нибудь видели, таная?

Он отвернулся от меня и принялся изучать ветки на дереве.

— Я слышала, как кричала какая-то птица, — совершенно спокойно сказала я. — А вы кто?

— Какая птица? — нахмурился он, продолжая озираться по сторонам. — Так кричат не птицы.

— Да что вы говорите! — хлопнула я глазами. Эх, как жаль, что моя грудь расплющена, сейчас бы она мне пригодилась. При этом я совсем забыла про приколотую к груди брошку. — А вы кто?

— Вы не видели здесь ничего подозрительного?

— Не видела. Вообще-то, здесь всё подозрительно, — решила напустить тумана, пусть хоть посмотрит на меня.

— Что вы имеете в виду?

Он, наконец, перестал глазеть по сторонам и скользнул по мне равнодушным взглядом. «И не капли заинтересованности, — вздохнула я. — А было бы у меня декольте, посмотрела бы я на него. Вряд ли бы он по сторонам озирался».

— Как что? Посмотрите на это крыльцо. Оно почти всё осыпалось. А вы не хотите представиться? — зашла я с другого бока.

— Вы сейчас пошутили? Что может быть подозрительного в старом крыльце. Это здание вообще давно снести пора.

— Но ведь не сносят? А может, оно для чего-то нужно? А вы здесь работаете?

— Я слышал странный звук, похожий на крик нечисти. Адепты, бывает, вытаскивают мелкую нечисть, а потом её приходится ловить по всей округе.

— Я думаю, вам показалось. А вы кто?

— Обычно мне такие вещи не кажутся. Тан Шуст, Вильям Шуст, — наконец соизволил представиться незнакомец. — Я некромант. Преподаю в здешней академии. А вы здесь как оказались?

— Устроилась недавно на работу. И вот решила осмотреть местные достопримечательности.

— Вот эта развалина — достопримечательность? — усмехнулся некромант и одарил меня насмешливым взглядом.

— Любое строение имеет свою историю. Плохая она или хорошая, зависит от людей, что здесь жили, — назидательно поумничала я.

— Моя жена тоже любит поучать, — наконец-то улыбнулся Вильям. — Возможно, вы и правы. Увидите что-нибудь странное, сразу зовите на помощь. Кстати, удивительно, что вы гогонийка, а тьмы в вас нет ни грамма.

— Это на лбу написано? — надулась я, уже жалея, что выбрала этот образ.

— Некроманты видят своих братьев по магии, — пожал мужчина плечами.

— Я не чистая гогонийка, — пробурчала я. Незнакомец неожиданно стал не таким привлекательным.

— Прощайте, таная. Не забудьте сообщить, если увидите что-то странное.

— Обязательно, — кивнула я в спину уходящего некроманта. — Бегу и падаю.

«Казался таким симпатичным, а на деле оказался сухарём. Чёрствым и вдобавок ко всему женатым. Даже имя не спросил», — вздохнула я, прекрасно осознавая, что рыжего в моём сердце он бы всё равно не заменил.

Всю вторую половину дня я по указанию ректора занималась отстающими оболтусами, точнее, адептами. Пришлось мне походить туда-сюда по коридорам академии. Услугами старикашки Хермана пользовалась только тогда, когда учащиеся находились вне стен учебного заведения. Привидение со своим сурошем меня насторожило.

За беготнёй не заметила, как рабочий день подошёл к концу. Академия стремительно пустела. Остались только те, кто отрабатывал пропущенные лабораторные, да некоторые преподаватели.

Я уже собралась заняться своими делами, как в приёмную вошла таная. Невысокого роста брюнетка с желтоватой кожей лица, с невыразительными грязно-серыми потухшими глазами и почти белёсыми бровями. В ушах у неё были массивные аляповатые серьги, на шее висели такие же крупные бусы. Эти украшения постоянно притягивали мой взгляд. Я никак не могла понять: зачем она их надела? Яркая бижутерия никак не вязалась с простым синим платьем, отделанным скромной тесьмой. Женщина мне кого-то напоминала, но я никак не могла понять кого.

— Добрый вечер, — слегка прошепелявила незнакомка. — А не подскажете: к вам на работу молодая женщина не устраивалась? Дело в том, что я ищу свою дочь. Она страдает провалами в памяти. И когда у неё приступ, очень важно находиться рядом с ней. Иначе она потом не может вспомнить, кто она и откуда. А потом память возвращается кусками. Она уже несколько раз у нас из-за этого терялась. И вот опять…

— А как её зовут? — поинтересовалась я. Отчего-то стало жаль беглянку.

