Смертельный соблазн. Манхэттен

9

— А теперь ты должна выслушать меня очень внимательно, — проговорил Майкл. Его живые зеленые глаза неотрывно смотрели в лицо дочери.

«Что еще?» — мысленно застонав, подумала Мэдисон. Она не имела ни малейшего представления, о чем собирается рассказать ей отец. Из спиртного она заказала «мимозу»[6], а из еды — яйца всмятку, бекон и сардельку. Еда стояла перед ней нетронутой. Она просто не могла заставить себя проглотить хотя бы кусочек. Зато бокал с «мимозой» уже опустел.

— Да, Майкл, я слушаю тебя, — сказала она, также внимательно глядя на отца. Он уже допивал вторую чашку кофе. Она впервые заметила темные круги у него под глазами и белую изморозь в волосах. Неужели ее великолепный отец начал стареть? Нет, это невозможно! Кто угодно, только не Майкл!

— Никогда не думал, что однажды расскажу тебе об этом, — заговорил Майкл. Голос его был так же серьезен, как и выражение лица. — Раньше я полагал, что в этом нет необходимости, но теперь, когда Стелла совершила такой поступок, ты должна узнать всю правду.

— Правду о чем? — спросила Мэдисон. Больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы все происходящее оказалось дурным сном.

— Правду о тебе и обо мне, — решительно сказал он. — И о нашей семье.

Мэдисон ощутила приступ тошноты. Сейчас прозвучит нечто такое, чего она не хочет слышать ни за какие сокровища мира.

— Ты отлично знаешь, девочка, что я всегда любил тебя, люблю и буду любить, — начал Майкл. — Ты мне очень, очень дорога.

«О боже, — пронеслось в голове у Мэдисон, — сейчас он скажет, что я им не родная, что меня удочерили!» Так вот почему она всегда обращалась к ним по именам. Вот почему они не хотели, чтобы она называла их папой и мамой, как это принято в нормальных семьях. Теперь все понятно! Теперь все встало на свои места!

У нее внутри словно сжалась какая-то пружина, ладони покрылись липким потом. Мэдисон одновременно испытывала тошноту и головокружение. Это было ужасно! Она была готова ко всему на свете, но только не к этому.

«Соберись! — велела она себе. — Набери в легкие воздуха и выслушай то, что он хочет тебе сказать».

— Я слушаю тебя, — бесцветным голосом произнесла она, а про себя подумала: «Давай, Майкл, заканчивай с этим поскорее, а то я не вынесу этой муки!»

Отец посмотрел на нее долгим усталым взглядом.

— Это не так просто, девочка, — сказал он, барабаня указательным пальцем по столу.

«А мне, ты думаешь, просто?! — хотелось закричать ей. — Ты собираешься сообщить мне, что я — приемная, и при этом рассказываешь, как непросто тебе об этом говорить! Черт бы тебя побрал, Майкл! Черт бы тебя побрал! Как я ненавижу все это!»

— Дело в том, — снова заговорил отец, глядя прямо ей в глаза, — что Стелла… она… гм… Короче, она не твоя мать.

Это уже ясно. А сейчас он скажет: «А я не твой отец. Но нам очень хотелось ребенка, и поэтому мы выбрали тебя, именно тебя, из всех детей, которые были в детдоме». Ведь именно такую чепуху взрослые обычно говорят своим приемным детям.

— Значит, вы меня удочерили? — упавшим голосом сказала Мэдисон, через силу выговаривая слова.

— Нет, — ответил Майкл, энергично помотав головой. — Я — твой отец. Твой настоящий отец.

Это прозвучало совершенно неожиданно.

— Правда? — через силу выдавила из себя Мэдисон.

— Можешь мне поверить. Я бы никогда не отказался от тебя. Никогда!

— Я… я… не понимаю.

