Шаг из тьмы

5.38.20 Уроки танцев от Артура

Они молча осмотрели друг друга снизу вверх, Вера пыталась контролировать выражение лица, но понимала, что это безнадёжно, она всё-таки была художником.

«Мундир красит кого угодно. Статные мужчины с широкими плечами и гордой осанкой украшают собой любую одежду. Но когда мундир и такой мужчина встречаются… Получается Артур.»

— Ох-ре-неть, — шёпотом огласил вердикт маг, шагнул ближе и практически уткнулся носом в её декольте, зло усмехнулся: — Так вот, кто скупил все самые лучшие рубины в трёх столицах. Гад. Из-за этого цены взлетели, я за подарок одной мадам втрое переплатил, а она ещё бурчала, что мог бы и почище камешек найти. Сволочь, умеет же подгадить. Эх… — Артур выпрямился, на секунду закрыл глаза и улыбнулся с обаятельно-бессовестным видом: — Прости, любимая мозоль. Начнём сначала? Добрый вечер, госпожа Вероника, как вам бал? — он склонил голову в местном официальном приветствии, прижав ладонь к груди, Вера кивнула:

— Здравствуй, Артур. Весёлый бал. Чем дальше, тем веселее.

— Мне тоже нравится, — с широкой улыбкой кивнул маг, заложил руки за спину, осмотрелся: — Шен повёл тебя в закрытые залы, надо же. Обычно сюда не пускают, эти комнаты только для королевской семьи. Такой шанс, — он хитро улыбнулся Вере, кивнул в сторону следующей двери: — Пойдём посмотрим, я оригиналов никогда не видел.

— Ты ценитель? — с сомнением подняла бровь Вера, он прищурил один глаз и кивнул:

— Мне интересно. Вообще я не коллекционер и не эксперт, но… Работы великого Георга 15го, — он значительно приподнял брови, осмотрелся, остановил взгляд на портрете министра с мечом, перестал улыбаться.

Вера тоже посмотрела на него, глупая фантазия попыталась заменить министра на современный вариант, информации хватало — на портрете самое неприличное закрывала рукоять меча, в реальности Вера видела его практически в том же виде, на операционном столе, в крови.

И один раз увидев это в голове, она уже не могла от этого избавиться, предчувствие смерти и крови накрыло её с головой, опять стало страшно, она подумала, что на Артуре тоже "амулет против Веры", и отошла подальше.

Он вздохнул и перешёл к следующему рисунку, потом к следующему. Бросил короткий взгляд на Веру и спросил:

— А почему ты не танцуешь?

— Не умею.

— Неужели Шен тебя не научил?

Она молча пожала плечами, он усмехнулся:

— Понятно. Зря. Чему там учиться? В Карне простые танцы, там четыре шага и три поворота, этому за пять минут научиться можно. Это к ридийским балам надо месяцами готовиться, и то всегда есть шанс, что они что-то поменяли в этом году. А в Карне всегда одинаково. Зря Шен об этом не подумал, тебя всё равно пригласят, он не сможет тебя прятать по углам весь вечер, это дурной тон.

Вера молчала и смотрела на него — парадная версия Артура была настолько непохожа на того парня в капюшоне, которого она видела на рынке, что казалось, это другой человек, выше, стройнее, осанистее. Он как-то немного иначе уложил волосы, они не выглядели налакированными, но при этом лежали красиво, кожа казалась светлее, и шрамов не было ни единого — то ли закрасил, то ли такая магия. Он поймал её взгляд, она поняла по весёлому блеску в его глазах, что он прекрасно знает, какое впечатление производит. Артур улыбнулся и протянул ей руку:

— Давай я тебя научу? Тебе пригодится.

Вера с сомнением посмотрела на потолок, как будто в завитках лепнины могли прятаться шпионы, которые всё доложат кому следует, и у неё потом будут проблемы.

Артур качнул головой и шепнул:

— Здесь нет прослушки. А если бы и была, ничего страшного — Шен пообещал ломать кости тем, кто полезет к тебе со слюнями, про танцы он ничего не говорил.

Вера представила лицо Эрика и хруст костей, закрыла глаза. Открыла и протянула руку Артуру:

— Учи.