— Я не знаю, как она назвала себя в этот раз. — Женщина достала из сумки платочек и, приложив к сухим глазам, всхлипнула. — Дома её звали Джейн.

— Вы знаете, я сама здесь недавно работаю. Сегодня уже все ушли, а завтра я поспрашиваю. Вы опишите её.

Женщина сбивчиво стала говорить, а я записывала всё на листике, чтобы ничего не упустить. Мы договорились, что она придёт на следующий день, и посетительница ушла.

— Херман, — позвала я привидение, — дело есть. Появись, пожалуйста.

На этот раз старика даже долго звать не пришлось.

— Тут приходила одна таная… — начала было я.

— Да слышал я, — махнул он рукой. — Не было у нас таких. Только странная она какая-то, будто ненастоящая.

— В смысле, ненастоящая? — нахмурилась я.

— Ну как ты.

— А какая она на самом деле?

Его слова насторожили. Хотелось бы знать, что не так с этой странной танаей.

— А непонятно. Сразу и не скажу. Но может, я что и путаю. Ты вот сейчас у меня тоже растекаешься. Это я немного энергией с сурошем поделился, а то малыш ослаб совсем.

— Да по нему не скажешь. Вроде вполне здоровым выглядел.

— Нечо не здоровым! — возмутился старик. — Ему огня не хватает. Поделилась бы своим. А я никому не скажу.

— Хорошо, — согласилась я. — Только давайте позже. Вечером. И пожалуйста, не надо об этом постоянно упоминать!

— Договорились, — кивнул призрак и исчез.

Я, не дожидаясь рыжего, направилась на кухню готовить себе травяной чай. Поставила на плитку чайник и принялась ждать, заодно прислушиваясь к звукам. Неожиданно донёсся тихий скрип — это распахнулась дверь в ректорский кабинет. Я подпрыгнула от неожиданности, решив, что Рид прошёл так тихо, что я не услышала его шагов. Но я ошиблась.

— Таная Йоко, вы ещё здесь? — услышала я голос своего начальника.

Пришлось выходить из своего убежища.

— Да. Вот решила заварить себе чай. Присоединитесь?

Ректор взглянул на меня с опаской.

— Он будет столь же прекрасен, как и кофе?

— Надеюсь, что нет, — честно созналась я.

— Как вы работали раньше, таная Йоко? Неужели никогда не готовили кофе?

— Если честно — нет. Мой бывший работодатель никогда его не пил. Кстати, чаи тоже. Только чистую воду, объясняя это пользой для здоровья.

— Возможно, он был и прав в отношение кофе, — улыбнулся лин Стин. — Но я не согласен по поводу трав. А вы сами? Себе-то вы готовили?

— Когда грызла гранит наук в пансионате, да. Но не кофе, а чай. Кофе — это непозволительная роскошь для простых танай, которые учатся. А вот когда устроилась на работу, предпочитала ходить в небольшую кофейню, что расположилась рядом с домом. Цены там были вполне приемлемые, булочки божественные, так что я могла себе позволить немного радости.

— Пожалуй, я не откажусь от чая, таная Йоко. Кстати, Гертруда предупредила вас, что там у вас в пакетиках есть и бодрящие, и успокаивающие сборы? Их заготавливали адепты под присмотром зельеваров. Заварите, пожалуйста, бодрящий сбор, а то меня клонит в сон. — Услышав про травяные сборы, я оторопела. «Какие из них бодрящие? Какие успокоительные?» Я видела в шкафчике много пакетиков, но у меня даже мысли не промелькнуло, что они как-то делятся. — Что-то не так, таная Йоко?

— Всё так, — улыбнулась я, решив, что любая нормальная таная подпишет пакетики с травами, тем более, когда их много. Иначе сама же всё и перепутает. — Сейчас всё сделаю.

****

Не мигая, я смотрела на ровные ряды пакетиков в шкафчике. Либо Гертруда была ненормальная, либо она была уверена, что никогда ничего не перепутает.

Чтобы снова не опростоволоситься, я бросилась к крылу, где учились зельевары, надеясь у кого-нибудь спросить. Как назло, они все ушли. Пришлось возвращаться ни с чем.

Я взяла в руки первую попавшуюся упаковку с верхней полки, раскрыла и заглянула внутрь. Сушёные травы и голубые лепестки неизвестного растения. Это мало о чём говорило. Взяла пакет с другой полки. Там оказались красные лепестки. Я задумалась. Если логически рассуждать, красный не мог успокаивать. Этот цвет, наоборот, ассоциировался у меня с агрессией. «Следовательно, трава тоже такая же бодрящая», — решила я.

