Шаг из тьмы

5.38.8 Сигналы с Марса

Она встала и пошла к столу министра, отодвигая с дороги коробки и стулья, села в кресло хозяина, взяла "часы истины" и провернула основание. Вернула на место, педантично попав в пыльный круг на полировке, взяла чашку, отпила и поморщилась — кислятина. Стала рассматривать стол, перо на подставке, засохшую в чернильнице тушь, коллекцию карандашей с заточкой "коготь ведьмы", пресс-папье в виде тигра, сражающегося со змеёй. Змея проигрывала.

Вера рассматривала успокаивающе-зелёный резной нефрит, погружаясь в глубины схватки двух хищников, изображено было так талантливо, что она почти ощущала их жажду крови, иллюзия движения колец затягивала, чешуя блестела, под шкурой тигра перекатывались мышцы, когти выдвигались, сверху опускалась тень дракона, накрывая обоих.

Открылась дверь, вошёл министр Шен, закрыл за собой и остановился, стал молча изучать кабинет, прослеживая путь Веры от дивана до стола, осматривая отодвинутые стулья и коробки. Наконец его взгляд дошёл до Веры, поднялся по рукам к лицу, осторожно коснулся глаз и сразу же опустился к рукам, и опять поднялся на миг, как будто щупал утюг — нагрелся или нет.

Чашка начала вести себя странно, Вера посмотрела на неё и поняла, что это просто её руки трясутся как у алкоголика. Поставила чашку на стол, но из рук не выпустила, понимая, что как только освободит руки, не будет знать, куда их деть.

Министр ждал непонятно чего, она подняла на него глаза, он взялся за дверную ручку и как будто бы собрался уйти, посмотрел на Веру, осторожно предлагая себя остановить.

«Блеф. Никуда он не уйдёт, он знает, что ты его ждёшь и за всё простишь, наивная Вера. И Кайрис врала. Он ей приказал сказать неправду, чтобы ты поспешила ему сообщить, что Кайрис врёт, и тебе не настолько уж плохо, и совсем ты его не ненавидишь. Все врут. И Док врёт. И в чашке у тебя ещё неизвестно, что за бодяга. Не пей.»

Она спокойно смотрела на министра Шена, вслушиваясь в себя и пытаясь понять, что за новенький завёлся у неё в голове.

«Я буду звать тебя Параноик, малыш.»

В глубине кто-то мрачно хохотнул, как будто она сказала обидную глупость, Вера задумалась и решила, что он не новенький, он уже направлял её руку, когда она висела между стенами ванной комнаты пятой квартиры, и слушала, как в коридоре кашляет псевдораненый грабитель. И когда Эйнис представилась горничной. И когда Виталик говорил, что едет на пары, а сам подозрительно хорошо одевался. И когда Милка обещала вернуть деньги завтра, максимум послезавтра.

«Это не паранойя, это интуиция. Просто когда она советует мне что-то приятное, я не раздумываю, откуда пришла эта мысль, а когда она говорит то, что мне не нравится, я начинаю искать подвох и диагностировать у себя психические отклонения, лишь бы не верить, что люди не такие уж и хорошие.»

Министр отпустил дверную ручку и пошёл к Вере.

Она смотрела на него, как тореро на быка, пока ещё спокойного.

Он шёл на неё так, как будто стола не было, и в итоге он врежется в неё всем телом, схватит… и ей опять будет больно, и не будет выхода, и кто-то добрый не придёт дышать за неё, всё, хорошего понемножку.

Министр выдвинул себе стул напротив, развернул боком и сел, опираясь одной рукой на спинку, стал внимательно изучать Веру, как будто никогда до этого не видел, снизу вверх, от чашки до глаз и выше. Она тоже смотрела на него.

Снизу вверх, от пальцев правой руки, фальшиво-расслабленно лежащих на столе, вверх по рукаву серого пиджака, вдоль артерии на шее, по линии челюсти до подбородка, губы… глаза… брови. Тонкий седой волос в проборе, ещё короткий. Ещё один рядом. И ещё.