Он повёл её в зал Георга 16го, там было лучше слышно музыку, рассказал о четырёх танцах, модных в этом сезоне при дворе. Два из них Вера для себя окрестила "медленным вальсом" и "танго-вальсом", ещё один "попрыгунчиком", и последний "ручейком", это вообще был не танец, а прелюдия к одному из трёх остальных. Суть состояла в том, что все выстраиваются парами друг за другом, поднимая соединённые руки, потом король идёт по коридору под руками и забирает у кого-нибудь даму, становится с ней в начале, а освободившийся кавалер идёт к хвосту колонны и тоже проходит через неё, забирая даму у кого-нибудь другого, и так все меняются, пока играет музыка, а потом музыка останавливается, и все идут танцевать с тем, с кем оказались в паре. Вера решила, что не будет это танцевать, и "попрыгунчик" не будет, он глупо выглядел, как из детского сада.

А вот фантазии на тему вальса ей понравились, они действительно были не сложными, да и танцевать с таким партнёром было сплошным удовольствием, Артур вёл её так мягко и уверенно, что она не заметила, как вообще перестала слушать его, сосредоточившись на музыке и шагах. Искусственный страх смерти от амулета она научилась игнорировать, но он никуда не делся, продолжая виться холодной змеёй в груди, он бодрил, заставляя чувствовать момент особенно остро. — Вера… Хм, госпожа Вероника, мне конечно приятно, но это уже другой танец.

Она открыла глаза, не прекращая двигаться, и поняла, что уверенно ведёт Артура, и танцуют они по овалу, а не восьмёрками, как он её учил.

Артур рассмеялся, сделал шутливо-подозрительную физиономию:

— Моя госпожа была звездой танцпола в своём мире?

Вера смутилась и замотала головой:

— Лучше тебе не знать.

— Да, — протянул он с улыбочкой, — стопудово, да. Это будет наглостью, если я запишусь на танец?

— Записывайся, заодно научишь меня, как это делается.

— Доставай книжку, — она достала, он взял и усмехнулся:

— А зачем ты её в карман сунула? Её прикрепляют к поясу, — пролистал, объявляя ей страницы: — Одна книжка обычно на один вечер, это первый танец, ты его пропустила, дальше будет вот этот, мы его только что танцевали, тут название напечатано, а внизу на линиях, вот тут, берёшь карандаш и пишешь моё имя, — он сам достал крохотный карандаш из крепления на книжке, изящно вывел одно слово, Вера полюбовалась:

— Это по-карнски?

— Да. Могу на цыньянском написать. Там меня называют А Ту Ри, вот так пишется, переводится "бурный поток". Шен меня подкалывает, зовёт А Ро Ту Ри, у них нет слога "ар", поэтому "р" преобразуют в отдельный слог или убирают. Я обычно убираю, а то слишком длинно для имени не королевской особы. Шен готов величать меня по-королевски, лишь бы подстебнуть. "Ро" в этом случае "широкий" по отношению к реке, а по отношению к человеку будет "толстый". Я вешу больше всех в отделе, — он скорчил шутливую рожицу, шепнул: — А ещё я выше всех в отделе, но об этом все любят забывать.

Вера понимающе улыбалась, но молчала — амулет устроил внутри неё битву сочувствия и веселья, она не могла понять, что из этого настоящее. Артур посмотрел на часы, улыбнулся:

— До второго танца ещё пятнадцать минут, ещё раз потренируемся? Только чур, в этот раз веду я!

Она рассмеялась, закрепила книжку на поясе и протянула Артуру руки, он взял, мягко повёл её, уже без счёта и подсказок — танцы действительно были простыми. Она смотрела на его воротник с блестящими пуговицами, украшенные золотыми шнурами петлицы и рукава, замысловатый наплечник слева. Весь мундир был сияюще-белый, по покрою почти такой же, как у Рональда, только у военного министра был красно-чёрный, и плечо было украшено побогаче, она подозревала, что здесь это аналог погонов.

— Что это за форма?

— Кавалерия, — с гордостью улыбнулся Артур, — я до спецуры учился в Королевской Военной Академии, отец настоял. Исключительно ради статуса, если начнётся война, никто меня, понятное дело, на коня не посадит. Просто Школа Спецкорпуса — это заведение… для всех. Туда можно поступить, просто сдав экзамен и заплатив символическую сумму, а можно и бесплатно, если данные хорошие. И контингент там, естественно… Ты понимаешь. Я с трудом выбил у отца разрешение туда поступить, он поставил море условий, в надежде, что я сдамся. Ха, плохо он меня знал.

— Какие-то страшные условия?

— Ужасные! Скрипку сдать, например. Я её терпеть не могу.

— В вашем мире есть скрипки?

— Есть. Лучше бы не было. Я на гитаре играть сам научился, за месяц, по книгам. А скрипку мучил годами, доводя до срывов учителей, потом сдал и забыл, и в руки не брал больше никогда.

— Почему ты её так не любишь?

