Шаг из тьмы

5.38.27 Доктор Кайрис берётся за дело

Когда за ней пришли, она сидела перед зеркалом в платье и с причёской, заканчивая макияж. Лайнис стояла рядом, внимательно наблюдая и записывая — объяснила, что ей надо учиться. Вере она показалась дамой приятной и простой — помогла одеться, заправила кровать, сделала причёску по методичке министра Шена. На вопросы не отвечала, потому что сама ничего не знала — она ходила вместо Веры на ужин, и после театра сидела в одной из музыкальных комнат, слушая скрипку, там все молчали. Вернулась только что, потому что Док вызвал, решив, что Вере пора вставать.

Ещё одним приятным сюрпризом стало то, что Лайнис не видела "часы истины" — мастер Валент спрятал их от посторонних глаз так же, как Барт прятал свои амулеты, Вере хотелось расцеловать его.

В дверь постучали, Лайнис вопросительно посмотрела на Веру, получила кивок и пошла открывать. Вошла пятёрка "теней", министр Шен, Док и Кайрис в штанах и довольно неофициальной рубашке. Вера округлила глаза, изучая эту делегацию, Док усмехнулся и развёл руками:

— Симпозиум, Верочка, да. Не можем решить, телепортировать тебя или пешком во дворец везти.

Вера пыталась поймать взгляд министра Шена, но никак не могла, хотя он смотрел на неё. Зато взгляд Кайрис впился в глаза как клещ, Вере пришлось на него ответить.

— Нам надо поговорить, — тихо сказала Кайрис, скосила злобный взгляд на компанию, и добавила: — Наедине.

Министр жестом послал всех на выход, Лайнис тоже вышла, остались только Вера, Кайрис и министр Шен, подпирающий стену у двери. Кайрис посмотрела на него недовольно, но промолчала, достала блокнот, осмотрелась и села на кровать, доставая карандаш. Напряжённо улыбнулась Вере:

— Привет. Давай сразу договоримся, что я — врач, мне надо говорить правду и ничего не скрывать, хорошо? Это нужно тебе, чтобы я могла тебе помочь.

«И заработать столько золота, сколько ты весишь, ага.»

— И это тоже, — усмехнулась Кайрис, кивнула: — Да, я читаю мысли. И твои амулеты мне не мешают, но будет лучше, если ты их снимешь. Я не отрицаю, что делаю это ради денег, без них я бы не взялась, потому что работа сложная, мутная, исследовательская, я такое не люблю, это тяжело, и обычно не окупается. Но не в этом случае. С мотивацией мы разобрались? Отлично. Переходим к вопросам. Сними амулеты.

Вера сняла, положила на трельяж, Кайрис на пару секунд выпала в отсутствующий транс, но сразу вернулась, качнула головой, стала быстро строчить в блокноте, шепча:

— Нихрена ты не сэнс, это что-то другое. Ладно. Вспомни свою первую телепортацию в этом мире, я тебе немного помогу, не пугайся.

Первым её телепортировал Барт, из палатки возле дачи Тонга. Это было падение под колёса.

Воспоминания вспыхнули так отчётливо, как будто это было только что, Кайрис зажмурилась и глубоко вдохнула, открыла глаза, красные и влажные, уронила блокнот. Быстро взяла себя в руки, смутилась, наклонилась поднять, вытерла лицо. Посмотрела на Веру и тихо выдохнула:

— Охренеть. Это всегда так?

— По-разному. Бывает и хуже. В зависимости от того, как прошёл день, что было страшного и неприятного.

— Ага, — Кайрис схватилась за блокнот, стала деловито писать, почерк изменился в худшую сторону. — Когда ты телепортируешься с кем-то, тебе легче?

— Не всегда.

— С кем лучше всего?

— С Двейном. С Доком, может.

Кайрис подняла на неё намекающий взгляд, не прекращая писать, скосила глаза на министра Шена, от которого её лицо закрывала длинная чёлка. Вера сделала вид, что ничего у неё никто не спрашивал.

— Понятно. А теперь я порисую чуть-чуть, можешь заниматься чем хочешь, я буду в трансе. Это займёт минут пять.

Вера кивнула и развернулась к зеркалу, Кайрис села поудобнее, оперевшись на стену, положила блокнот на колени, и стала рисовать какие-то узлы, петли, круги и кардиограммы, Вере это быстро надоело и она вернулась к макияжу.

От взгляда министра Шена пекла щека, боковое зеркало отражало его каменное лицо, напряжённые руки, Вера старалась не думать ни о чём, зная, что Кайрис её мониторит, пыталась крутить в голове свой плейлист для бега, она не меняла его много лет, и знала на память. Тело откликнулось рассветной бодростью, сердце забилось веселее и ровнее — экономило силы, потому что это только начало.