Засыпав в чайник немного сбора, я залила его кипятком и накрыла полотенцем. Через пять минут посмотрела, жидкость лишь слегка окрасилась. «Мало травы. Надо ещё немного добавить и дать закипеть. Если будет густой, разбавлю».

Проделав всё, что задумала, я получила душистый напиток, который, набрав цвет, стал тёмно-коричневым. Искренне обрадовалась, похвалив себя за сообразительность. Налила в кружку, поставила на поднос и отправилась в кабинет ректора. Так увлеклась происходящим и гордостью за себя, что совершенно забыла о рыжем. Поставила поднос перед ректором Стином и довольно улыбнулась.

— Я бы тоже не отказался от чая, — раздался за спиной голос Рида, с которым я не планировала встречаться. Я подпрыгнула от неожиданности. «Спряталась, называется!» — Могу я надеяться, таная Йоко, на кружечку?

— Ну, надеяться можно всегда, — пробормотала я себе под нос. — Только вот будет ли результат?

Ничего не оставалось, как отправиться на кухню, налить вторую кружку и отнести рыжему. Будь я ведьмой, я бы не удержалась от соблазна что-нибудь нашептать ему. Пожелала бы, чтобы у него вырос хвост. Может быть, тогда бы случилось чудо, и Ришток от Рида отстала. «Интересно, а я бы отказалась от хвостатого жениха?» Представила на секунду рыжего с лошадиным хвостом сзади. И решила больше не ставить вопрос ребром.

Вошла в кабинет и направилась к Риду, старалась не смотреть в его лицо. Но от взгляда на сильные руки с длинными пальцами тело прострелила волна жгучего желания. Я едва удержалась, чтобы не совершить непоправимую ошибку. Захотелось во всём сознаться. Хорошо, хватило силы воли.

Скоро у Ришток пропадёт борода, и Рид на ней женится, потому что так хочет королева. Ему мои проблемы ни к чему. А если я буду лезть, то меня точно насильно выдадут замуж за герцога Бубуна, чтобы не мешалась под ногами у молодожёнов. Уж папенька Ришток позаботится о благополучии своей доченьки. Поэтому в моих же интересах держаться как можно дальше от Рида Стина. Как бы мне ни хотелось быть рядом с ним, я себе этого позволить не могла.

— Что-то не так? Вы побледнели, таная Йоко, — заботливо поинтересовался рыжий дрок.

Я взглянула мельком в его невероятные глаза и сразу же отвела взор.

— Всё нормально, лин Стин. Просто сегодня день был суматошный. Извините, но мне надо поработать.

Я схватила поднос и бросилась вон из кабинета ректора. Закрывая дверь, услышала:

— Откуда она у тебя взялась, Дин?

— Понятия не имею, — ответил ректор. — Пришла и заявила, что хочет у нас работать. Да я на неё и внимания особо не обращаю. Мне нужна хоть какая-то секретарша.

— Магичка?

— Если только некромантка. Как правило, гогонийцы одарены этой магией, но бывают и исключения. Но, думаю, магии в ней немного. Она же полукровка. Херман всегда это чувствует, а с ней он не очень-то общается.

— Странная таная. Не могу отделаться от ощущения, что где-то её видел. Да и дракон довольно урчит, стоит ей оказаться рядом.

— Не обращай внимания. Мой тоже иногда так делает. А ты пробовал разговаривать с ним?

— Попробуй поговори, — в голосе Рида прозвучала усмешка. — Он тут же заявляет, что не должен влиять на мои решения. Ой, давай не будем уже про это всё! Где там твой коньяк?

Я осторожно прикрыла дверь, стараясь не щёлкнуть замком. Сейчас они выпьют, и я снова послушаю, о чём они говорят.

Налила себе кружку травяного чая, достала пирожок и поужинала. Примерно через час я решила, что дроки дошли до нужной кондиции, и я могу без опасений удовлетворить своё любопытство. Прокравшись на цыпочках к двери в кабинет ректора, я приложила ухо.

— Представляешь! Мельник решил женить меня на своей дочери! — возмущался рыжий.

Я довольно усмехнулась. Он всё-таки поехал искать Марго.

— Так ты же сам напросился! — рассмеялся Дин.

— Подожди! Я приехал просто поговорить с его дочерью.

— А деньги зачем ему давал?

