Смертельный соблазн. Манхэттен

40

У Розариты было все готово к поездке в Лас-Вегас. Она посетила «Барниз» и купила там несколько дорогих нарядов, а затем отправилась в свой любимый «Биглоу аптекариз» — магазин на Шестой авеню. Она всегда была помешана на косметике, а тут продавалась самая лучшая в Нью-Йорке. В «Биглоу» купила ярко-красный лак для ногтей, набор губной помады от Лауры Мерсье, несколько кусков португальского туалетного мыла от Клауса Порто и, наконец, флакон лосьона с гликолевой кислотой для осветления кожи от Питера Томаса Рота (это была ее любимая косметическая линия).

Расплатившись за покупки кредитной карточкой, которую регулярно пополнял Чес, она села в такси и отправилась домой.

«Теперь, когда я жду ребенка, — размышляла Розарита, — возможно, папочка расщедрится на машину с шофером. Ведь не может же он позволить беременной дочери мерзнуть на улицах Нью-Йорка в ожидании грязных такси!»

Она решила поговорить об этом с отцом, когда они окажутся в Вегасе, причем обязательно в присутствии Марты, которая, как она думала, зная доброе сердце свекрови, наверняка поддержит ее.

Дома Розарита уложила свои покупки в дорожную сумку, не забыв при этом убедиться, что тот самый пластиковый флакон — на месте и не протекает.

Она нервничала, что бывало с ней нечасто, и при этом испытывала крайнее возбуждение. Скоро, совсем скоро они окажутся в Вегасе, и, если все пойдет по плану, она наконец станет свободной!

Исполненный энтузиазма, Декстер пришел на свое первое занятие по актерскому мастерству. Последние несколько дней оказались для него на редкость удачными. Ему удалось уломать Чеса и Мортимера встретиться с Сильвер Андерсон, и по возвращении из Лас-Вегаса осталось лишь условиться о конкретном времени этих встреч. Когда он рассказал об этом Сильвер, она была в восторге.

— Оставь меня наедине с потенциальным инвестором, дорогой, и деньги — наши, — промурлыкала она с горловым смехом.

Скрепя сердце Декстер был вынужден с этим согласиться.

Преподаватель актерского мастерства, которого рекомендовала ему Энни, оказался долговязым, костлявым и бледным мужчиной с узкими щелками глаз, тонким разрезом вместо рта и желтыми, как у Дракулы, зубами. Его звали Финиан Прайс, и он исполнил несколько эпизодических ролей в нашумевших фильмах. Декстер узнал его, едва войдя в помещение, где происходили занятия.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, сэр, — вежливо произнес он.

— Кончай с этим, парень: «сэр» и все такое, — отмахнулся Финиан, мрачно зыркнув на новичка, и указал на свободное место в ряду стоявших перед ним деревянных стульев с неудобными прямыми спинками.

Учитывая то, что Энни обещала позвонить этому человеку и лично предупредить его о скором появлении Декстера, последний рассчитывал на более дружелюбный прием. Но, видимо, у Финиана существовали собственные представления о вежливости.

Комната тем временем постепенно заполнялась другими учениками. В общей сложности их набралось около двадцати — преимущественно молодых людей. Оглядевшись вокруг, Декстер подумал: является ли кто-нибудь из этих людей действующим актером, как он сам. Однако, не увидев знакомых лиц, он покорно сел на то место, которое указал ему Финиан.

Рядом с ним оказалась девушка — миниатюрная натуральная блондинка с волосами до пояса, невинным лицом, широко открытыми глазами, полными соблазнительными губами и чудесным вздернутым носиком. Девушка была стройной и обладала неотразимой улыбкой, которой и одарила Декстера, протянув ему руку.

— Привет, — сказала она мягким мелодичным голоском, — я — Джем.

— Э-э… Декстер Фэлкон, — замешкавшись, ответил он, отвечая на рукопожатие.

И тут с Декстером Фэлконом произошло нечто невероятное: он влюбился.

— Приятно познакомиться, Декстер, — сказала она. — Ты тоже новичок?

— Ну, в общем-то, да, — ответил он, не в силах справиться с волнением.

— Ой, как замечательно! — с облегчением воскликнула Джем. — Я тоже здесь в первый раз и жутко волнуюсь. Вдвоем будет не так страшно.

— Не бойтесь, я не дам вас в обиду, — услышал Декстер чьи-то слова и в ту же секунду понял, что говорит он сам.

— Правда? — с искренней надеждой переспросила девушка.

— Положитесь на меня. — Декстера переполняло желание и впрямь защитить это ангельское создание от любых опасностей.

