Шаг к бездне

Глава 12. В пентхаусе

Анна с трудом приходила в себя, словно выныривая из тягучего, вязкого сна. В ушах всё ещё стоял треск выстрелов, а перед глазами плыл мутный красный отсвет — эхо недавнего кошмара, когда её за руки и за ноги втащили в чужую машину. Тело ныло и ломило. Она пошевелила пальцами, проверяя, целы ли конечности. Ответом был тупой отклик боли в плече, но всё же двигаться она могла.

Когда зрение слегка прояснилось, Анна увидела над собой потолок, знакомый до болезненной оторопи: большие геометрические панели, дизайнерские светильники. Строгая и при этом роскошная комбинация, которую она когда-то считала чуть ли не вершиной стиля. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать: это пентхаус Мити. Место, которое в прежние времена вызывало у неё трепет и удовольствие: они вместе ужинали здесь, проводили страстные ночи, обсуждали будущие планы… И теперь всё это обернулось холодным ужасом.

Она приподнялась на локте. Голова кружилась. Подушечками пальцев ощупала виски — на коже прощупывалась большая ссадина. Очевидно, её схватили более грубо, чем хотелось бы похитителям.

— Только не это… — сорвалось с губ.

«Пентхаус, где я когда-то ощущала себя почти королевой, — мелькнула мысль, — теперь тюрьма. Или, хуже того…»

Анна заставила себя оглядеться внимательнее. Она в просторной комнате — той самой спальне с огромными панорамными окнами, где когда-то солнечный рассвет обволакивал их с Митей совместные утренние объятия. Но сейчас окно было плотно задрапировано тяжёлыми шторами, а у выхода топтался охранник в чёрном костюме, уставившись в одну точку.

Детали интерьера будто насмехались над ней. Шёлковые простыни — на том же кровати-«подиуме», диван с парчовыми подушками, где они и смеялись, и спорили, и… Уголок памяти болезненно дёрнулся: «Когда-то здесь я доверяла Мите». Теперь каждый предмет обрёл налёт чуждости, а ткань казалась пропитанной ядом.

Анна попыталась приподняться, но охранник мигом отреагировал, сделав шаг вперёд и угрожающе сжав ладонь на кобуре.

— Сидеть, мадам, — бросил он, посмотрев на неё с явным презрением. — Без самодеятельности.

Она гневно сверкнула глазами, однако заставила себя не нарываться на конфликт. Ноги и руки подрагивали, в горле стоял комок то ли страха, то ли злобы. Внутренне она повторяла, как мантру: «Главное — держаться, Илья обязательно попытается меня выручить».

Но секунды текли тягуче, словно хотели показать, что помощь может и не поспеть вовремя.

— Где я? — решилась спросить она, стараясь, чтобы голос звучал не слишком жалобно.

Охранник, неохотно цедя слова, ответил:

— Как видите, у господина Дмитрия Валентиновича дома. Будьте благоразумны и не задавайте глупостей. Скоро вас навестят.

Господин Дмитрий Валентинович… когда-то Анна называла его просто «Митя» и могла дозволить себе подшучивать над его бизнес-манерами. Но по тону охранника было понятно: эти люди видят в своём боссе некоего полубога, который решает судьбы. И её судьба сейчас оказалась в самых жестоких руках.

Минута за минутой Анна мучительно вспоминала, как её похитили возле склада, как она кричала: «Нет!» под непрерывную стрельбу, как смогла лишь раз увидеть лицо Ильи в дымной круговерти, а потом — пропитанная химией тряпка на лице… и — провал в пустоту.

Сейчас она осознавала, что её жизнь, возможно, висит на волоске. Какое-то время она боролась с нарастающей паникой, глядя на предметы обстановки. Вот бокал на стеклянном столике, будто ждёт дорогого вина; вот вешалка, где когда-то висел её бежевый плащ. Словно всё застыло в прежнем антураже, только теперь, вместо эмоций любви, Анна чувствовала омерзение.

«Где-то в коридоре наверняка ходят ещё охранники. А если попытаюсь выбежать к лифту, они тут же схватят меня…»

Мелькнула мысль: «А если сигануть из окна? Нет, это же верхний этаж, да и окна здесь не открываются».

Анна почувствовала, как всё внутри сжимается от собственной беспомощности: без оружия, без союзников. Стоп, но ведь у неё есть главное — знание истины и остаток сил, чтобы не подчиниться! Она не позволит Мите манипулировать собой, сколько бы он ни угрожал.