— Так он дочь не звал!

— Рид, я тебя не узнаю. Чтобы ты и поехал на какую-то мельницу? Сознавайся, зачем тебе была нужна эта таная? Или ты влюбился?

Я затаила дыхание, боясь услышать ответ и одновременно страстно этого желая.

— С ума сошёл, что ли?! — возмутился дрок. И мои радужные замки рассыпались пылью. — Понимаешь… Ну это было… Не знаю… Просто… Просто хотел продолжить наше знакомство. Она оказалась такой страстной любовницей. Нечасто встретишь женщин с таким темпераментом.

— Фи… Я уж думал, что ты нашёл свою рыжую, — с насмешкой произнёс ректор.

Дальше мне слушать расхотелось. Осторожно прикрыв дверь, я сложила все папки, взяла свою сумку и направилась на выход. На душе противно скребли кошки и орали облезлые коты. И зачем я только осталась подслушивать? Ведь чувствовала, что дрок отнёсся ко мне, как к очередному приключению. Да я и сама была хороша! Бросилась на шею первому встречному.

«Страстная любовница, — я шмыгнула носом. — А что я хотела услышать? Что он меня любит и жить без меня не может? Сама недавно смеялась над дурочками в любовных романах. И сама же этой дурочкой стала».

Я шла всё медленней и медленней. Ноги стали какими-то ватными. Видимо, я сегодня переработала. Хотелось спать — я сладко зевнула, прикрыв ладошкой рот. Решила, что сейчас приду и сразу лягу.

Неожиданно ощутила беспокойство и обернулась. Дорога была малолюдна. Сзади меня катил тележку седой старик. Мальчишка лет десяти играл мячиком. Какая-то женщина выговаривала торговцу в овощной лавке за некачественный товар. Вроде ничего подозрительного.

Больше ничего странного не происходило. Я выкинула происшествие из головы, решив, что это от усталости. Добравшись до дома, закрыла окна и дверь, плотно задёрнула шторы и разделась. Бережно достала из кармашка коробочку, вынула кусок штукатурки из щели между подоконником и стеной, бережно засунула туда артефакт и вставила на место недостающую часть. Если не знать, где искать, не догадаешься.

Лишь после этого умылась, облачилась в милую ночную рубашку с котиками и только приготовилась улечься, как посреди комнаты возник Херман с сурошем в руках. От неожиданности я попятилась, зацепила коврик под ногами и не очень грациозно свалилась на постель.

— И ты считаешь, что она нам поможет? — ворчливо поинтересовался попугай у привидения. — Её же ноги не держат. Посмотри, она от дуновения ветерка набок заваливается.

— Ничего я не заваливаюсь! — оскорбилась я, усаживаясь на постели. — Предупреждать надо, перед тем как в чужой дом собираетесь вломиться.

— Я предупреждал, — надулся Херман.

— Пошли мой друг, — проскандировал попугай, — нам здесь не рады. Уймём печаль, смахнём слезу.

— Простите, — я поморщилась, вспоминая, что Херман действительно у меня спрашивал. — Просто я не думала, что вы придёте ко мне.

— А где бы вы это делали? Не в академии же? — искренне удивился старик.

— Вы правы. А у вас сурош что, разумный? — я посмотрела на огненного попугая, который клювом пытался дотянуться до декоративной кисточки на шторах.

— Нет, я тварь бессловесная, — заявила нечисть. — И имя мне Немтырь. И мой удел — холодная пещера. И никакой любви и красоты. Херман, она нас не любит!

Не успела я ничего ответить, как сурош кувыркнулся на спину, вытянув вверх длинные ноги. Это было настолько забавно, что я не удержалась и рассмеялась.

— Ничего смешного, таная Йоко, — Херман подхватил на руки своего питомца, ставшего сразу каким-то тусклым. — Он так и рассеяться может. Помогите ему!

— Что я должна делать? — Отчего-то стало жаль этого «недопопугая», хоть он и нечисть.

— Поделитесь с ним своим огнём, — оживился старик. — Ему немного надо.

— В смысле поделиться? — не совсем поняла я.

— Передайте Огу чуть-чуть огненной магии, что живёт в вас. Он маленький, ему надолго хватит.

— Огу?

— Да, его зовут Огу, — улыбнулся Херман. — Правда, забавное имя?

— Давайте уже своего Огу.

