Случайная двойня для босса (СИ)

Глава 36

Софья

К врачу с детьми мы приезжаем заранее, чтобы малыши могли немного отдохнуть после дороги и не капризничать на приёме. У меня уже наступает тридцать вторая неделя беременности, и дети сегодня что-то «распрыгались» – живот ходит ходуном.

Нам должны сообщить результаты последних анализов, и я очень надеюсь, что у Машули с Мишуткой всё будет сохраняться на том же уровне, что и раньше.

Но гляжу в посерьёзневшие глаза гематолога, просматривающего распечатанные бумаги, и меня вдруг простреливает мгновенным ужасом.

– Что? – спрашиваю внезапно севшим голосом, сильно сжав руку Глеба, который тоже сидит рядом. – Только не молчите!

– Я не собираюсь ничего скрывать от вас, – врач качает головой. – Детей нужно забрать под наблюдение. Мне очень не нравятся результаты. Вероятно, в ближайшее время потребуется готовить их к возможному переливанию и трансплантации.

– Но… – дыхание перехватывает, Глеб тут же ласково обнимает меня за плечи, поддерживая, – но вы говорили, что им пока не нужно…

– Я предупреждал, что ситуация может измениться, – гематолог кидает на детей серьёзный взгляд. – Ваш случай – крайне редкий. Мы не всё можем предугадать и предусмотреть. Поэтому лучше госпитализация.

– Мне нужно ложиться с ними прямо сейчас? – глубоко дышу, пытаясь успокоиться.

– Софья, – врач переводит взгляд с меня на Глеба, обратно, потом, вздохнув, продолжает: – Лучше бы, если с ними в больнице будет отец.

– Вы с ума сошли?! – чуть не вскрикиваю. – Я же их мать!

– А у Глеба Евгеньевича одна с ними группа крови, – многозначительно говорит гематолог. – Вам на таком сроке тоже лучше бы не проводить много времени в больнице…

– Это же не инфекционное отделение! – говорю чуть не со слезами.

– Так и я не настаиваю, чтобы вы оставили детей одних или только с папой! – поднимает руки врач. – Тем более, что никаких процедур им мы пока проводить не будем. Отец сейчас сдаст кровь, мы проведём необходимые исследования, чтобы при необходимости использовать его как резервного донора, – смотрит на Глеба. – А дети будут просто находиться тут, в палате, под наблюдением, ну и папа к ним присоединится. Сейчас вы должны думать не только о Маше и Мише, но и о себе! – многозначительно кивает на мой живот.

– Солнышко, спокойно, – Глеб ловит мой взгляд. – Я буду с детьми, всё сдам, а ты… съезди в квартиру, ты же как раз хотела что-то забрать там для них. Зам Матвея за тобой присмотрит. Пообедай. А потом вернёшься. Тебе нужно подышать, милая, – убеждает уверенно. – Успокоиться и не нервничать.

– Хорошо, – киваю через силу. – Ладно, ты прав. Я буду держать себя в руках. Ты тогда… сейчас сдашь кровь, я посижу с детьми. Потом съезжу на квартиру и вернусь. Пообедаем вместе здесь, хорошо?

– Ладно, – мужчина смотрит укоризненно, но не спорит.

Всё занимает не больше получаса. Нам быстро оформляют все бумаги, Глеб сдаёт все необходимые анализы и остаётся вместе с детьми в палате, а я медленно иду к выходу.

– Ну надо же, – слышу знакомый голос, поднимаю глаза. – Значит, оплодотворение сурмамы всё-таки прошло успешно.

Передо мной стоит тот самый врач. Олег Алексеевич. Слегка усмехается, глядя на меня.

– Простите, мне пора, – огибаю его.

– Так нужны были деньги, что согласились торговать своим телом, Софья Константиновна? – звучит насмешливое.

Не обращаю внимания. Я ничего ему не сделала. Всего лишь отказала. Но некоторые мужчины, судя по всему, не умеют принимать отказ.