— Давай, я попробую тебе объяснить, — заговорил он, делая глоток кофе, словно для того, чтобы подкрепить свои силы. — Дело в том, что, когда я был холост, у меня была подружка, Глория. Мы с ней были как близнецы-неразлучники. Вместе росли, практически не расставались. А потом у нас родился ребенок.

Голова у Мэдисон шла кругом. Он рассказывает ей, что Стелла — не ее настоящая мать. Уму непостижимо!

Несколько секунд Майкл молчал, а потом проговорил:

— Этим ребенком и была ты, милая.

— Я… — не веря своим ушам, растерянно проговорила Мэдисон.

— В то время я оказался замешан кое в каких делах, которые не очень укладывались в рамки закона. Там были всякие неприятности, и, когда тебе исполнилось полгода, люди, с которыми я имел дело, решили меня наказать.

— Наказать тебя? За что? — непонимающе нахмурилась Мэдисон.

Пропустив вопрос дочери мимо ушей, Майкл продолжал рассказывать:

— Мне предъявили ультиматум: либо я даю им то, что они хотят, либо лишаюсь семьи. Я не поверил им. Тем более что загодя предпринял кое-какие меры, чтобы защитить вас, укрыв в надежном месте. Однако через некоторое время Глории удалось ускользнуть из дома, где вы скрывались, незаметно от охраны. Добрая душа, она собиралась купить мне подарок ко дню рождения — так, чтобы для меня это стало сюрпризом. И ее застрелили.

— Кто?

— Сейчас это уже не имеет значения. Это было давно — двадцать девять лет назад. Они убили ее. Эти ублюдки убили ее!

— О боже! — не сдержавшись, воскликнула Мэдисон.

— И, главное, я так и не смог забыть ее, причем Стелла об этом знала.

Мэдисон казалось, что она попала в какой-то телевизионный сериал и стала одним из его персонажей. Все, к чему она привыкла, рушилось. Стелла — Прекрасная Стелла, похожая на Мэрилин Монро, — оказывается, была ей не родной матерью. А какой была Глория? Мэдисон захотелось увидеть ее фотографию, узнать о ней хоть какие-то подробности. Как случилось, что ее застрелили? Как это произошло: умерла ли она сразу или мучилась от ран?

О господи! Столько вопросов! И кто сможет дать на них ответы? Мысли беспорядочно кружились в ее голове, сталкиваясь и разлетаясь в разные стороны. Мэдисон чувствовала, что окончательно запуталась.

— Годом позже я повстречал Стеллу, которая обладала всем тем, чего была лишена Глория, — продолжал свой рассказ Майкл. — Когда речь зашла о женитьбе, я выставил ей свои условия. Во-первых, если я на ней женюсь, она должна заменить тебе мать — во всех отношениях. И во-вторых, больше — никаких детей. Довольно одной тебя. Стелла согласилась, но я понимал, что она никогда не станет для тебя тем, чем была бы Глория. — Майкл беспомощно пожал плечами. — А что мне оставалось! И вот теперь… — В его голосе зазвенела сталь. — Теперь эта дрянь предала меня. И поверь мне, я этого так не оставлю. Она, считай, уже покойница!

В голове Мэдисон вспыхнула слепящая боль. Возможно, от смеси из шампанского и апельсинового сока, а возможно, оттого, что она смотрела на отца и понимала, что совершенно не знала этого человека. Боже милостивый, неужели все это происходит с ней! Значит, все эти годы она жила, окутанная ложью.

— Мне… Мне надо домой… Переварить все это, — пробормотала она, поднимаясь из-за стола.

— Не оставляй меня, детка, — проговорил Майкл, поймав ее за руку. — Ты нужна мне. Ты всегда была мне нужна.

— Возможно, — сказала она, превозмогая душевную боль, — но ты обрушил на меня слишком много всего, и я должна в одиночку переварить все это. — Она высвободила руку и торопливо пошла к выходу из ресторана.

На улице все казалось иным, нежели час назад. Мэдисон не знала, что делать, куда идти. Единственное, что ей хотелось, так это разреветься.