Артур как-то загадочно замолчал, сбился с шага и извинился, сделал смущённую физиономию, шепча под нос: "Учитель, блин", Вера захихикала. Он опять взял её за руки и повёл по восьмёрке, помолчал и шутливо фыркнул:

— Со скрипкой петь неудобно.

Вера рассмеялась, опять стала рассматривать мундир.

«Господи боже, он ещё и поёт. Пусть он не рисует хотя бы, боженька, а то я в этом мире буду самой убогой.»

Артур помолчал, вкрадчиво поинтересовался:

— Мне говорили, ты играешь на тай-бу?

— Ты не слышал?

— Я в этот день не дежурил. Жалею ужасно, парни говорили, Шен чуть смертоубийство не устроил, не раз, причём. Что там было?

— А что тебе рассказали? — с улыбочкой вильнула она, он прищурил один глаз:

— Нет, я хочу услышать твою версию. Кто там на тебя смотрел сильно пристально?

Вера нахмурилась, пытаясь вспомнить, у неё в памяти был только подмастерье Анди.

— Консультант из ювелирного, что ли?

— Да нет, консультант это фигня. Торговец, на улице, вспоминай. Давай, человека чуть не убили из-за твоей неземной красоты, а ты его даже не запомнила.

— Торговец… А, этот! Да, он сказал, что я прекрасна, и что я дочь вашего папика. Он психанул. Это нормально для вашей местности? — Мне он не "папик", хвала всем богам, — поправил Артур, понизил голос: — И с Шеном ничего нормального не происходит, с самого твоего Призыва. Я понимаю, что ты не поверишь, но попробуй — он до твоего появления плевал на большую часть цыньянских заморочек. И тем полупротокольным-полукнижным языком, которым он с тобой изъясняется, он не говорит больше ни с кем.

У Веры поползли на лоб глаза, Артур широко улыбнулся, кивнул:

— Там весь отдел в осадок выпал, когда ребята в первый раз услышали, как он с тобой разговаривает. И такое ощущение, что… Скажем так, если раньше его вежливость и культурность была размазана тонким слоем по всему окружению, то теперь он отдал тебе всё, что удалось наскрести, а остальным осталась дырка от бублика. Я знал, что у него плохие отношения с королём, но только после твоего Призыва я своими ушами услышал, как Шен его хренами кроет. Ходили слухи, что он его бил даже, я не знаю, насколько это правда, но ребята клянутся, что видели. А сегодня он сюда припёрся. Это… Как бы тебе объяснить? Это настолько вопиющее нарушение всех канонов, что был бы это кто-то другой, его бы стража вывела.

Вера начала непроизвольно ухмыляться какой-то приятно-министерской ухмылочкой.

«Был бы это кто-то другой, да? Ха.»

Артур смотрел на её ухмылочку, медленно качал головой, остановился. Вера отпустила его руки, попыталась что-то сделать с лицом, но не смогла, смущённо рассмеялась, пытаясь изображать вину за своё поведение. Он не купился.

— Вера, что ты задумала? И что ты с ним сделала? Что… вообще происходит? Ты осознаешь последствия того, что ты творишь? Шен никогда не входил в парадные двери тронного зала, даже при Георге 15 м, старик был наглым до умопомрачения, но даже он не таскал бастарда на официальные мероприятия. А ты притащила.

Вера прижала ладони к щекам — у неё горело лицо, аж пекло, внутри раскалялся весёлый мандраж безумия, видеть напротив встревоженные глаза Артура было так изумительно сладко, что его хотелось поцеловать, просто чтобы довести до пика его тревогу и непонимание. Она вдохнула поглубже и стала обмахиваться ладонью:

— Что-то мне жарко.

— Где твой веер? Давай выйдем подышим, тут хороший сад, — он предложил ей локоть и быстро повёл обратно в тронный зал, оттуда в другой коридор, через комнаты с круглыми столами, на просторную веранду с трёхметровыми окнами без штор, выходящими в сад. Часть окон была приоткрыта, по веранде гулял свежий морозный сквозняк, тут и там стояли деревья в кадках, пряча под кронами короткие диванчики, по большей части, занятые. Артур посмотрел на Веру:

— Тебе лучше? Тут посидим или хочешь выйти? Там красиво.

— Пойдём.

Артур повёл её к высоким стеклянным дверям, слуги с поклоном открыли для них обе створки, Вера придержала подол, чтобы вписаться в дверной проём, и они вышли на широкое крыльцо внутреннего двора.

