Сбежавшая невеста для Грозного (СИ)

Глава 30. Аглая

— Больше я предупреждать не буду, Аглая, — хрипит он, прикрывая глаза.

Замираю перед ним и стараюсь унять дрожь и волну возбуждения.

Грозный отпускает меня так же внезапно как и схватил.

— А сейчас, если ты не собираешься ко мне присоединиться, выйди, — его губ касается едва уловимая усмешка.

Он что шутит? Смеется надо мной?

Прижимаю ладошки к моментально вспыхнувшим щекам и вылетаю из крохотной ванной.

Мысли мечутся в голове. Мне надо придумать, как уйти, как сбежать от него.

Еще один день рядом с ним я просто не выдержу.

Он слишком…

Опасен.

Другого слова я подобрать не могу.

Но опасность, это не совсем верное определение.

Я боюсь его и еще больше боюсь неожиданной реакции своего тела на этого мужчину.

Вдвоем уже вторые сутки. В тесном пространстве. Скорость, драйв и адреналин.

Это все из-за дороги. Так бы я не обратила на него внимания.

Он совсем не мой типаж.

Да, точно.

Наверное, в сотый раз дергаю дверь номера. Но она не поддается. Грозный продумал все.

А я продолжаю мерять шагами комнату и пытаться оправдать свое поведение.

Бросаюсь к окну. Может решетка ослабла или петли провисли.

Налетаю на кровать и с нее что-то с грохотом падает на пол.

Оборачиваюсь.

Сердце подскакивает в груди. От волнения начинают покалывать пальчики.

Пистолет!

Он оставил меня в комнате с пистолетом!

Он не мог…

Да вот же он передо мной! Быстро поднимаю оружие.

Черт, тяжелый.

От ощущения в руке холодного тяжелого металла в груди разливается леденящая пелена. Она заставляет замереть слишком разбушевавшееся сердце.

Оружие это не игрушка. И не помощник в делах.

Строгие линии, идеальное сочетание гениальной человеческой мысли и бесчеловечного расчета для убийства себеподобных.

— Что ты делаешь? — гремит позади меня.

Сердце подскакивает к самому горлу. Резко поднимаюсь и направляю пистолет на Грозного.

Он только вышел из душа, даже вытереться толком не успел. По его широкой рельефной груди стекают крупные капли.

Дыхание сбивается. Закусываю губу и зачем-то слежу, как одна из капель обрисовывает каждую косую мышцу на груди, как она скользит по идеальным кубикам пресса. И наконец, исчезает на мокром полотенце, что туго обтягивает его узкие бедра.

Черт. Жадно сглатываю. Руки начинают медленно дрожать от напряжения.

Он что не мог одеться?

Мужчина не двигается с места. Складывает свои огромные ручищи на груди.

А я снова вздрагиваю. Никогда не видела ничего подобного.

— Отойди, — почти шепчу я. Нервы взвинчены до предела.

Каждой клеточкой ощущаю разливающееся по комнате напряжение.

— Не могу, — отвечает он слишком спокойно.

— Почему? — сглатываю я. Тяжелый пистолет неудобно держать на весу.

— Потому что не стоит делать резких движений перед человеком с оружием.

— Выпусти меня отсюда или я тебя пристрелю.

У меня нет пути назад. Если я решила, что сейчас я сбегу, то должна сделать это. Это мой единственный шанс. Другого мне Грозный просто не даст. НИКОГДА.

— Нет, — он качает головой.

— Почему? — смотрю на него расширенными от удивления глазами. Внутри все сжимается от вероятной развязки.

Сейчас я реально готова на все.

Я не могу вернуться домой сейчас. Только не тогда, когда я была так близка к цели.

Возможно, чуть позже, через гд или два. Я позвоню родителям и все объясню. Но не сейчас.

Я не хочу быть женой Амирова или кого-то другого, кого родители подберут мне в мужья.

Возможно, Грозный в чем-то был прав и родители меня продали. Пускай не буквально. Но то, что они решили выбрать богатого и перспективного зятя, не спросив моего мнения, уже говорит о многом.

— Ты не такая.

— Ты совсем не знаешь меня, — голос срывается. — Как ты говорил? Богатенькая девочка? Мажорка, которая не замечает простых людей вокруг? Считает из грязью под ногами? Вот сейчас и расставим все по своим местам!

Меня начинает бить озноб. Пальчики подрагивают, я крепче сжимаю пистолет.

— Ты просто маленькая девочка, которая запуталась в себе и в окружающих. Просто ты не знаешь, кому можешь доверять, поэтому просто бежишь, — он наклоняется. Его грудь давит на пистолет. Его горячее дыхание обжигает меня.

— Нет! — зажмуриваюсь от боли, что приносят его слова. Он прав. Как всегда прав!

Руки обжигает болью.

Распахиваю глаза и смотрю, как Грозный четкими быстрыми движениями разбирает пистолет на составные части и отбрасывает от нас подальше.

Я не понимаю, как он умудрился выбить его у меня.

— Маленький совет на будущее, — он нависает надо мной, а я пячусь назад, — никогда не наставляй ствол, если не собираешься стрелять. Поняла?

— Я… я… собиралась, — губы пересыхают. Нервно облизываю их. Сердитый взгляд стальных глаз следит за моим язычком.

— Да? — серые глаза наливаются свинцом, брови сходятся на переносице.

Неуверенно киваю в ответ.

— Тогда второй совет: стреляй, когда есть возможность, не разговаривай! Возможно, это спасет твою жизнь. Когда-нибудь.

— Но я…

Он стремительно бросается ко мне. Я делаю еще шаг и оказываюсь прижатой к стене.

— Потому что никто не даст тебе второго шанса, — он упирает руки в стену с двух сторон от меня. Его лицо наклоняется ко мне, горячее дыхание колышет мои влажные пряди.