– Ну что ж, придётся вам продать больше, чем вы запланировали, – договаривает он зло мне в спину.

Оборачиваюсь, но врач уже уходит в противоположную сторону. Эта его последняя фраза занозой впивается в мозг, но я старательно выбрасываю её из головы. Мне сейчас не до глупых обид человека, которому я и не обещала ничего, кроме обеда.

– Куда, Софья Константиновна? – зам Матвея, Илья, открывает мне машину.

Называю адрес, но потом передумываю садиться.

– Илья, я… хочу пешком пройтись, – говорю мужчине. – Здесь недалеко, полчаса ходьбы.

Он только пожимает плечами.

– Как скажете.

Идёт следом, не рядом, но в паре шагов позади. Раньше меня бы это напрягло, но сейчас я так переживаю, настолько погружена в свои мысли, что не задумываюсь об охраннике.

Дохожу до дома, где мы жили раньше, но не успеваю свернуть к подъезду.

– Вот мы и встретились снова, Софья!

Глеб

К счастью, за последние несколько месяцев я привык справляться с детьми. И хоть мама – всегда мама, тем более такая, как Соня, но всё же я в состоянии самостоятельно накормить дочь и сына, а потом и уложить их на дневной сон.

Осторожно прикрываю дверь палаты, где спят двойняшки, а сам сажусь напротив.

– Глеб Евгеньевич, всё хорошо? – прямо передо мной останавливается молоденькая медсестра. – Вижу, вы один остались с малышами. Я могла бы помочь, – улыбается, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. – Может быть…

– Нет! – окидываю её взглядом и отворачиваюсь.

– Что нет? – теряется дурочка в расстёгнутом больше чем надо медицинском халате.

– Всё нет! У меня есть невеста, я её люблю, и у нас скоро будет уже четверо детей! А вам надо застегнуться, не то застудите себе… лёгкие! – рублю напрямик.

Медсестра фыркает и гордо удаляется. А ко мне, пряча улыбку, подходит врач.

– Глеб Евгеньевич, – обращается, сразу становясь серьёзным, – экспресс-анализы все проведены, теперь нам только остаётся…

Прерывая его, у меня начинает вибрировать мобильный.

– Извините, – сбрасываю незнакомый номер, но спустя секунду звонок повторяется снова. – Да что за… – опять сброс – и третий раз!

– Всё нормально, – врач кивает, – ответьте.

– Слушаю! – рявкаю в трубку.

– Это Ираида Степановна! – раздаётся старческий голос в трубке.

– Кто? – уже задав вопрос, в ту же секунду вспоминаю.

Это же соседка!

Соня! Она сейчас должна быть в квартире…

– Быстро сюда приезжайте! – голос соседки доносится сквозь помехи. – Тут объявился тот тип, который уже был! Не знаю, что он с Соней собирается…

– Еду! – не дослушав, срываюсь на бег.

За детьми в больнице присмотрят, одни они не останутся.

Чёрт-чёрт-чёрт… Зачем я отпустил её туда?! Сам ведь настоял… Господи, если это Роман…

На стоянке прыгаю в свою машину, в которой вёз Соню с детьми – Илья ехал на своей за нами. Краем глаза замечаю, что машина замначальника охраны так и стоит припаркованная. Какого хрена?! Почему она здесь?

Не до рассуждений. Втапливаю педаль газа в пол. Только бы успеть, только бы…

Дорога до Сониного дома занимает у меня вместо обычных пятнадцати минут семь, каждая из которых тянется словно час. Влетаю во двор, торможу и выскакиваю из машины. От представшей передо мной картины темнеет в глазах.

Соня, свернувшись клубком и прикрывая руками и подтянутыми кверху коленями живот, полулежит на тротуаре, а Роман, матерясь, пытается поднять её с земли, видимо, чтобы затащить в машину. Орёт на Илью, который стоит тут же, спиной ко мне, чтобы мужчина ему помог, но тот отказывается.

– Что ты потребовал, я сделал. А беременную женщину силой тащить – такой хернёй сам занимайся! – доносится до меня.