— Я приехала в Нью-Йорк только на прошлой неделе, — продолжала Джем. — Из Индианы. Про эти курсы мне рассказала подруга, и я тут же решила: вот то, что мне нужно. Правда, на то, чтобы записаться сюда, ушли почти все мои сбережения…

— Зато этот педагог, насколько я слышал, великолепен.

— Надеюсь, — сказала она. — Поскольку денег у меня осталось месяца на три, не больше. Если за это время из меня не выйдет толк, мне придется сесть в автобус, который идет в обратном направлении — в Индиану. Как вы считаете, может, мне стоит нанять агента?

Доверчивый взгляд девушки прожигал Декстера насквозь. Джем была столь же доверчива и наивна, как и он сам, когда впервые приехал в город. А Нью-Йорк такого не прощает!

Ему повезло. Теперь кто-то должен позаботиться о том, чтобы повезло и ей.

— А ну-ка все: заткнуться! — загремел Финиан, выходя в центр комнаты. — Сосредоточьтесь, ради всего святого!

Его голос с ясно различимым акцентом прокатился по всем уголкам помещения, заставив умолкнуть даже самых болтливых.

— Сегодня мы будем разбирать фильм «Бойцовский клуб», — сообщил Финиан. — Мы попробуем проанализировать, что представляют собой персонажи ленты. Попробуйте соотнести себя с ними. Одновременно с этим мы попытаемся выяснить, какого черта вас, козлов, понесло в артисты. Потому что, видит бог, это очень сложная профессия, и лишь единицы из вас сумеют ее освоить. Мне это удалось, — продолжал громыхать преподаватель, — но только потому, что я — везучий. А сегодня повезло вам, потому что я поделюсь с вами частицей знаний, заработанных потом и кровью.

— Он ведь знаменитый артист, правда? — прошептала Джем, потрясенная масштабами этой личности. — Я видела его в кино.

— Он, конечно, не звезда, — тихо проговорил Декстер, — но, по словам моего агента, великолепный педагог.

— О! — восхищенно прошептала Джем. — У вас есть свой агент?

— Да. Видите ли, я… гм… актер, — заговорил Декстер, надеясь, что его объяснения не звучат похвальбой, — и пришел сюда лишь для того, чтобы немного повысить квалификацию.

— Вы тоже снимались в кино? — восхищенно прошептала Джем. Боже, до чего ее мелодичный голос был не похож на пронзительный визг Розариты!

— На телевидении, — скромно сообщил Декстер. — Я снимался в сериале «Темные времена».

— Потрясающе! — выдохнула она. — К сожалению, у меня не было времени смотреть телевизор, поскольку я постоянно торчала на работе. Я работала кассиршей в супермаркете.

— Не может быть! — театрально возразил Декстер. — Вы — кассирша? Это невозможно.

— Возможно, да еще как! — От улыбки Джем у Декстера заныло сердце.

— Хотелось бы мне быть вашим постоянным покупателем! — галантно произнес он.

— Спасибо, — проговорила Джем и смущенно потупилась. — Чтобы поехать в Нью-Йорк, я копила деньги целых три года, — призналась она. — Начиная с шестнадцати лет.

— Эй, вы там, заткнитесь! — грубо заорал Финиан. — За что вы, кретины, платите деньги: чтобы сидеть тут и трепаться? Или — чтобы слушать? Если хотите просто поглядеть на меня — идите в кино. А если желаете чему-то научиться, сидите и слушайте. Мало того, что мне приходится учить целую банду идиотов, — они еще и треплются друг с другом, не слушая меня! Вы что, хотите, чтобы я послал всех вас подальше?

Декстер был потрясен резкостью Финиана. И еще… Как же так! Энни отправила его на курсы для начинающих! А он далеко не новичок. Он целый год снимался в «Темных временах» и, следовательно, уже знал, что к чему. Любой, кто хоть немного разбирается в этом деле, понимает: съемки в телесериале — это суровая школа, из которой артист выходит с огромным запасом опыта и профессиональных навыков. Каждый день нужно заучивать по многу страниц текста бесконечных диалогов, и Декстер поднаторел в этом, как никто другой. Он выпаливал свои реплики, даже не задумываясь. Чтоб она провалилась, эта Энни! Двухмесячные курсы актерского мастерства обойдутся ему в полторы тысячи долларов, а в его теперешнем положении такими деньгами не швыряются.

— Простите, — едва слышно прошептала Джем, — это я виновата со своими разговорами.

— Не переживайте, — также шепотом ответил он, — я научился не обращать внимания на хамов.

