Смертельный соблазн. Манхэттен

13

Вернувшись домой после долгой прогулки со Сламмером, Мэдисон обнаружила, что Майкл не ответил ни на один из ее вопросов.

— Я не могу общаться с твоим дурацким блокнотом, — сказал он. — Спрашивай сама что хочешь.

Так она и сделала, а потом мучительно скрипела зубами, сидя рядом с ним и слушая его путаные объяснения. Отец рассказывал о том, какой особенной была Глория, говорил, что обязательно найдет ее фотографии и покажет их Мэдисон, но когда разговор зашел о том, почему ее застрелили, Майкл сразу же стал темнить.

— Небольшой карточный долг, — с каменным лицом проговорил он. — И больше ничего.

— Мою мать убили из-за небольшого карточного долга? — изумленно переспросила Мэдисон, глядя на отца.

Он кивнул, избегая смотреть ей в глаза.

— Должок-то, наверное, был больше, чем ты полагал, — сказала Мэдисон, внимательно изучая лицо Майкла.

— Разве сейчас вспомнишь… Столько лет прошло.

— Послушай, Майкл, — повысила голос Мэдисон, — ты снова начинаешь крутить! Неужели я не имею права знать правду о самой себе?!

— Я рассказываю тебе все, что помню, — огрызнулся он. — Я задолжал деньги, мне угрожали. Я думал, что надежно спрятал Глорию, а они ее застрелили.

— Кто такие «они»?

— Кое-какие люди, — уклончиво ответил Майкл.

— Какие именно?

— Из игорного синдиката.

— Кто им управлял?

— А хрен его знает!

Мэдисон хотелось знать все до мельчайших деталей, но отец, по всей видимости, не имел ни малейшего желания сообщать их ей. Кому еще может быть известна эта история? Кому она может задать свои вопросы? Возможно, Стелле. В конце концов ее так называемая мать была просто обязана удовлетворить ее далеко не праздное любопытство.

— Как я могу найти Стеллу? — резко спросила она.

— Понятия не имею, — так же жестко ответил отец. — Она мне позвонила только один раз и не сообщила, где находится. Так что, если ты выследишь ее, я буду тебе крайне признателен за любую информацию.

После еще двух часов бесплодных разговоров Мэдисон сообщила Майклу, что устала, и попросила его уйти.

— Когда ты меня навестишь? — спросил он.

— Где?

— В Коннектикуте.

— Ты по-прежнему останешься в вашем доме? Один?

— Я еще не решил.

— Мне нужно время, чтобы прийти в себя, — устало сказала Мэдисон. — Ты ничего не хочешь мне рассказывать. Я даже не знаю, как выглядела моя мать.

— Она была красавицей. Как ты, — сказал Майкл. — Я обязательно отыщу ее фотографию.

Но Мэдисон была уверена, что он этого не сделает.

После его ухода она снова погрузилась в размышления. Что еще скрывает Майкл? Какие бы вопросы Мэдисон ему ни задавала, она каждый раз словно упиралась в каменную стену. О своей матери ей не удалось узнать практически ничего, кроме того, что это была какая-то таинственная девушка двадцати одного года от роду и ее застрелили. Девушка без семьи и без родных.

Чуть позже раздался звонок от Натали из Лос-Анджелеса. Мэдисон не испытывала никакого желания исповедоваться по телефону да еще через всю страну, тем более что выпитое накануне снотворное все еще давало о себе знать: у Мэдисон кружилась голова и было плохое настроение. Она слушала болтовню Натали о том, у кого из звезд она в последнее время брала интервью, и о том, какими засранцами оказываются некоторые молодые актеры.

— Они считают, что, если я стою перед телекамерой, они уже имеют на меня какие-то права, — тараторила Натали. — У самих еще молоко на губах не обсохло, а туда же, в звезды. Ну уж нет! Пусть спрячут свои маленькие пиписьки или трясут ими где-нибудь в другом месте.

— Главное, что новая работа нравится тебе больше, чем предыдущая, — рассудительно проговорила Мэдисон.

— Да, это верно.

— Вот и хорошо. Я рада за тебя.

— Когда ты к нам приедешь? Я по тебе скучаю, — сказала Натали.

