Шутка Хаоса

Глава 23 Ариакан. Передышка

Павших воинов сжигали за стенами города.

Сразу после гибели Лютого Арнест был выбран временным наместником Ариакана и подошел к новым обязанностям со всей ответственностью. Люди дружно тушили пожары, и в конце концов удалось спасти от огня большую часть города. В этот же день из Ариакана в Серил были отправлены почтовые голуби с сообщением об освобождении града и просьбой прислать подкрепление.

Горожане постепенно привыкали к новому режиму, рыдания жен и матерей погибших слышались все реже. Пройдет время, и ужасные события этого дня поблекнут в их памяти, душевная боль утихнет, и они снова начнут жить как ни в чем не бывало.

Так думала Рэль, сидя вместе с товарищами за накрытым столом на постоялом дворе. Источая приятный аромат, перед ними дымилась только что принесенная тушка поросенка, снятая тщедушным поваренком с вертела. Огромное блюдо с большими ломтями вареной баранины, запеченная курятина и копченая рыба также украшали стол.

— За победу! — провозгласил Риз, поднимая бокал с самым лучшим вином, которое только нашлось у хозяйки постоялого двора. — За Ариакан!

Все дружно его поддержали. После победы над захватчиками друзья нашли друг друга лишь благодаря тому, что постоялый двор «В гостях у Сета» единственный во всем городе уцелел от пожара и не был разгромлен яростью драконов. Теперь вся компания отдыхала и делилась рассказами о своих приключениях. Лишь Керон не спустилась в общий зал, оставшись в своей комнате. Посвященная еще не совсем оправилась после событий на городской площади. Эрвин распорядился отнести ей ужин наверх.

Арнест тоже праздновал за их столом и не так давно покинул компанию, сославшись на срочные дела, что не терпят отлагательства.

Рэль медленно попивала вино и наслаждалась последним днем в обществе спутников. Рядом с ней сидел необычно безмолвный и грустный Ташин. Жаль его оставлять — этот непоседа постоянно вляпывается в неприятности. Да, определенно, она будет скучать по мальчишке.

— Ты почти не притронулся к еде, — Рэль изящно указала на его тарелку. — Баранина уже полностью остыла.

— Не могу есть, — он как-то подозрительно всхлипнул носом. — Кусок в горло не лезет.

— А ну-ка, посмотри на меня, — полуэльфийка всмотрелась в лицо Ташина и заметила застывшие в глазах слезы. — Сегодня повод для радости, не для печали. Ты почему приуныл, непоседа?

— Ты не понимаешь, он умер из-за меня, — прошептал Ташин и по его лицу быстро заструились слезы. — Если бы не моя глупость, Лютый был бы жив…

— Люди редко вольны выбирать свою гибель. Думаешь, принять героическую смерть, защищая слабого, это плохо? Нет, Ташин, — она покачала головой и грустно улыбнулась. — Он знал, на что идет, и вполне возможно хотел этой смерти. Тебе на память осталась его глефа, а самое главное для человека что? Чтобы о нем помнили после смерти, Ташин, — она мягко улыбнулась. — Не будем о грустном. Можешь пообещать мне одну вещь?

— Все что угодно…

— Береги кристалл, — она слегка сжала его ладонь.

— Почему ты просишь об этом? — слезы на его лице сменила настороженность. — Разве тебя не будет рядом?

— Просто пообещай…

— Обещаю.

— Вот и хорошо, — слегка сжала плечо Ташина. — Пойду, пройдусь — подышу свежим воздухом.

Рэль встала из-за стола и вышла на улицу.

Освободившееся место тут же занял Рен и, ударив по столу кружкой, из которой расплескалась половина пива, провозгласил новый тост:

— Выпьем, смельчаки, за вас! — он опрокинул содержимое кружки в рот и, опорожнив ее до дна, вытер рукавом куртки пену с бороды.

— А я предлагаю другой тост! — снова наполнив бокалы, подхватил Риз: — Без твоего пороха не сладко бы нам пришлось, так что — за тебя!

— Кстати, на счет пороха, — гном хитро обвел взглядом всю компанию. — Пришло время платить…

— Что? — взревел Риз, поднимаясь из-за стола и нависая над подгорным жителем. — Совесть имей! Мы спасли твою жалкую жизнь, а тебе хватает наглости требовать с нас плату за помощь?

— Не казись, рыцарь, — Рен примирительно поднял руку. — Жизнь за жизнь — не плохой обмен, не находишь? Я сполна расплатился с вами, вытащив из-под обрушившейся хаты цего хлопца, — он выразительно посмотрел на Ташина. — Теперь о плате за порох, господа…

— То, что сказал Рен — правда? — обратившись к Ташину, перебил Рена эльф и, получив подтверждение, снова посмотрел на гнома. — Что же ты хочешь от нас?

