Сбежавшая невеста для Грозного (СИ)

Глава 29. Аглая

Напряжение и паника начинают накатывать на меня волнами.

Грозный проходится по комнате, заглядывает в шкафы и тумбочки, зачем-то выглядывает в окно, но тут же опускает видавшие виды жалюзи.

— Сиди здесь и не высовывайся, — он заглядывает в крохотную ванную и проверяет решетки на окнах на прочность. — И только попробуй сбежать. Аглая. Я тебя предупреждал!

Он пронзает меня злым взглядом и исчезает за дверью.

В замке лязгает ключ. Поворот, еще один.

Он меня запер!

Вот урод!

Стоит затихнуть шагам в коридоре, как я бросаюсь к двери и дергаю ее на себя.

Но дверь не поддается. Она реально заперта.

Но это же «гостиничный номер», она должна открываться изнутри.

Должна!

Но не эта дверь и не мне.

Со злости молочу кулачками по двери и взвизгиваю.

— Скотина! — напряжение последних дней вырывается наружу.

Сама не знаю, сколько я молочу кулаками по двери и выкрикиваю разные оскорбления.

Вот только на мои крики никто не приходит.

В бессилии опустив руки, я разворачиваюсь и плетусь в ванную.

Наклоняюсь над раковинной и плескаю в лицо прохладной водой.

В небольшом зеркале рассматриваю себя. Белоснежная кофта безнадежно испорчена: черные разводы, пятна грязи, пыли и пота превратили ее в какую-то тряпку.

Джинсы измазаны в грязи и дорожной пыли.

Запястье расцарапано браслетом от наручников.

Становится до слез жалко себя.

Неужели я все это заслужила?

Жгучие слезы щиплют глаза. В горле стоит ком. Всхлипываю.

Я ведь только хотела другой жизни. Спокойной и свободной.

Пускай, это эгоизм. И ребячество.

Но я живой человек и имею право на свободный выбор.

И Амирова себе в мужья я не выбирала.

Я просто хочу сама принимать решения и нести за них ответственность.

Разве это так плохо?

Замечаю в отражении позади себя душевую кабину.

Маленький поддон и дешевые пластиковые створки. Неважно, как выглядит душ, главное, чтобы он работал.

Смахиваю со щек горячие капли, размазывая грязь.

Сбрасываю на пол кофту, следом джинсы. Нижнее белье опускается на край раковины, его надо постирать.

Быстро настраиваю воду и шагаю под упругие струи воды.

Задвигаю створки и остаюсь в горячем и влажном мирке.

Прижимаюсь спиной к холодному кафелю и подставляю лицо под воду.

Упругие тяжелые капли бьются о кожу, вызывая едва чувствительную боль и облегчение. Облегчение от того, что с собой уносят всю грязь с моего тела и, возможно, из этого мира.

Подхватываю кусок мыла и густо мылю лицо, шею. Соскальзываю на плечи.

Густая пена быстро взбивается и покрывает все мое тело.

Саднящие ладони быстро порхают по моему телу, мелькая то тут, то там.

Неожиданно вода приносит с собой покой.

Я так погружена в водные процедуры, что не замечаю, как открывается дверь в комнату. Как мимо меня мелькает темный силуэт.

Вздрагиваю, когда створка со скрипом отъезжает в сторону.

Инстинктивно прижимаю руки к груди.

— Что ты себе позволяешь? — я замираю перед Грозным.

Он лишь молча скользит по моему телу взглядом, обжигая похлеще касаний.

И взгляд этот совсем недобрый. Чувственные губы кривятся в недовольном оскале.

Сейчас он как никогда похож на дикого зверя.

Одно мое неверное движение и он бросится и вцепится зубами мне в горло.

Так и замираю, едва успев прикрыть обнажённое мокрое тело.

Грозный замирает напротив. Его ноздри трепещут, словно он принюхивается, взгляд становится неподвижным и пугающим, а руки до хруста сжимают дешевые пластиковые створки душа.

И это неожиданно отрезвляет меня.

— Пусти! — я отталкиваю его с прохода.

Быстро хватаю полотенце.

Отворачиваюсь и стараюсь замотаться в застиранный кусок ткани.

— Я сказал не высовываться! — гремит рядом уже знакомый баритон.

— Я приняла душ и никуда не выходила, — отвечаю со злым сарказмом.

Как будто я могла куда-то выйти.

— В этом отеле тебя не слышал только глухой, — он зло выплевывает сквозь зубы.

— Знаешь что? А мне плевать, — резко подаюсь вперед, собираясь просто обойти его.

Он перехватывает меня за руку. Снова его пальцы сжимают крепко, но осторожно мое запястье.

Замираю от страха в его руках. Так близко и так далеко. Его горячее дыхание обжигает кожу.

Сердце трепещет в груди с бешенной скоростью. Паника обдает меня, но тут же откатывает, уступив место какому-то новому непонятному мне самой чувству.

Внутри все сжимается от странного предвкушения и желания. Желания?

Упираюсь ладонями в его каменную грудь, пытаясь оттолкнуть, отодвинуть его от себя.

Но это бесполезно. Он стоит неподвижно, словно скала и разглядывает меня.

Его ладони вздрагивают на моем теле и осторожно начинают двигаться вдоль позвоночника, вызывая странную дрожь.

Упираюсь ему в грудь.

Судорожно вздыхаю.