— Завтра я встречаюсь с Виктором и, может быть, благодаря одной из его гениальных идей снова окажусь в Лос-Анджелесе.

— Будем надеяться, что в отличие от твоего прошлого приезда на сей раз обойдется без кровопролития.

— Да, это был какой-то кошмар. — Мэдисон поежилась, вспомнив Салли Тернер, светловолосую телезвезду, которую зверски убили за день до того, как Мэдисон должна была брать у нее интервью.

— Что ж, у тебя все равно получился потрясающий репортаж, — продолжала щебетать Натали, — и останься Салли в живых, она бы собой гордилась.

— Спасибо.

— А как у тебя обстоят дела на личном фронте? Встречаешься с кем-нибудь?

— Да с кем тут встречаться! — мрачно ответила Мэдисон. — Кругом одни кретины!

— Ты, я вижу, не в лучшем настроении. У тебя что, месячник ненависти к мужчинам?

— А как твои амурные дела? — спросила Мэдисон, проигнорировав шутку.

— У меня на них времени не хватает. Работаю над новым шоу сутки напролет.

— Кого собираешься взять в соведущие?

— Одного мужичка в возрасте, которого не коробит при мысли, что он будет выступать бок о бок с негритянкой. Но до Джимми Сики ему, конечно, далеко.

— Это, видимо, означает, что он не пытается запустить руку тебе в трусы?

— Правильно! — со смехом ответила Натали. — Он женат. Кроме того, по возрасту ему больше подходят Барбара Уолтерс или Диана Сойер[7]. Так что пусть лучше к ним пристает.

— Ты, наверное, скучаешь по работе с Джимми?

— О да! Он был моим любимым женатиком. То и дело пытался лапать меня.

— Мне позвонил его брат, Джейк.

— Не врешь? А ты ведь в него тогда втюрилась! Только он был занят с этой потаскухой — как ее там звали, Кристина, что ли?

— Спасибо, что напомнила.

— Но это же правда!

— Ладно, позвоню тебе через пару дней, — пообещала Мэдисон. — Надеюсь, скоро станет ясно, каковы мои планы. Поверь, мне самой не терпится вырваться отсюда.

На следующий день в десять часов утра прозвенел звонок на ее входной двери.

— Ах черт! — выругалась Мэдисон, споткнувшись о Сламмера на бегу в прихожую. Посмотрев в дверной глазок, она увидела на лестничной клетке неестественно высокую женскую фигуру.

— Доброе утро, — послышалось из-за двери. Мэдисон распахнула дверь. — Я Ким Флориан. У нас назначена встреча на десять утра.

Сламмер грозно зарычал. Судя по всему, он был готов положить жизнь, защищая хозяйку от этого долговязого чучела. Мэдисон схватила его за ошейник и оттащила назад.

Ким Флориан оказалась широкоскулой индианкой, одетой в слаксы цвета хаки, свитер от тренировочного костюма и кроссовки. На ее лице не было ни малейшего признака косметики, а прямые, черные как вороново крыло волосы были заплетены в длинную косу. Она не была толстой, а крупной казалась из-за широкой кости.

— О! — только и смогла произнести Мэдисон. У нее начисто вылетело из головы, что на понедельник она сама договорилась о встрече с частным детективом. — Как неудобно… Я собиралась вам позвонить.

— Какие-то проблемы? — невозмутимым голосом спросила Ким, стоя неподвижно, словно изваяние.

— Моя подруга передумала, — стала объяснять Мэдисон, думая между тем, что Ким Флориан похожа на частного детектива не больше, чем Сламмер — на сенатора.

— Передумала?

— Извините.

— Это не ваша вина.

И все же Мэдисон чувствовала себя виноватой. Ведь из-за нее Ким пришлось понапрасну тратить свое время. И она пригласила ее войти.

— Могу я предложить вам кофе, апельсиновый сок или еще что-нибудь? — спросила она.

— Достаточно будет стакана воды, — сказала Ким, входя в квартиру.

— Вы не похожи на частного детектива, — заметила Мэдисон.

— Правда? — хмыкнула Ким, и на ее широком лице появилась загадочная улыбка. — А как, по-вашему, должен выглядеть детектив?