— Скажем так — небольшую услугу, — широко улыбнулся бородач. — Тико проникнуть в Подземелье Теней и добыть одну вещицу, что всегда принадлежала мни…

— В Подземелье Теней? — удивленно произнес Эрвин. Как чувствовал, что сделка с гномом добром не закончится. — В своем ли ты уме?

— В свием, в свием, не сомневайся, — быстро закивал гном, отчего его борода начисто вытерла край столешницы. — Или кишка тонка? Или от данного слова отказываетесь? Не гарно, ох как не гарно робытся…

— От слов своих мы не отказываемся, — нахмурился эльф. — Но ты сейчас предлагаешь нам неслыханное, и если бы мы знали изначально, что ты потребуешь за таль, то тысячу раз подумали, прежде чем согласиться. Насколько я знаю, туда попасть не так просто, а выбраться еще сложнее…

— Знаю-знаю, — снова закивал гном. — Ну, так шо, по рукам?

— По рукам, — нехотя согласился Эрвин. — Но как туда попасть, мне все равно непонятно.

— Сейчас все расскажу и даже покажу, — Рен порылся в кармане и извлек из него старый пергамент. — Эй, дивчина! Вытри-ка стил, тико выпивку не трогай.

Явившаяся на зов гнома черноволосая подавальщица ловко убрала со стола, оставив на нем лишь кружки да бутылку дорогого вина.

— Вот, хлопцы, дивитесь, — негромко произнес Рен, аккуратно расстилая перед друзьями карту, когда черноволосая служанка удалилась с подносом грязной посуды. — Вам как раз по пути…

— Откуда ты знаешь, куда мы держим путь? — насторожился Эрвин, неосознанно положив ладонь на рукоять сабли.

— А что здесь дивного? — беспечно пожал плечами гном. — Мир слухом полнится. Все тико и балакают о вас. Ток вот, — продолжил он как ни в чем не бывало, — Подземелье Теней находится здеся.

Рен ткнул пальцем, указывая на пустое место возле Лориэля.

— Так здесь же ничего нет! — воскликнул заинтересованный Ташин.

— Тише, — угомонил его гном. — Нам лишние уши ни к чему. Конечно же, ничего нет, потому как Подземелье Теней является заколдованным местом и небачимо для простых глазенок.

— Вот оно как, — задумчиво протянул Риз. — Но как мы туда попадем, если его невозможно разглядеть?

— Вы — никак, — осклабился гном и указал пальцем на Йена. — А вот именно вин сможет.

— Что значит — именно он? — подал голос волшебник. — Объяснись…

— В тебе, чародей, присутствуют сразу два начала — свит и темень, — начал пояснять гном, но видя мрачный взгляд Йена, махнул рукой. — Короче, тико ты и сможешь.

— И как выглядит та «вещица», которую я должен добыть? — поинтересовался маг.

— Это очень могущественный артефакт. Тико не думай, шо сможешь прихапать его сиби.

— Да как-то пока и не собирался, — усмехнулся чародей и приложился к уже наполненной Ризом чарке. — Вот что, гном! Либо ты доверяешь нам, либо — нет, и тогда доставай свой артефакт сам. Иного не дано.

Гном несколько секунд сверлил захмелевшего Йена взглядом, затем продолжил:

— А выглядит цей артефакт как обычный маятник, — сказал и откинулся на спинку стула, внимательно изучая лица собравшихся за столом. — Я доверяю вам, но как показывает жизнь — не всякое доверие ценится.

— Это верно подмечено, — кивнул Риз и во всю глотку провозгласил: — За доверие!

Все дружно поддержали тост.

— Говорят, темных гномов не перепить, — азартно улыбнулся воин. — Проверим?

— Спор?

— Спор! — ударил кулаком по столешнице Риз так, что стоящая на нем бутылка зашаталась, грозя опрокинуться и расплескать все содержимое.

— Кто проиграет, тот проставляется завтра с утреца, согласен? — поставил условие Рен.

— Наливай! А ты, — воин обратился к Ташину, — будешь следить за счетом. И смотри, чтобы все было честно.

Гном с хитрой улыбкой наполнил бокалы, и понеслось.

Эрвин и Цета разошлись по своим комнатам, Ташин считал опрокинутые рюмки, а Йен сидел, уставившись в одну точку, и думал.