Я положила суроша на колени, он напоминал тряпочку, настолько безжизненным стало некогда переливающееся огненными всплесками тельце. Обхватив тушку ладонями, я закрыла глаза. Легко дотянулась до сосредоточия магии в груди — мне для этого и напрягаться не надо было. Струи пламени потекли по венам, достигли рук и хлынули в обездвиженного «недопопугая». Несколько минут Огу не шевелился. Однако тельце на глазах наливалось огнём. Краски жизни возвращались. Вскоре перья засверкали, словно в них запутались языки пламени. Мне даже показалось, что Огу увеличился в размерах.

— Кхе! — неожиданно выкрикнул сурош, едва не оглушив меня своим воплем.

— Тихо! — шикнула я, и на меня посмотрели изумрудным глазом с красным зрачком.

— Огу любит Лию, — промурлыкал «недопопугай» и прижался ко мне.

Я оторопела. Только этого мне недоставало!

— Я Йоко, — строго произнесла я. — Запомни, пожалуйста. Иначе мне придётся уехать.

— Огу ехать со своей любимой Лией, — заявил попугай и потёрся об меня своей переливающейся тушкой. — Огу никому не скажет, как зовут его любимую. Твой Огу будет нем, как преклонённый раб у ног твоих.

Я посмотрела на Хермана. Тот улыбнулся и развёл руками.

— Это что? — я кивнула на наглую огненную нечисть, решившую ко мне присосаться. — Почему вы меня не предупредили?!

— Да я и сам такого не ожидал! Честно. Он до этого только пирожные просил.

— Огу любит пирожные. Его душа предчувствием полна, что насладится скоро клюв их нежным вкусом.

— Всё Херман, — не выдержала я, — забирайте своего стихоплёта и «пирожнопоедателя». Мне отдыхать пора.

— Огу, нам пора!

Привидение подхватило своего питомца на руки — как он это делал, осталось для меня загадкой — и подлетело к стене.

— Любимая, я ухожу, но тельце с вами остаётся, — крикнул мне сурош, растворяясь вместе с привидением.

— Главное, чтобы твой язык здесь не остался, — пробормотала я себе под нос.

Вот ещё одна проблема на мою голову. Приехать в академию, была самая неудачная бабушкина идея.

При упоминании родственницы я вспомнила, что сегодня ещё не связывалась с ней. Достав тон камень из-под матраса, быстро наговорила сообщение и вновь спрятала его, задвинув подальше. Теперь можно было расслабиться.

Выключив маг лампу, я добралась до постели. Откинувшись на подушку, закрыла глаза. Странно гудела голова. А ещё я почувствовала сладковатый запах. Но это был точно не аромат роз, цветущих под окном. Я уже собралась подняться, но руки и ноги не двигались. Удариться в панику я не успела, потому что провалилась в глубокий сон без сновидений.

Рид Стин.

Рид очнулся от тяжёлого сна. Ужасно раскалывалась голова. Да ещё и шея затекла от неудобного положения. Сев, он схватился за виски. Тупая боль не давала связно думать.

Дрок посмотрел на кожаный диван, на котором он провёл ночь. Доставшееся ему спальное место было неудобным, или он так улёгся на высоком подлокотнике, отчего теперь неприятно ныла шея. Поморщившись, Рид потряс головой, надеясь, что мозги встанут на место, но это не произошло. Напротив него развалился в кресле спящий Дин. Похоже, они прилегли там же, где и выпивали.

Брат, словно почувствовав его взгляд, открыл глаза и сразу скривился.

— Голова? — с кривой ухмылкой поинтересовался Рид.

— Что за гадость мы вчера пили? — прохрипел Дин, растирая виски.

— Твой коньяк.

— От моего коньяка никогда так не болела голова, — Дин встал и направился к столу, на котором стоял графин с водой.

— Всё бывает когда-то впервые. Дьявол, да что там так простреливает!

— Будешь? — Дин протянул рыжему воду. — Раз болит, значит, там что-то есть, и это обнадёживает.

Рид схватил стакан и с жадностью осушил его.

— Всё шутишь. Скажи лучше: у тебя от головы что-нибудь есть?

— Топор, гильотина, меч, кувалда? Тебе что больше нравится?

— Какое-нибудь волшебное средство от похмелья, — пробурчал Рид. — У тебя же здесь зельеваров половина академии, предложи что-нибудь.

— Запросто, — Дин направился к сейфу и открыл его. — Есть прекрасное зелье от ведьм. Правда, с побочным эффектом.

Он достал склянку и потряс перед собой, рассматривая зелёную жидкость.

— Каким? — простонал Рид, вновь хватаясь за голову. — Давай уже, а?