Кайрис усмехнулась и сказала:

— Что это за упражнение?

— В смысле?

— У тебя на энергетическом уровне идёт тренировка, чёткие повторяющиеся движения. А по факту, ты сидишь и не двигаешься. Ты занималась боевыми искусствами в своём мире?

Вера не ответила сразу, потому что выйти из этого бегового транса оказалось не так просто и быстро, Кайрис подняла руку:

— Можешь не отвечать, это просто любопытство.

— Спасибо.

— Я пойду, мне пока хватит.

— Ты домой? — уточнил министр. — Я пока в библиотеку, а там видно будет, может, приду ещё. Пока что моя рекомендация — пусть её телепортирует Док. А я, кстати, посмотрю. Буду ждать вас на той стороне.

Министр кивнул, Кайрис символически поклонилась и почти ушла, но остановилась у двери и посмотрела на министра Шена:

— Док пусть телепортирует, или Двейн. Ты — не трогай.

— Я понял.

«Как она смело себя с министром ведёт.»

Кайрис улыбнулась и обернулась к Вере:

— Мы вместе учились.

Вера неконтролируемо представила за партой семилетнюю Кайрис с бантиком на чёлке и сурового министра, почему-то грызущего учебник. Кайрис рассмеялась заливистым смехом, запрокидывая голову и демонстрируя все зубы до единого, Вера мимоходом отметила, что у неё неправильный прикус, но её это не портит. Кайрис улыбнулась и качнула головой:

— В школе спецуры, нет, мы были постарше.

Картинка в Вериной голове сменилась на ту же парочку, только лет восемнадцати, в грязном камуфле и боевой раскраске.

— Вот теперь угадала, — всё ещё смеясь, кивнула Кайрис, — только у меня коса была. А так — один в один. Мощная у тебя фантазия. Ты же художник?

— Да.

— Понятно. Ладно, я буду ждать вас во дворце.

Она вышла, Вера опять взяла косметику, всё ещё улыбаясь — брутальная волшебница ей необоснованно нравилась, её хотелось рисовать.

— Чем вы её развеселили?

Вкрадчивый голос министра резко охладил её мысли — подбирается, змей, щупает воздух языком, решает, подпустят ближе или атаковать отсюда.

Она взяла со стола амулеты, спрятала в карман, попыталась нащупать кружок "часов" и сунуть внутрь чулка, но никак не выходило.

— Вера? Вы точно в порядке?

В голове грохотал беговой плейлист — один раз начавшись, он не хотел выключаться.

Министр стал подходить ближе.

Желание бежать, не чуя ног, охватывало её всё сильнее, она пыталась взять себя в руки, напомнить себе про План, ничего не получалось.

— Вера?

Резко открылась дверь, заглянула Кайрис и шёпотом рыкнула:

— Я тебе сказала не трогать её! Какого хрена?

— Дверь закрой.

— Ты меня просишь решить проблему, а сам меня не слушаешь. Как я должна работать?

— Выйди отсюда, я тебя понял.

— Иди к чёрту. Все вы одинаковые. Животные. — Кайрис хлопнула дверью и ушла.

Вера смотрела на косметику на полированном дереве.

Министр стоял посреди комнаты, как будто не мог решить, делать ли следующий шаг. Спросил с лёгкой иронией:

— Вы тоже так думаете?

Она молчала, яркие коробки плыли перед глазами.

— Вера? Вы тоже считаете меня животным?

— Кто меня отравил?

— Мы пока точно не уверены…

«Дзынь.»

— …предварительно, яд распылили в воздухе в нашей ложе в театре.

«Дзынь.»

— Док поначалу диагностировал непереносимость одной из приправ…

«Дзынь.»

— …но потом мы всё проверили, и он признал, что ошибся.

«Дзынь.»

Вера кивнула и стала собирать косметику, изображая деятельность. Министр сделал ещё один шаг, остановился, сказал:

— Когда вы игнорируете мои вопросы, то отбиваете желание отвечать на ваши.

— Спрашивайте.

— Вы согласны с Кайрис?

— Нет.

«Дзынь.»

«Надеюсь, на вас есть "часы". Враньё за враньё.»

Министр сел на кровать, продолжая смотреть на Веру пристальным, раздражающим взглядом, она расставляла коробки с косметикой уголок к уголку, по ширине.

— Вера, сядь сюда.

«Шах.

Сказать правду или придерживаться Плана?

Чёрт, у него есть маги, читающие мысли. Не удивлюсь, если ему мой супер-мега-план уже расписали в сотне возможных вариантов.»

— Не хочу.

— Значит, на бал вы больше не пойдёте.

«Мат.

Ты зависишь от него, Вера. Рано расслабилась, возомнила себя соблазнительницей, кружащей голову мужчинам при власти. Рональд боится его, король вообще тряпка. К кому ты от него сбежишь?» В дверь постучали, раздался голос Дока:

— Шен? Тут тебя хотят.