Скоро снова в дорогу. Теперь путь их должен пролегать через Мертвый лес и такую же безжизненную Пустошь. Да еще этот гном со своим Царством Теней и утерянным артефактом…

Йен украдкой покосился на подгорного жителя. Вид у него был самый что ни на есть довольный — как у кота, объевшегося хозяйской сметаны.

Вот и Рен толкует о двух абсолютно разных началах, ведущих в нем борьбу. Все отчего-то знают о нем больше, чем он сам.

— И еще одну, — протянул Риз, заваливаясь набок.

— Ты проиграл, — со смехом констатировал гном. — Признай це уже.

— Нет, — запротестовал воин, так и не подняв голову со стола. — Наливай!

И тут же захрапел, что вызвало дружный хохот всех, кто остался следить за спором.

Йену стало душно в переполненном зале, и он вышел на улицу.

***

Безлунная ночь. Облака пролегли от края и до края небосклона, необозримые, словно само воинство Медегмы. Скоро придет зима, принеся с собой стужу и снег. Впрочем, ветра уже были достаточно холодными. Полуэльфийка поежилась, плотнее закутавшись в плащ.

Рэль не знала, сколько простояла возле приютившего их постоялого двора и совсем потеряла счет времени, силясь заглянуть за грань будущего, но постоянно натыкалась на темную завесу. С каждым днем она становилась все человечней, и это неописуемо раздражало.

Ничего, когда Рэль вернется в Обетованное, Зеркало Мира явит пред ее взором все, что только она пожелает увидеть, даст ответы на все вопросы.

Время пришло. Пора уходить.

За Ключом присмотрит Ташин, да и, в конце концов, с ним рядом всегда будет Йен. Не зря же она наделила мага силой Хаоса и спасла ему жизнь, отдав частицу собственной души. Весьма опрометчивый поступок, если учесть, что теперь между ними натянута незримая нить, и это никак не устраивало Рэль.

Впрочем, почему опрометчивый? Разве все окружающие существа не куклы? Разве не являются чувства и предсказуемость ничем иным как крепкими и прочными веревочками? Остается лишь дернуть за нужную нить, и человек сделает все, что ты захочешь, даже и не подозревая, что в этот момент он просто марионетка в чужих руках. Так почему же не использовать чувства Йена себе во благо, а свои остается лишь вырвать из сердца, как нечто ненужное и обременительное. Сил и воли на это у нее хватит. Должно хватить, иначе грош ей цена.

Нет, время от времени, она таки появлялась в Тэрне и развлекалась со смертными, но сразу их забывала, словно их и не существовало вовсе. Никогда ее душу не наполняла привязанность, и ее не было бы, не появись неведомый враг, вынудивший совершить необдуманный поступок.

Дверь постоялого двора скрипнула, но Рэль даже не обернулась.

Йен подошел вплотную со спины и обнял девушку за плечи.

— Не замерзла еще? — тихо прошептал маг, коснувшись губами ее уха.

— Я ждала тебя. Хотела поговорить.

Девушка вздрогнула. Она не привыкла к таким проявлениям нежности(,) и пыталась убедить себя, что ей это неприятно, вопреки разливающемуся по телу теплу.

— Ну, вот я здесь, говори, — он сильнее прижал Рэль к себе, вдохнув аромат ее волос. Запах дурманил, опьянял не хуже выдержанного вина.

Отчего-то нужные слова застряли в горле. Минуту назад этот разговор представлялся ей таким простым, а сейчас она стоит и не знает, с чего начать…

— Пойдем внутрь, здесь холодно, — предложил Йен, лелея трепетную надежду, что разговор может затянуться до самого утра.

— Я ухожу… — на одном дыхании выпалила Рэль.

В ответ тишина, затем последовал резкий разворот, и вот уже Рэль стоит лицом к магу и смотрит в его желтые глаза.

— Что? — сперва Йен решил, что ослышался, но глядя в непроницаемое лицо полуэльфийки, понял, что со слухом у него все в порядке. — Куда? Зачем?

— Дальше наши пути расходятся, — холодно произнесла Рэль и отвела взгляд. — Как знать, может, мы еще встретимся.

«Может». Борясь со страстным желанием остаться, Богиня Хаоса оставила эту лазейку для себя, чтобы облегчить прощание. Вот только уходить уже совсем не хотелось. Пусть бы он проявил настойчивость, схватил в охапку, хорошенько встряхнул, сказал, что не отпустит, и не отпускал…

— Не уходи от ответа, — Рэль видела, как на лице Йена отразилась буря эмоций. — Куда ты уходишь?

— Туда, куда тебе дороги нет.