«Почему тебе хочется плакать?» — прорезался тоненький голосок из глубины ее сознания.

«Потому что я больше не знаю, кто я такая».

Большую часть дня Джеми и Питер провели, кружа по бесконечным торговым рядам универсама «Бар-низ». Как всегда, после очередной попойки Питера мучили угрызения совести. И чтобы загладить вину перед женой, он сейчас был готов потратить на нее любые деньги.

Джеми не преминула этим воспользоваться. Она сметала с прилавков сапоги, украшения, туфли, свитера, а венцом этой оргии мотовства стало приобретение длинного кашемирового пальто небесно-голубого цвета. В нем она была похожа на светловолосую русскую принцессу.

— Ты самая красивая девушка в Нью-Йорке! — сказал Питер, с восхищением глядя на жену. — А я самый счастливый мужчина, потому что женат на тебе.

Джеми улыбнулась. Сейчас все ее недавние подозрения казались не просто нелепыми, а совершенно дикими и абсурдными. Питер — лучше всех, и брак их — тоже. А если каких-то жалких несколько недель они не занимались любовью, то из этого вовсе не следует, что у него появилась другая женщина. Зато вчера ночью они это сделали. И — как!

Нет, ей совершенно ни к чему встречаться с детективом, которого откопала Мэдисон. Сто процентов за то, что Питер — верный и любящий муж. Сегодня она имела все доказательства этому.

Наконец, нагруженные покупками, они вышли из магазина.

— Мэдисон вроде говорила, что хочет с нами встретиться, — напомнил Питер, когда они стояли у бровки тротуара в ожидании свободного такси.

— Твой телефон включен? — спросила его Джеми.

— Разумеется. — Он похлопал себя по карману.

— Значит, она занята.

— Давно пора заняться делом, — с циничной усмешкой проговорил Питер. — Она явно застоялась, а медики предупреждают: долгое воздержание вредит здоровью.

— Ты знаешь Мэдисон, — заметила Джеми. — Она очень разборчива, когда дело касается мужчин. Особенно после истории с Дэвидом.

— А мне Дэвид нравился, — заметил Питер.

— Как ты можешь такое говорить!

— Я тебе рассказывал, что, когда вы с Антоном уезжали в Бостон, я ужинал с Дэвидом и его женой?

— Нет, ты мне об этом не говорил.

— Значит, просто забыл.

— Но как ты мог, Питер! Это же нечестно по отношению к Мэдисон.

— Он названивал мне каждый день, и у меня просто не оставалось выхода, кроме как согласиться. Вот мы и отправились к «Элейн».

— Ну и что же представляет собой его жена?

— Блондинка с торчащей вперед нижней челюстью и невероятно большим бюстом. По-моему, груди у нее натуральные.

— Ха! — фыркнула Джеми. — Вы, мужчины, ужас какие наивные! У подобных девиц не бывает ничего натурального. Наверняка силиконовые.

— Иногда ты бываешь редкостной злючкой, дорогая.

— Гляди! — вдруг завопила Джеми и принялась неистово размахивать руками. — Вон такси… Та-акси-и!!!

По пути домой они неистово целовались на заднем сиденье машины, и таксист деликатно старался не смотреть в зеркало заднего обзора. Джеми уже была готова поведать Питеру о мучивших ее подозрениях и о том, как она чуть не посадила ему на хвост частного детектива. Но потом она подумала, что такое признание вряд ли доставит мужу удовольствие, и решила держать рот на замке.

— Чем ты хотел бы заняться сегодня вечером? — спросила Джеми, когда они уже находились дома. — У нас пока нет никаких планов.

— Именно это мне и нравится, — сказал Питер с широкой улыбкой на лице. — Никаких планов. Вот такие вечера я люблю.

— Мы могли бы заказать ужин из китайского ресторана, — предложила Джеми, — или взять в видеотеке какую-нибудь кассету.

— Например?