Тяжёлая дверь в спальню приоткрылась, и охранник вытянулся по струнке. Появился Митя, всё тот же молодой мужчина, которого Анна любила, прощала и боготворила. Только сейчас, в этом полумраке, его черты выглядели иначе: скулы словно заострились, во взгляде мелькнул блеск властного собственника.

— Выйди, — коротко велел он охраннику. — Я сам поговорю с нашей дорогой гостьей.

Тот на мгновение замялся, но, увидев раздражённый кивок, быстро выполнил приказ. Дверь закрылась, оставляя Анну с Митей наедине. Она заметила, что он одет в строгие брюки и белую рубашку, расстёгнутую у ворота: образ успешного предпринимателя и босса некой киберкорпорации. Только чересчур холодный прищур выдавал затаённую агрессию.

— Ну что, Аня, — с насмешкой произнёс Митя, осматривая её с головы до ног, — скучала по мне?

Анна, хоть и дрожала, нашла в себе силы фыркнуть.

— Скучала? Ты серьёзно? После того, что вы с Ахотиным устроили?

— С Ахотиным… — Он приподнял бровь и скривился. — Да, это был рискованный союз, но необходимый. Во всяком случае, вначале.

Анна встала и старалась не потерять равновесие. Под ногами слегка покачивался мягкий ворс ковра.

— Зачем? — тихо спросила она. — Зачем ты предал всё и всех?

Митя шагнул ближе, на пол-лица упал блик от настольной лампы, отчего его глаза сверкнули, как у хищника.

— Думаешь, я обязан тебе объяснять? Или надеешься, что убедишь меня покаяться?

— Мне не нужно твоё покаяние, — процедила Анна. — Просто скажи, как можно было докатиться до убийств?

— Ох, детка, всё гораздо проще. — Он склонил голову, почти любуясь её отчаянием. — Ахотин жаждал отомстить Стрельцову, а я хотел подстегнуть интерес рынка к своим разработкам. Пара «терактов», снятые камеры, утечки, что намекали на некомпетентность старых систем безопасности… И бац, у Мити — роскошный шанс предложить государству новую нейросеть, способную «предотвращать подобные» инциденты.

По её лицу скользнуло понимание.

— То есть ты специально создал угрозу, чтобы её потом «продавить»?

Митя развёл руками, будто говоря: «А что здесь такого?»

— Это называется бизнес. Я не планировал массовую бойню — это Ахотин заигрался в месть. Он слишком ненавидел Илью, убирал сотрудников ведомства, которые что-то прознали про его делишки или не шли на уступки, действовал грубо. Так что я кое-что подстроил, чтобы его складик взлетел к чёрту, заодно и с ним самим… Я его туда вызвал. Классный план?

— Ты взорвал склад?! — Анна ахнула. Ей стало не по себе, понимая, сколько жертв там могло быть. Мысли сразу же унеслись к Илье и его ребятам.

— А что мне оставалось, если он начал наводить справки про мои махинации и донёс кое-куда, что я сам создаю фейковые утечки? — Митя вдруг улыбнулся, и в этом жесте была ужасная смесь самолюбования и безразличия к чужим смертям. — Знаешь, Ань, мир так устроен: или ты, или тебя.

Она вздрогнула. Ей стало до тошноты гадко, что когда-то считала этого человека «особенным», «гениальным». Перед ней стоял полный циник, готовый сметать любого, кто встанет на пути.

— А Илья? — с хрипотцой спросила она. — Почему тебе понадобилось именно его подставлять? Есть миллион других оперативников.

— Подумаешь, оперативник, — фыркнул Митя. — Да, он был у верхушки, у него репутация героя. Отличный козёл отпущения, а ещё — злейший враг Ахотина. Я вдобавок хотел, чтобы руководство напугалось «своих» и в срочном порядке закупило мою систему. Ну и, — он нагло ухмыльнулся, — мне порядком надоело, что ты околачиваешься возле него: ещё сама ввязалась в разоблачение, логами своими занялась, пыталась докопаться до истины.

— То есть ты… — начала Анна, но слова от ужаса застряли в горле.

— Я всё рассчитал, — продолжил Митя с жёсткой усмешкой. — Но не ожидал, что Ахотин выйдет из-под контроля, похитит твоих коллег. Да я бы позволил ему, как шакалу, закончить дело, если бы он не стал мешать моим планам.

На секунду комната погрузилась в давящую тишину. Анна увидела, как этот монолог будто высвобождает из Мити скопившуюся злость. Он подошёл ближе, коснулся кончиками пальцев её подбородка. Она отпрянула, ощутив резкий холод.