— Тебе нельзя. У тебя скоро свадьба. А то брачная ночь, а у тебя случится конфуз.

— Пошёл ты, знаешь куда?! Брат, называется. Да если у меня будет свадьба с этой линаей, я у тебя сам весь этот пузырёк заберу. Надеюсь, я правильно понял о побочке.

— Я думаю, оно тебе и не понадобится, — ухмыльнулся Дин и поморщился от прострелившей виски боли. — Любое воспоминание о бородатой линае в постели, способно навсегда сделать мужчину неполноценным. Не пойму, что это с нами? Я этот коньяк постоянно пью, но чтобы от бутылки так болела голова.

Ректор выудил из недр шкафа небольшой графин с пробкой. Открыв, понюхал и довольно хмыкнул. Налив в два бокала, один отнёс Риду, второй выпил сам.

— Надо посидеть минут пять с закрытыми глазами, — пробормотал он, усаживаясь в кресло. — Сейчас всё пройдёт. — Несколько минут дроки провели в тишине, потом Дин не выдержал: — Ты помнишь, что бормотал вчера, до того как мы уснули?

— Про что? — поинтересовался Рид, не открывая глаз.

— Про некую рыжую.

— Помню.

— Это правда?

— Что?

— То, что ты влюбился?

— Правда.

Рид открыл глаза и встретился с внимательным взглядом своего брата.

— Ты не хотел мне говорить?

— Не хотел, потому что никак не могу её найти. И не знаю, что она про это всё думает. И найду ли я её вообще.

— Наверное, за такой стоит побегать, — улыбнулся ректор. — Хотя впервые слышу, что бы ты за кем-то гонялся. Что делать будешь?

— Искать. Но для начала надо дождаться деда. Пусть расторгнет помолвку.

— Хочется крепкого… — Дин замер. — Чай!

— Что чай?

— Эта гогонийка опять что-то наделала! — Дин вскочил и бросился из кабинета. — Вот чувствовал же, что она врёт, что всё умеет! Но всё равно повёлся, как юнец.

Рид нашёл брата на кухне, рассматривающего пакет с сухой травой.

— Что-то не так?

— Конечно не так! Она умудрилась заварить успокоительный сбор с сонными травами. Мне его Гертруда заваривала, когда я страдал бессонницей.

— Д-и-и-ин? — выгнул бровь Рид и расхохотался.

— Чего ржёшь, словно конь! Попробуй усни после того, как ликвидировал прорыв, что устроили некроманты, случайно не то нарисовавшие на полу. Или когда к тебе из столицы едет комиссия из старых маразматиков, способных кому угодно вынести мозг. Что улыбаешься? Мне вот совсем несмешно.

— Похоже, что таная Йоко тоже спит, раз её нет на рабочем месте, — кивнул Рид в сторону пустого стола. — А время уже немало.

— Херман! — крикнул ректор. Привидение мгновенно возникло в воздухе, словно ждало, когда его позовут. — Знаешь, где живёт таная Йоко? — Старик утвердительно кивнул. — Посмотри, что там с ней. Я тебя жду.

Пока Хермана не было, ректор сам выбрал из шкафчика пакет с травами и заварил травяной сбор.

— Пей! — поставил он кружку перед Ридом. — Сразу станет лучше.

— Поесть бы что-нибудь, — мечтательно произнёс рыжий. — К бабушке, что ли, наведаться? Может, дед вернулся?

Не успел Дин ответить, как перед ними возникло привидение.

— Её нет! Дома всё перевёрнуто, как будто там что-то искали.

— Сбежала? — Дин уставился на Рида.

— Она не собиралась никуда бежать, лин Стин, — заявил Херман, и оба дрока уставились на него. — Таная Йоко собиралась лечь спать.

— Откуда ты знаешь? — нахмурился ректор. — Ты был у неё вчера вечером?

— Был, — кивнул старик. — Она просила предупредить, если мне удастся найти завхоза. Нашёл и предупредил.

— И всё?

— И всё, — пожал плечами старик. — А надо было ещё что-то?

— А откуда ты знаешь, где она остановилась? — недоумённо поинтересовался Рид.

— Это я просил, чтобы Херман за всеми следил, — пояснил Дин, — хочу знать, где находятся мои сотрудники. Мало ли что в академии может случиться. Покажи мне дорогу, Херман.

Ректор закрыл глаза, и старик медленно рассеялся.

— Пойдём! — Через минуту кивнул Дин Риду. — Кажется, я знаю, где этот дом.