Оставшееся до конца урока время — примерно час — Финиан потратил на то, чтобы унизить как можно большее число людей. Одного за другим он вызывал учеников, давал каждому из них прочитать ту или иную сцену, а затем разбирал по косточкам. По ходу дела он смешал с грязью абсолютно всех артистов, игравших в «Бойцовском клубе», заявив, что Эдвард Нортон — зануда, Хелен Бонэм Картер переигрывает, а Брэд Питт — самовлюбленный осел и не стоит даже сотой части тех лавров, которыми пользуется.

«Какой же он злобный!» — думал про себя Декстер. Он уже понял, что это место — не для него, и собрался при первом же удобном случае позвонить Энни и сообщить ей об этом. Он подмечал, что один только вид Финиана наводит ужас на Джем, и ему было жаль, что, сидя здесь, она зря потратит свои деньги, заработанные долгим трудом. Он мог позволить себе это, но она — нет!

Когда урок закончился, они вместе вышли на улицу.

— Не хотите ли выпить чашечку кофе? — предложил он.

— С удовольствием, — мягко ответила девушка и улыбнулась.

— Вот и хорошо, — сказал Декстер, чрезвычайно довольный тем, что она согласилась.

— Я чувствую себя такой никчемной! — с тяжелым вздохом призналась Джем, когда они спускались по ступеням. — По-моему, я ни на что не гожусь. И еще мне кажется, что он всех нас ненавидит.

— Нет, это не так, — помотал головой Декстер. — Он просто неудачник, актер, который не сумел пробиться наверх и теперь вымещает свою обиду на нас. Это для него вроде средства самозащиты.

— Неужели кому-то может нравиться подобная форма… обучения актерскому мастерству? — недоуменно спросила девушка.

— Меня тоже это удивляет, — пожал плечами Декстер.

— А я так надеялась, так стремилась поскорее попасть в его класс!

— Может, со временем станет получше?

— Хотелось бы надеяться. — Джем потерла подбородок. — Скажите, Декстер, а вы давно снимаетесь?

— Да нет, не очень, — честно признался он. — Раньше я был манекенщиком, одним из мальчиков Мортимера Марселя. Я принимал участие в большей части рекламных кампаний Марселя. На Таймс-сквер даже висел огромный рекламный плакат с моим изображением.

— Не может быть! — потрясенно воскликнула Джем, глядя на своего спутника горящими от восторга глазами. — Это просто фантастика!

За все время, пока Декстер был женат на Розарите, она ни разу не посмотрела на него так.

И вдруг Декстера захлестнула волна обжигающего стыда. Боже, что он делает! Его жена беременна, а он тут… с этой девушкой. Это неправильно, нечестно! Он должен немедленно остановиться!

— Э-э, послушайте, Джем, — заговорил он, — по поводу моего предложения относительно кофе… Я совершенно забыл о том, что у меня назначена встреча.

— О… — Девушка была явно расстроена и не скрывала этого. — Ну что ж, надо так надо.

— Значит, увидимся на занятиях через неделю?

— Да, — кивнула Джем, выжидательно глядя на Декстера. Джем ждала, что он попросит ее дать номер телефона, но Декстер просто не мог, не имел права сделать это.

— Будьте осторожны, — сказал он, глядя в сторону, — этот город может быть очень жестоким.

— Я знаю, — обреченно откликнулась она. — Хорошо хоть мне удалось найти работу.

— Работу? Где? — заинтересовался Декстер.

— Я устроилась официанткой в ресторан. До тех пор пока я зарабатываю деньги на жизнь, у меня остается возможность продолжать погоню за своей мечтой.

Девушка, у которой есть мечта. Как необычно для нынешних времен!

Когда все для поездки в Вегас было готово, Варумба позвонила своей бабушке. Ей пришлось набирать номер три раза. Рене была чрезвычайно занятой дамой: она содержала процветающую службу сексуальных услуг по телефону. После того как мать Варумбы умерла от передозировки наркотиков, Рене воспитала девочку, но назвать ее нежной и заботливой бабушкой все равно язык не поворачивался.

— Привет, — сказала Варумба.

— Кто это? — подозрительно спросила Рене.

— Это я, бабуля. Неужели ты уже не узнаешь мой голос?

— А, это ты, — ворчливо проговорила Рене.

— Слушай, ба, я собираюсь в Вегас, вот и подумала: может, ты приоденешься и встретишь меня с моим мужчиной? — с надеждой в голосе спросила Варумба.

— Что еще за мужчина такой?

— Он меня содержит, и я надеюсь, что женится. — Она хихикнула. — Чего не бывает! А вдруг мы прямо там и поженимся?

— А я-то за каким дьяволом тебе понадобилась?

— У Чеса — семья. Ему будет приятно узнать, что я тоже не в поле обсевок.

— Думаешь, он тебя крепче полюбит, узнав, что у тебя есть… кхе-кхе-кхе… семья? — Рене заперхала, будучи в восторге от своей остроты. Мысль о том, что она и внучка являются одной семьей, видимо, казалась ей просто уморительной.