Она не пыталась ничего о нём узнать, чем он занимался, как себя чувствует — ей было всё равно. Она пыталась понять, какие чувства он в ней вызывает. Не понимала. Как будто перед ней был фрагмент картины Климта, какой-то дальний бессмысленный угол — то ли край одежды, то ли нагромождение домов, то ли поле с цветами — не понять, пока не осознаешь целое, пока не увидишь лицо и не соберёшь из бессмысленных геометричных фрагментов изгибы тела под одеждой.

«Куда вы дели своё лицо, господин ты-от-меня-никогда-не-избавишься?»

Он наконец дошёл до её глаз и они встретились взглядами, она поняла, что он не увидел в ней ответов на свои вопросы.

«Потому что их там нет.»

Тишина стояла на пороге и держалась за дверную ручку, смущённая и сутулая, как будто сама не хотела здесь находиться, но правила приличия пока что не позволяли ей уйти.

Министр шумно вдохнул и сменил позу, Вера поняла, что они оба не дышали какое-то время, и тоже начала. Он чуть приподнял брови, предлагая ей на правах хозяйки уже отпустить бедняжку тишину, раз ей тут так неуютно.

Вера села ровно, посмотрела на него прямо, и сказала:

— Почему в вашем доме нет птиц?

Он дёрнулся и отодвинулся, Вера с удивлением наблюдала, она в первый раз видела такой занимательный процесс — личное землетрясение, которого никто, кроме одного человека, не ощущает. Его реально трясло, он скрывал это огромным напряжением всех сил, но она всё равно видела. Она ожидала, что он будет отпираться, ожидала насмешки, вопросов: "В смысле? На третьей квартире? Или во дворце? Почему вы так решили? Да есть они там, нам даже попадались, вы что, не помните?" Ничего этого не было, он не делал вид, что не понял, потому что понял гораздо больше, чем она сказала, и это понимание привело его…

Она опять смотрела на него как на картину, только в этот раз с лицом — доспехи осыпались, стены рухнули, у него не хватало концентрации ещё и защищаться, когда его так трясло.

«…к лавине новых вопросов привело его это понимание. Он понял, что ничего не понимает, не владеет информацией, а это может быть очень важно.

Добро пожаловать в мой мир, господин министр. Обживайтесь, вы здесь надолго.»

Он наконец справился и частично взял себя в руки, уставился ей прямо в глаза, как будто стремился залезть внутрь, в самую глубину.

— Откуда вы знаете?

Вера чуть улыбнулась и отвела глаза.

На фоне его шторма, у неё внутри была тишина и благодать, это доставляло тонкое горьковатое удовольствие, с ноткой стыда за то, что она так плохо себя ведёт, этот стыд заигрывал с совестью и злостью одновременно, подбешивая обеих, и на их фоне выглядел обаятельной дрянью, которую любят за то же, за что ненавидят. Она пыталась не влюбиться в этот стыд, честно пыталась.

«Стерва. Продолжай.»

Вера невинно улыбнулась министру и протянула свою чашку:

— Чайку?

— Вера! — он ударил ладонью по столу и встал, напряжённый, как тот лук на пикнике, с которым не мог справиться Артур, только теперь в положении того, кто себя переоценил, оказался министр Шен.

Вера шутливо прищурила один глаз, вторым глядя на министра снизу вверх:

— Выпейте, серьёзно. Док фигню не подсунет. Да?

Он медленно глубоко вдохнул, замер, закрыв глаза, и через секунду сел на место, плавно протянул руку за чашкой, взял, сделал глоток и выдохнул. Вера улыбалась как Джоконда, не размыкая губ и не открывая тайн.

«Какой же крепкий, гад. Будет интересно.»

— Откуда вы знаете? — предельно спокойно повторил министр, она медленно развела руками, проводя взглядом по потолку и стенам, шепнула:

— Сигналы с Марса. А может, божественное озарение. Я же женщина, вы же понимаете.

Он усмехнулся, как будто видит её насквозь, но она знала, что не видит, это очередной блеф, он просто упаковал свои вопросы в папочку и убрал до поры в сторону, но он обязательно к ним вернётся.

«Буду ждать с нетерпением.»