Илья не успевает среагировать, когда я сшибаю его с ног и, приложив головой, отправляю полежать на асфальт. Мужчина остаётся на месте, потеряв сознание. Плевать, если даже у козла будет конкретное сотрясение мозга.

Следующий на очереди Роман, которого я оттаскиваю от Сони и сначала бью в челюсть, а потом, подхватив вскрикнувшего и потерявшего равновесие мужчину, скручиваю ему руки и, не церемонясь, укладываю на багажник, как следует ткнув лбом в заднее стекло.

– Соня! – слышу крик выбежавшей наружу соседки, которая, несмотря на возраст, шустро подскакивает к девушке. – Сонечка, ты как, милая?

Я хочу сам к ней подойти!

Но Роман что-то там трепыхается, и мне приходится заломить ему руки посильнее.

– Глеб Евгеньевич! Глеб… отпустите его! Всё, мы держим!

Из ещё одной залетевшей во двор машины выскакивает Матвей вместе с несколькими полицейскими. Романа вытаскивают из моих рук.

– Вот же бл… Немного опоздали… – доносится до меня, но я ничего не понимаю.

Соня! Где Соня!

– Глеб! – во всхлипывающем голосе слышна боль.

– Соня! – подбегаю к любимой, опускаюсь перед ней на колени.

– Глеб, воды… воды отошли… – шепчет она, и у меня холодеет в груди.

Только тридцать две недели! Рано, господи, слишком рано…

Следующие часы мелькают у меня перед глазами калейдоскопом. Скорая по вызову прилетает моментально, я еду вместе с Соней, вручив ключи от своей машины безопаснику. Держу девушку за руку, смотрю в испуганные глаза и молюсь, чтобы всё было в порядке.

В медцентре, где Соня наблюдалась всё это время, её тут же увозят в операционную.

– Глеб Евгеньевич, не надо вам… – уговаривает меня репродуктолог. – Да, знаю, вы готовились, но…

– Пустите меня к ней!!! – еле сдерживаюсь, чтобы не схватить его за грудки, и он сдаётся.

Кивает медсестре, которая помогает мне облачиться в стерильную одежду.

– Если я потребую, чтобы вы вышли, вы выйдете! – говорит мне врач жёстко. – Я думал, потребуется кесарево, но нам предстоят стремительные роды! Не собираюсь тратить на споры время, которое мне может потребоваться для спасения жизни матери или детей. Вам ясно?!

– Да, – киваю и спустя пару секунд встаю рядом с любимой.

– Глеб, я боюсь, – она шепчет, кусая губы при очередной схватке, но не стонет. – С детьми…

– Всё будет в порядке, мамочка, не нервничаем, – к ней обращается акушерка. – Дышим и не тужимся, пока я не скажу!

– Кровь… – всплывает вдруг у меня в памяти, я поворачиваюсь, ища глазами врача среди одинаковых людей в масках по самые глаза. – Кровь из пуповины…

– Я помню, Глеб Евгеньевич, у нас всё готово, – отзывается мужчина. – Но сначала мы родим, – обращается к Соне, – а потом уже…

Я вздрагиваю от каждого стона, которые прорываются у девушки, хотя она даже в эти минуты явно старается сдерживаться. Похоже, не хочет меня пугать.

Господи, пожалуйста, пусть всё будет хорошо…

Если это моё чистилище, то я готов его принять. Вот только почему больно им, а не мне?.. Я заслужил, а им за что?!

Я с трудом осознаю сквозь резкие команды, когда на свет появляется первый малыш. Затем второй. Точнее, вторая. Мальчик и девочка. Оба сразу отправляются в кувезы.

А Соня перестаёт стонать и бледнеет.

– Давление падает, – слышу голос анестезиолога.

– Посторонние, на выход! – командует врач.

Меня отрывают от девушки, выталкивают наружу.

– Кровотечение… – последнее, что доносится до меня за захлопывающейся дверью.