Над головой поблёскивали отражённым светом многочисленные стёкла — внутренний двор оказался крытым, стеклянный купол изгибался на огромной высоте, опираясь на крылья дворца и ажурные колонны с фонарями, они светились голубоватым лунным светом, и висели гораздо выше макушек деревьев, из-за чего тропинки сада тонули в густой тени. Судя по звукам шагов, шутливой возни и хихиканья, эта тень привлекала многих, Артур загадочно улыбнулся Вере, снял китель и набросил ей на плечи, шепнул:

— Прохладно. Пойдём, проведу экскурсию, здесь самая богатая коллекция экзотических деревьев во всём Карне.

Вера плотнее запахнула на груди китель, взяла протянутую руку и молча пошла вниз по ступенькам, к тропинке в тенистую неизвестность. Ощущение, что её сегодня убьют, опять стало накатывать волнами, она пыталась проанализировать ситуацию, понять, что такого ощущает сейчас Артур, что чувствовал министр Шен у королевского трона. Не поняла.

— Что ты чувствуешь?

— В смысле? — он удивлённо рассмеялся, погладил пальцем её руку: — Что за вопросы? У меня есть дама сердца, если что.

«Дзынь.»

Вера мысленно поблагодарила мастера Валента за беззвучные "часы", а министра Шена — за амулеты против менталистов, тихо сказала:

— О чём ты думаешь вообще… Общее состояние, предчувствие, может быть. У тебя бывают предчувствия? Интуиция, вещие сны?

— Не бывает, я не верю в эту фигню. Интуиция построена на логике, просто там процессы быстрее протекают. Нет, у меня бывают ситуации, когда жо… спинным мозгом чую подставу, но я воспринимаю это просто как сигнал собраться и проверить всё, на основании одних предчувствий я решений не принимаю. А что?

— У меня стойкое предчувствие, что меня сегодня убьют.

— Хм, — он задумался, стал осматриваться, как будто искал свободную лавочку, походка стала немного более разгильдяйской, улыбка — менее натуральной. Наконец он понизил голос и ответил: — Ты же сэнс. Может быть, ты чувствуешь чьё-то желание тебя укокошить. Ты представляешь, сколько здесь желающих? Тьма. И это я ещё считаю только тех, у кого политические мотивы, а ты приплюсуй женщин, которые возненавидели тебя с одного взгляда, чисто из зависти. Их тоже тьма. Но ты расслабься, ты под надёжной охраной. Тут половина официантов наши, половина стражников у дверей, большая часть невидимых ребят с арбалетами на балконах, их тут сотни. И на тебе столько щитов, что ты можешь на человека с оружием просто идти, пока у него патроны не кончатся, тебе ничего не будет. И я, кстати, за тебя лично отвечаю, — он шутливо наклонился, заглядывая ей в глаза и прижимая к груди их сцепленные руки: — Ты мне доверяешь, Вера? Она тихо рассмеялась и кивнула:

— Ну если ты, то я спокойна.

«Дзынь.»

Он ничего не услышал, посмотрел на часы и свернул на боковую тропинку:

— Давай возвращаться, скоро уже второй танец. Тебе лучше?

— Да, здесь хорошо.

Они прошли по петляющим тропинкам обратно к крыльцу, и на ступеньках столкнулись с Рональдом, он радостно улыбнулся кителю Артура на Вериных плечах:

— Госпожа младший лейтенант, как вам идёт форма!

Вера смущённо захихикала, Рональд поздоровался с Артуром, обаятельно ему улыбнулся:

— Вы не возражаете, если я украду вашу даму?

— Возражаю, у дамы буквально через минуту танец, — так же обаятельно улыбнулся Артур, Рональд улыбнулся шире:

— Именно поэтому я и хочу её украсть.

— Именно поэтому у вас и не выйдет — этот танец мой.

Рональд изобразил патетичное возмущение небу, посмотрел на Веру:

— Ну почему? Почему, как только я вас заполучу хоть на миг, вас сразу уводят?

Вера хитро прищурилась и шепнула:

— А вы думали, будет легко?

Он ахнул, рассмеялся, опять посмотрел на небо, указывая стёклам и богам на эту возмутительную женщину, Артур с самодовольной улыбочкой приобнял Веру за плечо, кивнул Рональду, указывая в сторону тронного зала:

— Нам пора, уже звонок. Хорошего вечера.

Рональд шутливо насупился и отпустил их вялым кивком, Артур рассмеялся, повёл Веру внутрь, тихо сказал:

— Потрясный мужик, он у меня когда-то лекции читал, по тактике, его все обожали. Пойдём быстрее, а то придётся под колоннами танцевать.