— Не знаю, — растерянно пробормотала Мэдисон. — Ну, наверное, как Дон Джонсон[8] или что-то наподобие этого.

— Вот именно, — сухо кивнула Ким, садясь на диван. — Так думает большинство людей. И именно поэтому тот, за кем я веду наблюдение, никогда не заподозрит во мне частного детектива.

Мэдисон принесла с кухни бутылочку минеральной воды «Эвиан» и протянула ее гостье.

— Расскажите мне про свою подругу, — попросила Ким.

— Ну, она… гм… подозревала своего мужа в том, что он ей изменяет. Это длилось примерно пять минут, после чего она решила, что ошибается.

— Женщины никогда не ошибаются, — со знанием дела проговорила Ким. — Интуиция — это все! Если у женщины возникли подозрения, что муж ходит налево, значит, так оно и есть.

— А откуда вы знаете?

— Знаю. Потому что расследовала уже сотни полторы точно таких же дел. Вашей подруге все же придется прибегнуть к моим услугам. Может быть, не сейчас и даже не через месяц, но рано или поздно она обязательно позвонит мне снова.

— Вы, похоже, совершенно уверены в своей правоте.

— Могу посоветовать ей один тест.

— Какой еще тест? — с улыбкой спросила Мэдисон. Ей стал интересен этот разговор.

— Пусть она заглянет в его бумажник и проверит, нет ли там презерватива. У большинства мужчин он там обязательно лежит.

— Но не у женатых мужчин!

— По большей части именно у женатых.

— Ну хорошо, допустим, она залезла к нему в бумажник и обнаружила там презерватив. Что дальше?

— Пусть пометит упаковку — хотя бы едва заметной точкой в уголке. А через неделю пусть проверит — тот же презерватив лежит в бумажнике или уже другой.

— И что же это докажет?

— Если точки не окажется на месте, значит, это другой презерватив, а если он не использовал его с ней самой, то…

— Как все просто!

— Именно на простых вещах они чаще всего и попадаются, — подтвердила Ким с кивком знатока.

И тут Мэдисон осенило. Она даже вздрогнула от пришедшей ей в голову мысли.

— Скажите, вы занимаетесь поиском людей? — спросила она. — Ну, например, можете ли вы выяснить подробности событий, которые происходили почти тридцать лет назад, узнать, что представлял собой один человек, живший в то время?

— Разумеется, — спокойно ответила Ким.

— Речь идет о мужчине и женщине. Я хотела бы, чтобы вы провели расследование и сообщили мне, что удастся о них узнать.

— Сообщите мне их имена и все, что вам о них известно.

— Я знаю немного. Женщину звали Глория Дельгадо. Она жила с человеком по имени Майкл Кастелли. По всей видимости, она была убита. Застрелена.

— Кастелли… Ведь это ваша фамилия?

— М-м-м… да.

— А этот Майкл приходится вам родственником?

— Он мой отец.

Ким посмотрела на Мэдисон с нескрываемым интересом.

— И вы хотите, чтобы я провела расследование в отношении вашего отца?

— Да. Я хочу узнать о нем все, поскольку у меня ужасное ощущение, что я… не знаю о нем ровным счетом ничего.

— Ну что ж, я могу этим заняться, — сказала Ким. — Но вы должны быть готовы к тому, что, если он не хочет раскрывать вам какую-то информацию, вам, скорее всего, не понравится то, что выясню я.

В этой женщине было нечто, внушавшее уверенность. Она была сильная, симпатичная и в то же время излучала какое-то внутреннее спокойствие. Мэдисон сразу поверила в нее.

— Я знаю, — сказала она. — Начинайте расследование и выясните все, что только возможно.

Мэдисон приехала в редакцию после полудня, и Виктор приветствовал ее, энергично похлопав по спине.

— Я имею сообщить две вещи, — заявил он, — и вам, юная леди, понравится и одна, и вторая.

— Не называй меня юной леди! — с раздражением в голосе сказала она.

— Почему?

— Меня это унижает.

— Ох, извини! Мне очень жаль, — соврал он.

— Давай выкладывай, что там у тебя! — деловым тоном велела Мэдисон.

— Ты когда-нибудь брала интервью у боксера?

— Нет.