— Прекрати, ба!

— Ладно-ладно. Позвони мне, когда приедешь. И, кстати, не забудь деньги! Ты мне уже черт знает сколько времени ничего не присылала.

— Обязательно, бабуля. Обещаю. Только вот что… Когда мы встретимся, постарайся быть трезвой.

— Ха! Почему ты считаешь, что я до сих пор пью?

«Наверное, потому, что с тех пор, как я себя помню, я ни разу не видела тебя трезвой», — подумала Варумба, но вслух сказала умоляющим тоном:

— Для меня это очень важно, бабушка. И для тебя, кстати, тоже. Речь идет об очень крупных бабках. Этот мужик страшно богат.

— Слава тебе господи! Наконец-то моя внучка поумнела!

— Мы приезжаем на этот ваш знаменитый боксерский поединок. Я позвоню тебе сразу же, как только мы приедем в гостиницу.

Варумба уже выработала план относительно того, как охомутать Чеса. Очевидно, что он, как и любой отец двух дочерей, высоко ставит семейные ценности. Кроме того, Варумба успела понять, что он больше любит ту из них, у которой — дети. Так что, если ее единственная бабушка сможет произвести на него благоприятное впечатление, будет себя нормально вести и, главное, сумеет хоть ненадолго остаться трезвой, у Чеса, возможно, сложится благоприятное впечатление о Варумбе.

Варумба понимала, что пришла пора изменить жизнь кардинальным образом, и Чес для этого подходил как нельзя лучше. Другого такого шанса у нее никогда не будет.

— Здравствуй, милая, — проговорил Декстер, наспех клюнув жену в щеку.

— Здравствуй, золотце, — в тон ему ответила Розарита. Сейчас, когда до осуществления ее заветной мечты оставалось совсем чуть-чуть, она старалась быть заботливой и милой.

— Купила все, что хотела?

— Конечно. Два потрясающих платья. В Вегасе я буду лучше всех. Все мужики станут тебе завидовать.

Декстер выдавил из себя слабую улыбку. Ему казалось неподобающим, что женщина, которая ждет ребенка, станет щеголять в откровенно соблазнительных нарядах.

— А как у тебя? Как прошло первое занятие? — поинтересовалась Розарита, разглядывая свой безукоризненный французский маникюр.

— Нормально, — осторожно ответил Декстер, а про себя подумал: «Даже более чем нормально. Я встретил девушку своей мечты, и теперь она не выходит у меня из головы».

— Нормально — и все? — задала вопрос Розарита, подавляя зевок. — Преподаватель не сказал тебе, что ты — второй Харрисон Форд?

— К сожалению, пока нет.

— Ах он, негодник! — насмешливо проговорила Розарита. — Может, тебе следует показать ему записи с твоим участием? Пусть поглядит на тебя в деле. Он будет потрясен, дорогуша! — Она все же не могла совладать с собой, несмотря на все свои старания казаться милой. «Ну почему так получается? — грустно размышлял Декстер. — Ни слова в простоте! Что бы она ни сказала, во всем — подвох». Декстер вновь подумал о Джем. Эта девушка полностью оправдывает свое имя, она и впрямь настоящая драгоценность[11], красавица. Вот на ком надо было жениться. Но откуда ему было знать, что он встретит такую девушку! Увы, слишком поздно!

Несколько месяцев назад Розарита попросила у него развода, а он отказался. Если бы он только знал! Теперь уже ничего не изменишь. Как последний идиот, он последовал отцовскому совету и обрюхатил жену. Что же теперь ему делать? Просить жену, чтобы та избавилась от ребенка? Об этом не может быть и речи. Его мать сказала бы так: «Ты сам сколотил для себя эту постель, Дик Кокрейнджер, и теперь тебе лежать в ней до конца жизни».

— Может, поужинаем сегодня где-нибудь? — спросил Декстер, не испытывая ни малейшего желания сидеть дома и предаваться печальным размышлениям о том, что могло бы быть и чего не случилось.

— Хорошая мысль, — ответила Розарита, не испытывая ни малейшего желания сидеть дома и предаваться печальным размышлениям о том, что могло бы быть и чего не случилось.

— В котором часу мы завтра выезжаем? — спросил он, не переставая думать о Джем.

— Чес заедет за нами около девяти.

— Ты уверена, что хочешь поехать в Лас-Вегас? — осторожно спросил Декстер, втайне надеясь, что, может быть, жена передумала.

Розарита посмотрела на мужа долгим внимательным взглядом.

— Мы не можем упустить такую возможность, Декс. Эта поездка станет незабываемой. Я тебе обещаю.