— Пошли их к чёрту.

— Здесь пятеро министров и король. Сам им это скажи.

Министр беззвучно ругнулся, встал и вышел.

Вера достала помаду и посмотрела на себя в зеркало.

«Кто ты, Вера? Святая? Ха. Нет. Я Призванная. И я не "его Призванная", как бы ему ни хотелось продолжать себе врать.

Он думает, что он всесилен, но он ошибается. Я найду на него управу. Надо просто искать быстрее.»

Открылась дверь, заглянул Док:

— Верочка, тебе лучше?

— Да, спасибо.

— Пойдём, я тебя сегодня телепортирую. Тебе правда со мной легче?

— Да.

— Надо же, какое счастье. Пойдём, телепортист ждёт.

Она проверила в карманах телефон, амулеты и патроны, книжку на поясе, помаду на губах — всё было на месте. Встала и пошла за Доком.

Он отвёл её в соседнюю палату, которая оказалась знакомой, и коридор она сразу узнала, он был совсем рядом с рамкой для телепортации и каморкой Дока.

Её ждали пятеро "теней", злой до каменной бледности министр Шен и Кайрис. Кайрис и один из ребят исчезли, парень тут же вернулся и вопросительно посмотрел на министра, тот кивнул Доку на Веру:

— Вперёд. Покажи класс.

Док протянул Вере руку, она взяла, кивнула телепортисту и упала в открытое небо.

На этот раз упругий воздух держал её крепко. Луна освещала облака сверху, превращая их в горы и долины чёрного кудрявого меха, она летела над ним, как будто была крохотным мотыльком над спиной огромной собаки. В просвете туч показалась лента дороги, вдоль неё светились квадраты дворцов, тёмный провал дома Кан манил её, хотя не обещал гостеприимства, но она спускалась всё ниже.

Камень стены уже был виден до последней царапины, и невидимая, но осязаемая стена над ним, уходящая в морозную недостижимую высь, тоже была здесь. Филигранно пролетая по самой границе, она касалась её пером, и всё искала, искала вход.

— Что ты предлагаешь? — недовольный голос министра Шена, он рядом, и кто-то ещё, она слышала их дыхание, но не могла понять, где она сама, крыло скользило по грани стены, а тело было где-то в совсем другом месте.

— Ничего.

— Ответ настоящего профессионала, молодец.

— Шен, это как пытаться какими-то действиями срастить перелом! Сломанные кости надо зафиксировать и оставить в покое. Это лучшее, что ты можешь сделать, просто не делай ничего.

— Перелом можно срастить магией.

— Ты понял, что я хочу сказать. Отцепись от неё.

— Не могу я от неё отцепиться, я с ней работаю.

«Дзынь.»

— Не надо мне врать.

— Кайрис, я тебя не для того позвал, чтобы ты мне морали читала. Реши проблему с телепортацией, это всё, что от тебя требуется.

— Не всё так просто. Чтобы понять, почему её сознание телепортируется дольше, чем тело, надо разобраться в том, что она такое. Она не человек, Шен. И с ней нельзя так обращаться, как ты обращаешься.

— Кто же она?

— Я не знаю, я такого ещё не видела. Я конечно поищу в книгах, но надежда слабая.

— Чем она тебя так впечатлила?

— Она не так устроена, как нормальные люди. У неё аура не внутри тела, как должно быть, а снаружи, она ничем не защищена, и буквально щупает окружающий мир, поэтому Артур принял её за сэнса. Он поверхностный, как всегда, если эмоции чует — значит сэнс, всё, можно не разбираться.

— Чем она отличается от сэнсов?

— Всем. Сэнсы — это маги с настолько слабым даром, что им можно пренебречь, но сильным виденьем. А она не маг, это точно. Просто у неё… она на тонком энергетическом уровне огромная, больше нас с тобой раз в десять.

— И что ей это даёт?

— Пока что — сплошные проблемы. Понимаешь… аура так устроена, она же не просто поле, там внутри свои каналы, узлы, как в теле всякие системы — дыхательная, пищеварительная, нервная. В ауре это всё тоже есть, другое, но функционально похоже. А у неё это всё снаружи тела. Представь, что у тебя внутренности снаружи, все кишки, лёгкие, кровеносные сосуды, нервные окончания, всё вот так вот, на пять метров вокруг тебя, ничем не защищённое. И представь, вот так вот, с кишками наружу, пройти через болото — естественно, нахватаешься грязи и заразы, и получишь воспаление.

— И что ты мне хочешь этим сказать?