— Не смей, — прошипела она.

Митя ухватил её резче и сильнее, чем она ожидала, за запястье:

— Ты меня отталкиваешь? Раньше, помнится, ты сама лезла ко мне в постель.

— Раньше я не знала, что ты монстр, — выплюнула она, пытаясь вырвать руку.

— Монстр, говоришь? — в голосе Мити мелькнуло самодовольное злорадство. — А ты кто? Сама бегаешь по коридорам, ищешь правду, которая никому не нужна. Напомнить тебе, что тебе уже почти сорок, и все насмехаются, что ты «никому не нужная старая дева»? Это я подарил тебе ощущение женственности, роскошь, страсть. И ты любила это, не отрицай.

Сердце Анны сжалось от стыда и ненависти одновременно. Её губы задрожали, она вскинула голову:

— Всё, что между нами было, — ложь.

— Нет, не ложь, — он усмехнулся, будто наслаждаясь её беспомощностью. — Тогда ты меня искренне желала. Просто я твёрдо знал, что любовь не купишь, а вот власть — да. И когда появилась возможность разыграть спектакль с «утечками» и вынести старую систему, я, разумеется, не преминул воспользоваться.

Он вдруг отпустил её, как бы давая понять, что сейчас не намерен ломать ей руку. Но в следующую же секунду с размаху ударил её тыльной стороной ладони по щеке. Звонкий удар сбил Анне дыхание, она отшатнулась, прикусив язык, по губам заструился металлический привкус крови.

— Посмотри на себя, — процедил он сквозь зубы. — Ты ведь не просто «пособница» Ильи, а ещё и влезла в мои делишки, носом рылась в секретах. Я должен тебя щадить?

— Убей, если хочешь! — сорвалось у неё в порыве ярости. — Ты думаешь, я стану плясать под твою дудку после всего, что произошло?!

Митя прищурился, торжествующе цокнув языком:

— Убить — это слишком просто. Зачем мне тебя убивать, когда из тебя можно вытянуть нужные публичные признания, а потом… решить, что сделать с тобой.

— Я никогда… никогда не буду клеветать на Илью, — прошептала Анна, держась за щёку.

— Посмотрим, — усмехнулся он.

Вдруг в его лице что-то поменялось: насмешка смягчилась до театрального жеста, и он, действительно, опустился на одно колено, так что Анна отшатнулась, не понимая, что происходит.

— Помнится, ты когда-то мечтала о кольце на безымянном пальце, — сказал он нарочито ласково, скользнув рукой по её ладони. — Хотела быть «официальной любимой»?

Анну передёрнуло от отвращения. Она не знала, плакать ей или кричать. Но слёзы и так подступили к глазам, а голос не слушался.

— Поднимись, не смей это делать! — смогла только выдавить.

— О, дорогая, — Митя искривил губы в фальшивой улыбке, — тебе ведь нравилось мечтать о шикарной свадьбе, о моей «преданности». Так вот, у меня есть для тебя «интересное предложение»: я делаю тебя своей женой — хранительницей моих тайн.

Он поднялся, резко толкнув её к стене, и, прижавшись к её уху, прошептал с ядовитым жаром:

— И тогда я спасу твою репутацию. Сделаю из тебя «жертву похищения», героиню-аналитика, которая внезапно нашла истинного подстрекателя (да-да, Илью!). И мы оба выплывем белыми и пушистыми.

Анна содрогнулась от омерзения. Сердце колотилось так, что казалось, сейчас выскочит из груди.

— Ты… просто хочешь, чтобы я оклеветала Илью на весь мир? Мол, он террорист, а ты — невинный спаситель?!

— Ну, а что? — Он поднёс руку к её волосам, грубо отбрасывая их назад. — Не говори, что идея так уж невозможна. Когда-то ты, устав от аскетичной жизни, хотела роскоши. Я тебе её обеспечу.

Анна не выдержала, из глаз брызнули слёзы:

— Как ты вообще смеешь так говорить, после всего, что натворил?

В его взгляде сверкнуло презрение:

— Я смею всё. Кстати, прости, если в порыве страсти врезал тебе по щеке. Но иногда нужно напоминать, кто в доме хозяин.

— Мерзавец…

— Что поделать. — Он снова склонил голову, словно собираясь поцеловать её в лоб, но в последний момент разомкнул губы, шёпотом бросив:

— Либо ты говоришь публично о вине Ильи, либо я убью вас обоих. Но перед тем… кто сказал, что я не могу «позабавиться»?