В голосе Рэль слышались нотки металла, глаза оставались холодными, лицо безучастным, и Йен понял, что отговорить возлюбленную не сможет. Лишь боги ведают, каких сил ему стоило произнести эти слова:

— Что же, воля твоя…

— Не усложняй то, что и без того сложно, — поморщилась Рэль.

Во взгляде чародея, устремленном на нее, застыла боль, вызывая у полуэльфийки острое чувство брезгливости к себе самой. Нужно быстрее заканчивать, иначе даже выживание целого мира не будет достаточным основанием, чтобы покинуть этого человека, предать его, причинить ему боль.

— Хочу оставить тебе это на память, — Йен вспомнил, как перед расставанием она надела кольцо на его палец. — Это не просто украшение. Стоит его потереть, и к тебе на помощь явится Зверь хаоса. Не используй его зря — лишь в тот момент, когда действительно будешь нуждаться в помощи и других средств спастись уже не будет.

Маг молча принял подарок.

— Прощай, — еле слышно прошептала Рэль, стремительно прикоснулась губами к его щеке и поспешила отвернуться, чтобы мужчина не смог прочесть на ее лице одолевающих душу сомнений.

Каждый шаг, отдаляющий ее от мага, давался с большим трудом, но оглянувшись и увидев боль, застывшую на лице Йена, она бы не смогла уйти, а повернуть назад она не смела.

Йен так и стоял, глядя ей вслед, надеясь, что она обернется, пока фигура его возлюбленной не скрылась за поворотом.

Он не стал умолять ее остаться. Если бы он был ей дорог, она бы так легко не ушла. Просто он ей не нужен. Боль волнами растекалась по всей душе чародея, и избавиться от нее не представлялось возможным.

***

Рэль быстро шла по темным улицам Ариакана, не замечая пронизывающий холод.

С тех пор, как у богини хаоса объявился враг, она все ждала атаки, но тщетно. После Карпенского болота он никак не проявлял себя, все так же оставаясь в тени. Что же он медлит? Чего ждет? Вопросы, вопросы, одни лишь вопросы…

Кто-то шел следом. Тихо, почти крадучись, но все-таки не особо таясь.

Неужели Йен все-таки решился ее задержать? Как же хотелось этого избежать, девушка собрала остатки мужества и обернулась, чтобы устроить грубую отповедь забывшемуся смертному. Но, когда она увидела сопровождающего, губы досадливо дрогнули — всего лишь недавний знакомый бард. Не так уж она много значит для мага, раз он даже не попытался повлиять на ее решение. Эта мысль привела ее в бешенство. Требуя немедленного выхода, внутри закипела злость, а лучшего случая «выпустить пар» может теперь уже долго не представиться, так что с этим человеком она не будет церемониться.

— Решил проводить? — со злобной усмешкой произнесла Рэль, не сбавляя шага. — Коли так, то зря стараешься. Мне не нужны провожатые. Проваливай!

— Куда это ты одна и среди ночи? — полностью поравнявшись с ней, осведомился Марк. — Пусть город освобожден, но это не значит, что он безопасен. Мало ли бандитов, готовых в любой момент ограбить, а то и надругаться над беззащитной девушкой?..

Рэль рассмеялась.

«Очень хотелось бы на это посмотреть! Вот уж я бы повеселилась», — зло подумала девушка, но вслух произнесла более сдержанную фразу.

— Поверь, мне нечего бояться. За себя постоять я сумею, — не удостоив его взглядом, резко ответила она. — Так что не трать понапрасну время, ступай и выпей чего-нибудь за освобождение Ариакана.

Бард остановился. Рэль еще долго чувствовала спиной его злобный взгляд. Вот только не понятно, почему Марк разозлился из-за того, что она отказалась от его помощи? Но долго размышлять об этом не было желания, и вскоре она выкинула все эти мысли из головы.

Выйдя за городские ворота, она огляделась по сторонам. Никого.

Хозяйка хаоса исполнила сложный пасс рукой, и перед ней сформировалась небольшая песчаная площадка диаметром не более двух локтей.

Тьма раздери этот проклятый закон мироздания, заставляющий подстраиваться под мир! Как же она соскучилась по божественному могуществу. В такие моменты Рэль начинала ценить все то, чего лишилась, спустившись в земной мир.

Песочная площадка медленно уносила ее прочь от Ариакана. Рэль не оборачивалась, полностью погрузившись в тревожные мысли и не видела, как на почтительном расстоянии от стен города в воздухе из ничего соткалась человеческая фигура, глядя ей вслед, повисела какое-то время, а потом так же беззвучно растаяла.