— Тогда слушай. В Лас-Вегасе готовится бой века. Антонио по кличке Пантера против чемпиона Быка Али Джексона. Я думаю, Пантера — то, что нам надо.

— Ты так думаешь потому, что ты мужик. А как насчет женской части нашей читательской аудитории?

— Расскажи о его личной жизни, как ты это обычно делаешь. Сама знаешь: с кем спит, во что одевается, чем интересуется помимо бокса…

— Он женат?

— Нет. Ему двадцать три года, и у него трое детей от трех разных женщин. Я тебя заинтересовал? Бой состоится в Лас-Вегасе через полтора месяца. Для тебя забронировано место возле самого ринга.

— Возле ринга… — с отвращением повторила она. — Кому интересно наблюдать, как два микроцефала выбивают друг из друга пыль!

— Тебе. Это будет поистине восхитительное зрелище!

— Иногда ты меня просто поражаешь, Виктор. Неужели ты и впрямь думаешь, что женщинам может понравиться кровавое побоище на ринге?

— Уж я-то знаю, что нравится женщинам! — с непреклонным видом отрезал Виктор. — Когда им каждый год дарят новую норковую шубу, вот что. По крайней мере, мою Эвелин это просто заводит.

— А ты не пытался объяснить ей, что носить натуральный мех — политически некорректно?

— Пытался — до тех пор, пока не охрип и не потерял дар речи. Ей на это наплевать. Она до сих пор считает, что я обязан каждый год покупать ей новую шубу.

— Не делай этого! — сказала Мэдисон. — Во-первых, ты должен с пониманием относиться к движению защитников животных, а во-вторых, и это главное, что будет, если кто-то из них выльет на шубу твоей жены склянку с чернилами?

— Я его щедро отблагодарю, — хохотнул Виктор.

— Итак, ты хочешь, чтобы я отправилась в Вегас?

— А ты возражаешь?

— Отнюдь. Я с удовольствием проветрюсь. Мне уже все здесь осточертело.

— Почему?

— Ну, просто…

— У тебя очень усталый вид, — заметил наконец Виктор, вглядываясь в ее лицо. — Что-нибудь случилось?

— Да нет, с какой стати!

— Ты соскучилась за выходные?

— У меня не бывает скучных выходных, — с раздражением отозвалась Мэдисон. — Во-первых, у меня есть куча друзей, во-вторых — собака. А если у меня нет постоянного мужчины, это еще не означает, что мне приходится умирать от скуки.

— Ты скучаешь по Дэвиду.

— Пошел он к черту, этот Дэвид!

— Да, ты определенно по нему скучаешь. Но у меня есть для тебя один вариант.

— Жду не дождусь, — скривилась Мэдисон, не испытывая ни малейшего желания узнать, каким образом Виктор решил устроить ее личную жизнь на сей раз.

— Мы устраиваем званый ужин, и Эвелин просила передать тебе приглашение.

— С какой стати?

— Она считает себя лучшей свахой на Манхэттене и подобрала для тебя идеальную кандидатуру.

— Нет, Виктор! — застонала Мэдисон. — Довольно этого! Вы пытались сосватать меня столько раз, что я уже потеряла счет. Дай-ка припомнить: в последний раз, когда вы меня приглашали, «идеальной кандидатурой» оказался зануда в возрасте двадцати одного года. А перед этим ты пытался подсунуть мне старца, которому было самое малое восемьдесят шесть! При всем моем уважении к Эвелин, она, надо признать, не имеет ни малейшего представления о том, что мне нужно на самом деле. Я не ставлю перед собой задачу во что бы то ни стало найти мужа или любовника. Я спокойно иду по жизни, поглядывая по сторонам, и если мне не попадется никто подходящий, я и одна не пропаду.

— Понятно, — прогудел Виктор.

— И вообще, что это за бред — считать, что женщина просто не в состоянии обойтись без мужчины!

— Но на сей раз ты не можешь ответить на наше приглашение отказом, — сказал Виктор. — Это будут не просто смотрины. Это — день рождения Эвелин.

— О боже!

— Значит, ты согласна?

— Хорошо, я приду. Я даже принесу подарок. Но умоляю вас об одном: делайте что хотите, только ради бога не сватайте меня!