— Ну-у, что-нибудь с Брэдом Питтом.

— А я посмотрел бы что-нибудь с Шарлиз Тэрон.

— В таком случае давай возьмем две кассеты и закажем целое корыто жратвы из китайского ресторана. Я голодна, как пиранья. Мы ведь сегодня даже не обедали.

— Тебя было не остановить. Ты не видела ничего вокруг себя, пытаясь скупить весь магазин.

Джеми дождалась, пока Питер скроется в своем кабинете, который они в шутку называли берлогой, и набрала телефон Мэдисон, а когда включился автоответчик, прошептала:

— Отмени встречу в понедельник. Я позвоню тебе позже. Или перезвони сама, когда прослушаешь это сообщение. Но в любом случае не говори ни слова Питеру.

Мэдисон вернулась домой через час после этого и сразу же прослушала сообщение Джеми. Черт побери! Какого дьявола она ввязалась в эту историю! У Джеми — семь пятниц на неделе. То Питер ей изменяет, то — самый верный муж на свете. Кому до этого есть дело? Ее, Мэдисон, жизнь рассыпается на кусочки, а Джеми волнуется только о том, как бы отменить встречу с частным детективом!

Сламмер приветствовал Мэдисон с таким энтузиазмом, будто она отсутствовала целый год. Она села на пол рядом с псом и стала гладить его по спине. Пес немедленно повалился на бок, перевернулся на спину и неприлично растопырил ноги в ожидании, когда ему начнут чесать пузо. Это дело он любил больше всего в жизни.

— Какой же ты смешной! — обратилась к нему Мэдисон.

Ну почему Майкл не рассказал ей правду, когда она была еще девочкой! Зачем он заставил Стеллу жить с грузом неправды на душе!

В сознании Мэдисон возник образ той женщины, которую она всю жизнь считала своей матерью. Ее первое свидание с мальчиком — Стелла не пожелала говорить на эту тему. Ее первый бюстгальтер — для его покупки Стелла отправила ее вместе со служанкой в «Блумингдейлс». Ее первые месячные — Стелла отнеслась к этому известию с полнейшим равнодушием.

Теперь становилось понятно, почему Мэдисон и Стеллу не связывали близкие отношения. Потому что она на самом деле не была ее матерью, не желала ею быть и, судя по всему, яростно ревновала к Глории, хотя та уже много лет была мертва.

А с другой стороны — Майкл: красивый, обаятельный, заботливый. Он был готов в любую минуту выслушать все ее просьбы и всегда оказывался на ее стороне. Теперь понятно, почему. Из-за чувства вины. Только из-за чувства вины.

В голове Мэдисон все еще звучали сказанные им слова. «Они ее застрелили». Кто эти таинственные «они»? И с какой стати кому-то понадобилось стрелять в Глорию?

Майкл сказал, что он занимался какими-то противозаконными делишками. Какими именно? И скрывает ли он от нее еще какие-нибудь секреты?

Несомненно. И, несомненно, у него это отлично получалось, поскольку до сегодняшнего дня у Мэдисон ни на секунду не закралось подозрение, что от нее что-то утаивают.

По счастью, у Мэдисон был аналитический склад ума. Она взяла большой желтый блокнот, ручку и стала набрасывать список вопросов, которые намеревалась задать отцу. Были ли они с Глорией женаты? Были ли у нее родственники? Поймали ли тех людей, которые ее застрелили? Понесли ли они наказание, а если нет, то почему?

Сколько же всего ей необходимо узнать! Точно так же она обычно готовилась к очередному интервью. Только это интервью обещало стать самым важным в ее жизни.

Мэдисон решила, что, когда Майкл позвонит, она попросит его приехать к ней домой. А когда он приедет, она усадит его в кресло и очень спокойно, без спешки выяснит все. Абсолютно все. Больше — никаких секретов!

Правда сделает ее сильной и свободной. Только узнав правду, Мэдисон сможет разобраться в собственной жизни.