От этих слов Анну буквально затошнило. Она стиснула зубы, проклиная свою беспомощность. Тишина была пронзительной.

— И ещё, — добавил он, чуть отстраняясь, — ты наверное размышляла своим аналитическим мозгом, куда делись файлы «Дела В-227»? Благодарю: я нашёл у тебя в ноутбуке всю эту полезную информацию. Тебе не пришло в голову сделать копии? — Он насмешливо приподнял бровь. — Уверен, что нет.

Анна сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. «Дурак, — мелькнуло у неё, — я ведь успела залить в облако. Главное молчать». Втайне она радовалась, что у неё есть запасной козырь, который Митя недооценил. Главное убедительно сыграть и не позволить ни единой мышце лица дрогнуть.

— Значит, у меня теперь всё, — удовлетворённо произнёс он. — С этим пластом документов я смогу провернуть не одну махинацию, уже без Ахотина.

— Ты. Не. Человек. — выдавила Анна, задыхаясь от гнева.

— Но твой «будущий муж», если не будешь сильно сопротивляться, — с горькой насмешкой он развернулся и театрально развёл руками. — И что главное, Аня: в любом случае, ты уже моя.

Он сделал шаг к выходу, окинул её взглядом — словно владелец старинной вещи, готовый запрятать её в сундук.

— Я оставлю тебя тут. Подумай над моим предложением. Может, через день-два увидишь, что у тебя нет выбора.

Когда Митя распахнул дверь, к порогу подошёл один из охранников, держа стакан и бутылку воды. Наверное, хотел передать хозяйке, по указанию босса. Только Митя мимоходом бросил ему короткий приказ, и человек обернулся к Анне с негодующим видом.

— Это тебе, — процедил охранник, приблизившись к кровати. — Пей, не умирай с голоду, Дмитрий Валентиновичу ещё надо, чтобы ты была в форме.

Анна поджала губы: гадливо было принимать хоть что-то из рук этих мерзавцев. Но в горле реально пересохло, и жажда мучила. Решившись, она протянула руку за водой, однако охранник, словно ради унижения, вдруг вырвал стакан обратно и с резкой усмешкой выплеснул воду на пол. Остатки брызг попали Анне на лицо и грудь.

— Ничего, потерпишь, — усмехнулся он. — Сама виновата, что ввязалась в чужие игры.

Анна судорожно сглотнула, глаза щипало. Стоило ей поднять взгляд на охранника — и она похолодела: да это же… Макс Орлов! Ещё недавно он числился под началом Миронова.

— Орлов?! — выдохнула она, не веря собственным глазам.

Он оскалился:

— Так точно, мадам. Думали, я буду вкалывать на капитана Миронова вечно? Скажу по секрету: Дмитрий Валентинович предложил мне место в своей корпорации. Выгодно, перспективно. Ну, и я теперь тут.

От осознания предательства у Анны всё сжалось внутри. Значит, Орлов передал информацию Мите, и возможно даже открыл Мите многие тайны Ильи.

— Что… вы делаете, вы же… — прошептала Анна, чувствуя, как почва уходит из-под ног.

— Делаю свою работу, — равнодушно ответил он. — У меня есть приказ: следить за тобой. Если попробуешь бежать или навредить себе — получишь пулю.

С этими словами он развернулся и покинул комнату, плотно закрыв дверь на автоматический замок. Анна услышала, как снаружи защёлкнул механизм.

Мгновенная пустота накрыла её — она села на край кровати, уронив лицо в ладони. Тело ныло, щека пульсировала после удара, душу терзали страх и бессилие. Она понимала: Митя делает ставку на её уязвимость. И уже предупредил: «Или играй по моим правилам, или смерть».

Шёлковые простыни холодили кожу. Когда-то они казались обещанием уютного счастья, теперь — насмешкой. Анна не сдержала слёз. Комната кружилась вокруг неё, переплетаясь с воспоминаниями о прошлых днях.

— Илья, — выдохнула она, прижимая кулаки к груди. — Пожалуйста, успей…

Сама мысль о том, что Митя может заставить её стать его «женой» по принуждению, приводила в ужас. Однако ещё сильнее пугала перспектива «продать» Илью, оговорив его публично. Нет, она не пойдёт на это, чем бы Славин ни грозил.

Она не знала, сколько времени так просидела. Но дверь не открывалась, и никаких звуков, кроме собственного дыхания, не было слышно.