— Ты — болото, Шен. Ты токсичен, ты ей делаешь хуже, даже когда вообще ничего не делаешь, просто рядом стоишь. Не надо делать такие глаза, я маг, я всё вижу, мне твои щиты не мешают, ты знаешь, я бы сама рада защититься от твоей помойки в голове, но не могу. Ты либо разберись со всем тем дерьмищем, которое у тебя в жизни происходит, либо держись от неё подальше, ты её реально в гроб загонишь. — Я тебя понял. Иди работай.

Дыхание Кайрис отдалилось, открылась дверь где-то рядом, подошёл кто-то другой, министр спросил его:

— Что скажешь?

— Кайрис неправа, ей бы со своими завихрениями разобраться, прежде чем других лечить. Она так рассуждает, как будто у Веры нет своих чувств, она только окружающее впитывает и всё. Нет. И насчёт болота я не согласен. Двейну тоже плохо было, когда он к ней ходил, но она была рада его видеть, потому что он ей нравится. Я тоже внутри не конфетка, но ей со мной приятно.

— Она не выбрала тебя для телепортации.

— Когда я её в последний раз телепортировал, я вёл себя по-свински, она запомнила. Простила, но запомнила, и повторять это не хочет.

— Ты думаешь, это из-за того, что я провёл её через портал утром против её воли?

— Может быть. Хотя, не факт. Но в одном я с Кайрис согласен — держитесь от неё подальше, вы не вызываете у неё положительных эмоций вообще, ни единой. Идите, я останусь с ней, и потом поведу её в зал.

— Нет, я сам. Иди.

— Плохая идея.

— Иди.

Артур мрачно посопел, буркнул: "Господин" и ушёл. Министр сел на край того, на чём она лежала, отчего дворец Кан внутри неё накренился, зацепив невидимой стеной её крыло, ей пришлось развернуться и направиться к востоку, чувствуя спиной взгляды каменных драконов, самодовольные взгляды циников, которые ожидали предательства и наконец-то его получили.

— Вера? Вера, подъём, всё, пора.

Она открыла глаза и увидела белые вазы с синим рисунком, на тёмно-серой полке над синим камином, очень изящные. Её руку держал министр Шен, в сером костюме, на фоне синего занавеса вокруг кровати.

«Как на сцене. Представление начинается.»

— Вы в порядке?

Она промолчала, он погладил её руку. Она подумала, что не ощущает его, опять, и в комнате лазарета никого из присутствующих не ощущала.

«Они все носят амулеты против меня, следующего поколения, их опять доработали, сегодня.»

— Вера, пообещайте мне, что если будете себя плохо чувствовать, будете говорить мне об этом сразу, а не тогда, когда уже не сможете терпеть. И что если вам не нравится то, что я делаю, тоже говорите сразу.

В её памяти громом и молниями вспыхнул треск рубашки на кровати, синяки на руках, мятое одеяло и безысходность.

— Я повторила слово "хватит" четыре раза, — голос звучал хрипло, министр отвёл глаза, — четыре. Вы меня не слышали? Или не поняли? Что я должна была сказать, чтобы вы меня услышали?

— Хватит делать из меня чудовище, — он отпустил её руку, встал и отвернулся. — Это звучало не так, как будто… — он замялся, она усмехнулась:

— Как иначе можно понять слово "хватит"? У него много значений?

Он посмотрел на часы и нахмурился:

— Вставайте, приводите себя в порядок, нас нет уже больше часа, надо появиться хотя бы в саду. Вещи и сумка в ванной.

Она отвернулась, чтобы не видеть дверь, он вышел, в гостиной шаги стали быстрее, заметались из угла в угол, удалились в столовую, там хлопнула дверь.

Вера осторожно встала с кровати под балдахином, взгляд случайно упал на неплотно закрытую дверь шкафа, она потянулась закрыть, чтобы потешить перфекционизм. Дверь не закрывалась, как будто ей что-то мешало, Вера открыла это убрать.

Между плотно набитыми в шкаф карнскими и цыньянскими костюмами стояла картина в роскошной раме, с картины на Веру хитро смотрела светлоглазая цыньянка, прикрывая нижнюю половину лица веером, а вторым таким же прикрывая грудь, дальше было не видно, потому что мешали костюмы. Вера отодвинула их и рассмотрела картину целиком — девушка сидела на камне у озера с кувшинками, полуобернувшись к художнику, на ней не было вообще ничего, неприличные места были скрыты ракурсом и веером.

«Она выглядит так, как будто ей принадлежит весь мир.»

Цыньянка прикрывалась не потому, что стыдилась, а потому, что дразнилась — ей не было стыдно, она знала, что великолепна, и когда уберёт веера, станет ещё великолепнее, но пока не спешила.

«Цветная. То ли древнее восьмого века, то ли женщина рисовала. Надо спросить.»

Она полюбовалась в последний раз, понимая, что не спросит. Закрыла шкаф и пошла в ванную.